« Мы можем врать всем, но врать себе трудней всего.»
На экране монитора, перед камерой, стоял якобы радостный видеоблогер D.K. Inc, рассказывающий о причине своей недельной пропажи. Лживая улыбка, под которой скрывались крики и слёзы, была натянута до ушей. Лживые слова, которые были полной противоположностью тому, что было на самом деле, были сказаны настолько уверено, что иногда он верил, что оно правда так и есть. Образ веселого рыжего паренька, который не стесняется самого себя и снимает то, что считает нужным, а не то, что сейчас модно. Таким его знают в интернете, таким он выставляет себя в социальных сетях, ведь кому есть дело до его внутренних проблем? Верно, никому. Интернет такой большой, но ни единому пользователю не интересно, что творится на душе у других. Большая платформа одиноких душ, которые стараются создать иллюзию собственной надобности. Ускользающее сквозь пальцы, как песок, время летело незаметно и теперь, вместо пяти, на часах красовалась отметка девяти часов утра. За монтажом видео, которое он, в итоге, сумел доделать, парень и не заметил, как просидел перед компьютером четыре часа. Ролик получился довольно долгим, что безусловно радовало рыжего, ведь нужно чем-то закрыть пробел в виде отсутствия активности на канале. И этим «чем-то» стала длительность видео, которая составляла приблизительно полчаса. Даня даже не помнил, о чем говорил там, но главное, что что-то говорил и, в принципе, данная болтовня, затянувшаяся на тридцать минут, ему нравилась. Приятная картинка, хоть и не особо приятный Кашин, у которого под красными, как у наркомана, глазами были огромные сине-фиолетовые мешки, но усталость в добавок с не трезвым состоянием никак не влияли на его актерскую игру. Здесь он был безупречен, задорный смех при рассказе выдуманных историй, какие-то шуточки, точно заставляющие улыбнуться, и радостное приветствие и прощание. — Али-луя, — откидываясь на спинку стула, Данила довольно отпивает из кружки чай. — Хоть что-то радостное за этот день, — переключаясь с вкладки ютуба на ВКонтакте, парень вставляет ссылку на видео и, опубликовав это на своей стенке, делает репост в группу. Телефон сразу же начал разрываться от огромного количества уведомлений, люди сразу громадным потоком начали писать комментарии и заваливать парня лайками записи. Сейчас он был, как никогда ранее, доволен собой. Смотря на часы, Кашин слегка замешкался, понимая, что вскоре за ним зайдет тётя и они поедут к Лизе, а он сидит в каких-то махровых штанах и растянутой футболке под пледом. Лениво отрываясь от нагретого им стула, парень побрёл в ванную, шаркая ногами по полу. — Ну что, — стоя перед зеркалом, рыжий стал рассматривать собственное отражение. — красавец ебанный, ничего не скажешь, — потянувшись за зубной щеткой и пастой, он, выдавив немного, начал чистить зубы, как в дверь раздался звонок. — Блядь, почему так рано? — стараясь, как можно скорей, закончить начатое, Даня, как ошпаренный, побежал к двери. — Я уж думала, что ты не откроешь, — произнесла Екатерина, проходя в квартиру. — Ну, здравствуй, племянничек, — обнимая парня, женщина снимает с себя пальто и вешает его на вешалку. — Я, так понимаю, ты опять не спал всю ночь и мне тебя ещё полчаса ждать, чтобы ты собрался? — окидывая оценивающим взглядом родственника, сказала та. — Я вчера весь вечер снимал видео, а потом всю ночь его монтировал, поэтому дай раздуплится, — зевая, парень прикрыл рот рукой. — Я так устал, что даже не помню, когда последний раз спал, это пиздец. — вот за что он любил свою тётю — это за то, что они всегда общались наравне, как обыкновенные друзья, а не как тётя и племянник. — Доведешь себя, Данька, ох доведешь, — сказала та, хлопая его по плечу. — Ну ладно, беги собираться, а я пока месть приберусь у тебя, — смотря на кучу хлама, лежащую в гостиной, Екатерина по-хозяйски заходит туда. — Вот алкаш, когда-то я точно отвезу тебя на кодировку, малый. Как ты себе ещё печень не посадил? Даже твой любимый дядя в своё время так не пил, как ты, — вынося из комнаты невъебенно неприличное количество банок из-под пива, возмущалась Екатерина. — Собирайся, чего стоишь? Закатив глаза, Даня, что-то невнятно пробубнев себе под нос, пошёл переодеваться…« Воспоминания, как любимый фильм, ты вспоминаешь и проживаешь все, как будто заново.»
Проснувшись от криков соседей, которые явно решили ни свет-ни заря начать выяснять отношения, Лиза, поднявшись на локти, потёрла глаза. Прищуриваясь, первым делом она старалась найти Даню, но взгляд упал на записку, оставленную им. Прочитав содержимое, Неред хриплым голосом выдала: — Зашибись, — кидая бумажку в тумбочку, девушка обессиленно падает обратно на подушку, прикладывая ладошку ко лбу. — Вроде, температуры нет, — слегка неуверенно произнесла она, хмуря брови. — Может, убраться? — поворачивая к себе будильник, Неред обнаружила для себя, что сейчас только восемь утра. — Вот, что значит, взрослая жизнь, — скидывая с себя одеяло, русая берет тёплый махровый халат, надевая его поверх пижамы. В квартире, на удивление, было ещё довольно тепло, по сравнению с тем, что творилось у неё раньше. Теперь она переставала забывать о том, что нужно закрывать окна, ведь на данный момент они плотно закрыты и ни с единой щели не дует холодным ноябрьским воздухом. Зайдя на кухню, её взгляд упал на гору грязной посуды, которая мозолила ей глаза на протяжении долгого времени. Почесав затылок, Лиза, закатив рукава, приступила к уборке: — Чую, знатно я просру этот день. Спустя двадцать минут мучений, Неред приступила к другим делам, таким как: уборке ненужного барахла, подметанию и мытью полов, а так же вытиранию пыли и привидению порядка на столе. Полтора часа, ушедшие на это, сделали Елизавету приятно уставшей, ведь наконец-то в её доме воцарил порядок, который теперь уж радовал хозяйку. Она, довольная собой, шмыгала носом и, держа руки на талии, расставив их в бок, искренне улыбаясь. « — Умница, хоть что-то полезное за последнее время! — сказала русая сама себе, подходя к компьтеру. — Теперь можешь со спокойной душой и херней пострадать. „ — включив его, девушка плюхается на стул, об что-то ударившись ногой. — Ай! — крикнула она, отталкиваясь второй от пола, и, отъехав от стола, схватилась за больные пальцы. — Что это за херня? — нагнувшись, Неред посмотрела под стол. Там стояла какая-то коробка, об которую она, скорее всего, и покалечилась. — А это ещё что за коробка? — доставая её, Лиза, поставив себе её ноги, открывает её. — Так-с, что тут у нас? — рассматривая содержимое, Елизавета достает оттуда какой-то блокнот. Дневник. Это был её личный дневник. Все страницы исписаны, на последней красовалась дата 17 октября прошлого года. Внутри все неприятно сжалось, а в ушах стоял противный писк. Дотрагиваясь к бумаге, испачканной в чернилах, она всё невольно вспоминала. Мельком приглядываясь по написанным словам, она ощущала то, что ощущала тогда, когда писала их. Сколько всего сказано в на этих страницах, что и нельзя не разреветься. По щекам стекали слёзы, а Лиза скатилась на пол. Всё остальное, что находилось в коробке высыпалось, разлетаясь по всей комнате.“ Дата: 23.08.16. Дорогой Дневник, привет! Сегодня мы поругались с Кириллом. Честно, он стал просто невыносимым. Постоянно кричит, срывается и психует. Вчера он целый день не брал трубку, а сегодня вернулся только под вечер пьяный в хламину. Как ты понял, мы повздорили. Я закатила ему истерику, а он сказал, чтобы я проваливала, ибо надоела ему своим присутствием. Знаешь, это как нож в спину, только ещё хуже, меня этим ножом изрезали полностью. Я, разревевшись, собрала шмотки и уехала к Даше. Сейчас пишу это, сидя у неё дома. Она ушла наливать мне чай, потому что на улице, не смотря на то, что сейчас всё ещё лето, идёт жуткий ливень, а я, как самый последний лох, попала в самый его разгар. Я не знаю, как поступать дальше с Кириллом, но сейчас я просто хочу согреться и лечь спать. Я морально подавлена. „
Это была первая их крупная ссора. Она затянулась на два дня, пока Лиза не сдалась и не приехала обратно домой, чтобы помириться с ним.“ Дата: 27.08.16. Здравствуй. За эти четыре дня, когда меня не было и ты валялся в моем рюкзаке, случилось не так уж и много. Недавно я помирилась с ним, а вчера мы опять поцапались и по сие время не говорим. Он ходит надутый и обиженный меня, а я просто отхожу от шока. Этот придурок стал обижаться на всё, что только можно. Последней моей каплей стало, когда он обиделся на меня за то, что я говорила по телефону с Дашей и не смогла ответить ему. Я буквально взорвалась, накричала на него, ведь это абсурд! Просто полнейший бред! Я не собираюсь перед ним извиняться первым, здесь больше виноват он, нежели я. Извинится он — извинюсь я.»
Думаю, вы догадались, что случилось дальше. Лиза всё-таки извинилась первой. Глупая и наивная дура.« Дата: 28.08.16. Пиздец. Пускай катиться оно всё к хуям.»
А дальше всё так и покатилось. Ежедневные мелкие ссоры, его пропажи на несколько дней, нервотрёпка Елизаветы и бурное примирение, а дальше, по кругу. Последующие записи были только об этом, иногда разбавляясь тем, как она рассказывала о её разговорах с Зарыковской.« Дата: 13.10.16. Он пропал. Опять. У него выключен телефон. Его собутыльники не знают, где он. А так же, его нет ни в одном клубе города. Либо он бегает от меня, либо с ним что-то случилось, но я обзвонила все больницы, морги и участки. Его нигде нет. У меня сдают нервы и я задолбалась жменями есть успокоительное. Кажется, я скоро умру. „
В тот день Зарыковская приехала к ней и они пили. Много пили, чтобы хоть как-то успокоиться. Даша была с ней до тех пор, пока месть он не заявился обратно домой.«Дата: 17.10.16. Сегодня выплыло всё наружу. Всё всплыло. Сегодня меня предали два человека и, если одного я могу простить, то второго нет. Меня растоптали, взяли и вытерли ноги, окунули в грязь, да я не знаю что, меня просто морально раздавили. Я ненавижу себя и его. Я злюсь на себя и на него. Он мне изменял, представляешь? И.З.М.Е.Н.Я.Л. Помнишь, когда я писала, что он стал невыносимым? Это с того момента. Он просто боялся, что я узнаю об этом, но сегодня, сегодня он спалил сам себя. Увидев Дашу, Кирилл будто сорвался с цепи. Подлетел к ней и, прижав к стене, спросил: «— Что, сука, растрепала все-таки?». Тогда-то ему пришлось рассказать правду, вылетев из дома, как пробка. Почему все так плохо? Неужели я достойна этого?»
Сидя в слезах, Лиза дочитывала последнии слова, проживая все то, что чувствовала тогда. Боль, горечь, страдание, да все что угодно, смешались в ней и стало как одно, сдавливая её со всех сторон…