***
— Зачем ты встаёшь так рано? Она так и застыла, не взяв в руки кружку, а потом посмотрела на него. — Ну, я привыкла… Да и ты, как я знаю, тоже, так что… — Бога ради, Молли, — он даже закатил глаза, и это движение было настолько нетипичным для этого мужчины, что она удивилась ещё больше. — Тебе не нужно сейчас на работу. Ты можешь спать дольше, не заботясь о том, что куда-то опоздаешь. Да и не ты ли говорила, что мне нужно побольше отдыхать и спать? На всё это возразить было нечего, потому Хупер просто кивнула, и тему они закрыли. И хотя она была почти уверена, что он не будет спать дольше обычного, но зачем ей спорить и отказываться от такого предложения? Верно, незачем. И ещё было приятно, что Майкрофт так о ней заботится. Это было не слишком явно, да и не то чтобы мило, но вполне в его стиле. Оставалась то, что удручало её. Работники из больницы приезжали каждое утро в одно и то же назначенное время, чтобы помочь Холмсу удобно устроиться в кресле и спуститься вниз. Это было обычной процедурой, но он убедительно настоял, чтобы Молли при этом не присутствовала, потому в это время она мыла посуду и убиралась на кухне дольше положенного. Честно говоря, она отчасти не понимала этого и была немного расстроена, ведь, учитывая уже всё, что она делала для него ради лечения, это условие казалось смехотворным. Она же втирала ему мазь, кормила — теперь это уже не требовалось, но ведь было же — с ложки, а тут ей нельзя присутствовать при этом. Но Молли не решалась возразить, сказать, что в этом вовсе нет ничего такого, боясь, что Майкрофт может выйти из себя и сказать, что больше не нуждается в её помощи. А Хупер даже сама себе мысленно не хотела признаваться, как боится услышать от него эти слова.***
— Знаешь, сегодня чудесная погода. Это абсолютная правда. Сегодня на улице удивительно спокойно, ветер не бушует, а солнце впервые за много дней не просто выглянуло, чтоб подразнить и исчезнуть, а по-настоящему грело, освещая всё вокруг. Лучи пробивались даже в дом, играя бликами на стенах и будто заманивая выйти к ним. Но Майкрофт, видимо, не особо разделял эту атмосферу, а потом Хупер тут же словила его серьёзный взгляд, в котором ясно читалось послание: «Даже не думай об этом». И она обычно следовала подобным недвусмысленным намёкам и тему не развивала, но сегодня то ли сыграла столь редкая для Лондона погода, то ли Молли вдруг осмелела, но она решила сделать вид, что взгляд ею замечен не был. — Мы могли бы выйти на улицу, прогуляться? В этом правда не было бы чего-то сложного. Вокруг дома расположен прекрасный сад, который она давно уже хочет как следует осмотреть. По её скромному настоянию рабочие были приглашены ещё неделю назад и установили пандусы, как внутри дома, так и снаружи. Так что не было причины отказаться от лёгкой прогулки. — Нет, спасибо. Она даже расширила глаза от удивления. В самом отказе не было чего-то неожиданного, но вот форма, в котором он его преподнёс… Молли редко слышала от него что-то в столь категоричном тоне. Это, как правило, показывало, что к обсуждению этого вопроса Холмс не расположен. И она не понимала почему. — Мог бы хоть притвориться, что задумался над этим. — Хмм, ладно, — он посмотрел в окно, словно действительно задумался, а потом перевел взгляд на девушку. — И всё равно нет, но ты попыталась. Не дождавшись ответа, который, по всей видимости, и не полагался, Майкрофт развернулся и последовал в гостиную, оставив Молли хлопать глазами на кухне. Какая наглость. Не прошло и минуты, как она пошла за ним, стараясь унять негодование, бушующее внутри. Лучше не поддаваться эмоциям и нормально всё обсудить. — Это как понимать? Он не удостоил её взглядом, ища что-то на полке. Ну, или делая вид… — О чём ты? Слушай, я ищу книгу… — Не пытайся перевести тему, Майкрофт. У тебя не выйдет. И приведи мне хотя бы один достойный аргумент, почему мы не можем пойти погулять. — Ты можешь. Никто тебя не держит здесь насильно. Да и я как-нибудь справлюсь час или два. Она прищурилась и подошла ближе. — Но я не хочу одна. Так что прошу, один достойный аргумент. Холмс тяжело вздохнул, откатился от полок и посмотрел на Молли, как ей показалось, со смесью досады и обречённости. Она почти видела, как мысли в его голове молниеносно сменяют друг друга в желании найти тот самый аргумент и зацепиться за него, как за спасательный круг. Наконец, он снова вздохнул, причем с видом, будто понял, что проиграл в этой битве. — Ну, а если я просто не хочу? Последняя попытка выдалась неудачной, и Хупер торжествующе улыбнулась. — Нет, это не аргумент. Я наверх, переодеться.***
Ей понадобилось пятнадцать минут на переодевание и расчёсывание волос. Она зашла в комнату Майкрофта и с непониманием увидела, что он выглядит также, как и до этого. В этот момент до неё дошло. Всё нежелание мужчины идти на улицу, его категоричный отказ — всё стало ясно, как день. Теперь Молли поняла истинную причину этого поведения. Дело было вовсе не в нежелании или капризная. Дело было в том, что сам переодеться Майкрофт был не в состоянии. Каждый день с этим ему помогали обученные работники больницы, который было не впервой, которые знали, что да как делается. Молли не то что не участвовала, а даже не видела, ибо Холмс, опять же, не позволял. А раз они идут на улицу, то переодеться надо обязательно, а когда смогут приехать из больницы — тем более по такому не срочному делу — неизвестно. Он молчал и не смотрел на неё. Напряжение в комнате напоминало тот первый вечер, когда она вошла сюда, пытаясь унять дрожь в руках и голосе. Молли почувствовала себя невероятно глупой — вначале она не додумалась об истинной причине его отказа, теперь же не могла выдавить из себя ни слова. В конце концов, она решила, что, раз сама всё это начала, расхлёбывать тоже ей. Майкрофт сидел лицом к собственной кровати, и потому Молли села на неё, пытаясь словить его взгляд, но безуспешно. — Прости, — слово вырвалось шумным выдохом. — Прости, Майкрофт. Я просто идиотка и не подумала о том, что ты… Что ты не хочешь, чтобы я… Она нахмурилась, слова оказалось слишком сложно подбирать. Не находилось таких, чтобы выразить её искреннего сожаления. — Дело не в тебе, Молли. Хотя бы то, что он теперь не игнорировал её, как — вполне заслуженно — мог бы, уже ободрило девушку. — Поверь, ты сама не хочешь это… Заниматься этим. Ему было сложно говорить это, она видела. Но он делал над собой усилие, чтобы она могла правильно его понять, и это породило прилив нежности в её душе. Прилив, идя на поводу у которого, она дотронулась до его руки. Он тут же посмотрел на неё с таким выражением лица, будто искал ответ на какой-то свой невысказанный вопрос. — Я помогу тебе, — видя, что он собирается возразить, она сделала предостерегающий жест другой рукой. — Нет. Я ведь здесь именно для этого, помнишь? Ты сам позвал меня, чтобы я помогала тебе. И я буду это делать до тех пор, пока это в моих силах. Или пока ты не выгонишь меня. Предполагалось, что последнее будет шуткой, которая разрядит обстановку, но Молли нечаянно позволила проскользнуть в голосе истинным чувствам, на что тут же отреагировал мужчина. Она накрыл второй ладонью ладонь Молли. — Этого никогда не произойдет. Даю слово. Хупер, может, и не умела читать людей, как книги, но она была твердо уверена, что может доверять слову этого человека.***
Это было даже проще, чем она предполагала. Чем предполагали они оба, наверное. Уже через полчаса они покидали дом, и, благодаря тонкому намеку мужчины, Молли просто шла рядом, а не держалась за ручки коляски, — он, разумеется, предпочел ехать самостоятельно, без какой-либо помощи с её стороны. Тут уже она не возражала, обрадованная тем, что они всё же гуляют вместе по этому потрясающему саду. А в том, что он именно такой, сомнений не возникало. Молли осматривала деревья, посаженные одно за одним по бокам от дорожки, вымощенной из светло-коричневого кирпича. Ей нравился цвет этих самых кирпичей, то, что дорожка не слишком широкая, извилистая и потому смотрится очень гармонично, будто неотъемлемая часть природы. — Здесь очень красиво. Большинство цветов посажены в землю и складываются в разные узоры — Хупер рассматривает каждый. Некоторые же в небольших клумбах, где находятся в хаотичном порядке. Она ласково касается нежных лиловых лепестков и неосознанно улыбается. — Я редко здесь бываю. — Но почему? Ты же живёшь здесь. — Да, но я очень занят. Так что у меня мало времени на любование природой. К сожалению. Молли смотрит на него, но сам Майкрофт — как и она секундой ранее — оглядывает то, что находится вокруг них. Причем делает это так, будто видит впервые. Хотя, возможно, так оно и есть. Может, он впервые видит всё это по-настоящему. — Но сейчас ты здесь. Она не может распознать, что сейчас там, в его глазах, но после его слов чувствует, как по позвоночнику пробегает волной ток. Приятной такой волной. — Да, сейчас я здесь. Они находят небольшой пруд в самой глубине сада. Здесь даже есть небольшая лавочка. И, конечно, для Холмса-старшего всё это не сюрприз, но вот Молли в настоящем восторге. Она подходит к самой воде, опускается и касается глади рукой. Вода ожидаемо холодная, ведь сейчас не лето, но это не заставляет её отдернуть пальцы. Она проводит из стороны в сторону, пуская рябь, а потом встаёт и оборачивается к наблюдающему за ней мужчине. — Как вода? Немного странный вопрос в этих обстоятельствах, на который следует не более логичный ответ. — Чудесная. Она садится на лавочку, а Майкрофт останавливается совсем рядом. Так, что протягивает ладонь, но не до конца, давая Хупер возможность решать самой, хочет ли она этого прикосновения. И ждать долго не приходится — пальцы переплетаются так легко и естественно, словно это происходило уже тысячу раз.