«Человека невозможно вытащить из-под завалов прошлого. Либо ты выкарабкиваешься самостоятельно, либо остаешься под обломками»
Все имеют свою историю и, какой бы грустной или веселой она не была, в один момент она разобьет тебя на маленькие кусочки. Прошлое — явление, которое всегда должно оставаться позади, но почему-то у некоторых оно идёт в ногу с настоящим. Воспоминание — штука, с которой нужно быть аккуратным, иногда она может сыграть злую шутку. Любовь — феномен, который может и убить, и исцелить, он независим, выбор идёт всегда за ним. Чувство — вещь, которая способна сделать всё, что угодно с человеком, может развеселить, а может довести до слёз. Придерживаясь того правила, что все со временем меняются, Неред хотела искренне верить, что в этот очередной раз, она не будет разбита любовью вдребезги. Что, наконец-то, Кирилл образумился и теперь у них всё будет хорошо, но слова, написанные ею чуть больше года назад, всё сильней осколками стёкла проникали в сердце. Кажется, её чуть-чуть и оно разорвется на маленькие кусочки, а после — писк приборов. Внутри всё умрёт. Внутри станет пусто. Она превратиться в бесчувственное тело. Тело, что тупо болит. — Надо забывать всё прошлое, — вытирая слёзы, текущие по щекам, Елизавета старалась утихомирить боль, пронзающее её насквозь, как пуля. — Это было раньше, сейчас всё нет. Сейчас по-другому, наверное… — смотря на слегка размытые от слёз слова, написанные ею именно тогда, когда всё внутри горело ясным пламенем, когда крик подступал к горлу, когда руки, сжатые в кулак, в десятый раз ударялись об стенку.Больно. Больно. Больно.
Невыносимо жгучее ощущение где-то в солнечном сплетении. Она откинула блокнот в сторону, закрывая лицо руками. С губ срывается крик, эхом раздаваясь по всей квартире. Истошный звук, раздирающий душу и скребущей по ней, как кошки по дереву. Её не волновало, что подумают соседи, если услышат это.Мучительно. Мучительно. Мучительно.
Почему, когда начинаешь вспоминать, то сразу появляется желание начать рвать волосы на голове? Впутывая пальцы в русые локоны, Лиза начинает оттягивать их, зажмуривая глаза, из которых водопадом льют слёзы. А внутри просто ураган, сносящий абсолютно всё. Просто пожар, сжигающий абсолютно всё. Просто цунами, смывающее абсолютно всё.Просто. Просто. Просто.
Ничерта не просто. Всё слишком сложно, отчего хотение упасть с балкона своего этажа, распластавшись на асфальте, росло всё больше с каждым днём. Упасть пластом на землю, наглотаться таблеток, вскрыть вены, броситься под машину или повеситься — различные способы самоубийства всегда крутятся в такие моменты. Бывает, эти мысли не покидают долгое время, а иногда просто поддаешься их порыву. Потом просто нет. Ничего нет. Ни человека. Ни жизни. Ни воспоминаний о нём. Забыто. Стёрто. Человека больше нет. Папка о нём была безвозвратно удалена. Тянущуюся руку к ящичку стола, где лежало купленное неопределенное время назад лезвие, прервал звонок в дверь. Елизавета помахала головой, стараясь придти в себя. Неужели, она была готова это сделать? Протерев ладошками лицо, Неред быстро закинула разбросанное по полу вещи в коробку и, поправив гнездо на голове, пошла открывать дверь нежданным гостям. « — Кому я уже понадобилась?» — открыв замок, она, взявшись за ручку, открыла дверь.« Лучше лекарство — это хорошая компания и хорошее кино. Когда забываешь о собственной болезни, она отступает. »
— Здравствуйте, — удивившись людям, стоявших на её пороге, Лиза неуверенно отступила назад, пропуская тех вовнутрь. — Екатерина Петровна, а вы тут какими судьбами? — вспоминая ту милую женщину, которая являлась администраторшей и покупательницей в её магазине, спросила девушка. Она помнила её, приятная и жизнерадостная дама, которая варила безупречно вкусный кофе, идеальный бариста. — Лиза? — не менее изумленная тому, кто оказался подругой её племянника, Железнова улыбнулась. — Ну, я хотя бы буду спокойна на тот счёт, с кем общается мой ненаглядный родственник, — кидая взгляд на Даню, который офигивал не меньше их двоих, женщина начал сняла с себя пальто под озадаченные взгляды ребят. — Ну что, моя милая, будем тебя лечить? — дотрагиваясь ладошкой ко лбу девушка, та охнула: — Да у тебя температура! Марш в кровать, а ты пакеты в руки и дуй на кухню. Миссия по выздоровлению Елизаветы… — замешкавшись на это моменте, осознавая, что не знает фамилию заболевшей, Екатерина замолкла, нахмурив брови. — Неред. — ответил Даня, снимая с себя куртку. — Елизаветы Неред официально началась! Приступаем к делу! — со смехом выталкивая Лизу обратно в комнату, женщина довела её до кровати и, уложив её, всучила в руки ноутбук. — Так и знала, что у тебя компьютер, поэтому держи, ищи фильм и не вылезай из-под одеяла, понятно? — не дожидаясь ответа, но увидев ошарашенный взгляд Неред, Железнова ушла на кухню. Весь остальной день они провели втроем. Время от времени Лизе измеряли температуру, давая жаропонижающее, и пичкали какими-то медикаментами, закупленные женщиной заранее. Они успели пересмотреть несколько серий Игры Престолов, еле умещаясь на одной кровати. Неред постоянно клала свою голову на плечо Кашина, а тот постоянно обнимал её, кладя свою голову на её, а вот Екатерина просто умилялась тому, что лицезрела. Она была искренне рада за племянника, её глаз радовался тому, насколько тёплое у них общение. Они напоминали ей её, когда та познакомилась с дядей Дани, они примерно так же общались, а в итоге, они счастливо живут в браке двадцать лет, душа в душу. — Дань, — тряся рыжего за плечо, женщина склонилась над его лицом. — Даня, — в этот раз она сделала это чуть-чуть сильней, отчего тот проснулся. — Мне пора уходить, а ты оставайся с Лизой хотя бы до утра. У неё жуткий жар, если станет хуже — вызови скорую, а так, всё необходимое я написала на листочке. Всё, я ушла, обними её от меня и передай привет, — поцеловав родственника в макушку, Екатерина быстро покинула квартиру. А Данила, уснувший в обнимку с Лизой, вновь провалился в царство Морфея, обнимая подругу за талию и зарывшись носом в пахнущие ванилью волосы…