Монток

Крайне раздражённый тем, что их, можно сказать, послали, Флинт чуть сминает полученные от детектива бумажки. Направление на криминалистическую экспертизу? Серьёзно? Может, его ещё и в Фонд социального страхования отправят за справкой? Он разочарованно вздыхает, качая головой: будь у найдёныша хоть какие-то документы, им бы не пришлось сейчас метаться от одной инстанции к другой. Звонок Алисии также не помог — девушка не имела практики в подобных случаях, хотя в университете им как-то рассказывали о дактилоскопической экспертизе, но едва ли она поможет, если Майкла нет в базе данных полиции. Тем не менее, девушка всё же настояла на том, чтобы Флинт последовал совету детектива и отправился в криминалистический кабинет в соседнем здании. — Ну, ты как? — интересуется он, внимательно оглядев Майкла. Парнишка заметно побледнел и теперь напоминает ходячий кусок мрамора, от верхушки которого тянется длинный чёрный пучок. — Мы сейчас сходим в ещё одно место, а затем отправимся в парк, как я обещал. Идёт? Но Майкл ничего не отвечает. Погружённый в подобие транса, он молча бредёт рядом с Флинтом, гипнотизируя пол под собой, и никак не реагирует на его попытки завести разговор. Ушёл в себя. Замкнулся. Снова потерялся там, откуда его вытащили. Завидев то, каким задумчивым стал Майкл, Флинт останавливает его, справляясь о самочувствии. — Х-хорошо, — безжизненный ответ. — Уверен? — обеспокоенно спрашивает Флинт. — П-парк… Флинт понимающе кивает: после такого жуткого заточения глубоко под землёй любой волком завоет, лишь бы снова ощутить себя свободным. — Гулять, х-хозяин, — внезапно произносит Майкл, отчего Флинт тут же поднимает на него удивлённый взгляд, таращась, словно на заговорившее животное. Ему ведь не послышалось? — Что ты только что сказал?.. — решает уточнить он, искренне надеясь, что ему всё-таки показалось, или Майкл имел в виду вовсе не то, о чём Флинт подумал. Но паренёк лишь тяжело вздыхает и снова утыкается взглядом в пол, ничего не отвечая. — Ты, видно, утомился, — словно успокаивая их обоих и себя, в первую очередь, произносит Флинт, не переставая прокручивать в голове ту дико прозвучавшую фразу. Что ещё за «хозяин»? Что за непонятный страх в голубых глазах, который не покидает Майкла с того самого дня, как они переступили порог квартиры? Он будто опасается чего-то или… кого-то. Возможно, сказывается посттравматический синдром или же боязнь снова оказаться там, под землёй, среди кучи брошенного хлама и толстого слоя пыли. Но Флинт поклялся самому себе, что ни за что не допустит этого, ведь он рисковал жизнью ради Майкла и, наверное, нарушил с десяток законов. А те парни в деловых костюмах: уж не по его ли душу они приехали тогда? Он не знает, но после всего этого мир перевернулся с ног на голову, чего только стоят обострившиеся отношения с Алисией. Они выходят из полицейского участка и оказываются на улице, которая заметно оживилась, стоило лишь угрюмым тучам отступить. Теперь кругом кипит будничная суета: прохожие тягучим потоком ходят туда-сюда, машины плавно колесят по асфальту дороги. На стоянке патрульных автомобилей, что по правую сторону от парадных дверей, о чём-то оживлённо спорят офицеры, сжимая в руках пластиковые стаканчики с кофе. Серебряные жетоны изредка поблёскивают при тусклых лучах солнца, а идущие мимо люди качают головой, видимо, сетуя на излишнюю громогласность стражей порядка. В воздухе витает запах свежести после дождя. Флинт усмехается, глядя на то, как в паре метров перед ними на бешеной скорости проносится троица велосипедистов — хваленный BMX — мечта большинства американских подростков. — Когда-то я на этой штуке такие финты делал, — ностальгически подмечает он, еле заметно улыбаясь. — А один раз даже удирал от легавых. Сейчас уже особо не погоняешь: копы стали умнее и шустрее. Но эти дерзкие — гоняют прямо перед этим гадюшником. Респект им. — Респ-е-е-е-кт, — внезапно тянет Майкл, на что Флинт кидает в его адрес удивлённый взгляд. — Это ч-что? — В смысле? — Респ-е-е-е-кт, — вновь протягивает Майкл. Сообразив и прокрутив в голове нужные слова, Флинт всё же решается пояснить: — Ну, это значит, что кто-то одобряет твои поступки. Да ты не обращай внимания: я в детстве часто ошивался с рэперами. — Он подхватывает Майкла под локоть, помогая безопасно спуститься с невысокого крыльца, после чего они пересекают улицу и оказываются на противоположной стороне дороги. Двухэтажное тёмно-серое здание с огромными панорамными окнами в некоторых местах — это и есть хваленный детективом кабинет криминалистики. Правда, Флинт уверен, что сам кабинет занимает от силы лишь один этаж, иначе вряд ли бы на парадных дверях висело объявление о недавно открывшемся супермаркете на втором этаже. «Интересно, а у них продаётся моя любимая арахисовая паста?» — призадумывается Флинт, пропуская Майкла вперёд и придерживая входную дверь. Взору предстаёт просторный и освещённый холл, отделанный в стиле «хай-тек»: панельные лампы, металлические и серые пластиковые вставки, причудливая, но в то же время строгая мебель, необычные для мировоззрения и обывательского вкуса предметы декора в виде картин и геометрических фигур, имитирующих статуи. Почти в центре располагается ресепшн, где за столиком, чуть покачивая головой в такт музыке, молодой человек перебирает письма, проставляя на них фирменные штампы. Присутствие парней он замечает лишь только тогда, когда один из наушников выпадает из ушного отверстия. Флинт тут же различает в играющей композиции голоса солистов Backstreet Boys. «Попсятина», — морщится он и подходит к стойке. — Нам бы узнать, где находится криминалистический кабинет, — начинает Флинт и ловит на себе усталый взгляд парня. — И вы туда же? — Простите? — Да вон, один тип приходил уже. Всех что-то на анализы потянуло. То никого нет, то целых два… — Заглядывает за спину Флинта. — А, нет, три человека. Флинт озадаченно смотрит сначала на служащего, а затем на Майкла, но тот слишком увлечён созерцанием нескольких спиралевидных проволок, очень напоминающих звенья ДНК. — Вам на нижний этаж, — наконец поясняет сотрудник. Флинт благодарно кивает и тянет Майкла за собой, веля если не ускорить шаг, то хотя бы чуть-чуть поторопиться. Им ведь ещё в парк топать, да и в парикмахерскую заглянуть не помешает. В кабинете криминалистики — и, по совместительству, лаборатории, занявшей львиную долю нижнего этажа, — царит неприятная, будоражащая кожу прохлада. Флинт тут же морщится, потирая ладони, и сразу же вспоминает сырые и мрачные тоннели той подземки. Да, это было то ещё приключение на его задницу. Почти всё свободное пространство помещения заставлено длинными столами, на которых по-хозяйски расположились различного рода приборы в виде микроскопов, держателей для йодных трубок и мониторы компьютеров, пестрящие непонятными схемами и картинками. Рай для учёного и комната загадок для непросвещённого. — Вам помочь? — Из подсобного помещения выходит один из сотрудников лаборатории — русоволосый мужчина с накинутым поверх рабочего комбинезона белым врачебным халатом. Флинт не сразу соображает, что перед ним самый настоящий эксперт-криминалист, а потому медлит с объяснениями. — Ну… э-э, нас к вам направили, — выдавливает он из себя и демонстрирует слегка мятую бумагу, что вручил ему детектив. Мужчина вчитывается в текст и протяжно вздыхает. — Против вас уже возбудили дело? — интересуется криминалист, внимательно оглядывая сначала Флинта, а затем и Майкла, который решает скрасить скучный поход разглядыванием блестящих колбочек и склянок с непонятными жидкостями внутри. — Понимаете, в чём дело… — Флинт потирает шею, задевая загривок. — Я нашёл этого человека, — кивок на Майкла, — пару дней назад. При нём не было никаких документов. Мы подумали, что в полиции нам помогут, но его нет в их базе данных. И нам сказали прийти сюда и сдать анализы. — Мы не медицинская клиника, молодой человек, — внезапно строго отзывается мужчина, явно задетый последними словами. — Должно быть вынесено официальное постановление о том, что начато расследование и что назначена криминалистическая экспертиза по факту установления личности подозреваемого. — Но он не подозреваемый, понимаете? — Флинт чувствует, как терпение достигает наивысшей точки кипения. Ещё чуть-чуть, и он, словно монстр из комиксов, начнёт крушить здесь всё вокруг. — Я просто нашёл его и хочу знать, кто он такой. Мне же его домой ещё везти, а я даже адреса не знаю. Мужчина снова обращается к бумажке, повторно перечитывая её. — А вы к кому обращались? — В участке-то? — уточняет Флинт. — К детективу Дэйларду. От услышанного криминалист коротко смеётся. — Ну, тогда всё ясно. Этот пофигист только и годится на то, чтобы сваливать свою работу на других. И направление он вам выдал совсем не то… Это направление на экспертизу биологического материала. — Поймав непонимающий взгляд Флинта, мужчина спешит объяснить: — Моча, кал, сперма, хотя по большей части последнее. В практике бывают случаи, когда найденные люди вступали в половой контакт с теми, кто их нашёл. Флинт робко кашляет в кулак и чувствует, как щёки заливает пока ещё лёгкий румянец. Голову тут же наводняет воспоминание о неловкой ситуации в ванной комнате. Мужчина, заметив реакцию Флинта, кидает на него вопросительный взгляд поверх очков, которые успел сместить чуть ниже переносицы. — Молодой человек, правда в любом случае на стороне науки — её уж точно не обманешь. Совладав с приступом смущения, Флинт решает вернуть разговор в прежнее русло. — Так вы нам поможете? — с надеждой в голосе спрашивает он. — На экспертизу уйдёт время. Обычно хватает нескольких недель, но у вас другой случай. Исследование папиллярных узоров займёт меньше времени. — Вы говорите про отпечатки пальцев? — Флинт вспоминает, как смотрел документальный фильм на тему уникальности человеческого тела и хорошо запомнил, что отпечатки пальцев состоят из папиллярных узоров в форме завитков, дуг и петель. Иногда полезно коротать вечер, сидя перед телевизором. — Но если его нет в базе данных, как же вы будете сверять? — Мы свою работу знаем, молодой человек, — достаточно уклончиво отвечает мужчина и подходит к одному из столов. Грохочут ящики, после чего на поверхность ложится лист бумаги с очерченными областями в виде прямоугольных ячеек — дактилоскопическая карта. — Ну и где наш пациент? Флинт притягивает Майкла к себе, и они оба оказываются возле криминалиста. Мужчина вынимает круглую плоскую ёмкость, заполненную типографской краской, а затем протягивает сухие салфетки. — Пусть насухо вытрет руки и вытягивает вперёд правую ладонь. Майкл под чутким руководством Флинта делает всё в точности, как им сказали. В следующую минуту подушечки пальцев оказываются перепачканными в подобии сажи, а затем приплюснуты к тому самому листу бумаги. Мужчина придавливает одну фалангу за другой, дабы рисунок получился отчётливым и не смазанным, а затем вновь велит вытереть руки. — Ну, вот и всё. Не так уж это и страшно, правда? — Улыбается он, стряхивая с рукавов халата попавшие частицы краски. — Как только будет готово, вам позвонят из участка. Скорее всего, это будет не Дэйлард, а кто-то другой из его отдела. Флинт коротко кивает. — Спасибо вам. — А вам спасибо, что не оставляете без работы, — усмехается мужчина. Флинт снова кивает и отдёргивает Майкла, что с азартом на лице осматривает непонятную установку, на держателях которой закреплён незаряженный пистолет. «Алисия меня убьёт», — заключает Флинт, ведь они оба думали, что вся процедура установления личности займёт максимум целый день и уже к вечеру им будет известен хотя бы адрес места жительства Майкла. Но, судя по словам криминалиста, ждать придётся как минимум пару дней, если не больше.

* * *

По дороге в парк Флинт без умолку рассказывал Майклу обо всём подряд, словно подыскивая для разговора такую тему, которая могла бы его заинтересовать. Но ни мечты, ни планы на будущее, ни даже рассуждения на тему погоды или озлобленности людей в последнее время никоим образом не оживили их диалог. Майкл всё так же плёлся позади, осунувшись и уткнувшись потускневшим взглядом в асфальт. — Ты точно в порядке? — обеспокоенно спрашивает Флинт, заметив поникшую осанку парнишки. Это всё очень странно: Майкл буквально менялся на глазах, движимый резкими перепадами настроения. В лаборатории он с любопытством рассматривал её убранство, но стоило им только снова оказаться на улице, и вот уже от прежнего озорства не осталось и следа, будто бы из него выкачали всю радость. «Наверное, в парке ему станет лучше», — думает Флинт и кидает мимолётный взгляд на Майкла. Сначала они проходят через узкий переулок, сократив тем самым путь, а затем оказываются прямо перед входом в парк, откуда доносятся детский смех, игривый лай собак и тёплые голоса счастливых парочек. — Ну, вот и пришли, я же обещал тебе. — Флинт кивает Майклу, как бы предлагая первым зайти на территорию, что тот и делает, попутно озираясь по сторонам; но скорее от тоски, овладевшей им, а не от радости прогулки на свежем воздухе. — Только не уходи далеко, ладно? Я буду рядом, если что. — Он отыскивает первую попавшуюся пустую лавочку и спешит её занять, после чего облегчённо выдыхает — теперь можно и передохнуть. — Погуляй вот здесь, на пятачке. — Кивает Флинт на небольшой пустырь, покрытый газоном и окружённый невысоким кустарником. Майкл, напоминая загипнотизированного бродягу, одним своим видом и шаркающей походкой распугивает проходящих мимо него людей. Женщины и дети с тенью страха на лице поглядывают на странно выглядящего длинноволосого парня, однако не решаются что-либо сказать, в то время как мужчины чешут загривок или подбородок, явно пытаясь понять, кто же этот тип, нарушивший своим появлением сказочную гармонию в парке. Правда, вскоре посетители парка теряют к нему интерес, ведь человеку свойственно привыкать ко всему. Высоко в небе вырисовывают головокружительные пируэты птицы и бархатными крыльями взмахивают редкие бабочки, одна из которых настолько близко пролетает возле лица Майкла, что он шарахается в сторону и налетает на куст можжевельника, оцарапав ладони и оказавшись на мокрой траве. Флинт только собирается подоспеть на помощь парню, но тот всем своим видом даёт понять, что в порядке, продолжая заворожённо озираться по сторонам. Поднявшийся ветер подхватывает крупицы пыли и грязи, газетные обрывки и опавшие листья, попутно заигрывая с длинными волосами Майкла, на что тот прикрывает глаза, явно наслаждаясь давно позабытыми ощущениями. Тем временем тучи возвращают себе господство, а где-то вдали раздаются величественные раскаты грома, отчего отдыхающие на пикнике семьи бросаются собирать вещи. Парк пустеет прямо на глазах, а на улице заметно темнеет, словно уже наступил вечер. Решив, что на сегодня Майклу хватит и получасовой прогулки, Флинт резво поднимается с места и отправляется к юноше, застав того сидящим под ветками старого, повидавшего на своём веку многое дуба. Снова этот безумный взгляд и дрожь во всём теле. — Эй. — Флинт приседает подле Майкла и только собирается тронуть его за плечо, но вовремя отдёргивает руку, заметив, как тот поёжился. — Ты грома испугался, что ли? — Н-нет, — честно отвечает он. — Т-того, что б-будет… Флинт удивлённо дёргает бровями, но ничего не успевает сказать: позади раздаётся резкий и грубоватый мужской бас: — Эй, лошьё! Отморозки. Сорвиголовы. Скинхеды и просто конченные ублюдки, которые, как только смеркалось, выходили на своё «дежурство» и насаживали свои порядки абсолютно всем, кого встречали, а несогласных попросту избивали до бессознательного состояния и оставляли подыхать, пока кто-то любопытный или же смелый не позовёт на помощь. Это и бандиты, и гангстеры, и обычные беспризорники, что сбивались в подобие волчьих стай и наводили ужас даже на полицейских. И это ещё не целая преступная группировка. Так, мелкая шайка или банда, отхватившая себе в качестве платы за верную службу не только покровительство вышестоящих «авторитетов», но и целый парк. И, кажется, сейчас она решает осмотреть его, в надежде поживиться над припозднившимися лузерами. И им улыбнулась удача. — Ну, чё тупим: или вам пока не вставишь — не запоёте? Раздаётся противный смех, напоминающий тот, который издают гиены. Флинт поднимается, потянув за собой и Майкла, который тут же прячется за его спиной, постукивая зубами не то от страха, не то от холода. Флинт оглядывает всю банду: четверо, но выглядят угрожающе и явно не позволят им уйти просто так, по доброте душевной. Тот, что стоит впереди всех и, судя по всему, является лидером квартета, жёстко усмехается, обнажая пожелтевшие и выбитые в некоторых местах зубы. — Бабки и сотовые, — коротко поясняет он свои требования. — Попытаетесь удрать или провести нас — отдерём как шалав у дороги. — Внатуре, — подхватывает тот, что стоит ближе всего к лидеру справа от него. — Одному гандону биту в жопу засунули. Он походу очко порвал, раз орал так громко, что мы все нахуй оглохли. — Парни, а можно как-то без этого? — Флинт чувствует, как страх касается его кожи липкими и холодными пальцами. Они влипли в самое настоящее дерьмо, которое только может случиться в этом городе. Но расставаться с сотовым и бумажником он желал не меньше, чем оказаться на асфальте с пробитой черепушкой. А эти ублюдки, судя по их хвастовству, и не на такое способны. — Можно. — Главарь хищно улыбается. — Но тогда расплачиваться будете натурой. Сначала соснёте у нас у всех, а там посмотрим. Флинт теряет дар речи — настолько дико звучит предложение лидера этих мразей. Он сжимает кулаки, понимая, что одно неосторожно брошенное слово может стоить им обоим жизни, но ничего не может поделать с хваленной мужской бравадой и элементарной гордостью. — Ты в курсе, что ты больной и озабоченный мудак? — достаточно вызывающим тоном говорит Флинт. Шайка тут же окружает их, а в руках чуть ли не магическим образом материализуются короткие бейсбольные биты — излюбленное оружие уличных отморозков, любящих раскроить череп. Предводитель оказывается почти вплотную к Флинту, грозно взирая ему прямо в глаза, ведь рост их примерно одинаков. Тот чуть морщится, чувствуя, как в ноздри ударяет кислый запах пота и горькие ноты дешёвого спиртного. Теперь понятно, отчего эти головорезы такие смелые: после двух-трёх стаканов крепкого алкоголя и на войну идти не страшно. — А ты в курсе, что тебе пиздец? Деньги гони, живо! — выпаливает он. Но внезапно раздавшийся возглас другого грабителя заставляет сердце Флинта биться чаще. — Эй, Мопс, гляди, какая бабёха! — отморозок, ловко проскользнув за его спину, за локоть тащит перепуганного Майкла, который предпринимает жалкие попытки выбраться, но цепкий хват делает своё дело, не оставляя ни малейшего шанса. — Давай его с собой заберём, гомикам торги организуем? Этого уже Флинт не выдерживает. Пользуясь тем, что шайка переключила всё своё внимание на Майкла, он набрасывается на главаря, повалив его на холодный асфальт и, прежде чем его оттащили, успевает нанести пару сбивчивых ударов по лицу. Глупо, да, но по какому праву эти ублюдки возомнили себя хозяевами улиц и жизни? Разозлённый главарь дёрганными движениями смахивает выступившую на нижней губе кровь и, подойдя к Флинту, несколько раз бьёт его в живот, пока двое соратников держат последнего и встряхивают почти после каждого удара. Больно, чертовски больно. Больно настолько, что Флинт, пытаясь подавить предательский вскрик, прикусывает до крови собственный язык и жмурится, чувствуя жжение в глазах и то, как живот будто бы проваливается вовнутрь, а теперь на его месте вмятина от кулаков главаря. Ни годами накачанный пресс, ни самоконтроль, ни даже внутренний голос, призывающий держаться до последнего, не помогают ему притупить адские ощущения. Словно грушу или тряпичный манекен, его бьют, ударяя по всем местам, каким только можно было. Лицо отдалённо напоминает смятый помидор; торс пульсирует болезненными маячками, а пах, куда лидер шайки также не постеснялся бить, разрывает от звенящего чувства. Пребывая в лютой агонии, подобно той, что, возможно, испытывает горящий заживо человек, Флинт впадает в беспамятство, а его самого швыряют на землю, как самый настоящий израсходованный материал. Отработал своё, позабавил мерзавцев и оставил Майкла практически без шансов на то, чтобы остаться целым и невредимым. Квартет разражается едким смехом, высмеивая то, что, можно сказать, осталось от Флинта после нещадного избиения. — Получи и распишись, гандон, — гогочет Мопс, а затем скалится в адрес Майкла. — Берите его с собой. Посмотрим, на что он сгодится. После этих слов ни Мопс, ни его соратники не успевают среагировать. Всё происходит быстро, но не настолько, чтобы события не сложились в цельную леденящую душу картину. Майкл накидывается на лидера грабителей, опрокидывает на спину и, не давая опомниться ни ему, ни другим, хваткой голодного зверя вцепляется в его левое ухо и с силой, присущей, наверное, разве что диким хищникам, отрывает, оставив кровоточащую рану и заставив головореза захлёбываться собственными криками и стонами. Чуть пожевав, а затем, выплюнув ушную раковину, Майкл поднимается, холодно взирая на остальную перепуганную троицу. — Ты больной пидарас… — слетает с уст одного. — Братва, он сатанист! Это дьявол, пацаны! — подхватывает другой. — Валим отсюда на хуй! Валим, пацаны! — восклицает третий, после чего вся троица срывается с места, бросив истекающего кровью главаря, и убегают прочь, попутно матерясь и проклиная «дьявола» в виде Майкла. Майкл лишь улыбается и тихо произносит: «Хороший щенок».