---
Рана в области лопатки больше раздражала Баки своим нытьём, чем изматывала. И ещё мешала двигаться. Он чувствовал, что повязка промокла от проступившей крови и вот-вот отклеится, но достать до раны не мог. Подтекающая кровь неприятно щекотала спину, приклеивала футболку и грозилась расползтись пятном по куртке. Идти в какую-нибудь больницу и просить обработать рану ему не светило. К Старку он не пошёл. Тот ещё вчера проболтался, что уезжает, пока ковырялся в бионической руке. Она была в целом в норме, но одной микросхемы не оказалось у Старка под рукой, и ему пришлось припаять что-то вроде альтернативы, которая не вполне гармонировала с остальными – не тянула уровень, из-за чего бионическая рука стопорилась, ограничивая размах и силу движений. Старк пообещал, что всё восстановит, если этот вариант не подойдёт, но заменить микросхему сможет только завтра. А сегодня Баки позарез нужно оказаться в определённое время в определённом месте. Прости, Роджерс, но оставаться дома – не вариант. Любимая беспородная псина снова встретила Баки как родного. Он случайно наткнулся на неё недели три назад, мотаясь по улицам, а точнее, примчался на её скулёж, больше похожий на плач. Собака запуталась задней лапой в решётчатой ограде и звала на помощь. Ей повезло. Баки даже пришла в голову шальная мысль тащить её домой, но пришлось отложить затею – у псины оказался выводок щенят в какой-то дыре под домом, куда получилось только руку засунуть, но достать щенков не удалось, зато Баки расслышал их писк. Он обработал собачью рану и вернул хромую мамашу слепым ещё крохам, а потом стал дважды в день навещать её. Кормил, лечил и всё сильнее привязывался. А однажды Габи – так назвал её Баки – принесла и положила ему на ладонь одного из своих щенят. Тот ещё не мог ходить – лапки дрожали, глаза едва открыл, почти ползком передвигался, щекотно тыкаясь мокрым носом в руку. Баки понял – Габи принесла ему самое ценное, что у неё было, будто сказала: "люблю тебя и доверяю". Пусть малявки подрастут, решил Баки, а потом можно будет уговорить Стива забрать собаку себе. Щенят определить в лучший приют и раздать – шансы неплохие, город многомиллионный, найдутся хозяева для крох. Их устроить проще, чем взрослую собаку. Баки быстро понял, что Габи предали хозяева – она знала команды и точно когда-то была домашней, и хотя её бросили, она не разучилась любить. Габи имела право на нормальную жизнь. Стив полюбит её, или Баки плохо его знает. Каждый раз Баки сначала шёл к собаке и только потом мотался по городу, влезал туда, где бездействовала полиция. Или опаздывала. Или не хотела вмешиваться. Или боялась. Баки пожирала безудержная тяга влезать во что-нибудь, что позволит приложить приобретённые силы и боевые навыки на своё усмотрение и качнёт его внутренний баланс, расшатанный ГИДРОЙ, в другую сторону. Неважно, какой ценой. Он расшвыривал сцепившихся по пьяни, чтобы отобрать оружие – любое, от кухонного ножа до купленного на чёрном рынке "вальтера". Отбивал в темноте у местной гопоты случайных прохожих, по глупости свернувших не туда. Отслеживая нелегалов, обнаружил и вскрыл склад оружия, опустошил до последнего патрона. Засекал наркодиллеров, находил их и налетал по ночам, чтобы не было свидетелей. Оставаясь для них призраком во плоти, с нечеловеческой силой сжимал горло в стальном капкане пальцев и обещал похоронить заживо вместе с наркотой. С одним из них, особенно рьяным и безнадёжным, отправившим на тот свет нескольких подростков, пришлось поступить именно так – чтобы другим неповадно было. Если попадались наглые или тугодумы, для убедительности Баки так впечатывал их башкой в ближайшую стену, что они ещё долго не могли ни собрать мозги в кучу, ни восстановить сходство своей рожи с фотографией в водительских правах. После встречи с железноруким призраком их гораздо меньше тянуло на подвиги. Но всё это было ежедневной ночной рутиной. Среди всей мелкой и не очень противозаконной швали самых разных мастей Баки Барнс искал возможность выйти на добычу покрупнее. Всё, во что он вмешивался на ночных улицах, было вторично, но почему бы и не оказаться полезным на пути к цели. Сейчас он был близок, как никогда прежде. Если бы не идиотская вчерашняя пуля и не проблемы с той чёртовой микросхемой в руке, шансы были бы выше. Обидно только, что пришлось дать слово Стиву раскрыть тайну. Завтра. Баки и не знал, есть ли у него это самое "завтра".---
Душа не на месте – это Наташа ощущала весь день. Какого чёрта нужно столько париться с проверкой базы Мстителей, если ей хватило нескольких часов почти на всё? Она явилась среди ночи. Посадку вертолёта доверила автопилоту в миле от базы, а сама прыгнула с парашютом и приземлилась на верхушку сосны, использовав инерцию так, чтобы полотно купола зацепилось за крону соседнего дерева. Избавившись от строп, быстро соскочила на землю, осторожно подобралась к мирно спящей базе и всадила в постового дротик с транквилизатором – в малой дозе, конечно, просто вырубить на полчасика. Но едва пересекла периметр, как её рука мигом влипла в ограждение – Паркер постарался. Через две секунды Наташа была свободна – разряды из браслетов срезали паутину, а поспешивший обрадоваться Питер получил ногой в челюсть и отлетел к забору. Правда, Наташа тут же угодила в ловушку Ванды – та заблокировала её, окружив магическим огненно-ярким цилиндром. – Ладно, тест на оперативную реакцию пройден, – усмехнулась Романова, и Алая Ведьма убрала преграду. – Добрый вечер, – улыбнулась она в ответ. – Или уже утро? – Наверное, неважно, – ответила Наташа. – Сегодня вы с Паркером дежурные? – Угу, – невнятно промычал Питер, потирая ушибленную челюсть. – Извини, – хмыкнула Наташа. Паркер только рукой махнул, мол, всё нормально. Они проверили постового. Романова вколола ему антидот, и охранник быстро стал приходить в себя. Поначалу невнятно бормотал что-то, удивлённо потирая глаза. Потом смог сесть. Улыбаясь, поблагодарил, что живой. Ну, если хохмит, значит цел. Оставив его там же в приемлемой кондиции, Наташа, Ванда и Питер прошли в здание. – Я ожидала, что Вижн начеку, вечный постовой, – заметила Ната. – Я пытался уговорить Ванду, но она категорически против, – андроид выплыл из стены, будто местный призрак. – Говорит, мешаю тренингу боевых навыков. – Вижн, ты опять за своё! – рявкнула на него Ведьма. – Прошу прощения, – осёкся Вижн. "Он что, смутился? Андроид может смутиться?" – Наташа припрятала ухмылку, пока Вижн бормотал извинения. – Ванда запрещает заменять её, – виновато объяснил он Романовой. – Сколько народу здесь? – спросила она. – Четверо постовых, один или двое дежурных, Вижн, а днём присоединяется главный тренер или его зам. И ещё – весь штат доктора Селвига, они работают в лабораторном корпусе. Всё это – не считая основного состава Мстителей. Романова кивнула: – Отдыхайте до утра. Продолжим по распорядку. Спустя несколько часов Наташа протестировала квест-лабиринты, открытую полосу препятствий, проверила тренажёрный зал. Побывала и в лабораториях, правда, самого Селвига не застала, он улетел в Швейцарию на какой-то симпозиум по астрофизике. Но и без него работа кипела. Самое кошмарное Наташа оставила на десерт – после обеда, скрепя сердце, она засела за документацию. В бумажных версиях почти не рылась, в основном пропесочивала центральный компьютер. Вижн деликатно предлагал помощь, Наташа вежливо отказывалась. Глаза машинально прыгали по строчкам, а в голове назойливой мухой жужжало: новая перестрелка в Нью-Йорке, о которой трубили в новостях, вряд ли обошлась без Барнса. Не выдержав пытки неизвестностью, она набрала до икоты знакомый номер. – Роджерс!.. Да, и тебе привет. Как ты? – Пока не знаю, – хмуро отозвался тот. – Баки опять влез во что-то. – Он цел? – Не совсем. Тони вызвал доктора, тот разобрался, но вот рана... вроде не опасная, но глубокая, за сутки не заживёт. И металлической руке досталось. Старк починил, но сказал, что не всё гладко. – Наладит, не волнуйся, – подбодрила Романова. – Я знаю, но Баки это не удержало в четырёх стенах, пока Старк в отъезде. Наташа застыла на пару секунд. – Он что, даже полуразобранный сорвался куда-то? – Нат, я был бы рад сказать "нет", но... ты же его знаешь. – Ты тоже. Стив, это – временная проблема, помяни моё слово. Барнс слишком много прошёл, а ты остаёшься с ним, несмотря ни на что. Как и он с тобой. – Звучит классно, Нат. Напряга бы в этом поменьше. Неизвестность и бездействие просто убивают. Его голос едва заметно дрогнул. Наташа на секунду закусила губу с досады. – Стив, слушай, мне недолго осталось. Завтра я точно смогу помочь. Не нагнетай, сам себя будоражишь. – Я постараюсь. Наташа сбросила вызов и хмуро посмотрела на погасший экран смартфона. Она тут в идиотских отчётах копается, а там Стив сходит с ума. И Барнс, кажется, тоже. Причём каждый из них – на свой лад. Она с ненавистью смерила взглядом длинный список папок с документацией базы, покосилась на прибор связи с Краснокрылым и снова перевела взгляд на монитор. Курсор нехотя пополз по экрану к очередной папке.---
Сумерки накрыли город, расползлись по переулкам и подворотням, прячась от ночных огней. Нью-Йорк предвкушал бурный ночной загул – в свои права вступал Хэллоуин. Улицы заполонил народ в пёстрых вызывающих, даже провокационных костюмах, многие с химерно разрисованными лицами, с кучей атрибутики вроде ножей, серпов, дубин и прочего. Повседневно одетый человек, случайно пересекающий улицу, выглядел белой вороной, зато любой фрик с рожей, декорированной под окровавленный череп, и с топором, наклеенным на голову или прилепленным на спину, запросто вписывался в разномастную толпу. Повсюду мелькали сумбурные импровизированные шествия, плавно переходящие в ритуальные танцы, в которых огромная гусеница запросто целовалась прямо на ходу с Микки Маусом, а какая-нибудь ведьма с метлой наперевес пританцовывала в обнимку с острозубым клоуном, волочащим за собой муляж трупа с надувным красным шариком, привязанным к руке. Затеряться в такой толпе любому криминальному мудаку – раз плюнуть. Полицейские могут ходить рядом, задевать его локтями и не узнать, даже если полдня вглядывались в фото со страниц сводок или федерального розыска. Баки было не до всего этого скопления извращённой фантазии. Он не знал, в кого вырядятся те, кого он поджидал, но знал, куда они придут. Вообще-то, когда по улицам запросто разгуливают в обнимку Дракула, Посейдон и горгулья, парню с металлической рукой несложно пройтись в открытую. Но Баки всегда предпочитал эффект внезапности – слишком хорошо знал ему цену. Основное действо, само собой, в центральных зонах нью-йоркских кварталов – Манхэттена, Бронкса, Бруклина, Квинса и Статен-Айленда, отдельным сосредоточием разгула бурлил Кони-Айленд. Там всё ходило ходуном: обилие воплощений полёта фрик-фантазии, щедро приправленное алкоголем и наркотой, набирало обороты, но часть рассеивалась по окрестностям. В отдалённом секторе Форест-парк на крыше одного из домов Баки замер неподвижной тенью. Ночная подсветка улиц здесь слабая, на такую высоту почти не попадала, только тусклые отблески рассеивались по металлическим пластинам бионики. Сегодня Баки Барнс пойдёт ва-банк. Только бы руки не подвели – обе, каждая по своим причинам. Не вовремя это всё. Отступиться, подождать другого случая? Это вряд ли. Баки шёл к этой ночи последние пару месяцев. Не так уж часто главная змея выползает из своего логова. Упустить такую мишень Баки себе не позволит. Внизу собирается оголтелая толпа. Их разнузданные вопли, перепалки, напускная ругань и дешёвый выпендрёж пока ещё наиграны в духе Хэллоуина, который и прикрывает их, маскируя этот шабаш под отвязный загул, не больше. Настоящий взрыв впереди. Если тот, кого так долго искал и ждал Баки, придёт. Наверняка сегодня что-то пойдёт не так. Точнее, всё. Неважно. Лишь бы он появился. Время тянется еле-еле, как будто заснуло. От напряжённого ожидания в бездействии мозг гудит, как высоковольтные провода. Баки ловит себя на мысли, что понимает муху, увязшую в мёде – всё так тягуче и липко, и может утянуть насмерть, а вырваться – никак. Наконец, в ответ на визг тормозов толпа оживает и, как по команде, переводит внимание на один из ближайших переулков. Разнокалиберные хэллоуинские монстры и пугала выходят вальяжно, как на пляжную вечеринку. Баки знает, зачем им массивные костюмы в лохмотьях – маскируют неслабый арсенал. Он почти не прислушивается. Его интересует босс этой группировки, которая сегодня косит под расфуфыренный сброд. Баки знает, эти ребята куда серьёзнее, чем стараются казаться. Судя по тому, как притихли те, кто их дожидался, разговор переходит к самому важному. Баки жадно пожирает взглядом лица в поисках хозяина этого цирка – и не находит его. Не приехал? Баки цепко оглядывает толпу ещё дважды. Он ищет того, кого в этом балагане вычислить проблематично, но не для Барнса. Он знает, как распознать хозяина толпы, под какую бы "шестёрку" тот ни маскировался. Среди тех, кто столпился внизу, его нет. Баки отказывается верить, что всё зря. Он же чётко слышал, что Big Boss сам лично явится под прикрытием во время хэллоуинского шабаша и лично определит, подходит ли ему то, что предлагают. Если он передумал, то может отсиживаться в тени ещё неделю. Или месяц. Или полгода, и тогда шаткий баланс нью-йоркских ночей может сместиться не в ту сторону. Баки понял свою ошибку слишком поздно. Тот, кто подкрался к нему, был явно профи, и Баки, обернувшись на едва уловимый шорох, застыл на краю крыши перед дулом "глока", смотрящего ему в лицо с расстояния шагов в десять. Оружие не перехватить – видно по глазам парня, сжимающего рукоять, что он натаскан серьёзно и запаса расстояния ему хватит, чтобы выстрелить раньше, чем завяжется драка, как бы молниеносно ни метнулся Баки. По глазам Барнса незнакомец видит, что тот тоже это понимает. Но также Баки понимает, что тот самый Big Boss, которого он ждал, всё-таки здесь. Только у него может быть охрана такого уровня. Барнсу этого достаточно, чтобы его навыки суперсолдата получили мощный пинок изнутри и умножились в разы. Он медленно поднимает руки и... бросается с крыши здания вниз, спиной вперёд. Баки знал, что это будет бесшумно – нет смысла стрелять в того, кто падает с крыши многоэтажки. Баки знал, что успеет нажать клавишу и запустить свой репульсорный гаджет раньше, чем мозги разлетятся по асфальту. Он извернулся в воздухе не хуже дикой кошки и успел ухватиться на лету за электрические провода рукой в перчатке. Из обрывков во все стороны с сухим треском метнулись фонтаны искр, вызвавшие хаос в толпе и рефлекторное движение охранников – закрыть собой босса. Теперь Баки знал, кто это, знал его в лицо – вспышки осветили вполне ясно. Достаточно, чтобы заставить Баки Барнса обомлеть. Всего на полсекунды, но в таких обстоятельствах именно столько может не хватить. Он видел это лицо раньше. Мельком, только по телевизору, который почти не смотрел, или на новостных сайтах, пролистываемых бегло. А сегодня – впервые воочию. Его появление здесь, на криминальной сходке такого уровня, да ещё в качестве Big Boss, объясняло многое, кроме одного – стоило ли пытаться спасать мир, прогнивающий изнутри? Первую пулю, срикошетившую от стального плеча и чиркнувшую по шее, Баки даже не заметил – слишком много их свистело вокруг. Вторая мимолётно обожгла живой локоть, от автоматной очереди он привычно заслонился металлической рукой, извернулся, выпрыгнул с подачи репульсора на неестественную высоту – в человеческий рост – и прямо оттуда открыл огонь по телохранителям своей мишени. Резкие перемещения Барнса в воздухе против законов физики, тем более на малой высоте, сбивали с толку и путали охрану. Благодаря репульсорной поддержке, Баки продолжал изворачиваться, используя окружающие поверхности – столбы, стволы деревьев, ограждения и стену ближайшего дома, чтобы оттолкнуться ногами посильнее и выписать в воздухе очередной высокий кульбит, из-за чего попасть в него было почти нереально. Почти. Скорее всего, именно шальные пули его и задели. Не прицельные. Часть стрельбы велась беспорядочно, наугад, Баки успел ошеломить большую часть собравшейся группировки и сбить с толку почти всех остальных своими финтами в воздухе, но кое-кто из присутствующих обладал железными нервами. Именно от их пуль прежде всего старался увернуться Баки, а заодно попасть в них, причём метил в руки и ноги, чтобы не насмерть... Может, и зря. Как горячим тонким копьём пронзило правое бедро чуть выше колена. Баки неестественно дёрнуло прямо в момент отталкивания от фонарного столба, и вместо кувырка получилась оборванная косая траектория падения, после которого вскочить на ноги уже не получалось. Репульсорный движок был мелковат и недостаточно силён, чтобы унести Баки оттуда без дополнительной инерции от его прыжков, так что мог только волочить его по земле. Отстреливался Барнс ещё несколько секунд довольно удачно и только краем глаза замечал, как рикошетят направленные в него выстрелы от металлической руки, которой инстинктивно дёргал навстречу пулям. А потом ещё один шальной патрон вгрызся в его правое запястье. Баки не сразу почувствовал боль, только хруст, неожиданно громкий в этой суматохе с воплями, беготнёй и стрельбой. И пистолет тут же вывалился из руки, резко побагровевшей и беспомощно повисшей. Её локоть ещё подчинялся своему хозяину, Баки мог опираться на него и, приподнявшись, отстреливаться из второго пистолета, зажатого в непробиваемых металлических пальцах. А потом всё вокруг потемнело и медленно поплыло, звуки загустели и стали глуше. Тупой резкий удар в шею, полученный секундой раньше, Баки почти не заметил – не до того было. Он почувствовал, что проваливается в какую-то черноту под странный свист и непонятный ослепляющий отблеск прямо над головой. Потом был резкий сильный рывок – почему-то вверх. И всё погасло.