«За время своих путешествий мы заметили, что большинство Чёрных Монахов — это хидонцы. По словам отца-настоятеля одного из Чёрных Храмов, корни этого явления тянутся из хидонской легенды о происхождении зафери. Сами хидонцы зовут демонов “коруфу” и считают их творениями своей богини Киро.
Якобы, богиня создала демонов как защитников для людей.
Их тела были из тени и дыма, их глаза — из углей и драгоценных камней.
Но вскоре защитники уже не слушались приказов богини —
в самих людях они видели опасность и стали нападать на них. На помощь людям пришёл брат богини, Вато, который заточил коруфу
глубоко под землёй. Теперь же, когда демоны вернулись,
хидонцы считают своим долгом защищать мир от ошибки богини».
Отрывок из книги «Мифы и легенды народов Морбоса»
под авторством Джиневры Гроуминг
Люди Габии показали, где может расположиться свита, а Дакина и Ясмину повели к одержимому, капитану Витторио. Дакину не понравилась мысль, что Ясмина будет наблюдать за ритуалом. Что-то может пойти не так. Всегда что-то может пойти не так. Но и жизнью этого несчастного размениваться нельзя, помощь врача может спасти его, когда молитвы — нет. Их предупредили, что Витторио очень агрессивен, и его держат связанным. Дакин уже готовился к худшему, сжимая в ладони свой серебряный треугольник-кулон. Не спасёшь девочку в деревне — на тебя обозлится простой люд. Не спасёшь капитана — на тебя обозлится целый легион. И ещё и Валлет, которому ты испортишь все планы. Возможно, как-то помог присмотр военных, возможно, успокоительные травы Ясмины, возможно, Дакин был сконцентрирован больше обычного, но всё прошло спокойно. Одержимый не покалечил ни себя, ни других, и коруфу поддался быстро. Лишь раз попытался рвануть к Ясмине, но серебро амулета сдержало его. Попробовали и хватит. Больше за помощью к Ясмине Дакин не обратится. — Эти травы, которыми вы окуриваете палатки, очень помогли, — после ритуала сказала она, собирая свои склянки обратно в поясную сумку. — Они ослабили демона. Дакин о таком прежде не слышал, но Ясмине поверил на слово. — Кто их принёс? — спросила она и указала на ещё одну жаровню с железной чашей сверху. — Муж генерала, — ответил один из солдат. Капитан Витторио в себя ещё не пришёл, но уже не бредил. Поправится. — Он у нас не то друид, не то шаман. Зафери их разберёт. Сначала не поверил никто в эти травки, — солдат осёкся, — изните. Но потом господина Витторио только благодаря этим… ну… семенам и смогли связать, успокоить как-то. Дакин подумал, что нужно будет пообщаться с этим не то шаманом, не то друидом. И Ясмину лучше с ним одну не оставлять. Чем ближе они к Каллгире, тем меньше Дакину хотелось поднимать эту важную тему. Что дальше? Что она будет делать дальше? Вчера Ариан бросил в разговоре, что такому талантливому медику всегда найдётся место при дворе. Ясмина заулыбалась. Не ответила ему ничего, посмотрела на Дакина. Что скажешь? Он скажет, что не хотел присоединяться к Валлету при первой встрече, не хочет иметь с ним дел и сейчас. Ничего не изменилось. Дакин возвращается домой, на Хидон. Посмотреть в глаза отцу, настоятелю Чёрного Храма. Посмотреть в глаза матери, которая была против его отправления на материк. Дакин их обоих помнил плохо, ему было года четыре, когда отец привёз его в Гастин. Да, чужой край, но здесь, в Чёрном Храме, ты будешь почти как дома. Смотри, почти все говорят на том же языке, почти все выглядят так же как ты. Какой же тогда «чужой край»? На долгое время Чёрный Храм стал его домом, но семьи Дакин там не нашёл. На Хидоне жила его семья, но остров никогда не был ему домом. И что тогда? Идти куда? За… За кем?***
В палатке Габии за столом остались Ариан, Вегард, Казимира и Клаудия. Генерал закатала до локтей рукава красной рубахи, чтобы не мешали расставлять по карте деревянные фигурки. Каждую она называла по имени какого-то князя и его княжества. Гиват, Парим, Фийо. — Адвена? — предложил Ариан, глядя на земли, от которых Каллгиру с запада отделял горный кряж на много миль. — Нет, с этого фронта никакой активности, — ответила Габия после короткой заминки. — Ожидаемо. Перебрасывать людей было бы слишком накладно. Казимира сдвинула один из стульев в ту часть комнаты, куда не падал свет, села, скрестив руки. Усталость ещё не настигла её, всё тело до сих пор пульсировало из-за адреналина, из-за желания двигаться дальше, а не сидеть на месте за пустой болтовнёй. Она бы подогнала Ариана — дай приказ, и Каз выдвинется в гарнизон. Но при посторонних Казимира заставляла себя помалкивать. — Ладно, что дальше? — Ан цыкнул уголком рта. У Кхана подхватил эту дурацкую привычку. От запястий и до локтей руки Габии покрывали татуировки — на сером фоне чёрные плавные узоры переплетались с шипами. На сгибе локтя Казимира заметила шов и не сразу сообразила, что на вид мягкие и чуть пухлые ладони телесного цвета — это лишь часть протезов. Выше запястий обшивка отсутствовала, и узор был не вытатуирован, а выжжен на металле. — Расскажите нам больше о вашем легионе, — опускаясь на скамью у стола, проговорила Клаудия медовым тоном. Собеседнице она уделяла внимания меньше, чем складкам на своём подоле. — Сколько воинов, сколько побед на счету? И самое важное, как так случилось, что ваш легион возглавила обскура? Есть ли другие генералы, или вы единолично захватили власть? Так, ну, если решётка с жаровни съёмная, в теории можно врезать этой идиотке по затылку. Повезёт — даже выживет. Хм. — Легион насчитывает чуть больше двух тысяч человек, — отрапортовала Габия, не дав Ариану время, чтобы осадить Клаудию. А стоило бы. — Я собрала их под своими знамёнами четыре года назад. На нашем счету подавленные восстания в Дикуме, Кибрийе, Аскеле, решены военные конфликты между Ханаби и Вирзу, Кибрийей и Гирабом. — Вы работали на Аклеса Круминиша? — Ан чуть сощурился на неё. — В Кибрийе? — Так точно. — Габия кивнула, как топором отсекла. — Также с нашей помощью князь Осборн Бьёрнисон из Фийо завоевал южные владения, включая город Беатричче. А обскура единолично возглавляет Рейтаров, потому что знает своё дело и победила каждого, кто пытался оспорить это и занять её место. Ещё вопросы? — На Калудию она посмотрела с таким безразличием, с каким водитель смахивает блошек, налипших на радиаторную сетку. Если бы ситуация не была столь напряжённой, Каз бы ей поаплодировала. — Рада, что мы всё обсудили. — Габия снова обернулась к Ариану. — Итак, план действий. Единственное наше преимущество — внезапность. Враг ждёт, что вы пойдёте с запада и сразу в столицу. — Габия кивнула на возвышающийся красный конус, обозначающий город Каллгира. — Она ближе всего, здесь сердце восстания, отсюда удобнее отправлять войска в остальные очаги. Поэтому. — Бионический палец ткнулся в голубую полосу реки, вдоль которой пролегала граница между Каллгирой и Гиватом. — Враг укрепился здесь, ждёт вас. — Какие предложения? — упираясь руками в край стола, переспросил Вегард. Он не спал всю ночь, наверняка, не ел много часов, и когда поднял взгляд, Каз увидела, как покраснели у него белки глаз. Как только все задачи будут решены, как только она вернётся из того гарнизона, они поговорят. Да. Не раньше. Ни ей, ни ему сейчас не до этого. «Похоже, вам с Вегардом много чего нужно обсудить», — как кровь в ушах, стучал голос Клаудии. — Аврора, — ответила Габия, и Казимира не сразу сообразила, что та не обращается к кому-то в комнате, а называет город. Соберись. — Её сейчас осаждают войска Лиама Канерва, обскуры ещё держат оборону. Ан склонил голову в сторону Вегарда, тот подсказал: — Князь из Парима. — Так вот, — непробиваемая Габия проигнорировала и тот факт, что княже не выучил имён своих врагов. — Аврора укреплена с севера. — Но никто не ждёт, что мы будем тащиться так далеко, чтобы прорваться туда… например с юго-запада? — догадался Ариан. Он уже сидел за столом, уперевшись локтями и едва не нависая над картой. Тонким пальцем Ан провёл по тем дюймам красной границы, что находились ближе всего к Авроре. — Именно. Разведчики докладывают, что укреплены только подходы к столице, вот здесь. От вас ждут разумных решений, и нам придётся… Поступать изобретательнее. — И тратить время и людей, — глухо заметил Вегард. Несколько секунд оба Валлета молча изучали карту. Уж они-то лучше всех в этой комнате знали княжество, сильные и слабые стороны городов, возможные лазейки. — Ладно, — Ариан хлопнул ладонью по столу, и Вегард с Казимирой вздрогнули, взбодрились, — а что там с гарнизоном и бывшим генералом? Сначала же надо здесь перебраться. Кажется, на лице Габии проскользнула гримаса неприязни. На долю секунды, не больше. Неприязнь к княже? Кищим, лучше бы тебе не злить нас. — У Калаха там были подкупленные люди, которые впустили и помогли с захватом, — проговорила Габия, и тон, пропитанный отвращением, всё объяснил. Этот Калах встал ей костью в горле, немудрено, что она чуть не прямым текстом предложила его убить. — Разведка докладывает, что их не раскрыли, в Гивате тревога не поднята, войска не стягиваются сюда. Всё тихо. — Сколько там солдат? — спросил Вег. — Тридцать два человека. И. При взятии гарнизона нужно быть предельно осторожными. Нельзя допустить, чтобы кто-то зажёг сигнальные костры. В противном случае все эти планы — пустой трёп. Так что, лучше бы вам подготовиться, отряд выдвигается на закате. — Габия выразительно посмотрела на Казимиру, намекая, чтобы та шла уже отсюда. До того изучавший фигурки на карте, теперь Ариан проследил за взглядом Габии и спросил: — Вы не оставите нас? — Он обвёл пальцем, указывая на остатки своей свиты. Почти по-гастински Габия развела руками и вышла из палатки. Судя по выражению лица, прежде её не выпроваживали из собственных покоев. — Мы уверены, что можем им доверять? — спросил Ариан, понизив голос, через несколько секунд после того, как Габия вышла. — Бывший наниматель — всё это мутно. — Сама она ничего не сказала, — устало ответил Вегард и размял шею, — но Хотэру, начальник разведки, обмолвился, что этот Калах вёл себя как тот ещё мудак. Клаудия кашлянула в ответ на ругательство, но скорее по старой памяти. — Отказывался даже говорить с Габией, требовал позвать «настоящего генерала», — продолжил Вегард. — Неудивительно, что она рада от него избавиться. Вопросов к генералу у Казимиры не осталось. Ариан сжал переносицу, сморщился и заговорил только секунд пять спустя: — Ладно, пусть так, но Казимиру я одну не отпущу, пусть Габия выделит отряд… — Если будут разведчики, уже знакомые с местностью и гарнизоном, — издалека начал Вегард, — может, Каз и не нужно туда соваться? — Он указал в её сторону рукой, пальцы едва заметно подрагивали от усталости. — Она только недавно оправилась от ран. С самым своим сучьим видом, который Казимира надеялась больше никогда не наблюдать, Ан развернулся к Вегарду всем корпусом. — Я не для того нанимал убийцу, чтобы ты с неё пылинки сдувал. Начина-ается. На этот раз прожигающий взгляд Клаудии Каз встретила, чтобы прочитать в нём «а я предупреждала, что так и будет». — Давай поеду я, — не отступал Вегард и сел на скамью напротив Ана. Всё ещё миролюбиво, всё ещё надеясь достучаться. Удивительный талант игнорировать всякое дерьмо. — Если здесь тебе потребуется защита, рядом будут Казимира и Дакин. — Это моя работа, еду я, — отчеканила Каз. Или сейчас ваши головы друг об друга разобью. Глядела только на карту, прикидывая расстояние до гарнизона, и где могут находиться другие посты. — Вот и славно. — Ан хлопнул по столу и скомандовал, указывая на Казимиру пальцем: — Проспись и поешь. Я прикажу, чтобы тебя не беспокоили до вечера. Она не стала задерживаться и слушать, о чём будет новый спор, ей бы с собственными демонами справиться. Шагнув к выходу, Каз уже не видела этого, но не сомневалась, что следующие слова Ан обратил к Вегарду: — Никто не беспокоил. Звякнули серебряные пуговицы камзола, брошенного на скамью. Ариан добавил Казимире вслед: — И позови Габию, мы здесь надолго.***
В военном лагере каждому из свиты Валлета выделили по отдельной палатке, похоже, даже об этом Вег распорядился ещё ночью. Искупавшись и отдав слугам плащ и сапоги на чистку, а меч и ножи — кузнецу на заточку, Казимира без аппетита перекусила, а после рухнула на жёсткую кушетку. После стольких часов в седле зад уже стал квадратным, спина ныла от напряжения. Спасибо и на том, что этот заезд не случился несколько дней назад, когда Каз загибалась от месячных. Разбудил её кто-то из служанок: — Господин Хотэру передаёт, что вы выезжаете через два часа. — Судя по звуку, девушка поставила железный поднос на деревянный столик в углу. Маленькая палатка наполнилась запахом печёной курицы и овощей. Чувствуя себя скорее избитой, чем отдохнувшей, Казимира перекатилась на другой бок. Разнылся левый локоть, зазудела кожа в месте стыка с протезом. Совсем не вовремя. — Ваши вещи и оружие скоро принесут, — перед уходом добавила служанка. Каз заставила себя размять все мышцы, отжаться хотя бы раз двадцать. Дала слабину, в последний раз занималась, когда учила Ариана самозащите. Да, потом почти дюжину дней провалялась на больничной койке, но это не оправдание. Вот, даже тело напоминало, что о нём, как и об оружии, нужно заботиться. Клод всегда учил, что на задание нужно идти налегке, немного голодным. Не позволять сытости разморить тебя и усыпить бдительность. Киор-бэй говорил обратное. Ничто не должно отвлекать ваши мысли, утолите все потребности, освободите голову. Освободить голову. Нет. Сейчас не время. Через полтора часа выезжать. Он спит, а тебе нужно готовиться. Сиди на месте. Слуга принёс почищенный плащ, ботинки, заточенное оружие. В ответ на его какой-то вежливый вопрос, Казимира едва не рыкнула. Вынула из ножен меч, взвесила в руке, будто заново привыкая. Когда в последний раз она дралась не тем, что под руку попадётся, а собственными кинжалами, мечом? Кажется, ещё в порту, в Мехшеде. Когда убивала тех, с кем прежде вместе служила. Когда рядом с ней, помогая ей, защищая её, убивал Вег. Медовый голос снова мурлыкнул в памяти: — Милая моя, милая Казимира. Не высовывайся из палатки. Казимира поупражнялась в выпадах, уворотах, старых трюках, которые тело помнило и без тренировок. Мозг может забыть, мышцы — нет. Выбрала мишень на одном из столбов, держащих потолок палатки, всадила четыре кинжала. Один за другим. Этим же кинжалом она хотела перерезать глотку тому парню, что напал на Ариана в столице. Тогда Вегард выгнал её из комнаты, и больше о пацане-резистенте Каз не слышала. Даже не задавалась вопросом. Удобно. Просто закрыла глаза и забыла. Что угодно, лишь бы не спрашивать его напрямую. — Это что-то меняет? — спрашивала Казимира, кажется, миллион лет назад, ещё в Гастине. — Условия, при которых ты… прольёшь кровь? — Меняет, — ответил тогда Вегард. — Меняет то, что я о себе буду думать. Сидеть. На. Месте. Того крийца Вегард тоже убил не из-за Ариана. Всё. Насрать. Я должна с ним поговорить.***
Шагая между одинаковых палаток, Казимира смотрела только в грязь под ногами. Ветер принёс запах гвоздичного дыма откуда-то неподалёку. Она почти на месте. Дымок, явно курящийся от сигареты, Каз заметила за одним из шатров и ускорилась, но встретила не Ариана. — Ты куришь? — спросила Казимира, наблюдая, как Вег коротко затягивался одной из ариановых сигарет. — Иногда. — Он слегка смущённо улыбнулся и выпустил дым из ноздрей. — Решила зайти перед отъездом? — Вегард бросил сигарету и прижал ботинком. Взъерошенный, глаза всё такие же красные, руки немного тряслись, когда он приоткрыл вход в палатку, пропуская Казимиру. Похоже, он так и не ложился спать. Кохрэ. — Да, хочу поговорить, — буркнула она. И что это мы начали блеять? Куда же испарилась вся решимость? Казимире показалось будто воздух стал закручиваться вокруг и липнуть к коже, как паутина. — Звучит, как что-то плохое, — за её спиной с усмешкой сказал Вегард. — Ты здесь один? — спросила Каз. — У Ариана свой шатёр? От Казимириной палатка не особо отличалась, только вместо одной лампы висели четыре, а на столике в углу громоздились несколько тарелок из-под ужина. Если бы Каз плохо знала аппетиты Вега, решила бы, что с ним трапезничал кто-то ещё. — Да, соседний. — Вегард остановился рядом с одной из масляных ламп, чтобы приглушить свет. Заметил, как секунду назад Казимира поморщившись отвернулась. — Ты о нём пришла поговорить? — Нет. — Каз взяла за спинку стул, развернула его от стола и села. Нечего тянуть, она должна успеть всё до отъезда, иначе это сожрёт её. На Вега Казимира не смотрела. Не хочу запоминать выражение твоего лица, когда ты будешь врать. — Что случилось с Фритьофом из бойцовой ямы? В ответ самый глубокий вздох. — А что с ним случилось? — Ну да, какое правдоподобное удивление. — Ты сейчас разве не должна готовиться к заданию, переговорить с… Бионические пальцы сомкнулись вокруг её собственного мягкого запястья с такой силой, что какая-то косточка хрустнула. — Сейчас я должна понять, мне ты врёшь или себе, — бросила Каз в запале и уставилась на Вегарда. Плечом он упёрся в балку, поддерживающую крышу палатки. Напряглись желваки на скулах и верхняя губа, как у скалящегося пса. Снова и снова, одно и то же. Только теперь Каз считала, что стала ближе к нему и не получит в ответ эту гримасу. — Я не понимаю, о чём речь, — безразлично бросил Вег. — Из тебя отвратительный лгун. Он приподнял брови. Выжат, обессилен, нашла же время… — Если ты до сих пор не заметил, у меня проблемы с доверием. Так будь добр. — Каз заставила себя смягчить тон, отвести укоряющий взгляд. Он не преступник. Он не на допросе. Он никогда ничего тебе не обещал, просто перестал соответствовать образу, который ты себе придумала. — Почему ты убил Фритьофа? — Шесть ножевых недостаточно? — Холодный, непробиваемый голос. Все эмоции закончились ещё там, в больнице, у койки еле живой Казимиры. Она помолчала, ища ответ на носках своих ботинок. — Почему не сказал мне? — Зачем? — Вегард на секунду нахмурился и бодрым тоном проговорил: — О, доброе утро! Ты, наконец, проснулась после трёх дней в отключке, когда мы не знали, выживешь ли ты. — Вег указал рукой в сторону. — Кстати, последние новости, я прирезал в подворотне того уёбка, который пытался тебя убить. — И голос вновь стал колючим, как мороз, вгрызающийся в голые щёки: — Так что ли? — Прирезал в подворотне? — Воображение уже рисовало самые поганые картинки, самые худшие исходы. Охрану шатра, с которой он один бы не справился, ножи, от которых не защитил бы пеалин, городскую стражу… Каз зажмурилась, надавила большим и указательным пальцем на глаза, чтобы под веками остались только цветные круги. — Кохрэ, о чём ты думал… Ответом служил шумный прерывистый вздох, словно Вегарду было что ответить, но он не стал. — Почему это такая большая проблема? — только спросил он. — Почему, когда убиваешь ты, — это норма, а меня нужно отчитывать? Ты этим зарабатываешь, а меня — осуждаешь. Казимира уставилась на Вега. Ты ещё спрашиваешь? Серьёзно? Это неразрешимая загадка? — Потому что ты не должен мараться в этом дерьме. Ни из-за меня, ни из-за Ариана, ни из-за кого-то ещё, — ответила она глухо. Если бы повысила голос, тот зазвучал бы жалко, Каз бы себе этого не позволила. — Я так зарабатываю, да, и хер я кому пожелаю такую работу. Я жестокая, неуравновешенная, и насилие — единственный язык, который я понимаю. — Казимира уже тараторила. Если не выговорит ему всё, что не может признать наедине с собой, то взорвётся. — Это, блять, не то, чего я хочу, не то, что помогает мне уснуть по ночам, не то, чем я мечтаю заниматься до старости. — Каз уставилась на Вегарда, хотя до того не могла поднять взгляда от пола. — Я помню всех своих случайных жертв, всех, перед кем стоял выбор «они или мы». Ни хера эти условия не меняют. Сегодня я буду убивать мальчишек-солдат, не старше Ана, сегодня я буду убивать престарелых капитанов, которым бы внуков нянчить, а не этим всем заниматься. Нормально это, что ли? — Она остановилась перевести дыхание, прижала ладони ко лбу, убрала назад волосы, сцепив пальцы на затылке. Пока руки дрожали от напряжения, пока дышать было тяжело, пока взгляд ни на чём не фокусировался, только так Каз чувствовала, что держит себя под контролем. С рваным выдохом она заставила себя сказать: — Никто не должен таким заниматься. Ты не должен таким заниматься. — Вег уставился ей под ноги, помрачневший, но уже не злой, а… Будто пристыжённый? — Ты хороший человек, и это ёбанная редкость. Ты говорил, что… Что не хочешь становиться таким, что тебе не плевать. У меня всю жизнь перед глазами примеры убийц, которые думали, что ничего такого страшного не делают. Всего лишь работа. И как их это с ума сводило, я видела, и в каких параноиков, психопатов и алкашей превращало. Потому что нельзя с этим спокойно жить. И я не буду смотреть, как всё это… перемелет тебя, выплюнет и сделает очередного… — Я убивал и раньше, — глухо перебил Вегард, не моргая несколько секунд. В ушах зазвучал голос, как змеиное шипение: «Смею тебя заверить, он даже был младше, чем ты на своём первом задании». Горло пережало, но Каз выдавила из себя: — Расскажешь? Его смешок пропитался отвращением. — Хочешь послушать? Он даёт шанс отступить. Подумай ещё раз. — Хочу. — Тебе не понравится. Прикрыв глаза, Вегард размял шею, только и тянул время. Казимира прислушалась к происходящему снаружи — отдалённые голоса солдат, ржание коней — кажется, её ещё никто не искал. Носком правого ботинка Вегард упёрся в пол, качнулся вперёд-назад и резко заговорил: — Ариану было семь. Мне пятнадцать. — Каждую фразу отсекал, будто бросал себе под ноги ножи. — Я решил бежать из храма, его забрать с собой не мог. Куда, блять, — огрызнулся Вег, будто Казимира о чём-то спрашивала, — слоняться от деревни до деревни, побираться? Ему ничего не сказал. Собрался бросить там. Старший брат, ага. — Каз услышала, как он скрипнул зубами. — Короче, я не знал, что он попрётся за мной. Если бы тело слушалось Казимиру, она бы поёжилась. — В ограде храма тогда была лазейка. — Вегард продолжил, но голос стал отстранённым, как если бы он рассказывал чужую историю столетней давности. — Старшие парни ночами через этот лаз пробирались к девчонкам в город. Младшим обещали, если кто проболтается, — ему переломают ноги и руки. Через этот лаз я и должен был уйти. — Тыльной стороной ладони Вег пригладил взъерошенную бороду, раздумывал о чём-то с секунду. — Какие-то пацаны, выпускники, меня застали, решили, что тоже иду к подружке. Они пьяные были, кто-то тупо пошутил, я кому-то тупо ответил, кто-то толкнул меня, не помню. Короче, Ан на это смотрел из кустов, решил, что один я не справлюсь. Хер его знает, где он достал нож. Одного пацана Ан ударил в бок, сильно вроде. Другой врезал ему по лицу, нож этот выбил, меня тогда уже на траве пинал кто-то. — На выдохе, едва слышно он добавил: — И я с места двинуться не мог. — Пауза затянулась, пока он жевал губу, погрузившись в воспоминания. Костяшки сжатого кулака побелели. — Плохо помню, что было дальше. Кажется, нож почти передо мной упал, — он выставил вперёд руку, будто снова пытался дотянуться до оружия. — Ариан вопил, весь храм поднял. Его повалили на землю, помню, рука была в крови. — Вег показал на своём левом предплечье. — Кость даже торчала. Я врезался в того, который его избивал, ножом ударил в шею куда-то. — Вегард поморщился, и снова безразличие. — Не целился просто… Просто махал. Меня так колошматило, в себя пришёл, когда понял, что к нам бежит храмовая стража. Подумал… Кхм. Подумал, если сейчас не сбегу — никогда не выберусь. — Впервые за рассказ Вегард посмотрел Казимире в глаза. — Я плюнул на раненого Ариана, вылез через ту ограду и бежал несколько часов. Ого. Каз разомкнула губы, чтобы сказать хоть что-то, но не выскребла из себя ни звука. — Это тогда Ану сломали ногу в трёх местах, и поэтому у него протез. Потому что я не какой-то там хороший человек или что ещё ты себе придумала. Я эгоист и хуёвый брат. Я подвёл его однажды, и больше этого не повторится. — Ты не… — Не начинай. — Он огрызнулся со злой усмешкой и отшатнулся назад. — Я всю жизнь хожу с этой виной, не думай, что одно «ты не виноват» что-то исправит. Нихуя это не исправит. — Вегард расправил плечи и отряхнул ладони — наверняка вспотели от напряжения. Весь он стоял сейчас как оголённый нерв. — И Фритьоф не первый, и далеко не последний. По-твоему, что случилось с наёмником, который полез к нам в Гастине? Там, в Белом Храме? Не задавалась вопросом? А с мальчишкой-резистентом из столицы? — Он выдержала паузу, не то давая Казимире слово, не то время, чтобы всё усвоить. — Я никогда тебе не врал, но ты ни разу не спрашивала. Это прозвучало как обвинение. Каз покивала, не выдерживая его взгляда дольше секунды. Теперь не была уверена, что хочет узнать что-то ещё, но всё же сказала: — Хорошо. — Ни зафери хорошего. — Хорошо, тогда почему ты вернулся. Что у тебя в мозгу перемкнуло через два года? Раз уж сковырнула, добирайся до мяса. Вегард поморщился и откинул голову назад, на балку. — Это интереснее послушать, чем о наёмниках? Ну ладно. — Он размеренно, никуда не торопясь, прощёлкал каждым пальцем и продолжил говорить: — У Оскара, который из цирка, был какой-то друг, наёмник, часто в Каллгире работал. Встретили его один раз, тоже где-то тут, в Лауки. Я спросил, что слышно, какие новости, наёмник рассказал, что недавно ему дали контракт на Гавена Гатри, сказали, у того преемник нарисовался, надо избавиться. Большинство имён ускользали от Казимиры, но почему-то «Гавен Гатри», произнесённое когда-то Арианом, выжглось в памяти. У него на воспитании Ан провёл несколько лет, у него Ан научился, каким князем нужно быть. — Наёмник не успел убить ни князя, ни сынка его, стража вовремя подоспела. Не знаю, я будто почуял что-то, будто боги направили, спросил, как выглядел сынок. Наёмник описал — лохматый, щуплый, черноглазый, вместо левой ноги протез. Его ещё по имени кто-то позвал. Арианом. Казимира выпрямилась, отстраняясь, вжалась лопатками в спинку стула. — Я несколько дней думал, взвешивал, что делать. А дальше ты знаешь. Я вернулся в Храм и нашёл Ана. Потому что я бросил его единожды и больше этого не повторю. Так что, да. Я буду убивать, защищая Ариана, — заговорил он упрямо, вспыхивая с каждым следующим словом. — И я буду убивать, защищая тебя. Я никого больше не подведу и никому не позволю навредить людям, которых я люблю. — Вегард шагнул назад, желая отстраниться от всех ожиданий, что на него навешала Каз. — Не лучше я чего-то там, не выше. Уж прости, какой есть, — он развёл руки в стороны, — измаранный. Казимира поднялась ему навстречу. Тело едва слушалось, как если бы на каждой руке и ноге повесили по мешку с песком, и один на шею. Дёрнешься — задушишь себя. Несколько секунд Вегард прикусывал нижнюю губу, попытался что-то сказать, но осёкся. Краем глаза Каз заметила за его спиной зеркало, мутное и широкое. Отражение выцепило ссутулившуюся спину Вегарда, на которую падала полоска света. И в этой клятой игре воображения, страхов и неверных теней казалось, будто белая ткань его рубашки пропитывается кровью. Голос Вегарда пытался прорваться сквозь её мысли, но Каз ничего не разобрала. Она не могла отвернуться, сколько не моргала и не сжимала до боли кулак, заферово видение не растворялось. — Где эта ваша наёмница? — прогаркали снаружи. — Выезжать давно пора! Су-у-ука! Отражение пошатнулось и исчезло, когда Вег сделал шаг назад. — Тебя ждут. В зеркале вместо кровавого следа осталось только грязное полотно палатки.