Монток

Ближе к вечеру Янг, наконец, вышел, что называется, в люди. К этому времени Флинт объелся ягод, которые действительно оказались голубикой, и с благодарностью взирал на Майкла. Собранные ягоды не утолили голод полностью, но притупили его, позволив не думать о нём какое-то время. При появлении Янга Флинт слегка напрягается, на секунду оторвавшись от чтения всё той же книги. Они с Майклом подошли уже к середине романа и даже позволили себе порассуждать о прочитанном. Вернее, рассуждал Флинт, а Майкл с интересом на лице слушал его, хлопая глазами и улыбаясь, будто ребёнок, слушающий сказку. Янг, не обратив на них никакого внимания, подходит к тушам и, бегло осмотрев, принимается разделывать. Ловко — так, как это в состоянии сделать лишь опытный охотник с набитой рукой. Содранные ножом шкуры летят на противоположную столешницу. Теперь перед мужчиной лишь два светло-розовых с кровавыми прожилками тельца, отдалённо напоминающих кроликов или зайцев. Флинт исподтишка наблюдает за процессом разделки и мысленно восхищается Янгом. Неудивительно, что Майкл при всех неудобствах, не скончался в первый же месяц. С таким «хозяином» уж точно не пропадёшь. Невольно залюбовавшись тем, как крепкие морщинистые руки надрезают куски мяса, Флинт и не замечает, как мужчина ловит его взгляд, однако ничего не говорит. По хмурому лицу видно, что тот обижен, а потому за весь оставшийся вечер не проронил ни слова. Но на вкусе дичи это никак не отразилось — она вышла сочной, пусть и приготовлена без гарнира. — Он не ест мясо, — сухо поясняет Янг, когда Флинт в очередной раз безуспешно пытается уговорить Майкла отправить в рот хотя бы крошечный кусочек крольчатины — всё-таки подстреленными оказались кролики. — Ему противно мясо. — Он вегетарианец? — не скрывает удивления Флинт. Тот факт, что Майкл вегетарианец, изумляет куда больше, нежели обмолвившийся наконец-то Янг. — Можно сказать и так. — Янг даже не отрывается от своей тарелки. Они сидят на полу поодаль друг от друга и звенят вилками, которыми тяжело сдирать мясо с ножек кролика, но нарезанные и прожаренные кубики грудки они подцепляют успешно. Флинт оставляет свои попытки накормить Майкла и отправляет в рот очередной кусок, который кажется жутко сухим. Он с трудом проглатывает его, осознав, что аппетит пропал. Пожалуй, теперь становится ясно, откуда такая жуткая худоба. Это не только особенности конституции тела Майкла, как утверждал врач, но и специфичный рацион. Но как можно не есть мясо, тем более так здорово приготовленное, Флинт не понимает. — Вы… Вы очень вкусно приготовили, — неуверенно начинает он. Несмотря на тайны, на которые удалось пролить свет, всё же стоит помириться с Янгом, потому что это не может продолжаться дальше. Сложно быть союзниками и обмениваться взаимными упрёками. — Я рад, — кажется, что от голоса мужчины окна вот-вот покроются инеем. Флинт откладывает тарелку с недоеденным ужином в сторону и набирается мужества. — Я бы хотел извиниться за то, что сказал. Я не считаю вас своим врагом, просто перестал доверять всем подряд. Янг так же перестаёт трапезничать и задумчиво дожёвывает последний кусок. — Я был не слишком честен с тобой, — произносит он. — Я боялся, что ты сбежишь, стоит только рассказать тебе всё. Носитель такой информации не жилец. Я уже потерял счёт, сколько раз меня пытались убить. Это не жизнь — это сущий кошмар. — Вы говорили, что таких, как Майкл, тысячи. Так ведь не может продолжаться и дальше, — с толикой надежды произносит Флинт. — Верно. — Янг кивает. — И в той папке то, что положит всему этому конец. — Заметив замешательство на лице Флинта, он вздыхает и спешит пояснить: — Там не только информация, касающаяся Оливера. Там есть и список тех, кто причастен ко всем секретным экспериментам за последние десять лет. — А вице-президент? — скептично отзывается Флинт. Ему до последнего хочется верить, что госпожа Тентрайк не имеет ко всему этому никакого отношения. Второе лицо государства, но неужели и у неё руки по локоть в крови? Авторитетная леди, лоббирующая гуманизм, оказывается лицемеркой и пустословкой. А ведь Флинт ей симпатизировал. Видимо, Алисии, как юристу, глубже видны все тонкости политических игр. Ей Тентрайк никогда не нравилась — она считала её слишком идеальной для политика и слишком правильной для той, кто метит в президенты. — У неё своя роль, — уклончиво отвечает мужчина. — Ты не видел того, что творится за кулисами Белого дома и даже не представляешь, что там происходит. Но Флинт догадывается. Это же политика, а политика везде одинакова: балом правят деньги и власть. Цель политики — борьба за эту власть, и достигают её всеми возможными способами и далеко не законными. Но, безусловно, Янг знает намного больше. — Может, её взяли они? — с намёком на джентльменов в костюмах предполагает Флинт. Янг не сразу прослеживает ход его мыслей, а когда ему удаётся, то качает головой. — Им этого недостаточно. — Он прислоняет указательный палец к своей голове. — Здесь тоже кое-что осталось, хотя это капля в море. Флинт призадумывается и предлагает просто воспроизвести всё то, что знает мужчина. Но тот и рад бы, но большинство документов — подлинники, которые обладают силой, способной поставить под сомнение доверие общества к вице-президенту, в то время как копии будут напоминать фальсификацию. Выход остаётся один — вернуть папку с её содержимым. Но где и у кого она может находиться никто из них не знает и даже не представляет. Тогда Флинт вновь пробует расспросить Янга о трупах, и мужчина признаётся, что знал о них, но предпочёл забыть, как страшный сон. — Я не знаю, кто они. Возможно, жертвы экспериментов. В любом случае это наглядно показывает, что творилось в стенах комплекса «Фалеон». — Неужели больше никто, кроме вас, не борется с ними? — Флинт пытается смотреть Янгу прямо в глаза — зрительный контакт неотъемлемая составляющая доверительных бесед. — Я не могу сказать наверняка. Но если бы кто-то и был, он бы попытался со мной связаться или я с ним. Флинт призадумывается. Должен быть кто-то ещё. Какой-нибудь невидимый союзник или, наоборот, противник, прознавший о тайнике и решивший прикарманить документы. Они ведь не могли исчезнуть сами по себе. Выходит, есть третья сторона, о которой они даже не подозревают. — Как бы то ни было, но нам пора уезжать, — резюмирует Янг, поднимаясь и прибирая остатки ужина. Майкл осторожно подползает к Флинту и кладёт голову ему на плечо. Такой жест провоцирует глуповатую улыбку и пробежавшие по телу волной мурашки. — Один мой старый знакомый работает в миграционной полиции на границе с Мексикой. — Мужчина возвращается и застывает при виде прижавшегося к Флинту Майкла. — Он так сильно привязался к тебе… — Я не просил его об этом, — скромно отзывается Флинт. Такая близость с найдёнышем уже не действует как раньше. Больше нет напряжения или страха. Присутствие Майкла теперь сродни присутствию близкого сердцу человека. По лицу Янга видно, что он не столько недоволен, сколько пребывает в недоумении. Надо полагать, что такое проявление чувств парнишки для него в новинку. — Всё нормально. — Он приподнимает ладонь в успокаивающем жесте. — Я тоже когда-то был для него отдушиной. Но он никогда не позволял себе такого в отношении меня. Флинт негромко хмыкает: — Мне кажется, с цепью на шее это было проблематично. — Он не принимал другого обращения. — Янг качает головой. — Я понимаю, что ты до сих пор осуждаешь меня за это. Но, будь на моём месте, ты бы меня понял. Но Флинт никогда не поймёт. Ни через год, ни через десять лет. Для него до конца жизни будет являться загадкой то, как Янг поступил с Майклом. Даже если найдёныш проявлял агрессию, всячески пытался нанести вред или сбежать, зачем было использовать ошейник? Неужели нельзя было поступить иначе? Например, надеть на лодыжку аккуратную застёжку. Зачем было вынуждать его принять столь унизительную позу и пребывать в ней вплоть до освобождения? Янг говорит, что те учёные — самые настоящие садисты. Но далеко ли он сам ушёл от них с такими-то методами? Нет, Флинт никогда его не поймёт. Страх — это не повод превращать человека в животное. — Завтра на рассвете мы выдвигаемся, — сообщает Янг, желая сменить тему, которая его не красит. — У тебя есть время подумать до утра. Потом будет поздно. Флинт ничего не отвечает. Он молча провожает Янга взглядом, пока тот не скрывается в своей спальне. Наверное, отправился планировать предстоящий маршрут. Майкл тихо зевает, потирая одной рукой глаза, и Флинт предлагает ему прилечь отдохнуть. Подхватив сонного и порядком измотанного найдёныша под локоть, он доводит его до той кровати, где прошлой ночью спал сам, и помогает лечь, не забыв укрыть одеялом. — Н-не уходи, — звучит в ответ, когда Флинт отстраняется. Рука Майкла ледяным гарпуном впивается в локоть, призывая остаться. — Я не уйду, Майкл. Я рядом. — Он разжимает хват и приседает рядом на краешек кровати. — Тебе нужно отдохнуть. Поспи, пожалуйста. Хотя бы немного. Майкл ворочается ещё какое-то время, шурша одеялом, после чего воцаряется тишина, нарушаемая лишь сопением и свистящим за окном ветром. Флинт чуть улыбается, хоть это и не видно в темноте, и зевает, чувствуя, как утомился и сам. Обычно после таких ходок, как сегодняшняя, он позволял себе отсыпаться целыми сутками и просто лежать, ощущая, как усталость и боль в мышцах терроризируют каждую клеточку тела. Веки тяжелеют, а фокусировать взгляд становится всё труднее. Барабанящие капли дождя убаюкивают хлеще любой колыбельной. Поняв, что Майкл уснул, Флинт облегчённо вздыхает и отстраняется. Голову моментально наводняют мысли о завтрашнем дне. Завтра утром Янг отчаливает вместе с Майклом в Мексику. Уедет ли найдёныш без своего спасителя? Скорее всего, нет и, возможно, на рассвете их ожидает очередная ссора. Как бы то ни было, но Флинт не готов уезжать. Его терзают жуткие сомнения на этот счёт. Мексика, хоть и кажется неплохим вариантом, но без знания языка, культуры и обычаев, без связей выжить там практически нереально. Неважно, насколько гениален Янг, однако и его навыков может не хватить на всех троих. Ярлык обузы — Флинт чувствует, что именно ею и станет и будет тянуть остальных на дно своим страхом перед смертью. С другой стороны, здесь у него тоже ничего нет. Лучший друг погиб от рук неизвестных, квартира — единственное жилище — стала жертвой перестрелки и стоит только туда заявиться, как джентльмены в костюмах тут же дадут о себе знать. И на этот раз ни Дэйлард, ни его напарница уже не придут на помощь. К слову, где сейчас находятся оба детектива — остаётся только гадать. Возможно, заняты уже другим делом, а, возможно, погибли, вновь столкнувшись с теми секретными агентами. Но судьба одного человека, остающаяся неизвестной, заставляет сердце биться чаще. От накатившей тревоги Флинт ёжится и, осторожно, дабы не разбудить Майкла, выходит из комнаты, скрываясь в гостиной. Мрак принимает его как родного, укрывая своим покрывалом, отчего ноги спотыкаются об мебель и наступают на что-то холодное и острое, напоминающее гвозди. Может, Янг умён, хитёр и скрытен, но не получится утаивать всё и всегда. И сотовый телефон, который мужчина прячет за камином, тому подтверждение. Он говорил, что здесь нет ни связи, ни Интернета, выходит, что телефон спутниковый, ведь будь здесь мёртвая зона, какой тогда от него прок? Флинт опускается на четвереньки, вслепую проползая вперёд и, выставив руки перед собой, нащупывает металлическую решётку очага. Затем, пальцами скользя по каменной кладке, натыкается на небольшой проём у стены, где и обнаруживает завёрнутый в ткань телефон. — Есть, — шёпотом ликует он. Ничего не видно. Резиновые кнопки кажутся чертовски одинаковыми, и Флинт, чувствуя себя слепым, читающим азбуку Брайля, пробует вспомнить расположение цифр и пытается набрать нужный номер. Получается лишь с третьего раза. Вместо привычных гудков раздаётся шипение, затем треск, словно возвращение во времена старых модемов, позволяющих подключиться к Интернету. Когда же всё стихает раздаются, наконец, долгожданные гудки. Флинт, упиваясь успехом, облизывает губы, мысленно подгоняя проклятую связь или тот же спутник, который отвечает за соединение. — Ну же, Алисия, возьму трубку!.. — не сдерживается и вовремя замолкает, вспомнив о гробовой тишине, царящей в доме. Где-то скрипит дерево. Флинт резко оборачивается, но натыкается лишь на мрак и на едва различимые очертания дверного проёма комнаты, где спит Майкл. Могут ли половицы сами по себе скрипеть? На том конце никто не отвечает. Проходит, наверное, уже минут пять, но Алисия так и не соизволила ответить. Однако о себе даёт знать автоответчик, на который Флинт, неохотно, однако записывает сообщение, умоляя девушку перезвонить ему как можно скорее. Его посещает дурное предчувствие. Где, как не дома, она может быть в столь поздний час? Неужели его худшие опасения сбылись, и те мрази в костюмах всё-таки добрались до неё? Из дум Флинта вырывает очередной скрипучий звук где-то сзади. Проклятый дом дразнит его, поигрывая на струнах здравого смысла, и всякий раз вынуждает обернуться, подпитывая страх увидеть фигуру Янга, которого непременно разозлит такая выходка. Вспомнив о Янге, Флинт сбрасывает номер и, успев привыкнуть к темноте, пробует разглядеть одну из клавиш, ставшую нужной от внезапно осенившей мысли. Повтор часто набираемого номера — это должно помочь пролить свет, зачем же мужчине понадобился телефон. Каким-то чудом Флинт разглядывает нужный символ и нажимает на кнопку. Ответ не заставляет себя долго ждать: — Вы позвонили в Федеральное Бюро Расследований штата… Флинт мгновенно сбрасывает, не позволив строгому женскому голосу договорить. Янг связывался с ФБР? Звонил в их офис, что находится в городе? Но зачем? Зачем разыскиваемому преступнику звонить федералам? Зачем так подставляться? — Он работает на них… — шёпотом заключает Флинт, едва не выронив телефон от нахлынувшего шока. В этом нет никакой логики, учитывая, что он такая же мишень. Но, если вспомнить недавние инциденты, способность Майкла читать мысли и секретные эксперименты, от которых правительство страны шарахается как от чумы, то логика приказала долго жить. И то, как Янг утаивает, возможно, ценную информацию касательно своей связи с Бюро, забивает последний гвоздь в крышку гроба. Флинт так и знал, что ему нельзя верить. Ещё с первого дня знакомства мужчина воздвиг вокруг себя непроходимую стену, полную тайн. Но эта стена дала брешь, равно как и доверие. И те семь трупов в лаборатории — Янг так практически и не объяснил их происхождение. В дверь стучат. Флинт вздрагивает, точно обдутый морозным ветром, и, положив телефон на место, поднимается, всматриваясь в темноту. Входной двери не видно, зато слышно, как суетится Янг, который, показавшись на пороге своей комнаты, колеблется какое-то время, после чего приставляет палец к губам, шикнув, и скрывается во мраке. Секундой спустя что-то грохочет. Звенит металл — Янг ухватывает ружьё, заряжая его, и велит выбираться через окно на улицу. Флинт ничего не отвечает и поспешно возвращается к Майклу, заставив того проснуться, и бросается к окну, которое со скрипом приоткрывает. В комнату моментально забегает сквозняк, лизнувший неприкрытую кожу. В лицо ударяет прохладный ветер и воздух, пропитанный лесной влагой. — Давай, Майкл. — Он помогает найдёнышу взобраться на невысокий подоконник, после чего влезает следом. Ободрав ладони о неошкуренное дерево и загнав парочку заноз, морщится, но, не придав значения, благополучно выбирается наружу. Приземлившись на ноги, Флинт оказывается рядом с Майклом и справляется о его самочувствии. В доме раздаётся грохот и треск дерева — кто-то выбил дверь. В следующую секунду гремят два мощных выстрела, идущие друг за другом с интервалом в долю секунды. Янг пустил в ход своё ружьё. При мысли, что его могут убить, Флинт, несмотря на недавнюю находку, всё же мотает головой, не позволяя ей осесть в сознании, и подгоняет Майкла, который неуклюже встаёт. Локти перепачканы землёй с налипшими сухими листьями. Теперь остаётся добежать до машины в надежде, что Янг не забрал ключи, оставив их в ней. Веля Майклу пригнуться и не шуметь, Флинт так же гуськом пробегает мимо дома, заметив внутри чей-то силуэт. Выстрелов больше не слышно. Возможно, Янг положил ублюдков, посмевших ворваться сюда. Во всяком случае, те два хлопка как раз на это и намекают. — Федеральный агент! Стоять! — звучит позади. Флинт застывает, точно вкопанный, и не шевелится. По телу пробегает волна мурашек, а сердце отзывается глухим стуком, будто провалившись куда-то очень далеко. Туда, где балом правит страх. — Живо повернулись! Флинт еле заметно кивает Майклу, и оба почти синхронно оборачиваются. На мушке их держит невысокий молодой агент, видимо, не так давно получивший эту должность. В глазах нет ничего, кроме триумфа от пойманных преступников. Притупляет ли эйфория бдительность? Флинт делает вид, что собирается бежать, и парень переключает всё внимание на него. — Не стоит, — холодно произносит он. — Даже не пытайся. Затею с побегом приходится отложить до лучших времён. — Руки за голову, — вновь звучит команда, которую Флинт неохотно, но выполняет. Не стоит злить федерального агента, будучи у него на мушке. Однако все склонны ошибаться, и остаётся лишь дождаться подходящего момента. Мысленно Флинт молится, чтобы Майклу не взбрело в голову защитить их обоих, потому как если тот броситься в атаку, то схлопочет пулю. Да, он умеет читать мысли и может отгрызть какую-нибудь часть тела, но всё-таки не бессмертен. Меж тем агент велит им двигаться к дому и не оборачиваться. В голову закрадывается соблазнительная мысль: разбежаться в разные стороны, ведь известно, что двух зайцев не поймать. Но ожог, пусть и обработанный, напоминает о себе, как бы намекая, что ничего не выйдет. И Флинт соглашается. Он и несколько ярдов не пробежит — в лучшем случае. В худшем — его подстрелят моментально. — Эй, Шоунс! У того типа ружьё! — на крыльце показывается пригнувшийся второй агент. — Но, кажется, я в него попал! От услышанного сердце Флинта начинает биться чаще, а в горле моментально пересыхает. Как Янга могли подстрелить? Тем более федералы, с которыми, он, вроде как, заодно? — Малколм, вызови подмогу! — командует агент Шоунс, и подводит Флинта с Майклом к чёрному джипу «Шевроле». — Ноги на ширине плеч. Руки покажи. Покажи руки! Флинта грубо толкают в дверцу, вынуждая раскрыть ладони и растопырить пальцы. Агент, несмотря на то, что ему приходится следить сразу за двумя задержанными, справляется со своей задачей идеально, обыскав их, а затем защёлкнув на запястьях наручники. Флинт морщится от тугих металлических колец — теперь точно никуда не убежит. Отвратительное чувство — скованность и беспомощность, а ещё невольное подчинение. Вынужденный точно выполнять команды федерала, он стискивает зубы от подступившей злости. Одна из причин ненависти к легавым — жетон делает их чересчур властными. Слишком много полномочий и ничтожно мало желания пустить их в нужное русло. — Сейчас рванёт! — кричит агент Малколм. Флинт оборачивается, глядя, как федерал спешно спускается с крыльца и убегает прочь от дома, из которого валит белый дым. Янг устроил пожар? Дом взрывается. Красным вспыхивает шар перед глазами. Крыша подлетает, гонимая ударной волной, и исчезает в чёрном облаке. Стены разлетаются, точно стенки карточного домика, оставляя после себя обугленные деревяшки и щепки, дротиками устремившиеся во все стороны. Агенты, не скованные наручниками, успевают лечь на землю, прикрыв голову руками. Ударная волна проскальзывает над ними, найдя отдушину в парнях, отчего Флинта и Майкла впечатывает в машину. Они оба морщатся, хотя найдёныш самостоятельно поднимается на ноги. Флинт, лёжа на спине, приподнимается на локтях, судорожно дыша и наблюдая за тем, как остатки дома доедает бушующее пламя. В воздухе пахнет копотью и горящим деревом. Янг взорвал дом. — Твою мать, — выдавливает агент Шоунс и оглядывается на напарника, который тоже в шоке, хотя ничего не говорит. Видимо, слова застряли где-то в глотке, что неудивительно — ничто не предвещало подобного. Теперь становится ясно, для чего были нужны те баллоны, спрятанные под брезентом. — Звони в Управление: пусть пришлют пожарных и экспертов. Нужно здесь всё осмотреть. Услышав это, Флинт негромко усмехается: что они там осматривать собираются? Пепелище и угольки? Янг не дурак — он и деревяшки не оставил от дома, уничтожив всё, что могло указывать на его присутствие. Все доказательства, все следы — всё взлетело к чёртовой матери. Над головой что-то стрекочет. Флинт поднимает взгляд, всматриваясь в мазню неба из облаков всевозможных тёмных оттенков. Они плывут подобно дыму, закрыв собой мерцающие точки звёзд. Стрёкот усиливается и звучит уже совсем рядом. Сквозь облачный караван на быстрой скорости прорывается нечто, сверкая красными огоньками. Вертолёт. Он кружит над лесом, огибая его, а в следующую секунду вспыхивает ослепительно белый прожектор. — Это разве наш? — вопрошает один из агентов, ребром приставив ко лбу ладонь и так же наблюдая за винтокрылой машиной. — Что-то не похоже, — отзывается другой. Прожектор резко наводится на них, точно готовый испепелить своим светом. Агенты жмурятся и командуют уезжать — происходящее никому из них не нравится. Майкла и Флинта заталкивают в джип, после чего тот срывается с места, на мгновенье забуксовав в рыхлой земле и всколыхнув грязь. В этот момент невысокие столбы пыли поднимаются на доли секунды, словно забурливший гейзер. Флинт ошарашенно всматривается в окно, слыша свист и глухие удары. Засуетившиеся агенты не оставляют сомнений — по ним открыли огонь. Машина набирает скорость, едва умещаясь на узкой окольной дороге, и выезжает на трассу. Вертолёт и не думает отставать, на короткое время прекратив поливать их свинцом. Но передышка длится недолго — град пуль снова обрушивается на них, потроша асфальт и даже обшивку джипа. — Твою мать! — вскрикивает кто-то из агентов. Лобовое стекло заслоняет стена пыли и поднятой грязи, отчего дорога впереди исчезает. Они едут вслепую, а хвалёная выдержка федералов даёт сбой, сменяясь паникой и полным непониманием происходящего. А вот Флинт понимает. Видимо, беседы с Янгом не прошли даром, раз ему удаётся предположить, кто стреляет по ним из вертолёта. Но как их нашли? Заметили с орбиты спутника взрыв? Доложили сойки-пересмешницы? Или это чистой воды совпадение? Обмозговать всё как следует Флинт не успевает: машину резко заносит в сторону, отчего он и Майкл сталкиваются головами, обменявшись болезненными ударами. — Осторожно-осторожно! — некогда тревожный голос теперь звучит паническим криком. Съехав на обочину, джип, вильнув в сторону, слетает с мощных колёс, пав жертвой собственных габаритов. Жутко визжат тормоза. Переворот. Затем ещё один. Машина напоминает увлечённого кувырками чёрного щенка, который, однако, кувыркается очень быстро и беспорядочно. В стороны разлетаются осколки и детали; в салоне ничего не разобрать — голоса агентов, скрежет металла, звон стекла, голова Майкла — всё это смешивается в мыльную и скоротечную картину, слишком страшную для того, чтобы быть правдой. Флинт не помнит, что было до этого, но, очнувшись, теряет связь с собой. Тело его не слушается, разум — тоже. Перевёрнутый вниз головой, он, морщась, глядит по сторонам, пытаясь разуметь произошедшее. Получается с трудом, хотя очевиднее того, что они попали в аварию, лишь факт о шарообразности Земли. Голова готова расколоться на две половины, которые, впрочем, болеть будут одинаково. Кровь, бешено стучащая в висках, кажется, вот-вот станет бить гейзером и прожжёт на теле пепельные дорожки вен. Рядом блестят осколки, лежит чья-то окровавленная рука, и Флинт искренне надеется, что она принадлежит не Майклу. Он пытается повернуть голову в сторону, борясь с невероятно адской болью в затылке, и выясняет, что это конечность одного из агентов. Похоже, он мёртв. Кто-то толкает его в плечо, вынуждая вздрогнуть. Флинт осматривается и натыкается на пару хлопающих голубых глаз. Майкл в сознании, а ещё, похоже, намерен их обоих вытащить. — Помогать. — Найдёныш кивает в сторону выбитого окна, и Флинт, поняв его затею, пытается доползти до него. И хотя со скованными руками это невероятно сложно, но ноги послушно ведут тело к спасительному выходу. Подобно червяку, Флинт двигается к окну, чувствуя, как в кожу и в одежду, протыкая её, врезаются стёкла. Чертовски больно, но это капля в сравнении с тем, что их, возможно, ждёт, если они не выберутся. — П-помогать, — вновь озвучивает Майкл, когда и сам пытается вылезти. Оказавшись на мокрой земле, Флинт судорожно дышит. Ожог снова начинает гореть нещадным пламенем, словно оттуда сдирают последние остатки плоти. К горлу то и дело подступает тошнота, но на секунду стихает, заглушаемая очередным глубоким вздохом. Выбравшись, Майкл подползает к Флинту. Секунда, и найдёныш высвобождается из оков. Немудрено — для столь тонких запястий наручники следует изготавливать по спецзаказу. — Сможешь их снять? — Флинт переворачивается на живот, чтобы Майкл попробовал снять наручники и с него. Найдёныш, следуя своему примеру, пытается протолкнуть его запястья сквозь металлические кольца, которые мигом врезаются в кости, сдирая кожу. Флинт болезненно мычит, призывая остановиться. — Твою мать… Я же не такой худой!.. Майкл хмурится и скрывается из виду на какое-то время. Почему-то Флинт думает, что найдёныш его бросил, обидевшись, но опасения мигом рассеиваются, стоит только раздаться спасительному звону. Это ключи, видимо, позаимствованные у покойных слуг закона, которые на том свете им уже не понадобятся. — Спасибо, — молвит Флинт, когда наручники отпускают его запястья, оставив после себя ссадины, но скоро прибавятся ещё и синяки. — Нужно уходить. — Пошатываясь и шипя от боли в бедре, он с трудом поднимается. Земля увиливает из-под ног, словно ковёр-самолёт. — Всё, уходим. Они успевают сделать лишь шаг, как на трассе, чуть возвышающейся над канавой, в которую и угодил джип, возникает несколько чёрных фургонов, из которых выскакивают люди, одетые в форму такого же цвета. Кажется, именно эти типы и устроили перестрелку в мотеле — проклятые чёрные человечки. Дюжина неизвестных моментально вскидывают автоматы, взяв парней на мушку. Флинт рефлекторно ухватывает холодную ладонь Майкла. Это конец. — Не стрелять! — звучит грубый бас. Вздрогнув, как от выстрела, Флинт притуплённо хлопает глазами, наблюдая, как между рядом выстроенных людей в форме появляется высокий и коренастый мужчина с прямоугольной армейской стрижкой. Суровые черты лица, прямая осанка, очки-авиаторы и куртка цвета хаки — вряд ли Флинт прогадает, решив, что этот тип как-то связан с военными или аналогичными структурами. — Джек-пот, — усмехается мужчина и приказывает подняться к ним. — Живо! — резко слетает с его уст, когда Флинт отступает на шаг, демонстрируя своё нежелание подчиниться. Но выбора не остаётся, потому как от пуль не убежать, особенно, выпущенных из двенадцати автоматов. Бросив на Майкла полный замешательства взгляд, Флинт всё-таки следует приказу мужчины и оборачивается, убедившись, что найдёныш так же не отстаёт. Едва ноги оказываются на твёрдом асфальте, как чёрные человечки тут же скручивают Флинта, крепко ухватив под руки и не давая и шанса выскользнуть. Лица неизвестных скрывают балаклавы с прорезью для глаз. Мужчина, сняв очки, подходит к нему, еле заметно ухмыляясь. — Посмотрим, как теперь ты выберешься. Флинту ничего не остаётся, кроме как в немом недоумении таращиться на незнакомца. Они разве уже встречались? Что это тип имеет в виду? Майкл пытается бежать. Издав жуткий звук, напоминающий рёв озлобленного животного, он отпихивает от себя двоих чёрных человечков и набрасывается на третьего, повалив. Большие пальцы ложатся на испуганные глаза, а затем, точно гидравлический пресс, вдавливают их. Прыскает кровь. Раздаётся душераздирающий крик. В полку слепых и мёртвых прибыло. Среди остальных неизвестных поднимается преисполненная страхом и отвращением суета. Они вздёргивают затворы своих винтовок, взяв Майкла на мушку, в то время как мужчина, надрывая голосовые связки, даёт команду: «Отставить!». Но никто его не слушает. Тогда он расчехляет свой пистолет, торчащий из набедренной кобуры, и стреляет по первому подчинённому, который уже практически до упора надавливает на спусковой крючок. Один из чёрных человечков обзаводится красным отверстием в голове. — Я сказал, отставить! — рявкает мужчина и берёт на мушку уже другого подчинённого, и тот мигом оставляет затею с убийством Майкла, отойдя на пару шагов. Другие следуют его примеру. Найдёныш, тихо рыча, медленно приподнимает взгляд, скалясь. Лежащий под ним чёрный человечек уже не шевелится, а вместо глаз у него — две кровавые дыры. Отгрызенное в парке ухо было детской шалостью. — Чёртова шавка, — цедит мужчина. — Транквилизатор, живо! Всё происходит слишком быстро: один из вооружённых людей стреляет в Майкла, и тот, подскочив, собирается наброситься на него, однако ноги подкашиваются, и он падает на землю, сонно таращась в небо. Усыпили. Как самую настоящую собаку. — Федеральный агент! Бросьте оружие! — раздаётся со стороны канавы. Флинт поворачивает голову, заметив раненого, но сжимающего пистолет агента Шоунса. Невзирая на то, что абсолютно один, тот всё же решился повязать ублюдков. Жутко глупо. Мужчина кивает, и троица чёрных человечков, быстро взяв агента на мушку, дырявят его тело короткой автоматной очередью. Федерал моментально роняет своё оружие и скатывается обратно в канаву, оставив после себя клубы пыли. Будь у Флинта свободны ладони, он бы окунул в них лицо, однако ограничивается лишь обречённым вздохом, не зная, стоит ли вообще сожалеть о столь глупой смерти. — Всё, уезжаем! — вновь командует мужчина. Флинта, всё так же держа под руки, заталкивают в фургон, а в соседний утаскивают бессознательного Майкла. На голову натягивают грязный плотный мешок, отчего перед глазами возникает непроницаемая чёрная стена. Как только с грохотом захлопывается дверь, у Флинта перехватывает дыхание. Теперь их точно убьют.