***
Несмотря на то, что этот разговор дался тяжело, он всё же принёс свои плоды. В ближайшие две недели скучать не пришлось. Джон занимался бумажной волокитой и вёл беседы с опекой. Рамси не пришлось почти ничего говорить. Джон сам всё уладил. Брат держал руку на его плече, когда настала пора просветить опекунских тёток о том, как с ним обращался отец. Джон всё сказал за него, а Рамси лишь подтвердил его слова. И это он сделал охотно. Конечно, на рассмотрение бумаг требовалось время, но теперь отцу предстояло доказать свою состоятельность как родителя в суде. Кое-что Джон сумел выяснить и по своим каналам. Контракт на продажу оружия куда-то затерялся: исчез без следа, и в отделе по расследованию экономических преступлений ничего о нём не знали, база данных также была пуста. Рамси думал, что брат решит, что он всё выдумал, но Джон лишь грустно вздохнул: «Не все полицейские честные и порядочные слуги закона». Нет доказательств — нет дела. Рамси не очень расстроился — это контракт принёс больше бед, чем пользы. Отец звонил Джону пару раз, а про него будто и вовсе забыл. Спрашивать о чём они говорили, даже не хотелось. В глубине души Рамси боялся, что брат уступит, снова купится на его ложь. Джон ходил хмурым после этих звонков, но дальше всё шло своим чередом. Рамси даже успел успокоиться и поймать надежду на положительный исход. Похоже, брат не собирается отказываться от своего обещания. Теперь Рамси даже старался вести себя получше, по крайней мере, не грубил Джону нарочно и не пропадал на несколько дней. А Джон, кажется, искренне гордился его хорошими отметками и пообещал, что если он будет таким же прилежным, то на осенние каникулы они поедут куда-нибудь вместе. Домашнее обучение оказалось вовсе не таким уж отстойным. Не нужно было таскаться в школу каждый день и наблюдать рожи ненавистных одноклассников. Учителя хвалили, и это тоже было приятно. Сентябрь незаметно подошёл к концу. У Джону появились дела в родном городе: на дом нашёлся покупатель. Старшему брату предстояло небольшое путешествие, чтобы завершить все необходимые формальности. Когда Джон сообщил об этом, Рамси сперва насторожился: если отец явится, пока его не будет? — Не волнуйся — это всего на неделю. Эдд за тобой присмотрит. Хорошо? — попытался развеять его опасения Джон. — Мне не нужна нянька! — тут же взбрыкнул Рамси. — Конечно. Просто не хочу, чтобы ты попал в беду. Снова, — постарался мягко разрешить конфликт Джон. — Уверен, вам будет весело. — Ну… Вообще-то, у него классное чувство юмора, — тут же отметил Рамси. — Знал, что вы поладите. — Ты скоро вернёшься? — Да, сразу, как всё закончу. Могу привезти тебе подарок, — улыбнулся Джон, потрепав его по волосам. — Если только в вашей дыре есть что-то интересное, — хмыкнул Рамси. — Уж постараюсь отыскать, — в тон ответил Джон, помолчал немного и добавил: — И серьёзно, не выбешивай Эдда. Он хороший человек. — Знаю, знаю: учись хорошо и кушай кашу. Я понял, правда, — заверил Рамси и помрачнел. Прощаться почему-то стало грустно. Брат обнял его и сказал, что постарается уладить всё побыстрее. Рамси махнул рукой, когда он остановился на пороге, а после удержал за ошейник Призрака, рвущегося наружу. «Сейчас пойдём гулять», — обратился он к псу. Брат ушёл, и в доме сразу стало как-то пусто. Он успел уже привыкнуть к Джону.***
Неделя пролетела быстро. С Эддом было довольно спокойно, и он даже не нудел как Джон всё время. А на все выходные Рамси уехал к Теону. Погода стояла тёплая, и они долго гоняли на великах — до самых сумерек, а потом полночи рубились в приставку. Теон болтал о своей новой школе: уже успел завести там друзей. Рамси немного загрустил. Подумалось вдруг, что Теон забудет его. — А твои новые друзья… с ними интереснее, чем со мной? — старательно делая вид, что ответ ему безразличен, Рамси сосредоточил внимание на игре. Теон нахмурился. Нажал паузу и отложил джойстик. — Ты, что решил, что я тебя кину из-за них? — Думал об этом, — со вздохом признался Рамси и всё-таки посмотрел на друга. Теон улыбнулся. — Да ладно! Чувак, с тобой никто не сравнится! Больше никто меня не хотел под поезд кинуть, — рассмеялся он. — Да уж, конечно. А ещё спас тебе жизнь, — Рамси хотел выглядеть серьёзным, но не сдержал улыбку. — Ты мой лучший друг, и я всегда буду об этом помнить, — заверил Теон. — Я скучал. И жалко, что ты живёшь теперь далеко. Но я всё равно рад, что ты рассказал Джону правду, и он тебя к себе забрал. — Ага, — сразу на всё ответил Рамси. — Я тоже буду помнить всегда, — улыбнулся и хлопнул Теона по плечу. Дела стоят дороже слов, но иногда подбодрить и развеять сомнения может и пара добрых фраз. Тем более, когда прочность дружбы проверена не одним весомым поступком.***
Джон вернулся в следующий вторник весёлый и вдохновлённый. Он сказал, что осталось найти квартиру. Он хотел подобрать что-то в том же районе. — Надеюсь, что-то побольше этой конуры? Я хочу свою кровать. Это полный отстой спать с тобой и Призраком. Ты ещё и храпишь, как трактор, — не забыл выказать своё недовольство Рамси. — У тебя будет своя комната, — пообещал Джон и вручил подарок, который привёз из поездки: стеклянный шарик с рыцарем и падающим снегом внутри. — Классная штука! — Рамси залюбовался сувениром и поднёс его к окну — поближе к свету. Солнечные блики заиграли на прозрачной поверхности шара. — Спасибо. Своя комната это было бы круто. Потом они сели ужинать, и Джон сообщил, что с опекой дела идут хорошо. Он звонил им сегодня, как только приехал. Через неделю должен был состояться суд. Отец объявился за пару дней до суда. Принёс торт и выглядел дружелюбным: даже улыбку нацепил. Рамси смешался и отступил в комнату, когда он показался на пороге. Джон предупредил заранее, что отец придёт, но он всё равно оказался не готов к встрече. Рамси отказался от чая и сидел в комнате, пока отец с братом общались на кухне. Стало так тошно, даже подслушивать не хотелось. Разговор был долгим и тихим — верно, отец снова играл роль доброго человека. В душе всколыхнулись сомнения: он умеет убеждать. Когда Джон, наконец, вышел из кухни, Рамси машинально сжал в кулаке свой счастливый амулет. Вдруг отец снова запудрил ему мозги? Джон сел рядом на диван и ободряюще улыбнулся. Кажется, по его напряжённому лицу понял, что он волнуется. — Всё в порядке, — заверил Джон и сжал его руку. — Отец просил позвать тебя, но если не хочешь, можешь не идти. Рамси кивнул и поднялся. Стало любопытно узнать, что же скажет отец, тем более при Джоне он его точно не тронет. А вдруг он даже решит извиниться? Хотя это было бы дико, после всего, что он сделал. Джон остался в комнате, а Рамси замер в дверном проёме. — Проходи, сынок, — заметив его замешательство, пригласил отец. Он сидел спиной к окну, и Рамси ничего не оставалось, как расположиться напротив. Повисла пауза. Рамси увлечённо стучал «раммштайновской» зажигалкой о столешницу, чтобы разбавить тишину. Кажется, отца это раздражало, он схватил за руки и прижал его ладони к столу. Зажигалка скатилась на пол. — Значит, поступим так: попрощаешься с братом, и поедем домой — погостил и хватит. Твоё место дома, рядом со мной. И никто, родной мой, не позаботится о тебе лучше, чем я, — обращение звучало бы ласково, если бы в голосе не было столько стали. Рамси отвёл глаза. Наверно, если бы отец не держал, то он всё равно не смог бы уйти. Никто и никогда не смел ослушаться приказа полковника Болтона. А уходить он не разрешал. — Джону интересно сейчас, он ведь хотел найти семью. Бедный приютский мальчик, — цокнул языком отец. Тон его голоса был таким ледяным, что мурашки пробежали по коже. — Он поиграет с тобой как со щеночком, но ему быстро надоест. И он тебя бросит. Ты даже своей матери не был нужен, а что говорить о каком-то чужом парне. Он шестнадцать лет ничего о тебе не знал. Мать-то тебя оставила только потому, что думала, я к ней вернусь. Дура. Она ведь совсем о тебе не заботилась. Помнишь, как ты спал в коробке? — отец говорил медленно, размеренно. Каждое слово попадало в цель, било как тяжёлые ядра по крепостным стенам. — А Джон просто хочет поиграть в благородного. Не беспокойся, это быстро пройдёт. Ты этого не понимаешь, дурачок, но я тебе всё растолкую. Рамси опустил голову, а отец сильнее сжал его запястья. — Смотри на меня. Помнишь, как я тебя домой забрал? Отмыл, откормил. Кто тебе покупал игрушки? Кто лечил тебя? Отвечай, уродец! — отец дёрнул за руки. Рамси зажмурился, попытался вырваться, но отец держал крепко, потому все усилия оказались тщетны. Атмосфера в комнате сгустилась, давила, как тяжёлые тёмные тучи. Вот-вот разразится гроза. — Ты, — тихо пробормотала Рамси, разглядывая столешницу. — То-то же, — удовлетворённо хмыкнул отец и ослабил хватку. — Все эти годы я о тебе заботился, я тебя вырастил и поставил на ноги. Ты должен быть мне благодарен. — «Спасибо» будет достаточно? Или там ещё стакан воды предполагается? Я принесу, если ты меня отпустишь, — нажимая на слова, сказал Рамси. На какой-то момент гнев вытеснил собой страх. Неужели отец сам во всё это верит? Второй раз он на этот фокус точно не купится. Забота отца закончится, как только они окажутся дома. Отец нахмурился. — Вздумал мне дерзить, щенок неблагодарный?! — Вовсе нет, папа, — покачал головой Рамси. — Я же сказал тебе, что всё помню. А ты помнишь? — склонив голову набок, он сделал паузу. Отец отпустил и отодвинулся чуть дальше. В его ледяных глазах зажёгся огонёк любопытства. Возможно, впервые за все эти годы он решил его выслушать. — Помнишь, когда мне было шесть лет, ты меня хотел утопить? Или как ты мне голову об стол разбил? Или как в подвале приковывал? Это. Твоя. Забота? — Не городи чушь, не собирался я тебя утопить, это просто недоразумение. Всё было для твоего блага, — резко ответил отец. — Ты не слушался, Рамси. Ты виноват, что меня разозлил, был бы послушным, такого бы не произошло. — А когда я в реанимации лежал, это тоже для моего блага было? Или это недоразумение? — повысив тон, нервно усмехнулся Рамси. Отец поднялся и навис над ним, и Рамси вжался в стену. — Я сожалею, что так получилось. А теперь поедем домой. Хочешь видеться с Джоном — я не против. Он ведь тоже мой сын, — примирительным тоном произнёс отец. Он тоже не умел извиняться. Хотя, наверное, отец и не считает себя виноватым. — Я не поеду с тобой. Ты, правда, думал, что я выберу тебя? — Рамси поднял голову и встретился с ним взглядом. — В таком случае, запомни мои слова: я твой отец, и я твоя единственная семья. Джону быстро надоест с тобой возиться, играть в старшего брата, и ты снова вернёшься ко мне, — спокойно отреагировал отец. Теперь Рамси смотрел на отца широко открытыми глазами и молчал. В глубине души он боялся, что это окажется правдой. Отец усмехнулся и растрепал ему волосы, как-то деревянно, а вовсе не ласково, будто не человек вовсе, а робот, неспособный на эмоции, но желающим этим человеком притвориться. Он всегда был настолько холодным и бесчувственным, что в той сказке, которую Рамси придумал в детстве, ему досталась роль короля вечных снегов и льдов. Сердце его тоже было ледяным. Отец похлопал его по щеке и сказал: — Увидимся, дурачок. Когда он покинул кухню, Рамси ещё долго пребывал в ступоре. Вдруг он прав? Мать никогда не любила его и отец тоже, так почему же должен кто-то другой?***
Вскоре состоялся суд. Отца лишили родительских прав, а Джона назначили опекуном на ближайшие два года. Рамси ужасно волновался, когда отвечал на вопросы, но, к счастью, эта часть судебного заседания быстро закончилась. Когда было оглашено решение, на душе сразу стало легче. Заседание закончилось, ушли судья и представители опеки, а также государственный обвинитель. Рамси тоже поднялся с места и, обернувшись в сторону выхода, столкнулся взглядом с отцом. Тот выглядел бледным и растерянным. Кажется, не мог поверить, что решение приняли не в его пользу. Он ведь не привык проигрывать, и похоже, был в шоке от того, что не всегда всё оборачивается так, как он хочет. Кажется, в этот единственный раз Рамси увидел на его лице живые, человеческие эмоции. Стало стыдно отчего-то, и Рамси перевёл взгляд на гладкую спинку ореховой скамьи. Зал суда был большим и светлым, и в кои-то веки эти стены подарили надежду, а не засвидетельствовали то, как сметают осколки разрушенного брака или разбитой семьи. Время летело быстро: после суда прошло около трёх недель. Осень окрасила город в золото и багрянец. Закончился первый семестр, и наступили каникулы. Джон сдержал обещание, и на несколько дней они вместе поехали в Эдинбург. Рамси, наконец-то, смог повидаться Демоном. А прогулки по старинному городу пришлись по душе им обоим. На обратном пути, как и договорились, остановились в маленьком городке, расположенном на берегу Северного моря. Там встретил ещё один школьный приятель, Рыцарь Тьмы, по которому Рамси тоже успел соскучиться. Хоть Джон и не отпустил его одного, но всё-таки организовал путешествие. Из него и правда получился отличный старший брат, только немного нудный. А по возвращении домой ожидал ещё один приятный сюрприз. Агент закончил с оформлением документов на новую квартиру, и теперь они, наконец-то, могли переехать. Квартира была, что надо: светлая и просторная, а из окон виднелась набережная и колесо обозрения. А больше всего радовало то, что теперь он обрёл свой угол. Хотелось поскорее обставить комнату по своему вкусу, повесить на стены плакаты, разложить коллекцию ножей и сувенирных скелетов на полках шкафа, и расставить любимые книги. Вот только для этого нужно было забрать вещи из отцовского дома. И хоть Рамси переживал, поездка прошла спокойно. Отец, кажется, и вовсе не хотел разговаривать ни с кем из них. Он сидел на кухне и пил чай, пока они с Джоном собирали вещи. Когда всё было готово, Рамси отнёс в машину коробку с синтезатором, и случайно подслушал обрывок диалога. Фразу отца разобрать не удалось. Джон ответил резко: — Ты ошибаешься! Отец же бросил с усмешкой: — Увидим. Рамси остановился в дверном проёме и сообщил брату, что готов ехать. Старался не пересекаться взглядом с отцом. Было неловко, и он понятия не имел, как себя вести и что говорить. Джон вышел, а отец задержал его у порога, опустил руку на плечо и загородил дверь. — Посмотрим, как быстро ему надоест возиться с тобой. Ты всё равно вернёшься: твой дом здесь, Рамси, — напомнил он. — Никогда! Ты останешься здесь один, потому что ты сам разрушаешь всё, к чему прикасаешься. И всех… — уже тише добавил Рамси. Хотел высвободиться, но отец сам убрал руку и отступил с дороги. Джон ждал на крыльце и улыбнулся ему. Рамси запрокинул голову и поглядел на пасмурное небо, едва начавшее проясняться. Пусть на траве и ступенях блестели капли, но из-за туч выглянул яркий луч, и задорный солнечный зайчик сверкнул в зеркальной витрине киоска с мороженым.