Совершая месть, человек становится вровень со своим врагом, а прощая врага, он превосходит его. — Фрэнсис Бэкон
В следующий раз Лайт снова проснулся в постели, однако на этот раз он не был прикован к кровати. Он сел и потер затылок — в голове был туман… наверное, пока он спал, ему снова вкололи анестетик… Он оглядел комнату и подметил, что та была довольно большой — почти в три раза больше его спальни. В камине напротив потрескивал огонь, а рядом с ним располагалась дверь. Юноша был не настолько глуп, чтобы решить, будто она была открыта — поэтому даже не встал, чтобы проверить. Он принялся рассматривать остальные вещи и заметил, что в комнате было окно. Впервые за 23 дня заточения он видел внешний мир, а еще теперь на нем была шелковая пижама, а не та одежда, в которой он уснул. Значит, кто-то его переодел. Этим кем-то мог быть лишь… Лайт ощутил, как каждый его мускул напрягается; его зрачки моментально расширились, и какие-то несколько секунд он тупо сидел, глядя на огонь. Потому что… если это сделал Эл… если это Эл его переодел… то он извращенец. Идиот. Лайт вспомнил предыдущий день — точнее, то, что ему казалось предыдущим днем, — когда Эл сообщил ему, что питает к нему «физическое влечение». Бога ради! И какой невежда такое ляпнет?! Даже если это было правдой, Райто был мужчиной, и Эл тоже был мужчиной, а Лайту мужчины не нравились! Черт возьми, ему вообще не нравились люди. Неважно, мужчины или женщины. Он и раньше был социопатом, а благодаря одному насильнику стал еще и антисексуальным и антиромантичным — особенно по отношению к Рюдзаки. Лайт ненавидел его и вроде как довольно ясно это выразил. Он не был польщен, не был геем и не был заинтересован. Единственное, что он хотел сделать с Эл — это вонзить ему в сердце кол. А уж точно не целовать его. Спустя несколько часов его хождения по комнате, заглядывания в шкаф и сидения у камина в дверь позвонили. Лайт встал и мысленно приготовился лицезреть надменную физиономию Эл, но ее не последовало. Звон продолжился, а после него послышался какой-то лязг. Немного поразмыслив, Лайт пришел к выводу, что человек снаружи пытается взломать замок — а, значит, это точно был не Эл. У Эл был бы ключ к его комнате. Еще через пару секунд дверь издала тихий скрежет, и в комнату вошла девчонка чуть помладше Лайта. Блондинка окинула Лайта прищуренным взглядом сверху вниз, нахмурилась и подбоченилась. — Ну и что в тебе такого особенного? Лайт моргнул — он не ожидал, что услышит английский. Он мысленно перенастроился. Это был не девчачий голос — он был резче, грубее. Лайт задумался и внимательно вгляделся в мальчишку напротив — да, теперь он увидел, что это был мальчик. Определенно мальчик — женственный, но все-таки мальчишка. Лайт вновь прокрутил в голове его слова — ну и что в тебе такого особенного? Первой его неосознанной мыслью было то, что он — Бог. Что он был намного умнее Эл и всех прочих — и уж точно умнее какого-то нахального сопляка, похожего на девчонку. Но потом он вспомнил, что его поймали после его собственного «ухода в отставку» и что теперь в нем не было ничего особенного. И все-таки он был лучше всех остальных. Ну конечно. — Я могу задать тебе тот же вопрос, — огрызнулся Лайт в ответ — тоже на английском, подмечая выражение на лице мальчишки. Тот нахмурился и пожал плечами, а потом шагнул в комнату и, закрыв за собой дверь, плюхнулся на диван. Он закинул ноги, обутые в ботинки, на кофейный столик. — Я всего-то навсего наследник Эл, — ответил мальчик не без гордости, отчего Лайт мысленно приподнял бровь. Наследник? Что он здесь делал? И где это — здесь? — Где мы? — спросил Лайт небрежно, садясь на стул напротив дивана и глядя на юнца. Может, он добудет ответы у этого ребенка… Мальчишка пытливо всмотрелся в его лицо и фыркнул. — Умоляю — раз Эл не рассказал тебе, значит, у него на то свои причины. — Он покачал головой. — Я не идиот, вообще-то — я наследник L. Не забывай, твою мать. Не идиот, какая жалость — а Лайт так надеялся кого-нибудь одурачить. Ладно, если он просто попытается, никакого вреда от этого не будет — все равно ему больше нечем было… — Мелло, — позвал чей-то голос — дверь вдруг распахнулась, и в комнату вошел Ватари. Его лоб прорезали сердитые складки. — Что я тебе говорил? Что Эл хранит в этой комнате кое-что очень важное и чтобы ты не путался тут под ногами. А ты что делаешь? — Путаюсь под ногами, конечно. — Мальчик — Мелло, напомнил себе Лайт, — самодовольно ухмыльнулся. — А чего еще ты ожидал? — Послушания, — прорычал пожилой человек. — А теперь марш к себе. И чтобы не рассказывал Мэтту о своей маленькой вылазке! — Ты же знаешь, что расскажу. — Мелло пожал плечами, спрыгнул с дивана и гордо прошествовал к выходу, на прощание оглянувшись на Лайта и поджав губы. — Все равно не понимаю, что такого «важного» в этом парне. — Вон, — приказал Ватари, и уже через секунду Мелло исчез. Ватари окинул Лайта хмурым взглядом и развернулся, бросив напоследок: — Эл очень скоро будет здесь. Эта дверь — не единственное препятствие на пути к выходу, так что на Вашем месте я бы не воображал, будто взломанный замок станет Вашим ключом к свободе. — Да у меня и в мыслях не было, — съязвил Лайт. Ватари тоже ушел. Странно было это осознавать, но пока беседа с «Мелло» была единственным светлым моментом за весь день. Каким бы коротким и язвительным оно ни было, это все-таки было общение. Мальчишка напомнил ему Эл — особенно глазами: он смотрел на Лайта так, как еще недавно смотрел на него Рюдзаки. Просчитывая. Анализируя. Не с тем ненормальным интересом — с этим влечением, которое, как заявил детектив, он начал испытывать к Лайту. Это чертовски нервировало. Вспомнив об этом теперь, Лайт почти ощутил привкус торта на своих губах от поцелуя Эл. Отвратительно. И какого черта нашло на этого ублюдка, что он так поступил? Жаль, что Лайт оказался прикован — иначе детектив одним паршивым ударом в лоб бы не отделался. Может, стоит снова ударить его, когда он войдет? Ну так, для верности… — Значит, ты познакомился с Мелло, — услышал он голос Эл. Лайт не поднял взгляд, но продолжил смотреть на огонь. — Это прискорбно. Ну, по крайней мере, он ничего тебе не рассказал. — Здесь тоже стоят камеры? — догадался Лайт. — Само собой. Лайт принялся что-то обдумывать, а потом решил озвучить свою мысль: — Значит, Мелло — твой наследник? — Это он тебе сказал? — На губах Эл заплясала невесомая улыбка. — А-то ты сам не знаешь, вуайерист, — выплюнул Лайт, раздосадованный тем, что детектив ему улыбается. Улыбка Эл сползла с его лица; так-то лучше. — Я не вуайерист, Лайт-кун, — возразил Эл, залезая на диван, где еще недавно сидел Мелло, и садясь в свою обычную скрюченную позу. Скрюченную. Эл словно готовился наброситься. На Лайта. Это было безумие, но… Лайт бы не удивился… и если детектив попытается вытворить что-нибудь похожее на то, что сделал в самолете, Лайт вышвырнет его костлявую… — Лайт-кун, он не мой наследник. — Эл пожевал кончик большого пальца. — Довольно много людей претендуют на титул «L». Он один из них — чересчур самоуверенный, хоть и не лучший. — Ясно. — Лайт кивнул и снова взглянул на огонь. — Мы останемся здесь? — Нет, — ответил Эл. — Мы пробудем здесь несколько дней, уладим кое-какие дела и снова уедем. — Опять анестетик. — Боюсь, что так. — Ну и что мне делать? — Лайт вздохнул, скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула. Трудно было ощущать комфорт, когда поблизости был Эл — особенно после того поцелуя предыдущим днем. Подонок. — А чего бы хотел Лайт-кун? — Убить тебя. — Ох. Едва ли я могу это устроить. — Ну я точно не хочу проводить все свое время с тобой. — Боюсь, я ничем не могу тебе в этом помочь. В конце концов, ты мой пленник. Лайт нахмурился и промолчал, неуютно поежившись. Что Рюдзаки задумал — и задумал ли? Почему он вел себя так… обычно? Что ж, Лайту следовало бы сказать за это спасибо. Он не хотел бы, чтобы Эл вел себя как влюбленный щенок — это было бы отвратительно и выводило бы Ягами из себя. Впрочем, Эл и так выводил его каждую секунду… — Не желает ли Лайт-кун кусочек торта? — поинтересовался Эл, наклонив голову. — Нет, — коротко ответил Лайт — и спросил: — Тут есть ванная? Хочу в душ. Эл немного помолчал, прежде чем кивнуть. — Я тебя провожу.***
Рюку было скучно. В последние месяцы его развлекала Миса, но после известий о «смерти» Лайта она только и делала, что рыдала у себя в комнате; ее агент периодически звонил узнать, не покончила ли она с собой. Лайт — мертв? Вот умора! Можно подумать, Рюк бы это допустил. Эта фальшивая смерть означала, что Лайт задумал что-то очень интересное. Как же с людьми было весело! Если бы только Рюк смог его найти…***
Толчок. Руки. «Нет!» Холод. Боль. «Ааааа!» Лайт проснулся, судорожно хватая ртом воздух. Он плотнее закутался в одеяло, по какой-то причине решив, что оно его защитит, и со всей силы вцепился пальцами в матрас, пытаясь унять дрожь — пытаясь сказать себе, что Акитоши здесь нет, что это не та ночь, и что он в безопасности. — Лайт-кун, ты в порядке? Ох уж этот Эл со своей дурацкой заботой. Разумеется, он был в порядке! Это ведь был Лайт — кошмары не сломили бы его! Лайт стиснул зубы и ответил: — Заткнись, Эл. — Я лишь поинтересовался состоянием Лайт-ку… — Я в норме, — прошипел раздраженно Ягами. — Просто заткнись. Да, Эл снова спал с ним в одной кровати. Неужели это правда было так необходимо? Конечно, нет — просто это был Эл, да еще и его «влечение» вдобавок. Чудно. Детектив неподвижно лежал рядом, свернувшись в позу эмбриона, и Лайт отодвинулся, по-прежнему ощущая на себе его пытливый взгляд. Все равно он больше не заснет. Лайт сел, свесил ноги с кровати и потер глаза. Огонь в камине погас, в комнате царил полнейший мрак, и уставшие глаза Лайта постепенно привыкли к отсутствию в комнате света. Он покосился на Эл: тот спал — ну или делал вид, что спит. Лайт и сам не понимал, нравился ли ему Эл больше во сне или бесил его за то, что нравился ему во сне. Лайт сморщил нос и, спрыгнув с постели и бесшумно приземлившись босыми ногами на пол, направился к дивану. Когда он заснул прошлой ночью, Эл в этой комнате не было, а когда проснулся, детектив оказался рядом. У этого человека что, совсем не было границ? Лайт вспомнил поцелуй и решил, что нет — у Эл их не было. Эл и правда притворялся, что спит — не потому, что не устал и не мог заснуть, а просто потому, что хотел пошпионить за Лайтом. То фиаско, которое произошло раньше днем, не должно было повториться. С другой стороны, возможно, то, что Мелло встретился с Лайтом, было и неплохо — ну или не могло навредить, во всяком случае. Мелло так открыто выражал свои чувства, а Лайт… нет. Никогда. Может, присутствие Мелло подействует на Ягами — может, оно поможет Лайту рассказать об изнасиловании? Вероятность этого равнялась 3%, но все равно, опять же, и навредить никак не могло. Так ведь? Хм. Возможно. Эл решил, что подумает об этом позже, но все будет зависеть от того, захочет ли он делиться своим преступником с кем-то вроде Мелло.***
— Эй, Мэтт! Где, черт возьми, тебя сегодня носило весь день? — крикнул Мелло, запрыгивая на верхний ярус кровати Мэтта, где мальчишка сидел, остервенело рубясь в PSP. Мелло прожевал последний кусок шоколадной плитки. Мэтт поглядел на него поверх своих гогглов и хмыкнул. — Если кому интересно, я был здесь, окей? — Да? И чем ты занимался? — Мелло усмехнулся, и Мэтт в ответ лишь пожал плечами. — А что, в мое отсутствие случилось что-то классное? — Мальчик ловко нажал на несколько кнопок подряд. — Попробуйте-ка это, твари! — Помнишь, прошлой ночью объявился Эл? — поинтересовался Мелло — и продолжил, не дождавшись ответа; разумеется, Мэтт помнил: — И Ватари сказал, что в 118-ой комнате что-то важное? Мэтт оторвался от своей приставки. — Ты не мог. — Мог. — Ах ты скользкий сукин сын. — Спасибо. — Мелло хмыкнул и вздернул подбородок, явно гордый собой. — Я так быстро взломал замок, что они только через десять минут меня выперли. — Ну и что — я тебя мечом на куски разрублю, сволочь! — там такое? — спросил Мэтт, в процессе — догадался Мелло, — кого-то убив. Он уже давно научился понимать Мэтта среди постоянных громких ругательств и смертельных угроз. — Да какой-то парень, — задумчиво произнес Мелло. — Вроде как довольно умный — правда, какой-то он… не знаю. Странный. Почему он так важен для Эл? Мэтт снова пожал плечами. — Может, он очередной наш конкурент? — Черт возьми, нет! — выкрикнул Мелло. — Чувак, клянусь, с меня и Ниа довольно! Не хочу, чтобы еще какой-то хмырь претендовал на приз! Да пусть только попробует — я тут же надеру его тощую задницу! — Сам-то тощий, — отметил Мэтт. — Ха! Выкуси, засранец! — Не суть. — Мелло вздохнул. — Не знаю, просто это было странно. Может, он и правда наш соперник. Он типа… напомнил мне Эл… только он другой. И в то же время такой же. — Это оксюморон. — Знаю, но это, блин, правда! — Мелло скрестил на груди руки. — Его глаза… черт, не знаю. Ты же лучше разбираешься во всей этой хренотени. Но… эй, может, пойдем завтра вместе? Увидишь его и поймешь, о чем я толкую. — Эм, ты что — фух! Только попробуй сделать так еще раз, слизняк! — снова туда собрался? — Мэтт вздернул бровь и коротко поглядел на Мелло, прежде чем снова устремить взгляд в экран. — Черт возьми, конечно! Ты что, правда думаешь, что я стану слушать Ватари? — Мелло фыркнул. — Вот еще! Когда это я делал так, как говорил этот старикан? И не надейся! Я снова его увижу. Узнаю, почему Эл так старательно прячет свой «секрет». — Секрет? Он же и так всем сказал, что что-то там хранит. — Да, но если бы он не хотел сохранить этого парня в тайне, то… — Мелло был прерван мэттовым «я вас на завтрак съем, суки!» — … то как минимум рассказал бы нам, кто он и чем он так важен. Чтобы утолить наше любопытство, сам понимаешь. — Наше любопытство? Твое, ты хотел сказать. — Да плевать. — Мелло пожал плечами. — Ну, так ты идешь завтра? — Конечно — проклятье! Я тебя уничтожу, ублюдок! — почему нет? А когда? — Вместо математики. На нее все равно почти никто не ходит. — Как его зовут? — А? — Ну этого загадочного парня. Как зовут? — Э… да не знаю. Забыл, наверное. — Мелло моргнул. — Вот же срань! Что за глупый ход! — Мэтт, кончай уже болтать с этой долбаной игрой! — Я и не болтал…***
Тем утром Лайт стоял в душе как можно дольше — только чтобы выбесить Эл. А еще ему нужно было снова стать чистым. Но первый вариант был куда приятнее — он ведь так и не простил детективу его недавнюю выходку. Как же омерзительно. Лайт надел чистый комплект одежды и вышел, чувствуя, как в лицо бьет порыв свежего воздуха, так не похожий на жар ванны. Эл все так же стоял, глядя в потолок со скучающим видом. Лайт нахмурился и прошествовал мимо него — в противоположную сторону от той, где располагалась его комната. — Лайт-кун, — позвал его Эл. — Ты идешь не в ту сторону. — Я в курсе, — фыркнул Лайт. — Лайт-кун, если ты не вернешься, мне придется тащить тебя силой, — предупредил его Эл, но Лайт продолжил идти. Эл вздохнул и пошел за ним… … и получил удар в нос, когда оказался слишком близко. Эл приземлился на пол, выставив перед собой руки, и, оттолкнувшись, снова оказался на ногах. Лайт пнул его в живот, выбивая из него дух и заставляя замереть, а уже через секунду Эл почувствовал, как его хватают за ворот и тянут на уровень глаз. Его спина чуть слышно хрустнула, когда его тело заставили выпрямиться, и в его лицо тут же впился горящий ненавистью взгляд Лайта. Ярость. Эл любил этот чистый гнев в глазах Лайта. Лайта взбесило, что его попытались удержать против его воли — одного. Утратившего контроль. Незащищенного. Распахнутого. Почти что… слабого. И в то же время сильного из-за этой своей слабости. Любому другому человеку Лайт показался бы грубым, равнодушным, отчужденным и почти что жестоким, но Эл видел хрупкость за этим спокойным фасадом. — Наша близость довольно любопытна. Лайт-кун решил поцеловать меня? — осведомился Эл. Глаза Лайта тут же расширились, и он со злой силой его отпихнул. — Ублюдок! — выплюнул он, снова бросаясь на Эл и врезая ему по лицу. Эл ответил пинком под ребра, но Лайт поймал его за ногу и завернул ее, отчего детектив перевернулся в воздухе и рухнул на спину. Лайт злобно оскалился и склонился над своим соперником; его янтарно-карие глаза под челкой сузились. — Не смей мне говорить такие вещи, — процедил Лайт, задрав ногу и приготовившись ударить Эл прямо в живот. — Тебе не сойдет это с рук просто потому, что ты — это ты, Эл! Эл схватил Лайта за лодыжку и дернул на себя, сбивая юношу с ног и заставляя повалиться на пол рядом. Лайт со вздохом упал на спину, но быстро собрался и встал, однако Эл его опередил. Юноша почувствовал удар ногой о подбородок; его зубы стукнулись о нижнюю губу и разорвали кожу. Лайт снова замахнулся на Рюдзаки, но тот перехватил его кулак; он выбросил вторую руку, но Эл поймал и ее, сжимая собственной ладонью. — Как и тебе не сойдут с рук все твои капризы только лишь потому, что ты мнишь себя особенным, Лайт-кун, — ответил Эл на его первый комментарий. — А ты сам не считаешь меня особенным? — прошипел Лайт, борясь с руками, которые удерживали его кулаки и не давали нанести удар. — Можно подумать, ты бы стал защищать преступника, которого не считал бы особенным! Удар. Прямо в живот. Колено Лайта стукнулось о ребра Эл, и детектив согнулся пополам, выпустив руки Лайта. Однако даже задыхаясь, Эл смог схватить Ягами за лодыжку, отчего тот повалился назад, а потом поймал его за ткань рубашки и дернул вверх — отвел назад руку, готовясь ударить. Он уже выбросил ее вперед прямо к идеальному лицу Лайта… … и вдруг остановился. Он заметил синяк, что уже начал вырисовываться на щеке Ягами; тот должен был сойти через несколько дней — настолько он был несильный. С лайтовых губ к подбородку и даже чуть ниже к шее стекала капелька крови, а в его глазах горела праведная ярость, которая так нравилась детективу. Эл снова ощутил непреодолимое желание поцеловать Лайта — и вдруг осознал, что его влечение к Ягами испортило прекрасную драку. Черт возьми, эта привлекательность Лайта порой его раздражала. — Почему он завис? — послышался голос. — Он же собирался начистить ему физиономию, — произнес другой голос. — Да хрен его знает, но этот красавчик, по-моему, зол. Думаю, он первый его уделает, — сказал первый голос. Лайт с Эл одновременно взглянули в сторону голосов, и Лайт узнал одного из парней. Мелло. У другого были каштановые волосы, какой-то гаджет для игр в руках и гогглы на голове. Они составляли довольно странный дуэт — впрочем, Лайт сомневался, что они с Эл выглядели намного лучше. — Мелло. — Эл нахмурился и выпустил рубашку Лайта, позволяя им обоим расцепиться. — Как долго вы здесь стоите? — Со слов, типа «ты бы не стал защищать преступника, если бы не считал его особенным», — ответил блондин. Лайту снова пришлось привыкать к английскому. — О чем это он заливает, а? — Мелло, кажется, Ватари просил тебя держаться подальше. — Эл снова сгорбился. — Да вы, ребят, посреди коридора дрались, — лениво встрял Мэтт. — Публика сама напрашивалась. — Так причина, по которой вы оказались в коридоре — в котором, насколько я знаю, ни у кого из вас нет уроков, — это не для того, чтобы снова проникнуть в комнату? — Эл и так знал ответ. — Не спорю, — хмыкнул Мелло. — У меня есть право хранить молчание, — вставил Мэтт. — Лучше бы ты сослался на невменяемость, Мэтт, — заметил Мелло, глядя на друга. — Было бы легче потом отмазаться перед адвокатом. — Будь это игра в PSP, ты бы уже был мертв, — ответил Мэтт, прежде чем снова обратить внимание на Лайта. — Так, значит, ты преступник — этим ты так «важен»? Ничего не понимаю. Мы же знакомы с Уэди и Айбером. — Он не тот преступник, который может принести пользу, — ответил Эл. — Он находится под арестом и под моим личным наблюдением. — Он довольно опасен, — догадался Мелло, скривившись. Лайт злобно ухмыльнулся — вот и нашелся идеальный способ вывести Эл из себя. — Я — Кира, — объявил он вдруг, и его голос отчетливым звоном пронесся по всему коридору. Голова Мелло дернулась в его сторону, а глаза Мэтта под стеклами гогглов расширились. Лайт упивался растерянностью на лице Эл. Ха! Получи, Эл! Что подумают твои драгоценные наследнички, когда узнают, что ты охраняешь Киру, а? И с этими словами Лайт развернулся на каблуках и зашагал обратно в 118-ую комнату, совершенно довольный собой.