«Сказку о «Гретте и Фелике» на островах я слышал в разных вариациях. Где-то Фелике была невестой, где-то женой Хьялмара. У кого-то ведьма Гретта заворожила Хьялмара и заставила разбить свой корабль о скалы. По словам других, на острове Гретты всю команду Хьялмара ждали прекрасные девы, такие же ведуньи, как их госпожа. Но неизменным оставалось одно — имена. Поэтому я очень удивился, когда на Кейсари Фелике назвали другим словом. «Ральсне». Сперва я решил, что это её фамилия, но больше никто из героев крийского эпоса фамилиями не пользовался. Тогда я предположил, что это может быть другое название жены («коуне»). И только после одна шаманка расшифровала это слово. «Ральсне» называют девушек с дурным норовом, слишком громким голосом, слишком тяжёлой рукой. «Ральсне» может быть как ругательством, так и одной из интимных форм обращений.
Приговор для жениха, который, например, занимается торговлей, ужасная партия для конунга или ярла. Заставь такую невесту согласиться на свадьбу, запри в четырёх стенах и посмотри, как быстро твой дом вспыхнет. Но если ральсне сама выбирает мужа, то, скорее всего, предпочтёт моряка или воина, и станет ему верным соратником. Ральсне встанет с ним под парусами и будет драться бок о бок наравне с мужчинами».
Выдержка из книги «Особенности языка и культуры народов Крийского архипелага»
под авторством филолога и этнолога Якуба Войчика
Липкая кровь на руках Вегарда ещё не высохла. На шее, рубашке, куртке. Вег едва разобрал слова, когда врач сказал: — Слишком большая потеря крови, потребуется перели… — Моя подойдёт? — перебил Вег. После секундной заминки Дакин и Ясмина тоже предложили помощь. Врач одного из лучших иденовских госпиталей поморщился. Поморщился, блять, она там умирает, а он морщится! — У неё есть родственники? — спросил врач. Он даже в палату не заходил, сейчас с Каз были только медсёстры. — Нет, у неё есть мы. Куда сдать кровь? Как быстро будут результаты, подходит она для переливания или нет? Дакин, приведи Клаудию и Ариана, пусть их тоже проверят. — Шансы невелики, но вашу кровь проверят. В противном случае, ей ничем здесь не помогут. — Эй, постой. — Вегард удержал врача за локоть, когда тот попытался уйти. — Что значит «не помогут»? — Вег, — позвал Дакин. — Она ваша пациентка, — Вег ткнул пальцем в сторону закрытой палаты, — мы заплатим за её лечение. Что, блять, значит «не помогут»?! — Вег, не срывайся на нём. Врач высвободил руку и устало вздохнул. Как вы надоели со своими проблемами, не можете тихонько сдохнуть где-нибудь в подворотне. — У неё несколько переломов, — стал перечислять урод в белом халате, — сотрясение, шесть ножевых ранений. Мертвецов мы… Всё. Глаза застила красная пелена. Откуда перед ним появилась Ясмина — зафери знает. Удержала на месте, крикнув: — Вегард! Вегард, отпусти его! Нельзя сейчас отвлекаться! Мы нужны Каз! Каждый сдал кровь, и пару минут спустя их впустили в палату к Казимире. Мертвецки бледная, губы серые. Её умыли, отёрли, но кровоподтёки остались. Вегард принёс её сюда, пытаясь удержать в руках выскальзывающее тело, прижимал к груди и шептал, чтобы она держалась, хотя Казимира давно отключилась. Лёгкая, крохотная, тонкая и вся изломанная. Почему она не могла послушаться, на кой хер было это заферово представление? Он хотел защитить её, а теперь… А что теперь — остаётся смотреть и ждать. Вег остановился у её постели, потянулся, чтобы коснуться руки. Костяшки сбиты, рана в плече снова открылась. Нет, не стоит лишний раз тревожить Казимиру. Он вспомнил, как они сидели тогда, в каюте «Слепого дьявола». После драки с ассасинами Каз будто впала в какой-то ступор, ни на что не реагировала. К тому времени Ясмина успела осмотреть её руку, проверить раны Вегарда и умчаться помогать другим пострадавшим. За ней захлопнулась дверь, Каз вздрогнула, но взгляд остался пустой и потерянный. Будто у человека, получившего весть о смерти близкого. Вег не стал расспрашивать, всё равно бы не ответила. Он впервые увидел, как она убивает. Драки были и прежде, но Вегард не смотрел на неё в те моменты, а здесь случайно заметил. Казимира не раздумывала, не целилась и била без промаха. Меч — продолжение руки, каждая часть тела в движении, она даже взглядом не следила за тем, что делает. Так точат ножи, так нарезают булку хлеба к завтраку. Тогда, в каюте, он взял её за разбитую руку, боясь задеть содранную кожу. Огладил большим пальцем внутреннюю часть ладони, но Казимира не заметила. Рукав пропитывался её кровью, а Каз говорила о его куртке, о доспехе, который когда-нибудь спасёт ему жизнь. Вег просто хотел, чтобы она больше никогда не рисковала своей. Правильно он сказал, нужно было запереть её в комнате. В следующий раз лучше позабочусь. Кто-то кашлянул. Точно, он ведь не один в комнате. Вег обернулся к Ясмине, которая переминалась, готовилась что-то сказать, но никак не могла решиться, смотрела с тревогой то на Казимиру, то на Вегарда. — Что? — спросил он глухо. — Я видела, как Синий Друид возвращал людей, одной ногой стоявших в царстве Канна. Друиды могут помочь ей. Киэлиг, только не эти. — Уверена? — спросил Вег и прикрыл глаза. Ответ он знал, Ясмина бы не стала давать ложную надежду. Сцепив пальцы на затылке, Вегард запрокинул назад голову. — Мы можем привести сюда друидов? — Врачи не пустят. Вег кивнул и основаниями ладоней надавил на затылок. Мигрень разрывала голову, пытаясь отвлечь его. Ничего, он разберётся, придумает что-то. Вегард склонился к Каз, убирая с её лица слипшиеся от крови волосы. Подожди немного. Дотерпи до моего возвращения. В коридоре его остановила медсестра. «Ваша кровь не подошла». Либо соврала, либо у них поразительно быстрая лаборатория. Бегом Вегард спустился по мраморной лестнице, ведущей от больницы, набросил куртку на плечи. Он силился вспомнить, куда идти — совсем недавно проходил мимо Синего Храма, вроде где-то поблизости — но стоило зажмуриться, и Вегард видел только бледное лицо Каз. К зафери! Он надавил ладонями на глаза. Ага, так, сюда. Он свернёт на эту улицу, потом к площади. Насрать, что далеко за полночь, он поднимет на уши весь храм. Когда та девка бросилась на Казимиру, Ариан сжал плечо Вега и рыкнул, чтобы тот не вмешивался. Она справится. Ага, до хера. Ничего, с этим сукиным сыном будет отдельный разговор. После второго боя, когда она уже не могла встать, и Вег сказал, что её нужно вытаскивать, Дакин забрал выигрыш. Так, на всякий случай. Ариана охватил азарт: «Ты же видел, как она озверела потом! Она справится!». Вег должен был вмешаться раньше. Должен был не слушать Ана. Дверь Синего Храма открыли после третьего стука, когда от грохота зажёгся свет в окнах соседних домов. На порог Храма вышла женщина в синей рясе, улыбнулась с приветствием, спросила, не его ли это кровь и не нужна ли помощь. — Нужна, но не мне. — От усталости и клятого волнения Вег стал путаться в словах, спотыкаться. — Ранен другой человек. Сказали, вы поможете. Это срочно. Врачи отказываются. — Проходите. — Друид посерьёзнела и отошла в сторону. За ней темнел просторный зал, и, сжав челюсти, Вег вошёл внутрь. — Присаживайтесь, может, принести воды или свежей одежды? — Времени нет… — Залия сейчас к вам спустится, — пообещала друид, снова с блаженной улыбкой. Может, думала, что успокоит его, а это только больше злило. Друид взяла ладонь Вега в свою и доверительным тоном сказала: — С вашей подругой всё будет хорошо, боги присматривают за ней. Всё, что Вег знал о Синих Друидах, — они травоеды, исповедуют все религии Морбоса без разбора и не гнушаются человеческих жертвоприношений. Они опасны и лживы, они морочат людям головы, обещая волшебное решение проблем и заставляя отказаться от истинной церкви. Так учили в Белых Храмах, и это давно въелось Вегу в подкорку. Разумом он понимал, что всё это — очередные басни о том, какие все вокруг плохие, и только Дэум заботится о своих потерянных детях. Но привычки сохранились, и Вегард с недоверием озирался на тёмные провалы в пустом зале. Киэлиг, как же долго. Скамьи без спинок стояли по всему периметру, и Вег врезался в них в темноте — не мог стоять на одном месте. Здесь только пара свечей горели у северного алтаря. Точно северного, Вег узнал изображение ведьмы Гретты. С тяжёлыми рыжими косами, серпом в одной руке и кремнем в другой. Серпом о камень Гретта высекает искры, поджигает костры на скалах, чтобы в шторм моряки не разбились. Вегард остановился перед её алтарём из холодного камня. Он никогда не молился кому-то, кроме Дэума, и сейчас впервые пожалел, что не знает, как это делать, что говорить, петь, какую приносить жертву. Друид сказала, боги присматривают за Каз. Да, должно быть, интересное шоу. Может, тоже ставки делают, как быстро она убьётся? Стоп. Я не говорил, кто ранен. Я сказал «человек». Почему она сказала «ваша подруга»? — Доброй ночи, нордльбьорн, — раздался голос за его спиной. Вег обернулся к лестнице, по которой спускалась ещё одна женщина-друид. Её синяя ряса почти светилась в темноте. — Вы Залия? На одном дыхании Вег выпалил, зачем он здесь, не дожидаясь, пока друид приблизится. — Это не простая просьба, сам должен знать. — Залия указала на скамью, но Вегард мотнул головой. Он едва сдерживался, чтобы не расшвыривать мебель, а эта Залия говорила таким размеренным сонным тоном. — Понадобится чужая кровь, — продолжила она, и напевный лад исчез. Залия посуровела и скрестила руки, звякнули медные браслеты у нее на руках. — Не смотри так грозно, нордльбьорн, твой страх божественные законы не перепишет. Жизнь за жизнь. Вегард облизнул пересохшие губы. Некоторые басни оказались правдой. — Жертва должна умереть у вас здесь? — Он огляделся, ища другие алтари. — Решительный бьорн. — Залия одобрительно похлопала его по плечу. Вег хотел отшатнуться, но сдержался. — Нет, я дам тебе нож. Принесёшь его с чужой кровью на лезвии, и не пытайся обмануть богов, порезав ладонь. Сомневаешься? Тебе решать, стоит твоя девочка этих жертв или нет. Она говорила что-то ещё, но Вегард уже не слушал. Его девочка стоит любых жертв.***
Перед тем как отпустить Вега, Залия дала ему свежую рубашку. — Оставь эту, с кровью твоей подруги. Сделаем, что сможем, чтобы она тебя дождалась. Торопись. Он не рискнул вновь показаться в бойцовском шатре. Кто-то мог узнать, передать — ясно ведь, зачем он вернулся. Вегард ждал за углом дома, отсчитывал минуты. Ликующие крики доносились даже сюда: «Фритьоф! Фритьоф!». Идеально. Нужно только подождать. Скоро рассветет. Каз, ещё немного, пожалуйста, потерпи ещё немного. Может, ей уже переливают чью-то кровь? Может, нашли другого донора? Наконец, из шатра посыпали гости. Вег сдвинулся глубже в подворотню. Отсчитал двенадцать человек. Кто-то едва переставлял ноги — боец или просто надрался? Ещё минута тишины. Из шатра донеслись громкие голоса, кто-то яростно крикнул. Вегард переложил в ладони нож, который дала Залия. С деревянной рукоятью и грубым лезвием. Такое не разрежет — вспорет, выпотрошит. То, что надо. — И чтобы такого не повторялось! — рявкнул Фритьоф. Шаги захлюпали по лужам и влажным камням. Криво уложенные кирпичи впивались Вегарду в спину, пока он, прижавшись к стене, ждал, чтобы Фритьоф прошёл мимо и свернул на соседней улице. Вег вышел из тени следом. Держался на расстоянии, передвигался почти бесшумно. Футов сто спустя Фритьоф остановился. — Долго будешь там плестись? — спросил он и развернулся на пятках лицом к Вегу. — Тебе чего? — Фритьоф широко улыбнулся. Глаза, обмазанные чёрным, сузились. Не по плану, но и ладно. Вегард шагнул ближе. — А, я тебя помню, — продолжил Фритьоф с той же придурковатой улыбкой. — Мстить пришёл? Ещё шаг, и Фритьоф отвёл назад правую ногу. Готовится бить. Под длинным рукавом блеснула сталь. Вег вывернул его правую руку в сторону, ударил в челюсть, чтобы сбить спесь, но ублюдок будто поддался. Из-под его рукава выскользнуло лезвие, царапнуло Вегарда по скуле. Херня, отвлечение — другой нож уже целился в торс. Вег выбил его. Третий едва мазнул по шее. — Зря один пришёл, крутой мститель, — хохотнул Фритьоф. Очередной нож пропорол рукав куртки Вегарда и упёрся в пеалин. Лезвие вывернулось под углом и выпало из руки Фритьофа. Его удивление дало секунду форы. Удар локтём в лицо отпихнул Фритьофа к стене, нож Залии упёрся между рёбрами ублюдка, размозжить бы его рожу, вскрыть бы пузо, как свинье. — Дружище, она сама виновата! — прохрипел Фритьоф. — Вылезла, как будто…. — Предплечье Вега передавило ублюдку горло, чтобы тот заткнулся. Удар Вегард заметил слишком поздно. Лезвие в левой руке Фритьофа пропороло плечо куртки, срезало какую-то деталь, но пеалин выдержал удар. Ведьма ты, Каз. Нож Залии воткнулся ублюдку между рёбрами. И ещё раз. В третий — взрезал живот. Вег повёл руку вверх, чтобы сучий выродок, наконец, завопил. Он пытался отбиться, но уже слабел, извивался, делал только хуже. Шатёр слишком далеко, никто не услышит. После шестого удара Вегард отпустил его. Этого мало, нужно было сломать пару костей, рожу смять в месиво, но на месть не было времени. Вега ещё немного трясло, будто впервые убил. По привычке он чуть не вытер нож об одежду, но вспомнил указания обернуть лезвие бинтом. Кровь жертвы в обмен на кровь спасённого. Залия обещала, что этого хватит, и лучше бы друидам не соврать.***
Город уже пробуждался, когда Вегард вернулся в госпиталь без сил, но с надеждой. Залия сказала, что Каз в безопасности, через пару дней друиды заберут её в храм, но сейчас тревожить нельзя. Перед её палатой он остановился. Кто-то там говорил, пусть и очень тихо. Нет, если бы… если бы что-то случилось, покои бы уже приказали освободить. Вегард открыл дверь — в лицо ударил крепкий запах медицинского спирта и каких-то ядрёных лекарств. Не ясминины травки, а что-то серьёзное, почти ядовитое, способное слёзы из глаз высекать. На звук обернулись Дакин, каменное изваяние, Ясмина с синяками под глазами и Ариан. — Как прошло? — спросил он, поднимаясь с постели Казимиры. Бледный, всклокоченный и с перегаром. Кхилин, ты ещё и набухался. Вег сжал его плечо и вытолкал в коридор. Мимо, взвизгнув, промчались медсёстры и пригрозили позвать охрану. — Эй, ты чего? — Ан выпучил глаза. Не рассчитав силу, Вег толкнул его к стене, и Ан закашлялся. — Не появляйся здесь, — процедил Вегард. — Что я сделал? — крикнул Ан, но Вег уже вернулся в палату. Когда Каз проснётся, он поговорит с братом. Сейчас кровь слишком громко стучала в ушах, руки слишком тряслись от желания врезать. Ан надоумил Казимиру, не отговорил её, хотя мог, и теперь делает вид, что не понимает, в чём проблема. Удобно прикидываться идиотом, когда остальные тебя не знают. Когда Каз проснётся, он успокоится и выспится. Когда Каз проснётся, всё снова станет нормально, он сможет выдохнуть. За эти годы Вег привык переживать за Ариана. Не бояться, просто быть настороже — где он, в безопасности ли, кто за ним присматривает. Никогда прежде Вег не боялся за кого-то так часто, как за Казимиру в последние дни. А если её найдут ассасины, а если другие старые враги, а она справится одна, во что втянется, какие новые раны получит? Она поела? Она обработала раны? Она придумала новую причину сбежать? Да что с его головой, мамочка он для неё, что ли? Настороженность держит мышцы в тонусе, как хорошая зарядка. Страх — сковывает по рукам и ногам, слепит и глушит, завладевает всеми твоими мыслями. Голова и взгляд Вегарда всегда должны быть ясны. Ведьма ты, Каз. А ведьмы должны быть бессмертны.***
Сон и явь смешалась для Казимиры в единый кошмар, состоящий из агонии. Боль жгла жилы, взрывалась в каждой клетке тела, пульсировала в голове, как какой-то заведённый механизм. Хотелось разодрать себе висок и выдернуть его. К счастью, Каз даже век поднять не могла, не то что рук. Кажется, она просыпалась несколько раз, слышала голоса, узнавала, но не понимала слов и проваливалась обратно в красный туман. Жива? Ого-о. А с хера ли? Попытки с четвёртой Казимире удалось разлепить глаза и даже повернуть голову. — Э-эй, — протянула где-то поблизости Ясмина. Каз подалась на звук, но в висках и шее стрельнуло. Нельзя вздрагивать, нельзя морщиться, будет только хуже. У неё большой опыт лежания на больничных койках, Казимира знала, как переносить новые травмы. И как зарабатывать их, чего уж греха таить. — Привет, соня. — Ясмина показалась справа. Кажется, она даже осунулась, значит, не часы, а дни Каз провела в отключке. — Ты нас всех перепугала. В горле пересохло, и язык не слушался. Яс, похоже, поняла её, подала стакан воды, поддерживая Казимире голову, пока та пила. — Кое-кто захочет поздороваться. — Ясмина говорила так ласково, будто даже её интонации могли навредить. — Подожди, я позову. — Она отошла от постели, и Каз больше не видела её, только слышала причитания: — Три дня не отходил, а всё равно пропустил. Три дня. Ну, не рекорд. Всего на секунду Казимира закрыла глаза, и услышала голос Вегарда. Горячая ладонь коснулась её левой щеки и уха. Вот он. Под голубыми глазами залегли глубокие мешки, мокрые волосы упали на лицо, с бороды тоже капало. Каз попыталась коснуться его, но тело на команду не отреагировало. — Привет, — сказал он тихо. Будь в комнате какой-то ещё шум, Каз бы не услышала голоса Вега. Рукавом рубахи он утёр лицо — похоже, умывался, чтобы хоть как-то взбодриться. — Привет, — прохрипела Казимира и склонила голову, чтобы прижаться к его пальцам. Хоть так. Что ещё тут скажешь? Что ей жаль? Что он был прав? Что она тупица? Да, пожалуй, всё это и нужно сказать, но Казимира выдавила только: — Злишься? На секунду Вегард нахмурился, но мотнул головой и погладил Каз большим пальцем по щеке. — Нет, — выдохнул Вег с нежностью, которой она прежде никогда от него не слышала. Ни от кого не слышала. Только и нужно-то было чуть не убиться. — Нет, ральсне, я не злюсь. — Он подался вперёд и коснулся губами её лба. Казимира не знала этого слова — наверняка, ругательство. Она бы поняла, назови он её чокнутой или идиоткой. Главное, чтобы говорил таким тоном, будто готов простить эту дурость, но только в последний раз. Вегард отстранился, но руку не убрал. Поправил её волосы, улыбнулся, глядя в глаза. — Тебе сильно досталось, — сказал он с сочувствием, но продолжил уже веселее: — Особенно от природы, она лишила тебя половины мозга. Бедняжка, как столько лет прожила? Каз бы пихнула его, если бы могла, но оставалось только усмехнуться. Не задевая её, Вег убрал руку и сел на постели рядом. Хоть и слабо, но бионические пальцы уже слушались, здоровые пока не отзывались. — Шуток успел заготовить, — заметила Казимира. Он скривился. Морщинки залегли в уголках глаз и между бровями. Нет, он сидел недостаточно близко. — Три дня без сна — было много свободного времени. Каз хотела что-то ответить, но в горле снова пересохло. Кашель будто заново вспарывал живот, пришлось звать Ясмину, чтобы она дала какую-то микстуру для горла, порошок от боли и обработала швы. Когда Яс снова вышла, буркнув что-то про «не мешать», Казимира заговорила первой: — Я была не права. Это было… Прости. Мне не стоило… Делать всё это. Вегард нахмурился, готовя, наверняка, очередную колкость про её сотрясение или полоумие. Бионические пальцы сжались и расслабились, Каз чуть сдвинула левую руку в сторону, чтобы найти его ладонь. Этот жест нужен, чтобы чувствовать тепло другого, чтобы без слов говорить «спасибо, что ты рядом», «я знаю, что могу на тебя положиться». Этого не передадут холодные железяки, но Вегард смотрел сейчас на их сплетённые пальцы и улыбался уголками губ. В больничной палате не осталось запахов спирта, лекарств, ясмининых трав и мазей, микстур и порошков. Комнату заполонил аромат новой, дорогой кожи, разгорячённого металла, мужского пота вперемешку с морской солью. Снега и льда. Думая, что она хочет ощутить этот вкус на языке, Каз облизнула губы. Вкус снега, соли, кожи. Вегарда.