The Fitting

Может, он уже спит. Стоишь в коридоре, пялясь на свою входную дверь и не решаясь войти внутрь. Чонгук был так взволнован и ревнив, когда ты ушла на свидание, что сейчас ты уверена, что он будет в ярости, оттого что ты вернулась домой намного позже, чем ожидалось. Ты сказала ему, что будешь дома к одиннадцати вечера, но сейчас на часах 2:30 утра, и ты знаешь, что он будет крайне недоволен. Он, наверное, уже спит. Ты не сделала ничего плохого, поэтому не понимаешь, почему чувствуешь себя виноватой. Просто потеряла счет времени. Такое случается почти с каждым. Не то чтобы тебе нравился этот мужчина, с которым было свидание. Нет. Ты просто втянулась в разговор и время пролетело незаметно. Конечно, Чонгук поймет, когда ты ему всё объяснишь. Должно быть, он заснул рано, поэтому я больше не получала от него сообщений... Когда ты сидишь в такси на пути к своему свиданию, ты не можешь забыть Чонгука, трахающего тебя раком над раковиной, помечая, как свою, а затем оставляющего тебя возбужденной и неудовлетворенной, избегая твоего оргазма, прежде чем отправить на ужин с другим мужчиной. Он сделал это, потому что ревновал и боялся. Он пометил тебя как свою, чтобы убедиться, что никто не посмеет приблизиться к тебе. Ты позволила ему сделать это, потому что сила его эмоций и нездоровых чувств, таких как ревность, заставила тебя сдаться. Ты начала эти отношения с Чонгуком будучи сломанной женщиной, не способной видеть себя в роли достойной для внимания мужчины, благодаря измене жениха и разрушенной самооценке. Внимание Чонгука затмило эти чувства. Какая-то часть твоего разума понимала, что это, вероятно, не являлось должным основанием для построения отношений, но ты слишком наслаждалась собой. Даже не доезжаешь до ресторана, как Чонгук начинает тебе писать сообщения. 18:16| Ты чувствуешь меня внутри сейчас? 18:16| Я все еще чувствую твой запах на мне. 18:19| Ты знаешь, я все время думаю о тебе. 18:20| Я был бы счастлив, зная, что ты думаешь обо мне хотя бы в половину. 18:24| Всё хорошо. Я доверяю тебе. Последнее сообщение Чонгука написано скорее для его собственного успокоения, чем просто утверждения, и ты это знала. Ты отвечаешь: | Тебе не о чем беспокоиться | Я собираюсь отключить свой телефон, пока мы ужинаем, но я все время буду думать о тебе | Не стесняйся кушать все, что есть в холодильнике. | Увидимся, когда я вернусь домой. Будь готов ко мне ;) Вы назначаете свое свидание в ресторане в нескольких домах от театра, куда отправляетесь позже. Мужчина старается и создает атмосферу схожую с Нью-Йорком для того, чтобы заставить тебя почувствовать себя, как дома. Он просит называть его Джоном, не его настоящим именем, а тем, которое он использовал, когда проучился семестр в США. Ресторан, который он выбирает - стейк-хаус, и он настаивает на заказе Нью-Йоркского стейка. Он любезно пытается говорить по-английски столько, сколько может в течение всего вечера, несмотря на то что передать свои мысли, не используя корейский язык, ему явно удаётся с трудом. Джон прилагает огромные усилия, чтобы угодить тебе, но это только заставляет тебя чувствовать себя немного виноватой за то, что это свидание на самом деле было лишь обманом, чтобы заставить твою кузину оставить тебя в покое и не говорить ей, что, на самом деле, в твоей жизни уже есть кто-то, кто занимает большую часть времени и вторую половину кровати в спальне. Ужин прекрасен, но не особо запоминающийся. Джон задаёт вопросы о семье, о том, каково это - расти в США, нравилась ли тебе прежняя работа и о местах, которые ты успела посетить... Но ты все ещё не вовлечена в разговор. Вместо этого ты постоянно отвлекаешься на липкую влажность своих трусиков из-за вытекающей спермы Чонгука. Пытаешься проявить себя, как приятный собеседник, но твой разум постоянно блуждает, представляя, чтобы ты делала, если бы была с Чонгуком прямо сейчас. Думаешь о том, как сильно жаждешь сексуальной разрядки, желая просто покинуть ресторан и отправиться к Чонгуку прямо сейчас. К концу ужина разговор с Джоном становится все более неловким. Он все ещё вежлив, но теперь появляются паузы, когда никто из вас не решается заговорить. Когда вы оправляетесь в театр, вы молча сидите рядом с друг другом, ожидая, когда поднимется занавес и шоу начнется. - Что ты думаешь о костюмах? - Мне нравится, что художник по костюмам использует разнообразную цветовую палитру для персонажей, но я не могу не отвлекаться на неточности в костюмах с точки зрения истории. Я понимаю, что я, вероятно, единственный человек здесь, который замечает такие вещи, но меня беспокоит, что развитие событий происходит в Англии во времена Викторианской эпохи, но костюмы явно сделаны по законам ранней Эдвардианской эпохи. - Когда слова слетают с твоих губ, ты хочешь ударить себя за то, что жалуешься на то, что никто другой не заметил бы. - В чем разница между ними? - спрашивает он. И это все, что требуется, чтобы тебе снесло голову, и ты начинаешь подробно рассказывать о различных формах корсета, моделях и разрезах рукавов. Когда становится ясно, что он не совсем понимает, о чем ты говоришь, ты вытаскиваешь из сумки ручку и начинаешь рисовать на обратной стороне брошюры. Джон кивает и улыбается, задавая вопросы. - Должно быть, я выгляжу придирчивым ботаником, рассказывая обо всем этом. Мне очень жаль. - Нет, вовсе нет, - отвечает он, - Меня правда впечатляет то, сколько ты знаешь. Откуда ты вообще все это знаешь? - Я увлекалась дизайном одежды в старшей школе, и попутно изучала историю. Костюмирование, особенно исторические костюмы - моя тайная страсть. Я всегда мечтала стать художником по костюмам для исторических пьес, исторических драм. Я думаю, что костюмы действительно могут внести свой вклад в рассказ о шоу. Мне лично нравится, когда в процессе все становится абсолютным точным. - Твоя работа стилиста для айдол группы не позволяет использовать свои увлечения? - этот вопрос ты не задавала даже самой себе. - Не совсем. Есть немного пространства для творчества, но я должна постоянно думать о том, что все стильно и модно, коммерчески привлекательно и, если возможно, пытаюсь получить спонсорство для группы. Выбирать одежду для них не сложно, но нет никакой возможности сделать что-то историческое, - ты теребишь подол платья, впервые осознав, как далеко ты отошла от своих первоначальных намерений в карьере. - Скучаешь по работе в театре? - Джон склоняет голову, чтобы поймать твой взгляд. - До этого момента я не особо задумывалась об этом. Мне было очень интересно, и я чувствовала творческую свободу, работая в театре. Наверное, я скучаю. Свет убавляют, объявляя об окончании антракта, и публика начинает возвращаться на свои места, прерывая ваш разговор. - Довольна ли ты своей работой сейчас? Ты хочешь сказать "да", но колеблешься, задумываясь о том, действительно ли это так или это просто то место, куда ты сбежала, когда покинула Нью-Йорк. — Это хорошая работа, и мне нравятся люди, с которыми я работаю. Это не совсем то, чего я ожидала от своей карьеры, но я не могу жаловаться. Оркестр начинает играть, и свет гаснет окончательно. Джон наклоняется и говорит: - Мне было бы очень интересно узнать больше твоего мнения о спектакле и о том, что ты могла бы сделать по-другому. Может поговорим об этом позже? Когда спектакль заканчивается, вы с Джоном медленно следует в фойе театра, обсуждая сюжет, музыку и актерскую игру. Он немного дразнит тебя, говоря, что ему было трудно сосредоточиться на последнем акте, потому что после твоей короткой лекции на тему Викторианской моды все, на чем он мог сосредоточиться, это женские вырезы и подолы платьев. - Мне очень жаль, что я вела себя так глупо. Я знаю, что это всего лишь мелочи. - Я просто пошутил. И пожалуйста, не извиняйся, я думаю это здорово, что у тебя есть все эти знания и интерес к чему-то. Я не часто встречаюсь с экспертом по европейским костюмам 19 века. - Он останавливается, когда вы подходите к выходу из здания, пытаясь выиграть немного времени, прежде чем вы разойдетесь в разные стороны. - На самом деле, я думаю, что шоу действительно было хорошим. И мне было интересно посмотреть корейскую адаптацию западного шоу. Были времена, когда я чувствовала контраст в культурах, и это делало все более интересным. - Театр был частью твоей повседневной жизни, когда ты жила и работала в Нью-Йорке, и, наконец, увидев живую постановку в Корее, ты понимаешь, как сильно поэтому скучала. - Правда? Я не заметил ничего подобного, но тогда у тебя был совсем другой взгляд, поскольку ты жила и воспитывалась в разных культурах. В каких частях ты ощутила этот контраст? Ты начинаешь отвечать, но остаешься прерванной билетерами, просивших людей, задержавшихся в вестибюле, выйти из театра, чтобы они смогли закрыть двери. - Похоже, они не хотят, чтобы мы продолжали наш разговор, - замечаешь ты, кивая в сторону театрального персонала. - По соседству есть хороший бар. Мы могли бы выпить и закончить наш разговор там, - похоже, Джону не терпится продолжить дискуссию. Тебе хочется продолжить разговор о шоу и театре в целом. Ты действительно начинаешь получать удовольствие и понимаешь, что у тебя нет возможности обсуждать эти темы с другими людьми. С тех пор, как ты переехала в Сеул, у тебя почти нет друзей, и, если не считать редкие визиты к кузине и тетушкам по семейным делам, все дни заняты работой и Чонгуком. Приятно поговорить с кем-то новым о чем-то, что не является частью повседневной жизни. - Не уверена, - вытаскиваешь телефон из сумочки, чтобы проверить время. На часах только 22:15. Замечаешь поток сообщений от Чонгука, в основном спрашивающего, как у тебя дела и как тебе парень. Бегло просматриваешь его сообщения, последнее - признание в том, что он сжег сковороду, пытаясь пожарить яйцо. Чонгук, кажется, чувствует себя хорошо, и шоу закончилось раньше, чем ты ожидала; ты рассчитываешь, что пропустить по стаканчику не займет больше тридцати минут, и ты все еще сможешь приехать домой до двенадцати ночи. - Я смогу, но у меня планы на завтра поэтому я не хотела бы задерживаться допоздна. Мне бы хотелось поговорить еще немного. Только позволь мне ответить на сообщение. Джон улыбается, когда ты быстро печатаешь сообщение Чонгуку. | Шоу все еще идет. Наверное, буду дома к 23:20. Скоро увидимся. Один стакан превращается в два, потом в три... Тридцать минут превращаются в четыре часа. И ты даже не замечаешь, как это происходит. Разговор начался с твоих оценок для шоу, но перешел на переживания по поводу того, что ты американка с корейскими корнями, живущая в обеих странах, и никогда не ощущаешь себя полноценной. Вы оба говорите о мечтах, стремлениях и чувствах. Ты признаешься, что чувствовала, будто только начинаешь понимать, кто ты как личность, и о беспокойстве, вызванным осознанием того, как мало ты контролируешь свою жизнь. Ты задаешься вопросом вслух, делаешь ли ты правильный выбор. Джон рассказывает о своих путешествиях в разные страны и об ошибках, которые он совершил, будучи неуклюжим иностранцем. Ты рассказываешь истории о том, как росла сорванцом, и о том, как твоя мать испугалась, что ее единственная дочь отказывалась носить платья до 13 лет, и о том, как она испытала облегчение, когда ты наконец заинтересовалась модой и мальчиками. Только когда бар начинает закрываться в два часа ночи, ты понимаешь, как долго вы там пробыли. Твоя первая реакция — это паника. - Боже мой! Я понятия не имела, как поздно! - Ты резко встаешь, тянешься за сумкой и пальто. - Извини, что так быстро ухожу, но мне нужно домой! - Позволь мне оплатить счет, и я провожу тебя домой. Это займет всего минуту. - Джон встает и вытаскивает кредитную карточку. - Нет, нет... Я возьму такси у входа. Многие из них проезжают мимо. Спасибо за прекрасный вечер. Мне действительно понравилось. - Ты собираешь свои вещи и направляешься к двери. - Мне было бы гораздо спокойнее, если бы ты подождала минутку и позволила мне отвезти тебя домой. На улице полно пьяных, а женщине не всегда безопасно гулять одной так поздно... - Ты выбегаешь из бара и ловишь такси прежде, чем он успевает закончить фразу. Сидя на заднем сиденье такси, вытаскиваешь свой телефон и перечитываешь все сообщения от Чонгука. Всего он отправил двадцать семь сообщений, пока ты ужинала и смотрели спектакль. В нескольких сообщениях он говорит, что знает, что ты, вероятно, не проверяешь свой телефон, но тут же добавляет, что чувствует себя лучше, посылая тебе сообщения, потому что так ему кажется, что ты не забудешь его, пока он не рядом. Его последние сообщения пришли через несколько минут после того, как ты написала ему, что будешь дома немного позже, чем ожидалось. | Все в порядке. Я просто подожду тебя в постели. | Если я засну, прежде чем ты вернешься, не стесняйся и разбуди меня так, как считаешь нужным. | Желательно своим ртом. Кекеке. Ты стоишь в коридоре перед своей квартирой, рука лежит на ручке двери, но ты колеблешься. Пытаешься успокоить нервы перед тем, как войти. Может, он уже спит. Он, наверное, спит. Должно быть, он рано уснул, поэтому я больше не получала от него сообщений. Если бы он не спал, то написал бы мне еще тысячу раз. Ты медленно открываешь дверь, стараясь не издавать ни звука. В квартире темно, только из спальни льется свет. Дверь в спальню открыта, и с того места, где ты стояла, видна кровать. Лампа на прикроватной тумбочке включена, простыни смяты, но кровать пуста. Сердце падает в желудок, и ты чувствуешь себя физически больной. Чонгук не спит. Проходишь через темную гостиную, осторожно приближаясь к своей спальне, когда слышишь голос, доносящийся из темноты позади. - Я остался только для того, чтобы убедиться, что ты благополучно добралась до дома. Теперь, когда я знаю, что ты не лежишь мертвой где-нибудь в канаве, я уйду. - Напрягаешь зрение, пытаясь разглядеть его в темноте. Чонгук встает и направляется, его рука едва касается твоей, когда он проходит мимо. - Куки, пожалуйста, подожди. Я просто потеряла счет времени. - Протягиваешь руку, пытаясь остановить его, но он продолжает идти, пока не оказывается за дверью, захлопывая ее за собой. Ты как в тумане проходишь в спальню и ложишься на кровать. Поворачиваешься, чтобы посмотреть на то место, где Чонгук обычно кладет руку на подушку. Грудь сдавливает, руки слегка дрожат. Сейчас самое время заплакать. - Думаешь ты, но слезы не льются. Больше всего тебя смущают собственные чувства. Я не предавала Чонгука. Я не сделала ничего плохого, просто потеряла счет времени. Куки, это слишком. Меня не интересует другой парень. Я просто потеряла счет времени. Прокручиваешь в голове события вечера, пока, наконец, не начинаешь дремать, все еще лежа на кровати, одетая в одежду, в которой была на свидании. - Не могу в это поверить. - Чонгук стоит над кроватью, глядя на тебя сверху. - Ты даже не пыталась меня остановить. Ты даже, блять, не пыталась остановить меня! - Куки? - потираешь глаза, смутившись, - Я не понимаю. Когда ты вернулся? - Сейчас. Я только что вернулся. Ты даже не слышала, как я стучал в дверь, потому что так крепко спала. Ты, должно быть, думаешь, что я жалкий неудачник. Я буквально сгораю изнутри, а ты в постели, как будто ничего не случилось! - твои глаза начинают фокусироваться, и ты видишь, что Чонгук стоит рядом с кроватью, слегка покачиваясь, его лицо покраснело от выпитого, речь немного невнятна. - Я думала, ты пошел домой, - замечаешь ты, пытаясь сесть. - Домой? Пфф! - Чонгук отмахивается, как будто эта идея нелепа. - Я не могу вернуться домой. Парни думают, что я переночую у друга, и, если я вернусь домой, они захотят знать, почему я вернулся. И я не могу сказать им, почему я вернулся, не так ли, нуна? Не-е-ет, я никому не могу сказать, что мне пришлось уйти домой пораньше, потому что моя “подруга” трахалась с другим парнем, пока я терпеливо ждал в ее постели, как тупая задница, потому что я думал, что могу верить ей, когда она сказала, что я единственный парень, с которым она хочет быть. Ха! Ты можешь в это поверить?! Я поверил тебе. Я ТЕБЕ ПОВЕРИЛ! - Чонгук тыкает в тебя пальцем, гневно смотря. - Я ни с кем не трахалась. Я просто потеряла счет времени, пока мы разговаривали. Я была не права, задерживаясь, но это была ошибка... - Ты можешь просто заткнуться?! Нуна, пожалуйста! - Чонгук шагает навстречу к тебе, слегка споткнувшись от алкоголя. - Я не могу вернуться домой, потому что должен защитить твой секрет, защитить твою работу... Даже после того, что ты сделала сегодня, я хотел защитить тебя. Я пошел в бар и выпил, пока ждал твоего звонка. Но ты не позвонила. ТЫ НЕ ЗВОНИЛА! Ты не написала. Ты ничего не сделала. Я сидел здесь и ждал тебя часами, чувствуя, что у меня вот-вот случится нервный срыв! А ты приходишь домой и просто засыпаешь, как будто ничего страшного не случилось. Думаешь, я идиот? Так ведь? - Нет, я не считаю тебя идиотом. Куки мы не можем… - Неверно! Я ИДИОТ! ТОЛЬКО ИДИОТ ПОВЕРИЛ БЫ ТЕБЕ С САМОГО НАЧАЛА! ТОЛЬКО ИДИОТ СТАЛ БЫ СИДЕТЬ ЗДЕСЬ И ЖДАТЬ ТЕБЯ, ПОКА ТЫ ИДЕШЬ НА СВИДАНИЕ С ДРУГИМ МУЖЧИНОЙ! ТОЛЬКО ИДИОТ МОГ ПОДУМАТЬ, ЧТО ТЫ ПОЗВОНИШЬ, НАПИШЕШЬ ИЛИ СДЕЛАЕШЬ ЧТО-ТО, ЧТОБЫ ИЗВИНИТЬСЯ И ПОПРОСИТЬ МЕНЯ ВЕРНУТЬСЯ! И Я, БЛЯДЬ, ИДИОТ, ЧТО ПРИШЕЛ СЮДА СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ, ЧТОБЫ ПОГОВОРИТЬ С ТОБОЙ! Чонгук поворачивается, чтобы выйти из комнаты, но спотыкается и падает на колени. Ты вскакиваешь с кровати и опускаешься на пол рядом с ним, чтобы убедиться, что он не ушибся. - Ты в порядке? - спрашиваешь, обнимая его за плечи и поворачиваясь так, чтобы прижаться к нему всем телом. - Нет, Нуна. Я не в порядке. Я действительно не в порядке. - Чонгук ссутулится и опускает голову. Ты чувствуешь, как его тело начинает трястись от слез, кладешь свою голову ему на плечо и похлопываешь по спине. - Мне так больно, Нуна. Я просто хочу, чтобы боль ушла. Пожалуйста, заставь ее уйти... - Что бы ты ни воображал, Куки, этого не случилось. Ничего не было. Он не прикасался ко мне. Даже рукопожатия не было. Я думала о тебе весь ужин. Я не могла сосредоточиться, потому что все время думала о том, как сильно хочу вернуться сюда, к тебе. - Гладишь его волосы, пока говоришь. - Но ты ведь вернулась не для того, чтобы быть со мной? - лицо Чонгука закрыто руками, его голос приглушен. - Ты опоздала на четыре часа. Четыре часа. Что ты делала все это время? Как ты можешь говорить, что ничего не случилось? Ты притягиваешь его ближе, он не отвечает взаимностью, но и не отстраняется. - Мы просто разговаривали. Мы начали говорить о шоу после того, как оно закончилось, я отвлеклась и потеряла счет времени. Вот и все, что произошло. Мы просто поговорили. Как только я поняла, что уже поздно, я почувствовала себя ужасно и бросилась сюда, чтобы быть с тобой. Чонгук поднимает голову и смотрит на тебя. - Вы только разговаривали? - Да. Это все, что мы делали. Тебе не о чем беспокоиться. - Ты берешь его лицо в руки и смотришь ему прямо в глаза, надеясь, что он сможет увидеть, насколько ты искренна. - Он тебе нравится больше, чем я, не так ли? Будь честна со мной, Нуна. - Чонгук убирает твои руки с его лица. - Конечно, нет. Почему ты так думаешь? - Потому что ты разговаривала с ним четыре часа, пока я ждал тебя. Потому что мы с тобой никогда не разговаривали так долго, и все же, ты говорила с ним четыре часа подряд и была так поглощена тем, что делала, что совершенно потеряла счет времени и забыла обо мне. - Он отпускает твои руки и отворачивается, не в силах смотреть на тебя, ожидая ответа. Ты открываешь рот, чтобы заговорить, но не знаешь, что сказать. Он не ошибается, но ты не уверена, что Джон нравится тебе больше, чем он. - Ты все неправильно понял. - Хотелось бы, Нуна. Мне бы очень хотелось, чтобы я все неправильно понял. - Чонгук трет глаза, борясь со слезами. - Я не хочу потерять тебя. - Ты не потеряешь меня. Я никуда не уйду. Я довольна нашими отношениями. Я хочу быть с тобой. Мы не разговариваем в течение четырех часов, но это только потому, что я не могу держать свои руки от вас достаточно долго, чтобы сделать это. - Пытаешься смотреть ему в глаза, но он этого не делает. - Куки, пожалуйста, посмотри на меня. - Придвигаешься ближе, прижимаясь губами к его шее. - Я тоже не хочу тебя терять. - Я так хочу тебе верить. Но это не имеет смысла. Ты не звонила мне, не отвечала на сообщения и не пыталась вернуть меня сюда после того, как я ушел. Ты даже не пыталась. - Он поворачивает голову ровно настолько, чтобы видеть тебя краем глаза, но пока не смотрит тебе прямо в лицо. - Я понимаю. Я ошибалась. Я знала, что обидела тебя, задержавшись так поздно, и не знала, что сказать. Я не думала, что ты захочешь говорить со мной. Надо было постараться, но я испугалась. Извините. - Ты говоришь это только для того, чтобы остановить ссору. - Я говорю это, потому что это правда. - Обнимаешь его крепче. - Боже, я даже думать сейчас не могу. Я хочу верить тебе. Я очень, очень хочу. - Что я могу сделать, Куки? Я была неправа и причинила тебе боль. Что я могу сделать, чтобы ты мне поверил? Чонгук некоторое время молчит, глядя вперед и не узнавая тебя. Собираешься спросить его еще раз, когда он поворачивается к тебе. - Скажи ему, что ты больше с ним не встретишься. Скажи ему, что в твоей жизни есть другой мужчина и ты не можешь с ним встречаться. Ты киваешь. - Окей. Я так и сделаю. - Сделай это сейчас. Нуна, если хочешь все исправить, сделай это сейчас. - Брови Чонгука нахмурены, губы плотно сжаты, а лицо показывает, насколько он серьезен. - Сейчас? Куки, сейчас пять утра. Я напишу ему завтра. - Сейчас же. Ты можешь написать ему, и он прочитает, когда проснется. Но ты должна сделать это сейчас. - Но что он подумает? Зная, что я пошла на это свидание с ним, и у меня уже был мужчина. И моя кузина, она будет задавать вопросы о том, кто ты и что я должна ей сказать? Чонгук отталкивает тебя от своего тела и встает с пола. - Мне плевать, что он подумает о том, что ты встречалась с ним, пока была со мной! Почему ты думаешь, что важнее защитить его чувства, чем мои! Почему, Нуна?! Почему?! - Дело не в том, что я хочу защитить его чувства... это из-за моей кузины. - Ты поднимаешься с пола, чтобы встать рядом с Чонгуком. - К ЧЕРТУ ТВОЮ КУЗИНУ! Ты должна была сказать ей, что не хочешь идти на еще одно свидание с этим парнем! Если только ты не хотела встречаться с этим парнем! У тебя не может быть и того, и другого! Ты должна сделать выбор, и ты должна сделать это прямо сейчас! - Чонгук смотрит прямо на тебя, его глаза черны от ярости. Когда вы не отвечаешь ему сразу, он поворачивается и идет к двери. - Я действительно идиот. Мне не следовало сюда возвращаться, - произносит он, выходя из спальни. - Куки, стой! Не делай этого! - Ты хватаешь телефон с тумбочки и бежишь вслед за Чонгуком, схватив его за рукав, когда он идет по коридору. - Я сделаю это. Я отправлю ему сообщение прямо сейчас. Ты прав. Мне не следовало идти на это свидание. Все, что ты сказал - правда. Я скажу ему сейчас. Только, пожалуйста, не уходи. Руки дрожат, пока ты пишешь сообщение. | Мне понравилось сегодня, но я должна признаться. У меня есть другой мужчина в моей жизни, и я полна решимости продолжать с ним отношения. | Моя кузина понятия не имеет, что я встречаюсь с кем-то еще. Это моя вина, что я ничего не сказала. | Надеюсь, ты не держишь на нее зла. И я надеюсь, ты не будешь думать обо мне слишком плохо. Желаю тебе всего наилучшего. Когда ты отправляешь сообщения, показываешь дисплей телефона Чонгуку. Он берет телефон из твоих рук и внимательно читает сообщения. - Ты действительно хочешь продолжать наши отношения? - спрашивает он. - Да. Я не хочу потерять то, что у нас есть. - делаешь шаг к нему. - Ты мне очень нравишься, Нуна. Я все время думаю о тебе. Но для тебя это не так. Тебе на самом деле наплевать на меня. - Куки, это неправда. Ты мне очень дорог. - забираешь телефон из рук Чонгука, чтобы он обратил свое внимание на тебя. - Мне очень жаль, что я причинила тебе боль – но ты мне очень нужен. - Но ведь это не одно и то же, правда? Мои чувства и твои. Это не одно и то же. - Чонгук трет лицо руками и зарывается пальцами в волосы, словно пытаясь проснуться. - Я не хочу думать об этом сейчас. Давай просто забудем об этом, ладно? Чонгук втягивает тебя в свои медвежьи объятия и целует в лоб. Обнимаешь его и прячешь лицо в его груди, радуясь, что ссора разрешилась. И все же тихий голосок в самых дальних уголках твоего сознания не дает покой. Ты хочешь, чтобы Чонгук был счастлив, ты сама хочешь быть счастливой, но все же ты начинаешь задаваться вопросом, находитесь ли вы оба на правильном пути, чтобы найти это счастье. Качаешь головой, пытаясь избавиться от подобных мыслей, и еще крепче цепляешься за Чонгука, желая просто насладиться этим чувством прямо сейчас и жить сегодняшним днем, не беспокоясь о том, что будет дальше. - Знаешь, - говоришь ты Чонгуку, прижимаясь к нему всем телом, - мы с тобой могли бы вернуться в спальню, и я бы показала тебе, как сильно ты мне дорог. - Позволяешь своим рукам скользнуть вниз по его спине и сжать ягодицы. - Ты пытаешься соблазнить меня, чтобы я забыл о том, что произошло сегодня вечером? - Нет, я пытаюсь соблазнить тебя, потому что хочу тебя. А еще потому, что ты оставил меня взвинченной и неудовлетворенной, когда я ушла на вечер. Мне пришлось провести всю ночь в мокрых трусиках, вспоминая, как хорошо было чувствовать тебя внутри себя и как сильно я хотела кончить. - Упираешься в него бедрами, чтобы подчеркнуть свои слова. - Ты действительно думаешь, что заслуживаешь облегчения после того, через что мне пришлось пройти сегодня? - Тон Чонгука суров и серьезен, но ты чувствуешь, как он бессознательно двигает бедрами все глубже и ближе к твоему телу. - Куки, позволь мне загладить свою вину. Ты расслабишься и насладишься, а потом решишь, заслуживаю я этого или нет. - отступаешь на несколько шагов, приподняв юбку так, чтобы она едва прикрывала твою киску. - Я думаю, эти трусики нужно выбросить в мусорное ведро. Я не уверена, что когда-нибудь смогу отстирать пятна спермы. - ты медленно стягиваешь трусики, пока глаза Чонгука устремлены только туда. Протягиваешь их ему. - Что ты думаешь? Думаешь, что я смогу носить их снова? Чонгук берет белье из твоих рук и смотрит на испачканную ткань. Он вспоминает какого было кончить в тебя в первый раз сегодня вечером. Сначала он думал только о том, чтобы не взорваться и не кончить внутри. Потребовалась вся его сила воли, чтобы не мастурбировать после твоего ухода. Думая сейчас об этом, как ты просидела все свидание с его спермой, капающей и впитывающейся в этот маленький клочок ткани, пока ты мило проводила время за разговорами с другим мужчиной, Чонгук испытывает странное чувство удовлетворения. И теперь его решимость покончить с вашими отношениями сегодня вечером быстро угасает. - Я хочу тебя, Чон Чонгук, - говоришь ты ему, протягивая руку. Чонгук запихивает грязные трусики в карман и берет тебя за руку, пока ты ведешь его по коридору в свою спальню. Оказавшись в комнате, ты толкаешь Чонгука, и он мягко падает на кровать. Садишься на него, в то время как твоя юбка задирается еще выше от движений, твоя обнаженная киска раскрывается перед ним еще больше, а юбка окончательно поднимается до талии. Чонгук приподнимается на локте, чтобы видеть лучше, легкая ухмылка растягивает уголки его рта. Чувствуешь облегчение, увидев признаки того, что он наслаждается сейчас, когда всего несколько минут назад ты боялись потерять его полностью. Протягиваешь руку, чтобы расстегнуть пуговицы на рубашке Чонгука, но он хватает тебя за запястье, чтобы остановить. - Ты первая, - произносит он. - Что? - ты не совсем понимаешь, что он имеет в виду. - Сначала закончи раздеваться. Я еще не готов. - Он теребит тебя за рукав, показывая, чтобы ты сняла платье. Ты расстегиваешь пояс и бросаешь его на пол, затем тянешься, чтобы расстегнуть молнию на спине, позволив верхней части упасть до талии. Проводишь пальцами по кружевным краям лифчика и слегка стягиваешь ткань вниз, обнажив часть груди, но оставив соски все еще прикрытыми. - Ты это имел в виду? - Не совсем так. - Чонгук приподнимается, пока ты все еще сидишь возле его колен. Он опускает левую чашечку твоего лифчика вниз, чтобы позволить себе прижаться губами к твоему соску, посасывая его, пока ты не почувствуешь боль. - Сними это полностью, - говорит он, проводя пальцами по бретелькам лифчика. Ты бросаешь его на пол. Чонгук немедленно припадает к твоей обделенной правой груди. — Это так приятно, Куки. - откидываешь голову назад, наслаждаясь ласками Чонгука, и громко выдыхаешь. Чонгук поднимает глаза, чтобы увидеть оголенное пространство кожи, и выпускает твою грудь изо рта, чтобы провести линию языком от соска, через ключицу, вверх по шее и к подбородку. Он приближает губы к твоему уху и шепчет: - Готов поспорить, он хотел сделать это с тобой сегодня вечером. Ты удивлена комментарием Чонгука. - Дело не в нем. Я не хочу заниматься этим ни с кем, кроме тебя. Улыбка проскальзывает по лицу Чонгука, прежде чем он напоминает: - Ты еще не полностью раздета. Снимай все. Ты стягиваешь платье через голову, оставляя себя совершенно голой, в то время как Чонгук даже не расстегивает ни одной пуговицы на своей одежде. Контраст между вами двумя заставляет тебя почувствовать себя немного неуютно. - Ты собираешься что-нибудь снять? Я начинаю чувствовать себя немного уязвимой. - Уязвимой? Поверь мне, я знаю, каково это-быть уязвимым. - взгляд Чонгука темнеет. - Я не уверен, что сегодня вообще разденусь. Мне нужно, чтобы ты убедила меня, что это того стоит. По спине пробегает холодок. Ты никогда не видела в Чонгуке ничего, кроме желания заняться с тобой сексом; перемена в его поведении шокирует. Впервые с тех пор, как ты встретила его, он собирается заставить тебя поработать над его расположением. - Чего ты от меня хочешь, Куки? - Нуна, на этот раз я не хочу просить тебя о чем-то. Ты не можешь просто показать мне, что ты хочешь для меня сделать? - Он пытается говорить властно и незаинтересованно, но его голос слегка дрожит, когда он говорит, и противоречит его потребности в тебе, чтобы доказать, что ты хочешь его. Ты наклоняешься, чтобы поцеловать его в губы, сначала нежно, но с каждой секундой становясь все настойчивее. Чонгук понимает руку, как будто хочет притянуть тебя ближе, но вдруг передумывает и кладет ее вдоль своего тела. - Ты действительно не знаешь, что делаешь со мной, правда, Куки? То, что я не умею это выражать, не значит, что я не думаю о тебе постоянно. - Тогда, о чем ты думаешь? - спрашивает он. - Я думаю о том, как мне нравится чувствовать тебя рядом. Я думаю о твоем запахе и вкусе. Я думаю о том, как мне повезло, что у меня есть такой замечательный, красивый, удивительный человек, мой любовник. И в тех случаях, когда тебя нет рядом, я трогаю себя, думая о тебе. - Ты проводишь руками по своему телу, показывая пример того, как ты наслаждаешься собой в одиночестве. Ты обхватываешь ладонями свои груди и щипаешь их за соски; приподнимая их так высоко, как только можешь, опускаешь голову и высовываешь язык, чтобы пощекотать свои соски. Чонгук сохраняет бесстрастное выражение лица, но позволяет себе тихо вздохнуть, наблюдая за тобой. Ты откидываешься на кровать и продолжаешь блуждать руками по телу, вытягиваясь и извиваясь перед ним. В конце концов, ты позволяешь своим ногам раскрыться, и твои руки путешествуют к низу между бедрами, поглаживая половые губы киски и смотря прямо в глаза Чонгука. Его рот слегка приоткрывается, а глаза не отрываются от твоего лона. Ты раскрываешь губы и широко раздвигаешь ноги. Ему всегда нравилось смотреть на ваш секс вблизи; когда вы были вместе, тебе было неуютно, но теперь ты хотела, чтобы он смотрел на тебя, ты жаждала его внимания. Облизываешь пальцы и скользишь ими между розовых складок плоти, дразня себя и не касаясь клитора. - Ты смотришь на меня, Чонгук? Тебе нравится то, что ты видишь? Чонгук просто кивает в ответ, но продолжает смотреть на тебя не моргая. Ты позволяешь одному пальцу погрузиться внутрь, прижимая его к стенкам влагалища, скользя внутрь и наружу, а затем возвращаетесь к клитору, где ты рисуешь им ленивые круги вокруг набухающего бутона. — Это чувство не идет ни в какое сравнение с тем, что я чувствую, когда ты прикасаешься ко мне. Чонгук закрывает рот и проглатывает слюну, но ничего не говорит. Он неловко ерзает на кровати, и ты воспринимаешь это как знак того, что он, возможно, готовится к твоим прикосновениям. Ты вытаскиваешь пальцы из киски и прижимаешь их к губам Чонгука; он закрывает глаза и глубоко вдыхает, чувствуя запах секса на твоих пальцах, прежде чем открыть рот, чтобы облизать их. Все еще держа пальцы у него во рту, ты целуешь его, сплетая языки и пальцы. Когда ты отстраняешься от поцелуя, позволяешь своей руке скользнуть вниз между его ног и чувствуешь напряженность между ними. - Я так сильно хочу тебя. Не пора ли раздеться? Ты осторожно расстегиваешь его штаны и касаешься пояса его нижнего белья, скользя им вниз к бедрам, пока его член не освобождается. - Достаточно, - говорит Чонгук, не давая тебе стянуть с него штаны. Ты опускаешь свои губы на его набухший член, позволяя языку кружиться вокруг головки, а затем дальше вниз по стволу, принимая все больше и больше. Крепко сжимаешь основание, посасывая его, и поглаживая рукой вверх и вниз по стволу, когда отстраняешься чтобы набрать в легкие немного воздуха. Ты повторяешь это движение, попеременно посасывая и поглаживая его член, ища дополнительные признаки его возбуждения. Его член уже тверд, как камень, но ты хочешь больше, чем просто физическое возбуждение, ты хочешь знать, что ты все еще можешь заставить Чонгука потерять голову от твоих прикосновений, даже когда он так старается быть властным. Ты замечаешь, как Чонгук поднимает руку, словно хочет дотронуться до чего-то, но тут же опускает ее и хватается за простыни. Ты наблюдаешь, как его грудь поднимается и опускается в такт учащенному дыханию. Видишь, как он прикусывает губу, чтобы не застонать вслух. Чувствуешь, как набухают вены на его члене, и используешь их как линии для своего языка, пока, наконец, не отпускаешь его член, позволив ему выпасть из твоего рта с нитью слюны, соединяющей вас. Ты снова забираешься на его бедра, позволяя своей киске парить над его пахом. Наклоняешься вперед, смотря ему прямо в глаза и говоришь: - Я хочу трахнуть тебя. Я хочу почувствовать тебя глубоко внутри. Я буду двигаться на тебе, пока ты не кончишь. - Давай, - только и говорит Чонгук, но ты видишь, как его руки сжимают простыни крепче, а рот приоткрывается чуть шире, когда он понимает, что будет дальше. Опускаешься так, что твоя киска прижалась к его члену, отталкиваясь от него, скользя вверх и вниз по стволу. Нежно берешь его в руки и проводишь по клитору головкой. Чонгук хватает с кровати подушки и подкладывает их под голову, чтобы удобно развалиться, наблюдая, как ты играешь с ним. Перемещаешь его член от клитора ко входу, давая ему еле-еле войти внутрь, пока ты изучаешь лицо Чонгука. Он кусает нижнюю губу, ожидая, пока ты наконец опустишься и полностью примешь его член внутрь стен своей пульсирующей киски. Однако ты остаешься в таком положении целую вечность. Вы оба ждете, когда другой сдастся. Чонгук, наконец, позволяет себе прикоснуться к тебе, его руки вцепляются в твои бедра, пальцы впиваются в кожу, бедра дергаются почти непроизвольно, но он не собирается двигаться. Он позволяет своим рукам пройтись вверх по бедрам и заднице, где он массирует мягкие ягодицы и, наконец, останавливается на твоей талии. - Разве ты недостаточно мучила меня сегодня? - спрашивает Чонгук. - Я хочу знать, что ты действительно этого хочешь, что ты действительно хочешь меня. - Я только и делаю, что говорю, как сильно хочу тебя. Все время. - Чонгук крепче сжимает твою талию, и его глаза сужаются, когда он пялится на то место, где ваши тела едва соединялись. - Неужели ты не можешь позволить мне сохранить хоть немного гордости сегодня вечером? - Да, могу, - говоришь ты, опускаясь на его член, вращая бедрами и прижимаясь к нему так сильно, как только можешь. Чонгук испускает хриплый стон, полностью ощущая твою киску, обернутую вокруг него. Его глаза на мгновение закрываются. - Твою мать... Это так приятно. Наклоняешься вперед, упираясь ладонями в прикрытую одеждой грудь Чонгука, используя свои руки как рычаг, чтобы подпрыгнуть на его члене, опускаешь на него так быстро и глубоко, как только можешь. - Куки, ты должен верить, что ты единственный, кого я хочу. Зачем мне трахать кого-то другого, когда у меня есть ты? С тобой мне так хорошо ... клянусь Богом, никто не делал это лучше. - Целуешь его, прежде чем продолжить, - Ты единственный человек, которому разрешено прикасаться ко мне. Я хочу, чтобы только твой член был внутри меня. Ты единственный, кто может меня трахнуть. О боже, мне так хорошо сейчас. Черт! - Ты то подпрыгиваешь, то опускаешься, продолжая скакать на нем. Чонгук смотрит, как соблазнительно подпрыгивают твои груди; он чувствует, как его рот наполняется слюной от желания ощутить вкус твоей кожи. Он садится, обхватив руками твою талию и поддерживая тебя, пока ты продолжаешь толкаться и тереться о него. Услышав, как ты хвалишь его и говоришь, что верна ему, боль, которую он почувствовал ранее вечером, на мгновение исчезла. Наконец он расстегивает рубашку настолько, чтобы стянуть ее через голову и почувствовать, как твоя обнаженная кожа прижимается к нему. Его зубы покусывают мочки твоих ушей, а руки сжимают твою кожу так сильно, что ты уверена - на завтра останутся синяки. - Скажи мне, Нуна. Скажи мне, что ты моя и только моя. - Я твоя. Мне больше никто не нужен. - ты чувствуешь себя так близко к оргазму, но нуждаешься в чем-то большем, чтобы подтолкнуть себя к краю. Чонгук переворачивает тебя, решив, что он, наконец, взял тебя под контроль. Он выходит из тебя, и ты хватаешься за него, пытаясь удержать его в себе, сразу же ощутив пустоту. Он берет тебя за бедра, толкая их вверх и давая себе легкий доступ к твоей киске. Чонгук наклоняет голову и целует клитор, прежде чем скользнуть языком внутрь и провести им по всей длине твоей киски. Ты запрокидываешь голову и стонешь от ощущения его губ на своем клиторе, упиваясь своей похотью. - Нуна, ты даже не представляешь, сколько парней хотят оказаться на моем месте. Ты можешь думать, что просто мило разговаривали, но я говорю тебе, каждую минуту, что ты была с этим парнем, он думал о том, чтобы трахнуть тебя. Но этого не случится. Только я могу дотронуться до твоей киски. Эта пизда моя. Скажи это! - Чонгук ныряет между твоих ног, посасывая клитор и ожидая твоего ответа. - Хн-н-н... Черт. Чонгук, я так близко... - Скажи это, Нуна! Скажи или это прекратится. - Чонгук слегка отстраняется. - Эта пизда твоя. Эта пизда только твоя. Черт... Куки, пожалуйста. Пожалуйста. - ты приподнимаешь бедра, пытаясь приблизиться к его рту. Чонгук делает тебе одолжение, попеременно продолжительно облизывая тебя и посасывая клитор. - Скажи мне, когда ты кончишь. Дай мне знать, как только кончишь. Киваешь и стонешь, двигая бедрами по его лицу. Одной рукой он придерживает твои бедра, а другой стягивает штаны с ног и отбрасывая их, освобождаясь, наконец, от всей одежды. Ты чувствуешь, как глубоко внутри нарастает давление, словно туго намотанная пружина, и понимаешь, что оргазм неизбежен. - Сейчас, Куки. Я собираюсь кончить... сейчас… Чонгук немедленно поднимается и перелезает через все твое тело, вонзив в тебя свой член в тот самый момент, когда ты испытываешь оргазм. Стенки твоей киски крепко сжимаются вокруг его члена, Чонгук быстро начинает вдалбливать в тебя свой член, пока ты теряешься от одного оргазма к другому. Впиваешься ногтями в его спину, царапая кожу и позволяя голове откинуться назад, а пальцам ног изгибаться, когда волны оргазма накатывают одна за другой. Твои глаза не могут четко сфокусироваться на Чонгуке, но ты можешь слышать, как он тяжело дышит, его дыхание учащается, и ты знаешь, что он близок к своему освобождению. - Кончай в меня, Куки. Я хочу этого. Пожалуйста. Я хочу почувствовать твою сперму. Ты выгибаешь спину, когда очередная волна удовольствия ударяет в тебя, и испускаешь последний стон, как раз, когда Чонгук кончает и в последний раз входит в тебя. Его тело падает вперед, и он полностью прижимается к тебе. Горячий и потный. Чувствуешь, как его член пульсирует внутри и его тело замерло. Гладишь его по волосам, когда вы оба лежите молча несколько мгновений, прежде чем Чонгук скатывается с твоего тела на бок. Он обнимает тебя и утыкается носом в шею. - Я бы сильно тебя смутил, если бы попросил обнять меня? - спрашивает он. - Конечно, нет. - обнимаешь его, притягивая к себе и целуя в щеку. Секс с Чонгуком всегда великолепен, но чаще всего после этого он жаждал простой ласки. После сегодняшних событий это, кажется, вдвойне оправданно. Вы лежите молча, наслаждаясь друг другом несколько минут, прежде чем Чонгук нарушает молчание. - Я не могу перестать думать о том, как ты опоздала домой на четыре часа только потому, что была так поглощена разговором с этим парнем. - Я думала, мы это уже прошли, Куки. Мы просто разговаривали. Ты единственный человек, с которым я хочу заниматься сексом. Нет никакой вероятности, что я буду спать с кем-то другим. - Я понимаю. Честно говоря, я знаю. Но я хочу быть в таких отношениях, где у нас будут долгие разговоры о жизни или искусстве, или текущих событиях, или о чем бы вы там ни говорили. Почему я не могу быть тем, кто делает это для тебя? - Чонгук поднимает голову, чтобы посмотреть на тебя. - Понятия не имею. Мы все время разговариваем и это как-то связано с работой. Сегодняшний вечер был просто какой-то аномалией, потому что я увидела это шоу, и это заставило меня думать о вещах, о которых нужно поговорить, и он тоже был там, поэтому было естественно просто начать говорить о том, что мы увидели. Это не так уж и отличается от нас... мы с тобой тоже говорим о том, что переживаем вместе. Мы говорим о работе, других мемберах, одежде... и сексе - много разговоров о сексе. - смеешься над собственным комментарием о сексе, но переводишь взгляд на Чонгука и замечаешь, что он не находит это забавным. - Так что, возможно, в нашей жизни должно быть что-то помимо работы и секса. - Чонгук приподнимается, чтобы лучше видеть тебя, ожидая ответа. - О чем ты говоришь? - ты сбита с толку темой этого разговора, и это напрягает. - Я думала, у нас все будет хорошо. Ты думаешь покончить с этим? - Вроде того, - отвечает он. - Что?! - Ты резко вскакиваешь. Ты всегда знала, что между тобой и Чонгуком не может все продолжаться вечность, но ты удивлена, как больно думать, что все закончится так быстро. - Я устал прятаться, чтобы быть твоим тайным любовником. Я всегда беспокоюсь, что кто-то другой придет и вскружит тебе голову и я останусь один. - Чонгук берет твою руку и крепко сжимает ее, у него потеют ладони, и ему трудно смотреть тебе в глаза. Он явно нервничает из-за того, что скажет дальше. - Нуна, я хочу быть твоим парнем. Думаю, пришло время начать встречаться по-настоящему.