День: 7
Той ночью Лайт вообще не ложился спать. До этого ему приходилось коротать ночи без сна, но обычно он не спал из-за домашней работы, а не из-за того, что волновался и ворочался в постели, безуспешно пытаясь отключить мозги. Бросив попытки заснуть, он вышел из комнаты. Спящий Эл остался в спальне — впервые за все время Лайт был один. Ну или что-то вроде того. Он гулял по этажу, лениво сунув руки в карманы брюк и оглядываясь по сторонам так, будто еще не успел изучить здесь все до этого. На этаже все было так же, как всегда, но без детектива он казался безжизненным. Не то чтобы Лайт по нему скучал, но просто это в самом деле было так. Лайт включил свет — он, конечно, не думал, что что-то может прятаться в тенях, но и проверять не хотел. Усевшись на диван, он напряженно постучал пальцами по подлокотнику, а потом взял пульт и включил телевизор. Интересно, многие подростки смотрят сериалы и ситкомы? Он никогда не входил в их число — он даже не смотрел мультфильмы в детстве. Ему всегда было интереснее что-нибудь изучать, учиться и просто быть лучшим во всем. Он взял со стола программу передач, откинулся на спинку и закинул ноги на подлокотник, устраиваясь поудобнее. Он нашел какое-то шоу о нераскрытых убийствах. Оно оказалось… довольно интересным, вообще-то — хотя Лайт с легкостью вычислил убийцу сразу после оглашения списка подозреваемых. Было интересно наблюдать, как полиция оказывается в тупике и не может найти информацию, которая для него была очевидна как день. Лайт стал искать подобные передачи и нашел таких множество. Каждая из них длилась не меньше часа, и время пролетело довольно быстро — в пять часов утра проснулся Эл. Он вошел в комнату, щурясь от яркого света, но Лайт не сводил пытливого взгляда с экрана. Эл постарался отложить этот факт в долговременной памяти — на случай, если когда-нибудь он окажется таким же полезным, как и удивительным. — Мне казалось, Лайт-куну не нравятся подобные вещи, — заявил Эл, возникая в проходе гостиной. Он увидел, как Лайт напрягается — если бы он не присматривался, то даже бы не заметил. Лайт, скрыв свое удивление, повернулся к нарушителю спокойствия — впрочем, он и так знал, кто стоит в дверях. — Рюдзаки, — невозмутимо поприветствовал его Лайт. — Я не мог заснуть — от постоянного чтения у меня болят глаза, — а ты спал. Мне больше нечем было заняться. — Понятно. — Эл подошел к дивану, и Лайт опустил ноги на пол, чтобы детектив мог сесть. — Что-нибудь стоящее? — Некоторые из этих шоу… почти любопытны, — признался Лайт. Он пожал плечами. — Можешь включить, что хочешь. — Я ничего не хочу, Лайт-кун. — Эл щелкнул пультом и небрежно отбросил его в сторону — явно привыкший к тому, что следственная группа или хотя бы Ватари подберут все те вещи, которые он разбросал. Поставив свой лаптоп на среднюю подушку, он открыл его и проверил, не прислал ли Ватари новое дело. Почта была пуста. — Рюдзаки, появилось какое-нибудь дело? — спросил его Лайт, запустив руку в волосы и решив в скором времени снова принять душ. — Нет, Лайт-кун, — холодно ответил Эл — и, открыв на компьютере какие-то старые файлы, принялся их просматривать. Лайту в голову вдруг пришла одна мысль, и он резко встал. — Рюдзаки. — Эл перевел взгляд на него, и он продолжил: — У нас в спальне камера, так? — И в некоторых других местах, Лайт-кун, — кивнул Эл. — Однако на этот раз в ванной камер нет, если ты волнуешься об этом. Нет никакой нужды смотреть настолько близко. — Вообще-то, я хотел спросить о другом, но это уже хорошая новость. — Лайт склонил голову набок и взглянул на Рюдзаки. — Я хотел узнать… просматривает ли кто-нибудь еще эти записи? — Нет, в этом также нет нужды. — Поняв, что вопрос не требует зрительного контакта, Эл снова уставился в монитор. — Никому кроме меня не нужно знать, действительно ли ты Кира. Около недели назад следственная группа получила 23-дневный отпуск, а так как Ватари занят пополнением наших продовольственных запасов, на данном этапе он также не является обязательным участником расследования. — Но… — снова заговорил Лайт, задумчиво хмуря брови. — Мой отец… — Твой отец попросил, чтобы его тоже заперли на этом этаже и держали тут до тех пор, пока не выяснится, являешься ли ты Кирой, — ответил Эл. Лайт уже приготовился было возмутиться, твердо решив сказать, что Эл должен заставить отца поехать домой, но Рюдзаки не дал ему ответить: — Я отклонил его просьбу. На данный момент он находится с твоей матерью и сестрой. Лайт моргнул, совершенно пораженный. А потом коротко кивнул. — Пойду приму душ. — Хорошо, Лайт-кун, — ответил Эл, сосредотачиваясь на данных. Лайта раздражало, когда Эл так делал. Он был единственным, кто мог вот так просто… отмахнуться от него. Чувствуя, как губы непроизвольно кривятся в презрительной ухмылке, он направился в спальню, где взял новый комплект одежды, а потом пошел в ванную комнату и плотно закрыл за собой дверь. Раздевшись, он включил горячую воду и принялся грубо тереть свое тело — впрочем, не так ожесточенно, как несколько дней назад. Может, ему стать как Эл и тоже не спать несколько ночей подряд? Это определенно решило бы проблему с ночными кошмарами. Однако Лайт серьезно сомневался, что это сработает. Его разум был устроен иначе, нежели разум Эл, и он не привык к долгому отказу от сна. Нет, к несчастью, очень скоро ему снова придется спать. Лайт вышел из душа, оделся и принялся чистить зубы, стараясь не смотреть при этом в зеркало. Ему не нравилось видеть свое лицо. Каждый раз он задавался вопросом о том, как оно выглядело, когда он кричал или бился в панике. Когда по нему текли слезы. Это его ужасало. Вернувшись обратно в их комнату, он увидел, что Рюдзаки все еще читает — тот, казалось, еще долго не собирался отрываться от своего занятия. Лайт достал из шкафа пачку чипсов, взял из холодильника содовую и пошел в спальню, желая дочитать толстую книгу о Фрейде и его философии. На это у него него ушло три часа — когда он закончил, было только начало восьмого. От постоянного чтения и просмотра телевизора у него ужасно болели глаза. На самом деле, он бы с радостью сыграл еще одну партию в шахматы с Эл — так бы он не просто скоротал время, но мог бы снова попытаться победить детектива. Он был уверен, что в этот раз сможет выиграть. Просто в прошлых двух партиях он был не в настроении играть. Шахматы ведь были стратегической игрой, а Лайт был гением в тактике, просчитывающим все шаги наперед. Он ведь победил Эл в этой их игре «детектив-подозреваемый», так? Разумеется, это доказывало, что его интеллект был выше. Да. Доказывало. К тому же, он мало спал, да и вообще… нет. Он ни за что не собирался признаваться в том, что изнасилование что-то в нем изменило. Это было бы все равно, что сдаться, а он только-только взял контроль над ситуацией — по крайней мере, в этом он себя убедил. Какое-то время Лайт просто лежал в постели, глядя в потолок и делая то, что ему удавалось лучше всего — думая. Думая о том, как убедить Эл в своей искренности. Если его ночи и дальше будут проходить вот так — в кошмарах или бессоннице, — то очень скоро он сойдет с ума. Потому что в его планы не входило признаваться в изнасиловании. Он надеялся, что его отвезут в какое-нибудь пустынное место и прикончат. Вот на что он рассчитывал и чего хотел. Признание в том, что он — Кира, было средством избавления от этих кошмаров — но Эл, конечно, обязательно надо было все испортить. Этот чертов Эл разрушил все его планы, подумал Лайт — и в эту самую секунду в спальню вошел детектив. — Меня начинает порядком напрягать твое безделье, Лайт-кун, — сообщил ему Эл, пряча руки глубоко в карманах джинс. Он вяло почесал ступней лодыжку. — Не хочешь ли сыграть со мной партию в шахматы? Лайт сел в постели и кивнул. На этот раз Эл принес игру в спальню, и они уселись на полу: Лайт — в позе лотоса, а Эл — как обычно, прислонившись спиной к стене. Эл снова потребовал белые фигуры, и как только они их расставили, он сделал первый ход. Лайт прокрутил в голове слова Эл. Тот, кто ходит первым, всегда побеждает. Хм. Может, поэтому Эл победил его в двух предыдущих партиях? Лайту хотелось бы в это верить — тогда у него было бы оправдание, — но он не верил в это. Нет, если подумать логически, не всегда бывает так. Он встречал множество людей, которые ходили вторыми и все равно побеждали. — Так почему же весь последний час Лайт-кун ничем не занят? — поинтересовался Эл, оценив расстановку фигур на доске и лишь после этого медленно сдвинув одну. — Скучно стало. — Лайт вздохнул и передвинул свою пешку на две клетки. — Надоело читать книги, да и телевизора хватило ненадолго. — И ты решил, что очередная партия в шахматы со мной все исправит, — продолжил за него Эл. Лайт изобразил удивление. — Вовсе нет. — Нет никакой нужды лгать, Лайт-кун. — Эл пожевал кончик большого пальца. Лайт предпочел ничего на это не ответить — он прекрасно понимал, что этим лишь себя скомпрометирует. Ему бы пришлось ответить «я не лгу», а это было не в его характере. К тому же, он действительно лгал. 3 часа, 14 минут и 13 секунд спустя Лайт поставил Эл шах, выходом из которого был лишь отказ от королевы. Хоть он уже понял, что для Эл это не составляло проблемы, он смог поставить ему еще один шах, из-за которого Эл пришлось оказаться от последнего коня, что привело к третьему шаху. Эл пришлось пожертвовать слоном, и тогда Лайт одним простым ходом конем поставил ему шах и мат. На этот раз победил Лайт. Эл кивнул и ловко встал. — Хорошая игра, Лайт-кун. А потом покинул комнату, оставив Лайта раздраженным и измученным до конца дня.День: 8
Этот день был самым долгим в жизни Лайта — не считая предыдущего. Прошлой ночью ему приснился ужасный кошмар, и ему снова пришлось уходить от настойчивых вопросов Эл о нарушениях сна. Он проснулся в десять утра, съел пару тостов и выпил большую чашку черного кофе. Какое-то время смотрел новости, но среди них не было ничего примечательного — не считая толпы, которая собралась, чтобы опротестовать решение полиции арестовать Киру. В шесть часов они с Эл начали очередную партию в шахматы, и в четверть девятого Эл поставил ему шах и мат. Лайту не хватило того факта, что он победил Эл в прошлой игре — вместо этого он снова стал ругать себя за проигрыш. Но он повторил вежливое «хорошая игра», убрал коробку обратно в шкаф и достал из холодильника замороженную пиццу. Через несколько минут он уже сидел за столом, поедая пепперони, и смотрел невидящим взглядом в противоположную стену. Она была скучной, плоской, даже без какого-то узора или рисунка, и он ел быстро. Когда он вернулся на диван к Рюдзаки, было почти десять часов вечера, но он не хотел спать. — Лайт-кун, — вдруг проговорил Эл, и Лайт против воли обрадовался, что у него снова нашлось занятие — даже если этим занятием был разговор с Рюдзаки. — Я попросил Ватари принести побольше книг автора «Квинтэссенции». Мне кажется, тебе понравилась предыдущая. — Спасибо, Рюдзаки, — ответил Лайт, удивленный этим жестом — а потом вспомнил, что детектив был послан в этот мир, чтобы нести ему страдания. — Мне и правда понравилось. Они уже здесь? — Да, на верхней книжной полке. — Эл внимательно всмотрелся в его лицо. — Чем именно тебе понравилась книга, Лайт-кун? — Ну… — начал Лайт задумчиво, — многим. Во-первых, я не сразу понял, что убийцей был Франсуа, потому что все улики указывали на Мари. Лично я думал, что это Томас, пока Франсуа не солгал об опере в субботу. Эл принялся жевать кончик большого пальца. — Хорошо. — К тому же, она здорово написана, — добавил Лайт. — Знаешь, она не лучшая в жанре детектива, но очень последовательна — может, самую малость динамична. Это выдает в авторе ученого. — Да. — Эл кивнул. — Я давно ее читал и остался… под впечатлением. Я прочитал все книги этого автора. — А, кстати, кто автор? — поинтересовался Лайт. — На обложке не указано. — А как тебе символизм христианской религии в книге, Лайт-кун? — спросил Эл, намеренно игнорируя вопрос. Ах, ну да. Лайт совсем забыл, что ответ на этот вопрос мог привести к раскрытию имени Эл. — Ты имеешь в виду связь Франсуа с Иудой, на что намекает Давид? — спросил Лайт — а когда Эл кивнул, продолжил: — Что ж, согласно Библии, Иуда предал Иисуса, выдав его, а Француа предал Мари тем, что позволил ей взять на себя вину за убийство Джорджа. — Как ты считаешь, это правда? — Что персонаж Франсуа является отсылкой к Иуде? — Лайт покачал головой. — Тогда Мари, получается, Иисус — так, что ли? А так как она не совсем невинна, а ее отец не является Богом, мне кажется, что это неуместное сравнение. Впрочем, у Давида в принципе не очень-то хорошо с логикой. Эл наклонил голову в знак согласия. — Хотя я могу быть несколько пристрастен, так как не верю в существование Бога, — продолжил Лайт, небрежно взмахнув рукой. — И тем не менее, если ты действительно являешься Кирой, то ты пытался им стать, — отметил Эл, поднося указательный палец к губам. Лайт закатил глаза. — Да, вот именно. — Лайт кивнул. — Я верю только в себя самого. Ты меня осуждаешь? — Лишь за то, что ты веришь в себя самого? Нет, Лайт-кун, я не могу осуждать тебя за то, чем грешу сам. — Ты — атеист? — спросил Лайт, и Эл задумался, прежде чем ответить. Дело было не в том, что он сомневался, атеист он или нет — просто он решал, хочет ли сказать об этом Лайту. — Да, Лайт-кун, — сказал он наконец. — А почему? — спросил Лайт заинтересованно, ощущая любопытство — хотя ничего другого он от Рюдзаки и не ждал. — Потому что нет никаких доказательств существования божественной сущности, — медленно проговорил Эл. — Все можно объяснить при помощи науки. На мой взгляд, религия была создана, чтобы облегчить людям жизнь. — А что насчет Шинигами? — заметил Лайт. — Ведь они — Боги Смерти. Их существование тоже не назовешь логичным. — Это так, Лайт-кун, — согласился Эл, — я пока не пришел к удовлетворительному объяснению их существования. Я еще работаю над этим. — Ну разумеется. — Лайт фыркнул, но в его голосе послышались веселые нотки. — А эти их Тетради смерти… впиши туда имя, и человек умрет каким угодно способом… Тоже не слишком правдоподобно, да? — Лайт-кун, мне казалось, ты только что вполне ясно обозначил, что не являешься верующим. Весь следующий час они спорили, и Лайт строил из себя адвоката дьявола — в данном случае, Бога. Он, разумеется, в него не верил — в противном случае он бы куда менее решительно пытался стать всемогущим созданием. Но Бога не существовало — не могло существовать. Какой Бог допустил бы, чтобы людям причиняли боль, пытали и… насиловали? — … таким образом, если существуют Боги Смерти, то почему и обычный Бог не может существовать? — Лайт пожал плечами и усмехнулся, чувствуя, как старается пытливый разум Эл прийти к ответу. — Тут есть различие, Ягами-кун, — холодно одернул его Эл. Лайт заметил, что в моменты спора Эл любил называть его по фамилии. — И какое же? — Разрушение. Лайт помолчал. — Разрушение? — Да, Ягами-кун. — … Ну ладно, а вот тут тебе придется пояснить. — Лайт сел прямо. — Я не совсем уверен, что понял. — Боги Смерти только убивают людей, — объяснил Рюдзаки, прижав к зубам кончик большого пальца. — Боги в привычном их понимании призваны давать жизнь. Принято верить, что именно они создали наш мир — целую Вселенную. Лайт нервно повел плечами. — Боги создают, тогда как Шинигами лишь уничтожают, — продолжил Эл. — Вопрос не в том, что из этого легче. Я полагаю, что ближайшее к Богу создание в этом мире — это матери. — Матери, — повторил Лайт — и покачал головой. — Айзава прав — ты старомоден. Казалось, Эл нисколько не смутило это оскорбление. — Тем не менее, таково мое мнение. Какое-то время они сидели в тишине — та вовсе не была неуютной, поэтому не утомляла Лайта. Разве неловкому молчанию не положено быть неловким? Их молчание вовсе таким… не было. Лайту захотелось поерзать при мысли о том, что за ним наблюдают — но хоть за ним действительно наблюдали, он не шевельнулся. Это был тревожный знак того, что его гордость — хоть и порядком уязвленная — отказывалась давать о себе знать. Лайт решил пойти взять чего-нибудь перекусить, и Рюдзаки, заметив это, принялся доедать свой торт. Странно. Раньше он никогда не забывал о своих сладостях. Лайт поел, выпил стакан воды, помыл посуду, скопившуюся в раковине, и пошел в душ. На этот раз он терся мочалкой быстро и яростно, желая как можно скорее лечь в постель. Он вдруг ощутил невероятную усталость — наверное, разговор с Рюдзаки его вымотал. Он оделся и вернулся в постель. Полежав несколько минут с закрытыми глазами, он вдруг понял, что начинает засыпать. «Нет!» Холод. Боль. Руки. «Ааааа!» О Господи… Рукирукирукирукируки… — Лайт-кун. — Руки. Руки. Руки Рюдзаки. Всего лишь Рюдзаки. Лайт испустил медленный, чуточку дрожащий вздох. — Рюдзаки, ты ведь не просто так разбудил меня в… — Его взгляд метнулся к часам. — В четыре утра?! — Разумеется, у Лайта было чувство, будто он спал куда меньше пяти часов. — Дело. — Рюдзаки отнял руки от его плеча и указал на экран своего лаптопа, который теперь стоял на кровати прямо у его ног. Лайт сел, и сонливость тут же ушла, уступая месту воодушевлению при мысли, что теперь ему будет чем заняться до конца их заточения с Эл. — Интересное? — спросил Лайт, запуская пальцы в волосы и приглаживая пряди. Он протер глаза и увидел, что Эл кивает. — Поступило еще два заявления, почти наверняка имеющих связь с заявлением той наркоманки. — Рюдзаки показал ему три разных изображения. — Ты вроде как сказал, что высока вероятность того, что она лжет. — Лайт придвинулся ближе, разглядывая фотографии. — Однако существовала 22%-ная вероятность того, что она говорит правду, — парировал Эл, открывая еще одну картинку с заявлениями всех трех женщин. — Описанные ими нападения практически идентичны друг другу. — Общий почерк, — подтвердил Лайт, чувствуя, как живот стягивает ледяной узел. Эл согласно наклонил голову. Серийный насильник.