Первородные

«Если хочешь кем-то стать в жизни или что-то обрести, или победить, то всегда слушай свое сердце. А если не получишь от него ответа, то, закрыв глаза, произнеси имя своих родителей; а потом увидишь, что добьешься любой цели, каждая трудность станет преодолимой, победа будет твоей, только твоей!» (к/ф «И в радости, и в печали».)       Глядя на то, как отец с матерью готовятся к битве, Хана схватила сестру за руку и отступила назад. - Джая, - позвала она, - нам нельзя причинять им вред. Не смей даже на секунду забывать, что это наши родители. Пусть, не совсем, но все же. - Иными словами, мы должны только обороняться? – подвела итог Джая, точно так же не сводя глаз с родственников. - Пусть они сами захотят уйти. Тогда мы сможем запечатать их с помощью барьера.       Джая нахмурилась, пытаясь вспомнить нужную технику. - Думаешь, они не сломают его?       Хана фыркнула. - Понятия не имею. Если придумаешь что-нибудь лучше этого, не забудь сказать.       Все четверо одновременно сложили необходимые печати для создания защиты. И думали, как оказалось, одинаково. Объединенный барьер юных Харунами, как и в прошлый раз, был серебристого цвета. Старшим досталось желтое свечение. Никто больше не разговаривал, считая, что в бою это лишнее. Джая, все еще чувствуя себя неуверенно, проверила наличие игл в волосах и покосилась на Хану. Та напряженно о чем-то думала, покусывая губу и окидывая взором местность вокруг.       Если опять будет использоваться огонь, размышляла старшая из девушек, то в лесу это может вызвать достаточные неприятности. Им просто отрежут путь к отступлению. А если учесть, что у отца с матерью гораздо больше знаний и опыта ведения боя, то ситуация может стать тупиковой. Помимо этого, она еще не восстановилась после битвы с тетей.       Чем же отвлечь внимание тех, кто находится под чужим контролем? Как заставить их сбросить с себя оковы? Разговором? Интересная это будет беседа… Хотя… Порой самые отчаянные и бредовые идеи на практике оказываются не такими уж и плохими. Так. Можно было бы выбрать самого сильного в этой паре и воздействовать в первую очередь на него. Но тогда второй легко сможет этому помешать. Значит, нужно атаковать обоих сразу.       Джая, словно уловив мысли близняшки, внимательно посмотрела на нее. - Думаешь о том же, о чем и я?       Хана усмехнулась: вот чем так хороша их связь – ничего объяснять не нужно. - Похоже на то. Ты помнишь праздник дивали*, когда нам было пять лет? - Имеешь в виду… - Почему бы и нет?       В следующее мгновение времени на раздумья не осталось. Виджай резко опустился на одно колено и ударил кулаком в землю. Ощутив под собой неслабый толчок, Хана вскрикнула: - Вверх!       Оттолкнувшись от собственного щита, принцессы взмыли в воздух в надежде, что вызванное отцом землетрясение сойдет на нет. О, вот и огонь. Мама не теряла времени даром. Зная о надежной защите двойного барьера, Джая все же отшатнулась прочь и увлекла Хану за собой. После чего обе девицы вскинули руки ладонями вперед, направляя силу ударной волны в необходимую им сторону. Виджай и Парвати отскочили в разные стороны, при этом вынужденно разбившись поодиночке. Хана при виде этой картины позволила себе легкую улыбку и произнесла: - Расцепляемся. Мама на тебе.       Разъединившись, обе Харунами переместились к родителям, одновременно схватив их за руки. Шипение сияющих сфер при столкновении друг с другом прозвучало неожиданно громко. Не обращая на это никакого внимания, Хана осторожно позвала: - Папа? – не дождавшись реакции, она горько усмехнулась. – И это всесильный правитель Хосигакуре? Марионетка в руках недостойной личности, которая почему-то уверена, что знает о твоих способностях все. Найди в себе силы доказать обратное.       Почувствовав, что сестра готова, брюнетка вызвала из глубин подсознания необходимое воспоминание и направила его в отцовский разум. После чего невольно улыбнулась, увидев расширившиеся от недоумения глаза короля. - Пришло время вспомнить, кто ты, - прошептала юная дочь. - Flashback –       Фестиваль Огней был в самом разгаре. С наступлением темноты жители деревни собрались на центральной площади, где разыгрывалась постановка о победе царевича Рамы над демоном Раваном, похитившим его жену**. Все улицы освещались огромным количеством фонариков и свечей. Из последних дети складывали причудливые фигуры. На свежем воздухе заполнялись угощениями и сладостями огромные столы, люди несли подношения в храм. Дивали праздновали в домашнем кругу, но молодой король Хосигакуре постановил, что все его подданные – одна большая семья, а потому отмечаться этот день должен массовыми гуляниями.       Посреди этого увеселения бежали, проталкиваясь сквозь толпу две маленькие темноволосые девочки. Похожие как две капли воды, но различные по одежде и цвету глаз. Первая была одета в вышитое серебристой нитью розовое платье. Ее сестра, чуть отстающая при передвижении, красовалась в оранжевом наряде, расшитом точно так же. Близняшки были чрезвычайно довольны собой: им удалось перехитрить охрану и вырваться на волю. Добравшись до театрализованного представления, обе уселись на коленки, прямо на землю, позволив широким юбкам волнами распластаться по гравию. Пытаясь отдышаться, они всматривались в толпу, явно стараясь кого-то там отыскать. - Ты его видишь? – спросила обладательница самого яркого костюма. - Пока нет, - было ей ответом. - Хана, мама будет искать нас.       Диди ни на минуту не прекращала вглядываться в окружающих. - Пусть ищет, - в следующий миг, обнаружив искомое лицо, она схватила Джаю за руку и рванула в нужном направлении. – Вот он! Бежим!       Наследницы королевского рода бросились к мелькающей посреди рынка мужской фигуре. Он же, словно ощутив приближение близких, обернулся и жестом приказал остановиться. Девочки послушались, но сделали это по-своему: спрятались за отцовскую спину. Осторожно выглянув из своего укрытия, они увидели нескольких воинов, стоявших позади коленопреклоненного мужчины. Его руки были связаны, а голова опущена вниз в знак осознания вины. Правитель деревни внимательно рассматривал содержимое изъятой у пленника сумки. После чего, передав вещь одному из солдат, король абсолютно спокойно задал вопрос: - Почему ты это украл?       Обвиняемый вздрогнул и вполголоса произнес. - Врач потребовал деньги, чтобы вылечить моего сына. Но для меня это слишком большая сумма.       Виджай со вздохом на секунду закрыл глаза, потом шагнул к арестованному и опустился перед ним на корточки. - Посмотри на меня, - мягко попросил он.       Маленькие раджкумари с интересом смотрели на то, как вор-неумеха несмело поднял голову и взглянул на главу поселения. Некоторое время монарх всматривался в темные очи испытуемого, затем, он встал и отдал четкий приказ: - Развязать.       Охранники недоуменно переглянулись, но все же выполнили команду. Хана и Джая сгорали от желания узнать, какое решение примет отец. Воровство в Хосигакуре наказывалось крайне строго. Однако Виджай не станет выносить приговор, руководствуясь только лишь древними правилами своего народа, и это было известно всем. Потому никто не удивился, когда вслед за предыдущим указанием последовало твердое: - Отпустить. Отправить с ним дворцового лекаря. Пусть поставит ребенка на ноги, расходы я возьму на себя. Не сделает – выгоню.       Не в силах осознать до конца случившееся, крестьянин хотел было из благодарности поцеловать королю руку, но Виджай не позволил. Обхватив освобожденного молодого человека за плечи, он помог ему встать и заметил: - Я тоже отец. Может, я не всегда бываю справедлив к своим детям, но если бы мне пришлось выбирать между законом и их жизнью, я выбрал бы второе. Иди домой. Сегодня праздник, который ты должен провести с семьей. - Спасибо, ваше величество.       Кивнув, Виджай отступил в сторону и некоторое время смотрел вслед уходившему квартету. Затем повернулся к дочерям и вновь опустился на корточки. - Хана, Джая, - позвал он. – Зачем вы сбежали от мамы?       Джая немедленно почувствовала себя виноватой, а Хана смело улыбнулась родителю и заявила: - Ты тоже сегодня будешь с семьей.       Виджай со смехом обнял обеих непосед сразу. - Так ты подговорила сестру найти меня, маленькая негодница! – отстранившись, он потрепал по волосам сначала одну, потом – другую. – Неслись через всю деревню, я прав? Что ж, вы меня нашли, можно возвращаться назад. - Папа, - нерешительно сказала Джая. – Если он украл что-то, почему ты его отпустил? Мама говорит, что воровать нехорошо.       Виджай кивнул: - Мама права. Самое худшее преступление в мире – воровство. Даже убийца по сути своей является вором, отбирающим жизнь. Но этот человек заслуживает шанс. - Почему?       Харунами-старший легонько ткнул пальцем в кончик ее носа. - Когда-нибудь ты поймешь одну вещь, бети***. Легко выбирать между добром и злом. Трудно выбрать меньшее из двух зол и большее из двух добродетелей****.       И пока малышки переваривали полученную информацию, он выпрямился, взял их за руки и повел прочь с этого места. - Пора бы нам найти маму и тетю. А то они уже, наверное, с ума сходят. - End of the Flashback –       Смотря в затуманенные чужой техникой глаза Виджая, Хана ласково улыбнулась. - Ты не всегда был справедлив к нам, папа. Но я ни на миг не переставала гордиться тем, что ты – мой отец, - после этих слов она внезапно отпустила мужчину и быстрым движением отскочила в сторону.       Джая тем временем была занята матерью. - Я знаю, что многие говорили, будто ты недостойна отца. Но мне все равно. Я не могла бы пожелать себе лучшей матери, - оставив Парвати, она переместилась к сестре. – Долгие годы мы старались выжить в плену и не сломаться под натиском противника. Не потерять себя и то, чему вы нас успели научить. Мы говорили себе, что не можем сдаваться. Потому что мы – Харунами. И это придавало нам силы двигаться дальше. Может, вам стоит попробовать сделать так же? Может, тогда у вас будет возможность освободиться от воли человека, которому не дано вас понять?       Что-то изменилось во взгляде Виджая. Он вздрогнул и, схватившись за виски, чуть ли не зарычал, направляя всю мощь родовой силы на то, чтобы разорвать связь с тем, кто вернул его в этот мир. Дочка права. Он – Харунами, а потому не сдается и не подчиняется никому. Ни в жизни, ни в смерти. Постепенно, направляя поток телекинетической энергии на самого себя, он сбрасывал сковавшие его цепи чужой власти. «Никогда, - твердил он неведомому поводырю, - слышишь? Никогда я не подниму руки на собственного ребенка».       Внезапно словно само провидение пришло к ним на помощь. Оба родителя встрепенулись и замерли с широко распахнувшимися глазами. - Что происходит? – недоуменно спросила Джая, невольно шагнув поближе к близняшке. - Не знаю, - Хана хмуро взирала на представшую перед ними картину. – Но я больше не ощущаю угрозы.       В эту минуту души супругов покинули предоставленные им тела и, окруженные сиянием, зависли в воздухе. Сами трупы как подкошенные рухнули на землю. Догадавшись, что могло случиться, Хана радостно улыбнулась: - Техника прекратилась.       Парвати взглянула на мужа и протянула ему руку. Ощутив, как мужнины пальцы крепко сжали ее ладонь, женщина произнесла: - Когда я выходила замуж, то мечтала, как и многие девчонки, прожить рядом с любимым всю жизнь и умереть вместе с ним. В первый раз ты ушел раньше меня. Зато теперь мы покинем эту бренную землю вдвоем, - она повернулась к принцессам. – Надеюсь, что вам никогда не придется пережить своих супругов. И своих детей. Исполните свои мечты. Тогда мы с отцом будем за вас спокойны. - Я думаю, что мы уже можем не волноваться за них, - возразил Виджай. – Наши дочери выросли, Парвати. Они в состоянии справиться с чем угодно.       Джая молча отвела взгляд в сторону и стерла со щеки слезу. Хана же просто кивнула родителям, стараясь сдержаться и не повторить действий сестры. - Когда-нибудь мы увидимся снова, - вполголоса проговорила она, зная, что ее услышат.       Обе души потянулись вверх и вскоре испарились в сверкающей дымке. А оставшимся посреди леса девушкам очень хотелось верить, что, на сей раз, их близкие упокоились с миром.       На холме возле выжженной долины лежало тело женщины в черных одеяниях. Иша уже не могла видеть, как на продуваемой ветром возвышенности, держась за руки, появились две девушки. Первая из них, отпустив сестру, подошла к умершей и опустилась на колени. Медленно подняла с травы пустую склянку. - Она все-таки выбрала яд, - с неожиданной для самой себя грустью прошептала Хана. - Диди, - младшая из близняшек приблизилась к родственнице. – Нужно похоронить ее и убраться отсюда.       Страх в голосе Джаи заставил наследницу трона оглянуться. Невеста Кадзекаге на собеседницу не смотрела, предпочитая разглядывать почву у себя под ногами. А сведенные на переносице брови вообще наводили на мысли о нехороших предчувствиях. - В чем дело? – пытаясь скрыть возникшее волнение, Хана добилась лишь того, что ее голос прозвучал достаточно резко.       Джая вздрогнула и, казалось, только сейчас вспомнила, где и с кем находится. - У меня сердце не на месте. Что-то не так.       Нахмурившись, Хана встала и коснулась руки спутницы, стараясь поймать ее взгляд. - Джая…       Но та в ответ на немую тревогу лишь отшатнулась и обхватила себя руками. - Что-то с Гаарой. Я чувствую.       Это уже паника. Хана прикусила губу, понимая: необходимо срочно привести Джаю в норму. Связь между женихом и невестой стала настолько сильной, что младшая Харунами легко улавливала малейшие признаки угрожающей любимому опасности. И все равно, это не повод для истерик! И не время. Потому-то, шагнув к брюнетке, Хана легко встряхнула ее и твердо произнесла: - Возьми себя в руки! Ты ничем не сможешь ему помочь, если сейчас начнешь реветь! – видя, как затуманенный взор перепуганной девчонки постепенно проясняется, она добавила. – Мы сожжем тело. А потом отправимся туда, где больше всего необходима наша помощь.       Судорожно выдохнув воздух из легких, Джая кое-как смогла сосредоточиться на происходящем и помочь в проведении ритуала. Когда все, наконец, было готово, королевские дочери вдвоем перенесли Ишу на заготовленную из веток своеобразную постель. После чего сложили печати и, выдохнув пламя, подожгли погребальный костер.       Глядя на то, как огненные языки с ревом пожирают женщину, так и не сумевшую выбраться из темноты, ее племянницы старались вспомнить те редкие минуты, в которые она была к ним добра. И надеялись, что ее дух сумеет примириться с Богом и получить отпущение своих грехов. Им же предстояла еще долгая битва. - Обязательно это надевать? – поинтересовалась Джая, рассматривая разложенные перед ней украшения.       Хана, ни на секунду не отвлекаясь от собирания в пучок сестринских волос, кивнула, держа в зубах шпильку. - Выбери что-то одно, а то будешь похожа на карнавальную куклу. - Смешно, ха-ха, - однако пришлось подчиниться требованию.       Сразу после похорон Хана перенесла ее в скрытое убежище, которое обустроила сама. К удивлению младшей, там обнаружилось несколько вынесенных из Хосигакуре сундуков. В одном из них находилась одежда. После недолгих раздумий старшая из девушек извлекла на свет два костюма. Затем в руки Джаи впихнули зеленый наряд с просьбой переодеться. И вот теперь на принцессе красовались брюки с длинной туникой, разрезанной по бокам. Короткие рукава оставляли руки обнаженными. На ноги была надета обувь с закрытым носом и без каблуков.       Хана, щеголяя в похожих одеждах, только фиолетового цвета, уже заплела волосы в привычную для себя косу и теперь терроризировала локоны спутницы. И настаивала на том, что необходимо нацепить на себя что-то еще.       В конце концов, Джая со вздохом достала из шкатулки наплечный браслет с изумрудами. За спиной раздался смешок. Неудивительно, ведь на левой руке Ханы красовалось подобное украшение, разве что – в тон ее собственного наряда. На правом предплечье находился протектор с символом шиноби. Прекрасно осознавая, что подобным занятием ее пытаются отвлечь от горестных мыслей о судьбе жениха, Джая приняла правила игры.       Как только создание образа было завершено, и смертоносные иглы заняли свое место не только в кудрях принцессы, но и в поясной сумке, Хана достала маленькую баночку и, открыв ее, провела по красному порошку пальцем. В следующую секунду на лбу Джаи, в районе так называемого «третьего глаза», был нарисован кружочек. Заставив проделать над собой ту же процедуру, Хана вернула вещицу на ее законное место и крепко сжала руку сестры. - Теперь мы готовы идти дальше. Мы станем одними из них, но не забудем, кем родились.       Ичиро они встретили на обратном пути в медицинский лагерь. Парень шел по оставленному ими следу с явным намерением отыскать беглянок. Заметив их появление, он на мгновение замер, а затем бросился им навстречу. - Слава Ками, нашел! – выдохнул молодой врач, останавливаясь. – Эээ… Неплохие костюмчики…       Хана кивнула, не отпуская сестринской руки. - Спасибо, но сейчас не до этого, - бросила она. – Почему ты здесь? - Что-то с Гаарой? – тревожно спросила Джая, все еще предчувствуя плохое.       Судзуки растерянно провел ладонью по волосам. - Я знаю только то, что все пять Каге сражаются против Учихи Мадары. Недавно была отменена техника Эдо-Тенсей, и сейчас все спешат на подмогу Наруто. Он бьется с парнем в маске. Мне разрешили разыскать вас и сообщить эту новость.       Джая попыталась выдернуть руку из крепкой хватки близняшки. - Хана… Мне надо к Гааре, - после этих слов она дернулась в путь, но была немедленно остановлена Ичиро. - Поступил приказ не вмешиваться в бой Каге с Мадарой.       Подтвердив кивком, что поняла услышанное, Хана вздохнула, прекрасно осознавая, каким тяжелым окажется для Джаи подобный выбор. Значит, этой возможности чоти необходимо лишить. С этими мыслями она шагнула к родственнице и обхватила ее лицо ладонями. - Тебе надо пойти и помочь Наруто. Нам всем необходимо поступить так. – Хана стерла со щеки Джаи слезинку. – Я тоже переживаю. Но Гаара не поблагодарит тебя, если ты очертя голову рванешь ему на выручку. Вряд ли он сможет сосредоточиться на собственном спасении, если постоянно будет думать о том, как защитить тебя. Все образуется, вот увидишь. Кроме того, Наруто – друг твоего жениха. Ты просто обязана его поддержать.       И Джая заставила себя смириться. Она постарается отодвинуть тревогу на задний план. Она должна.       Еще через пару мгновений вся троица исчезла среди древесной листвы, направляясь к месту финальных сражений войны.