Каллгира. Дорога праха

      Казимира постучала в приоткрытую дверь. Тишина.       — Можно?       Тишина.       Каз вошла и остановилась на пороге.       Горела только одна лампа, хотя на улице уже темнело. В комнате стояли четыре постели. Две были строго заправлены, как в казармах, на одной валялись скрученное узлом одеяло и подушки. Несложно угадать, кто где спал. В углу справа — стол. Кто-то раскидал по нему фрукты. Под ногой Каз хрустнули осколки. Обломки стула она заметила в другом углу. Смотреть на голую спину Вегарда, сидящего на кровати, совсем не хотелось. Но ведь за этим ты сюда и пришла — за ответами и попыткой помочь. Тьфу, нашла, кому помогать.       В ванной журчала вода, лилась из открытого крана. Каз пересекла комнату, скрылась за дверью и повернула вентиль. Отличная идея — зазря тратить воду. Счёт за комнаты вырастет раза в два.       Только выйдя обратно, Казимира посмотрела на Вега. Глубокий порез на лопатке, отпечаток цепи, множество синяков, ссадин, мелких царапин. Мокрой тряпкой Вегард вытирал кровь с рук.       — Дай сюда, — выдохнула Казимира, сдаваясь.       На табурете перед Вегардом стояло широкое блюдо с уже помутневшей розоватой водой, а рядом лежали несколько ещё чистых тряпиц. Каз сдвинула табурет к окну. На пол и штанину Казимире плеснула вода. Вег не двинулся, чтобы помочь.       — Взять лекарства не додумался? — спросила она, выходя за аптечкой, которую Клаудия хранила под своей кроватью.       Спустя минуту Казимира плюхнула рядом с Вегом небольшой кожаный чемоданчик с отпечатком белой ладони на крышке. Сунула в руки Вегарду бинт, чтобы оторвал, зубами открутила бутыль медицинского спирта. Слишком много у неё было вопросов, чтобы выбрать один.       Какое-то время Каз молча обрабатывала его порезы на брови, на скуле. Ровные, будто от грани перстня или… осколка бутылки? Не похоже, чтобы он ходил в то же место, куда и вчера.       — Это его ошибка, — прошипела Казимира, удерживая Вегарда за подбородок. — Он потерял деньги, он и должен это расхлёбывать.       — Моя, — ответил Вег хрипло. Заговорил с ней впервые за всё это время. — Моя ошибка. — Он замолчал, пальцами прощупал основание челюсти. Что-то щёлкнуло, и Вегард продолжил: — Я оставил его без присмотра. Сам виноват.       — Ащ Алаян, ему не три года. — Каз не сдержалась и всплеснула рукой. Вылилось немного спирта из флакона, что она держала. — Его не нужно сдавать в ясли всякий раз, когда ты собираешься выйти за порог.       — Нужно.       Казимира мысленно выругалась, отдала ему бутыль спирта, выбросила вымокший в крови бинт. Плюнуть бы и оставить всё как есть. Сам разберётся. Ещё трепать себе из-за него нервы.       Взгляд Каз остановился на ране по линии роста волос. Чуть скальп с него не сняли.       Она промочила спиртом новый бинт, осторожно убрала пряди с лица Вега, спросила тише и спокойнее прежнего:       — Там, куда ты ходил, оружие разрешено?       Вегард приподнял голову, чтобы ей лучше было видно. На Казимиру не смотрел.       — Я не из праздного любопытства спрашиваю. — Каз указала на ровный порез на плече. — Если были ножи, раны серьёзнее. Врач нужен.       — Не было ножей.       — А что было?       — Врач не нужен. Не хочешь помогать, — Вег отстранился, потянулся, чтобы забрать склянку со спиртом, — оставь лекарства, я…       — Да-да, — Каз склонилась к нему, взяла за подбородок и развернула на свет. Вегард поморщился от этого рывка. — Ты разберёшься.       Ещё пару минут Вег кривился или тихо шипел под нос, когда Казимира надавливала на раны слишком сильно. Она закончила с лицом и перешла к правой руке.       — Хорошо, — Казимира снова заговорила. В этот раз не пытаясь спорить. — Сделаем вид, что ты, и правда, виноват. Привёл этого курна эннаи, а потом куда-то свалил. И это повод, чтобы чуть не угробить себя? Зачем так надрываться, если на счете в Мехшеде всё равно хватит деньжат?       Вегард устало вздохнул, выпрямил спину и весь сморщился, пока позвонки не прохрустели.       — Зачем ты это терпишь? — Каз обратно приволокла табурет, подняла руки Вега над чашей с водой, чтобы спиртом промыть разбитые костяшки. — Ты ему чем-то обязан? — Плеснула со всей щедростью и злостью, которую словами выразить не могла. Не хотела. Не имела права.       Вег отдёрнул руки, сжав кулаки, рыкнул:       — Киэлиг, Каз! Полегче!       — Может, он держит в заложниках твою семью и маленького сына? — предположила Казимира.       Вег вопроса будто не услышал. Уставился на неё, как на умалишённую с паяльником в руках и садистской улыбкой на лице.       — Ты пытать меня пришла или помогать?       — Начнёшь отвечать — там посмотрим, — пообещала Каз и встряхнула рукой с бутылём спирта. Вегард перевёл взгляд на орудие пыток, снова на Казимиру.       — Он — моя семья. — Кулаки Вега немного подрагивали. Сорванный голос царапнул по ушам. — Понятно? Семью нужно терпеть.       — Ты говорил, вы не братья, — напомнила Казимира с осуждением в голосе, склонила голову набок. — Но у вас даже фамилия одна. — Она вернула спирт в аптечку и к ранам не возвращалась. — Соврал?       — Не соврал, — процедил Вегард. Всё в нём — тон, взгляд, каждое слово, каждое движение — выдавало злость. И Каз бы поняла и поддержала злость, направленную на Ариана. Но на неё, Казимиру-то, чего огрызаться? Может, то, что она лезет не в своё дело? Решила, будто может ковырять в чужом прошлом палкой и выносить вердикты.       Вег поднял с пола бутылку воды и сделал пару глотков. На стекле осталась кровь.       — Мы не братья, — всё же сказал он. Нехотя, кривясь не то от боли, не то от того, что разговорился. — Ну, не родные. Названные. В Ордене так привыкли. Да и мы тоже. Я его с пелёнок знаю. Сам тогда на пороге храма нашёл.       Слушая, Казимира сдвинула в сторону чемоданчик аптечки и села на его место, чтобы видеть спину Вегарда. Начала обрабатывать порезы на лопатках и у основания шеи. Переспросила:       — На пороге? Можешь ещё лампу зажечь, ни зафери не видно.       — Ага. — В комнате стало светлее, и Вег сел обратно. — Подкинули. Будто это он грязный, а не они.       Казимиру передёрнуло от этого слова. «Грязный». Ого, а что ещё скрывала маска добряка? Может, в подвале княжеского особняка у тебя, телохранитель, есть своя пыточная для мерзких обскуров?       Казимира не заметила, с какой силой надавила на рану на лопатке.       — Извини, — буркнул Вегард едва слышно.       — А? — Она запоздало отстранила руку.       — Кхм. Это слово. — Вег глянул на неё через плечо и сразу отвёл взгляд. — Не стоило так говорить.       — Не стоило. — Она не нашла, что ещё ответить. В нём будто на долю секунды проснулся резистент, но человек его заткнул. — И… — Каз кашлянула, возвращаясь к ранам, бинтам и спирту. — И сколько тебе было, когда ты нашёл Ариана?       Голос Вегарда смягчился и потеплел. Казимира списала это на ностальгию.       — Восемь. Ему было пару месяцев. Одна из адепток за полгода до этого родила, — Вег указал большим пальцем за спину. Словно всё ещё сидел в комнате в том же храме. Словно та адептка только прошла по коридору. — Взялась и Ариана выкормить. Имя я ему, кстати, дал. — Вегард усмехнулся, опустил голову. — Клаудия хотела назвать его Дориан, по-салдански.       Казимира вынула из аптечки моток пластыря, зубами оторвала несколько кусочков, чтобы налепить на ранки поменьше. Глубокий порез, наконец, перестал кровоточить, Каз ещё раз его промыла, прижала промоченную марлю и подтолкнула Вегу через подмышку бинт, чтобы обвязать вокруг торса. Щекой Казимира случайно задела его плечо и отдёрнулась, как ошпаренная. В нос ударил запах крови, пота, спирта, арианового мерзкого табака, пива. Всё это и так витало в воздухе, но в тот момент отмахнуться почему-то не удалось. Остался ещё какой-то неугаданный запах, что-то его, личное.       Нет-нет-нет, это выяснять Казимира не будет.       Плечом она вытерла щёку и продолжила свои расспросы.       — Значит, старший брат, — сказала бодро, заканчивая обвязывать торс. Каз пересела к левой руке, взгляда на Вега не поднимала. Так было проще. — Знаешь, старшие братья младших воспитывать должны, а не баловать. — Она снова начала распаляться, пыталась сдерживать тон, но… Как там Вег говорил? Думает ли она, прежде чем ляпнуть? — Пока он говнит людям, ты в сторонке стоишь, молча осуждаешь, но ничего не делаешь.       — Кому он говнит? — Вегард повернулся к ней. Ни следа от ностальгии. — Сжигать таверну Ан не приказывал.       Каз мотнула головой, глядя только на ссадины от локтя до ладони.       — Но поддержал.       — А с той деревней ты сама его подзуживала!       Она прикрыла глаза. Лакх.       — Ладно, было такое. Но со злости. Показать сломанные рёбра? — Каз указала на себя пальцем. — Я-то остыну, а Валлету покажи новую мишень, и он будет рад…       — Я встречал князей куда хуже. — Вегард расправил плечи, будто собирался прикрывать Ариана от атак физических, а не словесных. Голос — металл, дрожащий от ударов молота.       Казимира встала, чтобы размять ноги, перенесла аптечку на широкий подоконник. Стала перебирать пустые упаковки из-под бинтов и флаконы со спиртом и лекарствами, что ещё Синий Друид ей всучил в Ярмарке.       — От маразматиков и палачей его отделяет лет пять на троне, — сказала Казимира, не оглядываясь. Швырнула в кучу использованных марлей и бинтов полную баночку каких-то лекарств. Плевать. — Продолжите в том же духе — и пожалуйста, будет очередной Бофорт… Кхм.       Она зажмурилась, до боли сжала челюсти. Сарсем!       — Кто? — спросил Вег. Спросил мягко и тихо, будто понял, что лезет не в своё дело.       — Неважно. — Казимира продолжила, пытаясь отвлечь его: — Неплох на чьём-то фоне, ага, аргумент.       — Бофорт — это князь, которого ты убила? — Тон Вегарда не изменился. Каз услышала, как он встал, шагнул ближе.       — Нет. — Она развернулась, чтобы швырнуть ему новый бинт и кивнуть — отрывай.       Нужно было сделать примочки на кулаках, иначе это месиво нескоро бы зажило, но одним спиртом здесь не управиться. А травы… Лакх, в медицине Каз всегда была слаба. Путала, в каком рецепте использовать цветы, а в каком стебли, какие ягоды-листья полезны, а какие сделают только хуже. Сначала ей в этом помогала Айми, потом медики, которые не задавали вопросов за пару золотых монет.       Каз снова перебрала флаконы в аптечке, нашла ту мазь от шамана. Нюхать это было плохим решением. Воняло знатно и едко, чуть глаза не заслезились.       Если это должно было лечить ожоги, наверняка, и раны бы затянуло. Логично? Логично. Не будет же у Вега какого-нибудь заражения. К врачу его всё равно не затащить.       Один из уцелевших стульев Казимира поставила перед Вегом, стала мазать правую руку. Он вдруг упрямо сказал:       — Ариан старается для Каллгиры.       — Мне не интересно, — нараспев ответила Каз.       Вег зашипел от боли и перехватил запястье Казимиры, чуть тряхнул, заставляя посмотреть на себя.       — Ты не знаешь его и судишь.       Казимира дёрнула рукой, чтобы высвободиться. Вегард не отпустил. Под его пальцами стучал её пульс. Ускорялся.       — Ты не знаешь меня и судишь, — продолжил Вегард.       Она выкрутила руку вправо. Запястье выскользнуло из хватки Вега, и Каз на стуле отодвинулась назад. Шаркнули ножки по половицам.       — Я еду с вами уже сколько? Дней семь? — Казимира склонила голову на бок. — Восемь? Думаешь, этого недостаточно, чтобы узнать человека?       Вегард отвернулся, усмехнулся чему-то. Мерзко, на арианов манер.       — Этого достаточно, чтобы составить мнение. — Он окинул её снисходительным, поистине валлетовым взглядом. — И ты далеко не так проницательна, как самой кажется.       Каз встала и бросила ему в руки флакон с мазью.       А, ну раз так, сикран гит.       Вег потянулся к её руке, чтобы снова удержать. Казимира увернулась.       — Следующий Валлет, который меня коснётся… — уф, чуть не проболталась, — не досчитается зубов.       Она за спинку оттолкнула в сторону свой стул. Сделала пару шагов к двери. Язык жгло любопытство, злость, усталость от постоянных недосказанностей.       — Я знаю, что в Каллгире восстание, — сказала Казимира, разворачиваясь на пятках. Приложила руку к груди, договорила, надрываясь: — Ариан так старается для своих людей, что они решили поднять на вилы всю его охрану и захватить особняк. Ему поэтому и убийца нужен, что он сунуться к себе домой боится? Его же там сразу на части разорвут.       Вегард повернулся к ней, поджал губы.       — Откуда знаешь? — Аламар, опять такой спокойный, будто сам только что поделился этой информацией.       — В городе сегодня поспрашивала. Узнала много интересного.       Вегард кивнул пару раз, поднялся, чтобы дотянуться до стула и поставить его обратно перед собой.       — Я отвечу на твои вопросы, но сначала сядь, — сказал Вегард. Потянулся, чтобы волосы с лица убрать, но вспомнил о мази на руках.       Казимира сопротивлялась пару секунд, поморщилась и вернулась.       — В Каллгире восстание, — начал Вегард, когда она сдвинула стул ещё на фут подальше от него, — потому что нужно много времени, чтобы всё исправить. Много сил, средств.       — Исправить что? — Казимира лопатками вжалась в спинку стула, закинула щиколотку правой ноги на колено левой. Тело снова заныло, но сейчас не могло отвлечь её мысли.       — Когда Ариан сел на трон, в княжестве была разруха. Дикая просто. — Он говорил, глядя ей прямо в глаза, мягко и тихо. Э-э, нет, видела я твои приёмчики, знаю, как ты втираешься к людям в доверие и упрашиваешь на услуги. — Мы поэтому и… и приехали в Кибрийю. Хотели заключить соглашение.       — Кибрийя от вас далековато.       Вег посмотрел на окно, медленно кивнул, вернулся к Каз.       — Там правит Аклес Круминиш. Его сестра — Агнес — сидит в Три́ие на северо-западе от нас. Мы поможем ей, Аклес — нам. Таков был план. — Вег поморщился, большим пальцем потёр переносицу, откинул мокрые пряди с лица. — Но пока мы были в Кибрийе, пришли вести о восстании. Деньги быстро кончились, прежняя свита разбежалась. Возвращаться через восточные княжества — самоубийство. Все наши соседи о ситуации знают. Убить Ана — половина пути к трону. Мы свернули сюда, ведь Ариану невтерпёж было нанять убийцу.       — Для подавления восстания вам бы потребовался весь Призрачный Легион? — И когда я так увлеклась его рассказом?       — Да. — Вег указал на неё рукой. — И поэтому Ана так задел их отказ.       Ага, Ана задело. Не тебя. Ты был непробиваем.       У Вегарда дёрнулся уголок губ.       — Ещё эти их намёки, что обскуры справились с княжеской армией. А там и армии никакой не было, откуда ей взяться.       — Каллгира же далеко не бедствующая. Фюэл добываете, драгоценные камни, серебро.       Вег облизнул пересохшие губы и ответил по слогам. Тихо, будто не хотел признавать этого вслух:       — Долги. — Помолчал пару секунд. — Охереть сколько долгов.       Казимира вытянула ноги, опустила голову, переваривая услышанное. Княжествам Коригры никто бы не стал завидовать. Изнуряющая работа в шахтах и на рудниках при постоянной опасности натолкнуться на зафери. Князья сменяются каждый месяц, и всякий устанавливает свои законы и порядки, свои налоги и требования. Коригра была последней страной, где отменили рабство. Когда по всему Морбосу с обскуров уже сняли ошейники, те же каллгирские шахтёры впахивали круглыми сутками и получали за это только удары плетей.       Неудивительно, что именно в эти земли крепче всего вцепилась Белая Длань. Хотя, может, здесь связь обратная — Белые высасывали жизнь из этих бедных людей, не оставляя и шанса выпрямить спины.       Вот и восстания там были не редкостью. Не ровня, конечно, гастинцам, которым только дай волю поднять надзирателей на колья. Только никогда прежде Казимира не слышала, чтобы восстания разрастались с такой силой. В княжеском доме обскуры, а правитель выдворен вон.       Голос Вегарда выдернул её из размышлений:       — Теперь тебе понятнее, почему он вечно на взводе и на всех зол?       — Потому что он истеричка и трёхлетка? — переспросила Казимира без улыбки.       — Отчасти, но…       — Кое-что не сходится, — перебила его Каз. Она поджала ноги под стулом, подалась вперёд. — То, как ты всё это расписываешь. Это не похоже на его планы и рассуждения. Пойти с кем-то договариваться, ещё и такими окольными путями. Кому-то приплатить, кому-то предложить альянс, озираться по сторонам. Ариан всё делает в лоб, тычет своим «Эй, я тут князь, преклоняйте колени». — Казимира проговорила медленно, вспоминая ту, самую первую ночёвку в Белом Храме: — Он бы не додумался поменяться покоями, чтобы ассасин спутал владельцев и напал на телохранителя, а не на князя.       Вегард подавил улыбку, поджал губы.       — Мне кажется, — продолжала Казимира, — будь на то воля Ариана, он бы давно послал меня убить какого-нибудь князька и занял его земли. Разве нет? Или мы направляемся в Пакран, где потише и климат получше?       — Я же говорю, — Вег цыкнул, — ты не так проницательна, как думаешь. И не злись на правду. — Он усмехнулся. — С Аклесом списывался я, с Агнесой — Клаудия, но всё придумывал, всё решал Ариан.       Каз приподняла брови — ну да, конечно.       — Можешь не верить. — Вегард с улыбкой развёл руками, демонстрируя ладони. Научила на свою голову. — Мы выросли в Каллгире, и Ан очень любит это место. — Он добавил серьёзно и с теплотой, такой же, как когда вспоминал их детство. — Правда. Он старается.       — Наверное, ты тоже любишь Каллгиру? — Голос Казимиры прозвучал на удивление глухо. Она кашлянула.       Вег поморщился, открыл было рот, но мотнул головой. Каз не сдержала смешок, и Вегард подхватил.       Сколько они уже так просидели? А сколько часов Казимира готова была провести за болтовнёй с Вегардом? Вспоминая что-то, делясь, шутя. Много. Много часов в комнате, закрытой от внешнего мира и его проблем.       Полупрозрачную голубую шторку на окне подхватил ветер, ткань погладила Каз по щеке. На улице, наверняка, уже стемнело, но в комнате разливался мягкий свет двух ламп. Не жёг глаза, оставался где-то в стороне, только наполняя пространство уютом и спокойствием.       — По-своему люблю. — Вегард размял кулаки, в которые уже впиталась мазь. — У Ана больше хороших воспоминаний, у меня — плохих.       Он раскрыл рот, но не заговорил, будто не был уверен, делиться ли этим.       — Извини, сейчас вернусь.       Опираясь на колено, Вегард встал и направился к ванной, но тихо захрипел, хватаясь за ногу. Точно, у него же ещё и там ссадины и кровь. Каз кинула ему моток бинта, следом — бутыль спирта.       Пока Вега не было, Казимира подошла к окну, захлопнула аптечку и переложила её на свободную кровать. На широком подоконнике сидеть было почти удобно. Но главное — лёгкий ветерок из окна обдувал взмокшую шею и спину, приносил ароматы печного и дешёвого вина.       Вернулся Вегард спустя минут десять с мокрой головой и полотенцем на плечах. Только теперь Казимира заметила, как отросли у него волосы. Один раз, на остановке в какой-то гостинице Клаудия машинкой подбривала ему виски. А вот от макушки пряди теперь тянулись до самого основания шеи, хотя раньше затылок не прикрывали. И неровная борода неряшливо топорщилась, особенно сейчас, влажная.       Вег ещё раз утёрся краем полотенца, повернулся к Казимире спиной.       — Пластыри не задел? — Он оглянулся через плечо. — Голову хотел холодной водой ополоснуть, гудит ски́ле.       — Похоже, тебе не раз по ней прилетело, — ответила Каз. Она прижала на место отклеившийся край пластыря, вытерла полотенцем дорожку воды, что тянулась к бинту. — И не только сегодня.       — Ха-ха, — сказал Вег по слогам и сел на кровать. — О чём мы там? — Он размял подрагивающий кулак. Мазь, похоже, действовала. — Я, по идее, и к Белым попасть не должен был.       — М? Как это? — спросила Каз. Она откинула тяжёлую голову на холодное стекло. И правда, успокаивало.       Вегард почесал шею, оглянулся на дверь, похоже, к чему-то прислушиваясь. Казимира тоже заметила — грузные шаги протопали мимо по коридору.       — Родители были обскуры, — сказал Вегард с усилием. — Их казнили за то, что меня прятали.       Каз не рискнула переспрашивать.       — На Кейсáри тогда были такие законы.       Он поднял ополовиненную бутылку с водой, сделал пару глотков и поморщился. Снова стал прощупывать челюсть.       — Погоди, — Казимира подалась вперёд, — Белые казнили твоих родителей, и после этого ты…       Вег поморщился, перебив её:       — Что? Нет, не они. Кόнунг. На островах Ордены не ставят законов. Конунг отдал приказ.       Каз медленно кивнула.       С улицы доносился шум, собачий лай, детские голоса. Кажется, они играли с псом в догонялки. Кажется, пёс был не слишком рад. Казимире сейчас очень хотелось отвлечься.       — И тебя забрали? — спросила она.       — Сначала тётка меня как-то выкрала, увезла. — Он смотрел в пол перед собой. Говорил безжизненно, так что Казимира поёжилась. — Её нашли, а я сбежал.       — Сколько тебе было?       Вегард цокнул языком и заговорил бодрее, будто вопрос смерти родителей был исчерпан:       — Четыре, кажется. Плохо их помню. — Он перекинул полотенце через изножье своей кровати. — До шести лет на улице жил.       Каз уставилась на него.       По улицам в Морбосе слонялись десятки, а то и сотни беспризорных детей. Одни родители не могли прокормить лишний рот, другим не хватило смелости вовремя прервать беременность, а возиться с дитём никто не хотел, третьи, чаще всего резистенты, вышвыривали малыша-обскура на улицу. Из таких ребят Ордена и пополняли свои ряды.       Казимира смотрела на Вега и не могла представить его одним из этих чумазых попрошаек.       — Знаешь, что хуже, чем быть обскуром? — Вегард посмотрел ей в глаза, приподняв брови.       — О-о, ну расскажи, — нараспев ответила Каз. Сочувствие испарилось.       — Быть резистентом на улице.       — Ох, бедняжечка, — протянула Казимира и закатила глаза. — Конечно, да. Резистентам всегда и во всём хуже. Никто так не страдает, как они.       — Тебе смешно? — Он склонил голову на бок и подавил улыбку.       — Да, — Каз сморщилась, — есть немного.       — Смешно тебе?       — Ага.       Вегард в два шага оказался перед ней и протянул ладонь. В этот раз не стал хватать без спроса. Каз сощурилась, но руку подала, тыльной стороной вверх. Вег притянул её к своей ключице.       — Чувствуешь? — Он провёл пальцами Казимиры по своим костям. — Так и срослось неправильно.       Да, вот тут, слева. Она прощупала место старого перелома как раз на уровне её глаз. Вегард отпустил её руку, но Каз не отстранилась, провела большим пальцем от шеи к плечу. Вег прикусил нижнюю губу, и волоски в его бороде встопорщились. Эй-эй, если видишь это, значит, стоишь сли-ишком близко.       Нет, это он стоял перед ней. Он не отходил, взгляда не сводил, рукой уперся в стену слева от неё.       — Угу. — Каз ладонью надавила ему на плечо, отодвигая от себя.       Вегард улыбнулся, облизнул губы, но вместо того, чтобы вернуться к кровати, подтянул к подоконнику стул, уселся справа от Казимиры, а ноги поставил на сидение. Трёхстворчатое окно — Каз и Вег уместились, не прижимаясь друг к другу плечами, но она снова почувствовала тот странный запах, от которого только-только избавилась. Что это? Мёд? Медовуха?       — Дай обскуру шанс, и он станет таким же жестоким, как те резистенты, которых ты так ненавидишь. — После затянувшейся паузы и болезненного вздоха сказал Вег. Каз смотрела на шнурки его ботинок.       — Я вас не ненавижу, — буркнула Казимира, сама слабо в это веря. Поправила волосы, перекинула их на левую сторону. Сядь он слева, Каз бы периферийным зрением совсем его не видела. Может, тоже об этом подумал?       — О, ну спасибо, рад слышать. — Затылком Вегард прижался к стеклу, но так, чтобы не задевать спину. Он закрыл глаза и выдохнул с наслаждением: — Ох-х, прохлада.       Надо бы спуститься к бару, попросить их завернуть лёд в полотенце и отдать Вегу. Да, чуть позже.       — Ты…. Вообще какой-то неправильный, — признала она. Выпалила и сразу прикусила язык.       — В каком смысле? — Вег повернулся к ней.       Казимира потёрла лоб. Сарсем!       — Да во всех. — Она неопределённо махнула рукой. У Вегарда это вызвало новый смешок. — Где ты видел чистенького, который бы сбегал из Белого Храма?       Смешки кончились. Он нахмурился, приподнял бровь.       — Клаудия разболтала? — спросил с медленным кивком. Похоже, ему не понравилось, что его обсуждали за глаза.       — Ага. Вчера.       — А. — Вегард опустил голову, напрягая желваки на скулах. Каз пожалела, что упомянула это.       — Поэтому ты стал телохранителем? — Чего уже останавливаться? Раз начала стучать палкой по улью, пусть все осы вылетают. — Они наказали?       Он закрыл глаза и широко улыбнулся.       — Нет, ну Ариан, конечно, то ещё наказание…       Казимира тоже не сдержала смешок.       — Ты меня понял.       — Понял-понял. — Он помолчал, повернул голову, чтобы левым виском прижаться к холодному стеклу, потом правым. — Нет. Я вроде уже говорил. Я сам так решил. И чего ты за это уцепилась?       — Я ни одного резистента не встречала, который бы не рассуждал как-нибудь… — Каз вспомнила интонацию Марка, бывшего сослуживца, и без труда её повторила: — «Эх, а вот был бы я князем» или «Да всё, что меня отделяет от трона — один меткий выстрел».       И из всех только ты похож на человека, который должен править.       Этого Казимира уже не сказала.       — Просто никогда не хотел, — ответил он и скривил губы. Сидел всё так же с закрытыми глазами. — Дохера ответственности, огромная мишень на спину, всеобщая ненависть и прочее, и прочее.       — Поэтому мишень на спину ты повесил себе сам?       — Ты про… — Он глянул на Каз, но заметил издевательскую улыбку в уголках её губ. — А. Татуировка. — Вегард убрал назад волосы, слегка стукнул затылком по стеклу. — Мне было шестнадцать. Я считал это ироничным. Неужели ты в шестнадцать не делала дурацких татуировок?       — Не-а.       Передо мной стояли другие жизненно важные выборы.       — Повезло.       — Да не слишком. В шестнадцать я вышла на первое убийство.       Он приподнял брови, не глядя на неё. Казимира уже пожалела, что поделилась этим. Зачем, идиотка, знаешь ведь его отношение к этому вопросу, оттолкнуть пытаешься? Меняй тему, срочно меняй тему.       — Ладно, не хочешь говорить о князьях, — Казимира подтянула к себе правую ногу, — а вернулся-то ты зачем? К Белым в смысле.       — Был нужен Ариану. Он всегда видел себя только князем. — Веселье и толика стыда из его голоса пропали. — Я два года… шатался повсюду. Разное видел. Разных правителей, подданных, наёмников. — Вегард напряг верхнюю губу, почти оскалился. — Тех, кто сегодня верен, а завтра распахнёт двери для убийцы. — Он опустил взгляд, проморгался, будто прогонял воспоминания. — Понял, что не брошу брата одного.       И ты променял свою жизнь на служение? Точно чего-то не договариваешь. Если были причины сбегать из места, где к тебе относились, как к божественному отпрыску, то… какие причины заставили туда вернуться?       — И всё? — прямо переспросила Казимира. — Чувство долга?       — Тебе этого мало? — Он насмешливо приподнял брови.       Ты врёшь, русобородый.       — Как будто чего-то не хватает.       Вегард хлопнул себя по ноге и сказал нарочито бодрым тоном:       — Всё, что есть.       Как скажешь. Радуйся, Каз, и этому.       Она прислушалась. На улице уже давно стихли детские голоса, машины всё реже проезжали мимо. Из бара напротив громче заиграла музыка и неровный строй голосов подхватил песню.       — Что-то мы засиделись. — Вставать с этого подоконника совсем не хотелось. Казимира кивнула на дверь, имея в виду свиту: — Наши опять решат, что… — Каз изнутри прикусила щёку. Да что у тебя сегодня с контролем речи, женщина!       — Что решат? — Вегард глянул на неё.       — Ну, ты не ночевал в номере, — Каз указала на его кровать, — я не ночевала в номере. — Она будто услышала несмешную шутку и улыбнулась лишь из вежливости. — По словам Дакина, они решили, что мы не ночевали вместе.       — Ха, серьёзно? — Кажется, его это сильно позабавило. Вегард снова приложился затылком к стеклу. — Не знал, что наши друзья такие сплетники.       Каз искренне посмеялась. От шутки, не от облегчения.       — Мне они не друзья. Ну, может, Дакин. Он неплохой парень, но…       Дверь резко распахнулась будто их пытались поймать на чём-то. Казимира и Вегард перевели взгляды на вход.       — Стучать тебя не учили, светлость? — спросила Каз, когда вошёл Ариан. Он смотрел то на одного, то на другую.       — Это моя комната, — напомнил Ариан.       — Ещё что-то случилось? — спросил Вегард. Пару секунд назад широко улыбался, но теперь чуть не скалился, как цепной пёс.       — Нет. — Ан уставился на Каз, придерживая дверь. Проходить не торопился, закрывать за собой — тоже. — Время почти полночь.       Казимира отдала Вегу бинт, который, оказывается, всё ещё лежал у неё на коленях, и спрыгнула на пол.       — Погоди, — сказал ей Вегард, выставив вперёд руку. — Ан, выйди.       Ариан быстро проморгался, подался вперёд, приложив руку к уху.       — Что, прости?       — Ты слышал. — И снова тон, от которого вода в стакане могла покрыться коркой льда. — Мы не договорили. Жди за дверью.       Естественно, его истеричная светлость, хлопнул дверью так, что с потолка в двух местах посыпалась штукатурка. И откуда только силёнки?       Каз повернулась к Вегарду, подняв брови.       — Ого. Слушай, даже я не умею его так бесить.       Вег горделиво выпятил грудь. Да как ты так резко переключаешься?       — Почти двадцать лет практики. Так вот. — Его голос зазвучал тихо и доверительно. — Прошлой ночью я встретил старого коллегу из цирка.       — Цирка?       Вег открыл рот, поморщился и расплылся в смущённой улыбке.       — Да-а, давай это тоже отложим на другой разговор. — Он указал куда-то вбок. — В общем, мы засиделись, заболтались, выпили лишнего.       Каз глянула ему через плечо, ожидая какого-то продолжения.       — И-и зачем ты это говоришь?       Вегард, аламар, прикусил нижнюю губу, заглядывая ей в глаза.       — Не хотел, чтобы ты, как они, думала, что я не ночевал с кем-то.       Вся выдержка Казимиры ушла в спокойный кивок, а Вегард только пожал плечами и добавил:       — Спокойной ночи.       — Спокойной. — Уже на пороге Каз бросила через плечо. — Найду завтра новые шрамы — руки сошью вместе.       — Как скажешь! — прикрикнул ей вслед Вегард.       Что ж, это был… очень странный вечер.