Затонувшие сокровища морей

      Каждая перезарядка аппарата по перемещению во времени занимала месяц и требовала ресурсов. Нами была зла и готова была убить Санджи сначала за то, что так пропал, потом уже за все те затраты, что они понесли. Подходил к концу второй месяц без кока на корабле, благодаря логическим выкладкам Робин команда была уверена, что в этот раз не промахнется со временем и точно попадет в тот промежуток, куда решил прыгнуть Санджи. Но настроение у всех все равно было подавленное. Что случилось, почему Санджи вот так их оставил? Мрачный вид мечника тоже не прибавлял настроения.       Первые дни Зоро испытывал только недоумение, то самое, что ощутил, когда увидел скрывающегося от него во временном провале кока. Зачем? Почему? Сколько бы его мысль ни билась, он не мог найти ответа. Потом Зоро стал скучать по запаху сигарет в камбузе по утрам, его отсутствие было не просто непривычным, оно казалось неестественным. Он скучал по тому внутреннему ощущению расслабления, когда вернувшийся с кухни кок наконец ложится спать, сразу же стягивая на себя все одеяло. Только тогда, уверенный, что его больше не потревожат, организм Зоро полностью расслаблялся и засыпал. Теперь сигнала в виде Санджи не было, и Зоро лежал с открытыми глазами в глубине ночи до первой зари.       Не было блюд кока, не было его рубашек, которые нагло выселяли майки Зоро с его и так единственной полки. Не было хулиганских, выводящих мечника из строя, внезапных укусов в шею, когда Зоро пытался отжиматься. Он больше не просыпался от витиеватых ругательств среди ночи, когда забывшись во сне крепко прижимал к себе Санджи, а тот злился от жары и недостатка воздуха. Никто не гонял его в душ чаще, чем он того желал. Никто не закатывал глаза, когда Зоро надевал свою любимую майку, которую вытащил из корзины для мусора через полчаса, как кок ее туда отправил «потому что мы не храним в спальне половые тряпки».       С жизни полностью соскребли «налет кока», и она осталась прежней — вроде бы и цельной, но какой-то уродливо-пустой. Зоро и не думал, что его жизнь срослась с другой настолько тесно, пока их с треском не разъединили, словно вырвав корни из земли. Потому Зоро злился — сильно, иррационально. Как посмел кок взять и без объяснений лишить его всего этого? Разве не заслуживает Зоро хотя бы пары слов правды?       Хотелось избить дурацкого кока, а потом дать ему в руки ворох его рубашек и заставить засовывать на полки Зоро, нагло выкидывая при этом старые футболки. Где ты, Санджи, зачем ты так поступил?       Зоро был не из тех, кто задумывается о будущем — где он хотел бы жить, нужны ли ему дети. И только исчезновение кока заставило его осознать, что он всегда думал, что они будут вместе до самого конца, где бы они его ни встретили. Зоро не верил, что Завитушка женится, слишком много его сил и внимания уходило на мечника, когда уж тут романы крутить, если в редкие дни отпусков команды даже из постели не выбираешься. Сам Зоро настолько привык к этому «всегда», что даже не мог помыслить, что ему придется жить без кока. И тут ему стало страшно за все прошедшие года. А если бы в одной из схваток Санджи умер? В какой пустоте и отчаянии остался бы Зоро. Потому нужно спешить, догнать в прошлом Завитушку, ведь там он может погибнуть. К концу месяца страх стал иррациональным, ведь кто-кто, а Черная нога не нуждался в защите.       Самым страшным был несформировавшийся, подспудный страх, что кок решил навсегда покончить с их отношениями. Ведь кок был их инициатор, именно он, в стельку пьяный, свалился ему прямо на колени во время одной пирушки. Зоро как раз облюбовал себе укромное место на полу, где его никто не видел, чтобы прикорнуть, а мимо шедший кок споткнулся и приземлился аккурат в объятия, посмотрел на него мутным взглядом, закусил губу и выдал: — Прекрасная меллорин меня отшила. А так хочется целоваться. — Ничем не могу помочь, — Зоро напрягся, выжидая удобный момент пинком скинуть с себя пьяного кока, раздражающего своими выходками. Но не успел. — Нет, можешь, — махнул светлой головой Санджи и встал на колени перед Зоро, чтобы ноги мечника оказались между его ног, приблизил к нему лицо и сразу с языком, страстно и пьяно поцеловал Зоро. Тот моментально вскинул руки, чтобы отправить наглого безумца в полет к противоположной стене. Но Санджи вмиг разомкнул поцелуй, чем почему-то расстроил Зоро, и попросил, обдавая запахом всех сортов вин, что были на празднике: — Пять минут, пожалуйста, Маримо, неужели тебе самому не хочется чужих поцелуев…       Пытающийся смириться с порывом ударить Зоро оторопело опустил руки — наглый кок его о чем-то так смиренно просит. Он сдался и позволил Санджи вернуться к своим поцелуям, и не пожалел. Тот целовался как в последний раз, или кок всегда целуется так, будто завтра конец света? Горячие губы поверх его губ, которые хотят еще, еще, и эта невозможность полностью удовлетворить их желание приносит мучительное удовольствие. Зоро подобных ощущений никогда не испытывал, когда партнер настолько самозабвенно растворяется в процессе. При этом кок не использовал ни рук, не касался его нигде, кроме как губ губами. На исходе третьей томной минуты уже сам Зоро схватил его сзади за талию, кок не обратил на это ни малейшего внимания — у него было занятие поинтереснее. На исходе четвертой минуты уже Зоро прижал чужое тело к своему и резко поднялся, увлекая за собой Санджи. Совсем позабыв, что творит, он торкнулся в первую попавшуюся дверь, не известно, чья эта была спальня, но она была пуста, а кровать на удачу была широкая. На исходе пятой минуты Зоро рухнул вместе с коком в объятиях на кровать, схватил его за плечо, чтобы освободить от лишней одежды, предвкушая, как с силой вдавит его в постель… Но пиджак никак не хотел сниматься, застегнутый на все пуговицы, Зоро занялся ими…       Когда он наконец раздвинул полы пиджака и поднял взгляд, Санджи уже дрых на мягкой кровати сном младенца. Ничто в его невинном посапывании не выдавало, что он только что страстно целых пять минут целовал накама, которому годами готов был мозги ногой вышибить. Зоро помотал головой, избавляясь от наведенного эро-коком морока, поднялся и вышел из комнаты, так и оставив кока дрыхнуть поперек кровати, свесив ноги. Будет подарочек тому, кому отведена эта комната.       На утро кок мучился похмельем и ничего не помнил или решил сделать вид, что ничего не помнит. Зоро тоже не видел смысла упоминать случившееся и их отношения на корабле остались неизменными — споры, драки, обзывательства, слаженная работа в бою. Зоро даже думал, что и сам забыл о случившемся. Пока не наметилась очередная попойка в честь мугивар.       Когда Зоро нашел самое удобное местечко, в котором бы его не было видно, но зато он сам мог бы просматривать всю пирушку и коридор. Когда Зоро выбирал только слабую выпивку, чтобы оставаться в более ясном сознании. Когда Зоро неотрывно следовал взглядом за Санджи, разносящим угощение и то и дело примыкающим то к одной выпивающей компашке, то к другой. Только тогда Зоро осознал — он чего-то ждет. А понял чего, только когда мимо его укромного местечка на полу продефилировал снова пьяный кок в обнимку с какой-то девушкой, она хохотала и позволяла нескромно обнимать себя за талию. Зоро кольнуло легкое чувство разочарования, поварешка все же нашел себе, с кем целоваться на этот раз. Кок остановился возле своей комнаты, почти напротив сидящего на полу Зоро, и замешкался в поисках выданного хозяевами банкета ключа. Девица в это время чуть не повисла на нем, обняв его спереди и положив голову на плечо. Волей-неволей ее взгляд упал на мрачно сидящего позади Зоро. Тот прожег девицу взглядом, она подобралась. Не нравилась она ему — податливая и сама лезет в объятия. Как часто такие у кока бывают? Никогда. Он посмотрел на девицу пристальнее. Она вся собралась и сразу стало ясно — она трезва, как стеклышко. А значит, просто хочет проникнуть в комнату кока, чтобы ограбить, хорошо бы не убить. Кок в это время что-то счастливо болтал. Зоро придал своему взгляду решительности, и девица отцепилась от кока. Она извинилась в ответ на его непонимающий вид и быстро скрылась подальше от толпы. Санджи проводил ее удивленным взглядом, почесал в затылке и вздохнул. — Что, бросила подружка, эро-кок? — обратил на себя внимание Зоро.       Вместо ответа Санджи плюхнулся на пол, плечом к плечу к сидящему Зоро, его чуть вело и он нечаянно опирался на мечника. — Ну и ладно. Все равно она меня не любила, я же видел. — Любила? Не думал, что ты по пьяни на пирушках любовь ищешь, а не быстрые утехи в номере. — Пффф, Маримо, ты такое Маримо. Что я не видел в быстрых утехах. Нет, я ищу любовь, — произнося последнее слово, кок запрокинул голову в потолок и вытянул вперед руку, будто писал это слово в небе огромными сверкающими буквами. Зоро даже посмотрел: не появилось ли там чего. — То есть в поисках поцелуев ты на самом деле ищешь любовь? Звучит не правдоподобно. — А разве со своей любовью не должно быть приятно целоваться? Где твоя логика, Маримо, — внушал ему пьяный кок. — Так почему бы не начать с поцелуев?       «Почему бы не начать с них…» — отдалось в голове Зоро, он хотел что-то ответить, но почувствовал, как на его плечо наковальней упала голова Санджи. Было поздно, кок снова дрых самым невинным сном из возможных. Зоро был немного расстроен и немного доволен, такие двойные ощущения он не любил, он хотел быть полностью довольным, точнее — удовлетворенным конкретным коком.       Отныне он не мог избавиться от своих мыслей и прекратить следовать за коком взглядом на каждой попойке. И такая настойчивость была вознаграждена. Кок успел выпить чуть меньше к тому времени, как наткнулся на Зоро, и был гораздо более фрустрирован — буквально минуту назад он получил смачную пощечину от казалось бы оказывавшей ему знаки внимания девушки. Тот минуту пошатался кругами по залу и направился неровными шагами к своему номеру. На пути в стратегически важном месте полусидел на полу Зоро, не споткнуться о него было не возможно. — Черт… Маримо, мы даже не на палубе, что за привычка у тебя такая! — кок не удержался на ногах после столкновения и упал, Зоро лишь частично смог компенсировать удар. Он молча смотрел на распластавшегося поперек него Санджи. Тот несколько раз безуспешно пытался подняться, как упавший на спину жук. Вздохнув, Зоро все же притянул и усадил его, тот оказался на коленях мечника. — Иди спать, эро-кок, с тебя сегодня хватит выпивки и приключений. — Не указывай мне, Маримо, я еще не получил своего. — Своего? Тебе на каждом острове нужно застолбиться? — фыркнул Зоро, как такой бабник без понятия о достоинстве может постоянно привлекать его взгляд? — Нет, если бы острова были чаще. Но скоро мы опять на много недель уйдем в море. И Нами-сан вряд ли согласится меня поцеловать. И Робин-чан тоже. А я мужчина, разве может мужчина два месяца жить хотя бы без поцелуев? — Может, я же живу, — что за нелепый кок? Почему именно поцелуи, а не секс? — Да? Что же ты не сказал, Маримо. Мне даже тебя как-то… жалко? — лицо Санджи приблизилось к лицу мечника, глаза сузились, внимательно его рассматривая. — Я тебе помогу, — решительно кивнул кок и вцепился без всякого предупреждения в Зоро поцелуем. Он был не такой, каким запомнил его мечник с первого раза. Он был лучше — требовательнее, сочнее, чувственнее — это был подарок от Санджи. Зоро не стал теряться в этот раз и сразу поднялся на ноги, прижимая к себе не прекращавшего целоваться кока. До комнаты последнего, благо, было два шага, они оказались там за десять секунд. Дальше все происходило очень быстро, выносить более не было сил. Зоро не знал, из-за поведения кока он так возбужден или правда потому что очень-очень давно этого не делал и даже толком не целовался. Но через десять секунд после того, как он повалил кока поперек его же кровати, с него были стянуты узкие брюки. Еще через пять секунд без штанов остался и Зоро. Санджи не особо обращал внимания на все происходящее, полностью отдаваясь процессу целования Зоро, тот и не хотел, чтобы кок отвлекался.       Он вспомнил, что понятия не имеет, как заниматься сексом с мужиком, только когда закинул себе на спину ноги кока, а его член ткнулся в чужую голую задницу. Он попытался ввести член внутрь заднего прохода, но тот был так туго сомкнут, что вышло весьма болезненно. О чем кок и сообщил, простонав ему в рот: «Нннн» и впившись ногтями в плечи, но поцелуев не прекратив. Прекратить на пару секунд пришлось Зоро, он оторвался от рта Санджи, чтобы обильно поплевать на руку и смазать этой слюной свой член, он безумно спешил, чтобы и в этот раз кок не ускользнул от него в сон. Через несколько секунд они снова как бешеные целовались, а смазанный член Зоро с большой натугой, но смог войти внутрь под чужой болезненный стон. Сначала только головка, Зоро чувствовал, как сильно сжимает ее со всех сторон Санджи, сам же кок все еще не прерывал поцелуя, но его брови были сведены в мучительной гримасе. Зоро толкнулся дальше, и кок резко вскрикнул от боли, но даже не думал велеть Зоро прекратить. Еще глубже, и кок резко дернул подбородком, откидывая назад голову от острой боли и вцепляясь пальцами в простыни над своей головой. Когда Зоро резким толчком вошел до конца, кок вцепился в простыни не только пальцами, но и зубами, оттягивая их и обнажая в гримасе белые зубы. Зоро смотрел зачаровано, как проступает пот на виске Санджи, а вцепившиеся в ткань пальцы белеют. Однако кок не выказывал никаких знаков протеста, а Зоро не мог больше тянуть. Он начал двигаться практически сразу быстро, резко, выбивая болезненные крики через сжатые зубы кока.       Через несколько лет, лежа в постели с коком под боком и вспоминая этот вечер, Зоро неизменно стыдился, насколько отвратительным любовником он был, доставляя Санджи наверняка больше боли, чем удовольствия. Ужасался и неосознанно притягивал к себе кока, внутренне радуясь, что его неумелая грубость в постели не стала преградой, а теперь он готов искупать ее чем угодно. Но тогда он ничего не мог с собой поделать, после нескольких жестких фрикций Зоро с облегчением кончил, у него так давно не было секса, что в глазах потемнело, и он на секунду навалился на кока. С момента их поцелуя в коридоре до завершения секса прошло даже меньше пяти минут. Чувствуя, как его сперма разливается внутри Санджи, Зоро ощутил не физическое, а какое-то эмоциональное удовлетворение, будто годами хотел это сделать, пометить так грязно и собственнически своего накама. Он нехотя вытащил из приятной узости член и завалился рядом с медленно отпускающим простынь коком. О том, что справедливо было бы и ему помочь кончить, он тогда эгоистично не подумал, слишком было хорошо для той странной вещи, что они сейчас вытворили. Он взглянул на раскрасневшегося вспотевшего Санджи, его брови медленно разглаживались, а пальцы распрямлялись, отпуская смятую простынь.       Зоро посмотрел вниз — сверху в пиджаке и рубашке, ниже пояса кок был абсолютно голым. С ленцой Зоро выдернул из-под своей спины одеяло, подтянул Санджи чуть повыше поперек кровати и накрыл их обоих, чтобы любопытные взгляды увидели лишь двух перепивших собутыльников. Он уснул в этой же позе, не видя смысла ни куда-то идти, ни одеваться. В голове его было на удивление ясно — они с коком занялись сексом, и Зоро очень понравилось.       Проснулся он конечно от встречи головы с полом, его скинул с кровати немного проспавшийся мишенебровый. Он ругался и что-то говорил, но Зоро было слишком спокойно и хорошо, потому он тут же на полу завернулся в упавшее вместе с ним одеяло и снова заснул.