***
— Так что там с почившей бабкой? — с улыбкой от уха до уха крикнул Карлайл Изабелле в догонку, быстро поравнявшись с ней и схватив за локоть. — Э, Каллен, руки! — возмущенно фыркнула она, отшатнувшись в сторону. Имеется в виду, отшатнувшись в полную силу. — Лучше поберечься все-таки, — мужчина с иронией щелкнул языком, крепко держа ее руку. — Думаю, во второй раз сотрясения тебе не миновать. — Если у кого и будет сотрясение этой ночью, то точно не у меня, — тихо пригрозила Свон, зашагав рядом с ним неуверенной походкой. — Так и знал, что надо было шлем надевать, — с напускным разочарованием вздохнул Каллен, на что Белла усмехнулась и сказала, как будто это было самой очевидной вещью: — Он бы тебе не помог, гарантирую. — Ладно, отложим сотрясение до завтрашнего дня. Так что с бабкой? — Свон закатила глаза, поражаясь его настойчивости. — Померла, разве это не очевидно? — она хихикнула, или Мартини сделал это, но в любом случае, Каллена это повеселило. — Все звали ее Мари, но, на самом деле, ее звали Мария. Она любила поговорить, и ни одного дня не прошло, чтобы никто не услышал от нее какую-нибудь мудрость. Обычно, — Белла засмеялась, вспомнив один случай из тысячи, — никто не воспринимал ее слова всерьез, а потом что-нибудь случалось и кто-то обязательно говорил: «Вот, а бабуля вам говорила...» Ну, а год назад некому стало пытаться вдолбить в наши головушки умные мысли. — Соболезную, — может быть, это был первый раз за ночь, когда Каллен вел себя как серьезный, взрослый человек, а не подросток с дикой потребностью сношаться, однако Белла совсем не казалась убитой горем. Она усмехнулась, махнув рукой: — Все помрем, — это была грациозная, философская мысль, заключенная в оковы разговорного языка. — Было грустно, но на похоронах никто не убивался с горя. А на поминках мы веселились, как могли. У меня было похмелье на утро. — Что-то у меня плохо вяжутся слова «веселье» и «поминки», — Карлайл в замешательстве поморщился, направляя Беллу за угол, на аллею. — Ой, Каллен, у тебя вообще редко что-то с чем-то вяжется. Моя бабуля — русская. — Это, должно быть, веский аргумент?.. — Да! Она как-то раз сказала мне, как самому здравомыслящему человеку в семье, что не хочет светской церемонии, где все в строгих черных тряпках расхаживают по дому со стаканом виски и говорят неискренние вещи. Она хотела, чтобы это было с душой, чтобы отплясался в ее честь последний танец и отпелась последняя песня. — Выходит, в России принято гулять на похоронах, как на свадьбе? — Карлайл удивленно поднял бровь. — В России принято забыть слово «принято» и делать все так, как чувствуешь, от души. Со слов бабули, это страна крайностей: там либо рыдания в захлеб, либо неистовые гуляния с непосредственным участием водки. Хоть я и никогда не была там, в нашем доме всегда было что-то... экстраординарное. — И в каком же краю родительский дом? — на прежней волне откровений спросил Карлайл, не понимая, что в море их отношений настал полный штиль. — Каллен, — прищурившись, начала Свон, — а ты, случаем, ничего не попутал? Я вот так вот взяла и все тебе выложила? Ага, надейся и жди. А кстати, зачем она вообще ему все это рассказывает? Хотя нет, не важно. — Я не собираюсь их грабить, если что, — он усмехнулся, и Белла передразнила его. — Ну вот и живи припеваючи без этой крайне необходимой информации. И кстати, — холодный воздух неплохо отрезвил голову Изабеллы, и она оглянулась по сторонам, — что за стремные пути ты выбираешь, чтобы дойти до парковки? Предупреждаю, если ты собрался меня изнасиловать, у меня в сумочке... — Граната? — подсказал Карлайл, еле сдерживая смех. — Нет, — изойдясь от злобы, выдавила сквозь зубы Белла. — Острый канцелярский нож. — Да что ты? Прямо здесь? — вдруг оказалось, что все это время именно он заботился о ее сумочке. Блондин держал ее в другой руке, на этот раз в поле зрения Свон. — А в каком кармане, не подскажешь? — Тьфу, ты, Каллен! Отдай сейчас же! — она выскочила вперед, намереваясь выхватить у него свою законную ношу. И убежать, в идеале, но она профессионально не занималась атлетикой на каблуках. Лучше бы ей вообще было не пробовать, но всякое в жизни случалось. — Да-да, не за что, как всегда, — Карлайл иронично закатил глаза, когда она сунула сумку себе под мышку. Изабелла с недоверчивым прищуром зыркнула на него, после чего они продолжили путь. Вниз по аллее, до улицы, которую оба видели в первый раз... А потом, с помощью GPS навигатора, до парковки, где остался мерседес Каллена. И, возможно, в Белле действительно было много алкоголя, который успокаивал ее нервные окончания, но мужчина не раздражал ее с тем же успехом, что раньше. Когда ее доставили прямо к дому, она без прелюдий попрощалась и выпрыгнула наружу, а Карлайл ей вслед обескураживающе улыбнулся, подмигнув: — До скорой встречи, птичка моя! Она чувствовала себя чересчур неопределенно. Счастливая? Нет. Убитая горем? Снова нет... Спихнув все на недавнюю травму головы и в тысячный раз прокляв тот день, когда решила до пота и крови трудиться на медицинском поприще, Свон ввалилась в квартиру, голодная, но больше всего неистово желающая похоронить свое бренное тело в кровати. А потом... Потом он брал ее. Жестко. Ненасытно. Ее обуревало столько ощущений, что даже не было понятно, где это происходило: на матрасе, кафельной плитке или кухонном столе. Она только слышала свои стоны, которые еще десять лет назад ни в жизнь не покинули бы ее ротик, и мокрые звуки их языков, сталкивающиеся и борющиеся за господство. Все ее тело было словно один крайне чувствительный нерв, все дрожало и трепетало внутри, оседая тяжелым грузом внизу живота, и он был спасением, которое Изабелла действительно находила в нем сейчас, прижимаясь ближе, чтобы избавиться от сводящего с ума зуда. И вот, после всего этого мокрого, жаркого безумия, когда Свон уже приготовилась к заключительному акту, во время которого тысячи маленьких бомбочек взорвутся от головы до кончиков пальцев, она широко распахнула глаза и дернулась вперед, напрягая шею. — Превосходно, — простонала она, осознав, что это было сном и что в главной роли этого порно-шедевра был Каллен. И что только было хуже: тот факт, что теперь он будет не давать ей жить и во снах, или тот, что ее гормоны посовещались этой ночью и решили на ПМЖ переехать в ее голову, которая должна оставаться хладнокровной и рациональной? Не ясно, а это значило, что пришло время простонать еще один раз, бросить в стирку испорченное Калленом нижнее белье (почему бы теперь не винить его во всех бедах на земле) и на той же радостной ноте вприпрыжку побежать к холодильнику, с просторами которого могли сравниться разве что пески Сахары. Этим, без преувеличения, замечательным утром, которое для всех остальных уже было обедом, Изабелла сидела на кухне с лицом разочаровавшегося в жизни человека и пустым чаем. Это был как раз тот безрадостный день, когда ей хотелось затянуть косячок какой-нибудь не очень тяжелой сигаретки. Похерить себя никотиновой дрянью — пожалуйста! Что угодно, только бы не ничего. О да, непредсказуемое «ничего» всегда пугало Беллу, оно могло подкрасться из-за спины, а потом с грохотом обрушиться. Ты будешь маяться, набивать желудок всем, что попало, от безысходности, задумываться, о чем не надо, а потом — искать утешения в объятиях, которых на утро тебе уже никто не подарит. — И почему это всегда так сложно? — с внезапно объявившимся возмущением спросила Белла. — Почему нельзя просто трахаться и не заботиться о чувствах? Черт, да у всех должна быть эта тупая, врожденная предрасположенность к удовлетворению физических нужд, это же древнейший инстинкт! А превращать «просто секс» во что-то большее — это уже, мать его, личный выбор каждого, и никакая природа этого решать не должна! И спрашивается, какого хера меня все правила обошли стороной? Мне теперь, что, страдать до конца своих дней?! — с гонором потребовала Изабелла, судя по всему, у соседей сверху. — Либо от идиотских людей, которые хотят единодневного траха, либо от неудовлетворенности? О да, блять, всю жизнь мечтала! — крикнула она на эмоциях, с ненавистью глядя, как все расплывается перед глазами. Как бы ей ни хотелось громко попричитать о глупости устройства ее жизни, Свон терпеливо ждали бытовые дела, на игнорирование которых у нее попросту не было времени. Она благополучно проспала первую половину дня, поэтому теперь у нее оставалось еще меньше времени, чтобы успеть сделать хоть что-нибудь полезное. Не удосуживаясь нанести на лицо маскировку поношенного состояния организма в неоспоримых целях экономии, Изабелла забрала все свои манатки из корзины с грязным бельем и направилась в прачечную. В одном районе Сиэтла была приличная прачечная, но Белла стирала там не всегда, поскольку чаще всего ее успевала перехватывать разгневанная Розали и увезти к себе домой, чтобы, по ее словам, действительно убрать грязь, а не добавить к своей чужую. Но в этот раз у Хейл было дежурство, а у Беллы — карт-бланш, поэтому она, как крайне самостоятельная и ни от кого не зависящая девочка, поехала решать свои проблемы самостоятельно. Протолкавшись полчаса в метро, Свон добралась до небогатого одноэтажного района, где улицу можно было спокойно перейти в любом месте, а шум создавали только редкие компании подростков, без дела зависающих с колонками в районе стадиона. В разгар рабочего дня в прачечной было немного народу, и можно было сконцентрироваться на правильном подборе режима, без спешки и вечных подгоняний других клиентов. Но, конечно, даже самая вероятная перспектива, с оптимистичным уклоном, в случае с Беллой могла сойти на ноль. Что, собственно, и случилось, когда через ряд стиральных машин она заметила человека, с которым она, к сожалению, была знакома. Высокий мужчина со стянутыми в хвост грязно-светлыми волосами опирался на одну из стиральных машин и вел определенно фривольные беседы с молодой женщиной, самой запоминающейся частью которой для Свон было отсутствие бюстгальтера под тончайшей тканью майки. Она, вероятно, работала здесь, поскольку на улице стоял холод. Либо стирала пальто, одно из двух. Белла поежилась, встряхнула головой и обратила все внимание на прежнее дело, даже не желая думать об этой случайной встрече и ее участниках. Однако такие намерения были, по-видимому, только у Изабеллы. — А, Свон, — мужчина переключился на нее, облокотившись на другой ряд машинок так, что он их и разделял. — Заскочила постирать свое грязное бельишко? «Черт, как можно было забыть, что они живут в этом районе? — расстроенно подумала Белла, никак не реагируя на слова знакомого. — Лучше бы потратилась и постирала в центре...» — Привет, Джеймс, — коротко хмыкнула она, сдерживая эмоции. Разозлить этого человека было не лучшей идеей, потому что в конечном итоге досталось бы не ей. — Ну-ну, — протянул он, нездорово усмехаясь. В его чертах, как всегда, читалась угроза, инстинкты подсказывали переходить к бегству, но Белла уже давно объявила войну своим природным позывам, так что... — Викки в последнее время что-то поскуливала о тебе, — небрежно кинул он, прищурив глаза, по расширенным зрачкам которых Свон быстро определила его недавние игры с какой-нибудь дешевой дурью. — Пришлось ее отшлепать, как маленькую, грязную шлюшку, чтобы заткнуть ее сладкий ротик, — Белла вздрогнула, бросив на него один взгляд. — А-а, на это тебе не посрать, — он указал трясущейся рукой в ее сторону, после чего с напускным пафосом заорал на всю прачечную: — Слышите? Ей все еще не похер на грязь этой грешной земли! — Прекрати, — сдавленно проговорила Белла, сдерживая жаждущих крови демонов внутри. — Ой, и что же, если не прекращу? — Джеймс наклонился к ней, а потом его лицо перекосилось от оскала. — Заткни ебало своими тряпками, пока я, блять, сам не сделал этого, — прорычал он, словно дикий зверь, готовый до смерти задрать свою жертву. И не съесть ни кусочка. — Джейми, ты-ы-ы распугаешь всех моих клиентов, — хихикнула томным голосом женщина без лифчика, игриво покусывая ноготок и похотливо глядя на своего друга. — Ничего, детка, ты не обеднишься без жалких подачек этой стервы, — начав с нежностью, последние слова фразы он выплюнул, как если бы говорил о дерьме. И Белла чудом сдержала гнев, насильно думая о ветерке, благоговейно шуршащем травкой в каком-нибудь изолированном от людей лесу. Нет, она точно убьет кого-нибудь сегодня, и никто даже не посмеет ее обвинить, когда узнает об этом милом разговоре в прачечной. «Господи, ты ненавидишь меня или прачечные? Почему все дерьмо случается именно тут? — совсем некстати ей вспомнились события минувших дней, а именно — ее приключение на стиральных машинах, в котором непосредственное участие принимал Каллен. — Дерьмо». Изабелла закатила глаза на все проблемы, танцующие ламбаду вокруг нее, и засунула несколько центов в стиральную машину. К тому времени Джеймс уже обжимался со своей подружкой, видимо, пытаясь высосать все ее внутренности через рот, что было удобным для Беллы моментом выскользнуть наружу. На улице пусть и было холодно, но Свон вышла бы и в дождь, и в снег, если бы под единственной крышей находился этот ненавистный ею человек. Ввиду того, что внутри Изабелла ждать не собиралась, а в запасе, как минимум, было двадцать минут, она решила потратить время с пользой и сходить в магазин. Конечно, было бы разумно сделать это не в далеке от дома, но чем дальше от центра, тем ниже цена, а это несказанно подкупало ее. Свон стояла у полок с яичными лотками, скрупулезно рассматривая ценники, когда сзади на нее накинулся брюнет с темными кругами вокруг глаз, одетый в какие-то неопрятные балахоны, которые обычно таскают подростки, вечно трущиеся на улицах. — Сестренка! Звезда моя! Родненькая! — Беллу, онемевшую от происходящего, развернули лицом к лицу с вечным кошмаром дней ее суровых, вечным уж как с семи лет, и, видит бог, лучше бы кошмар прошел мимо, сделав вид, что не заметил ее. — Ройс! — рыкнула Изабелла, совсем не обрадованная воссоединению семьи. — Одурел?! Какого черта ты тут забыл? Ты, блять, преследуешь меня? — Беллз, ну что ты, как я мог посметь, — парень театрально прижал руку к сердцу, выжимая из себя последние капли галантности. — Это просто случайность, и я так ей счастлив! — Ради бога, не пудри мне мозги, — поморщилась Изабелла, вернувшись к выбору яиц. — Что тебе нужно? — Сестренка, что мне может быть от тебя нужно, кроме любви, — продолжал ломать комедию Ройс, облокачиваясь на полку и умиротворенно наблюдая за сестрой. — Денег не дам, — отрезала она, ясно понимая намерения младшего брата. — Я, блять, два дня не ел, — потихоньку стал выходить из образа парень, и концы сухих губ стремительно поползли вниз. — Тебе на меня вообще наплевать?! — Только не надо истерик, — строго выговорила Белла, жестикулируя руками. — Ты еще на пол ляг и бей ногами! Знаю я, на что они тебе нужны. — У меня в холодильнике мышь повесилась!.. — О-о, у тебя есть холодильник? — с сарказмом протянула Белла в форме удивления. — А я думала, ты его продал, чтобы хватило на бухло и травку... — Дай денег, я реально есть хочу! — парень встал прямо, пытаясь быть настойчивее. — Хочешь есть — устройся на работу. — Меня турнули! — Так устройся на новую! — крикнула Изабелла, схватив лоток с яйцами и направившись в отдел с макаронами. — Но мне реально не хватает, — Ройс чуть ли не побежал за ней, — и я бы на твоем месте сделал все, что только требуется от любящей сестры, которая не хочет, чтобы на нее сделали донос родителям. — Ройс, сделай то, что требуется от любящего брата: отъебись от меня, — ядовито выплюнула Белла, повернувшись к нему. — И звони, кому заблагорассудится, — она хмыкнула. — Родителей здесь нет, и они, блять, даже понятия не имеют, что их чертов сын вытворяет. — Да, но, если ты помнишь, именно тебя они нарекли ответственной за это. И я уверен, что это разобьет им сердце, если они узнают, что их любимая дочь не наставила брата на путь истинный в трудную для него минуту... — Думаю, я просто расшибу тебе сейчас черепную коробку, отвезу в нашу больницу, а потом пропишу крепкий медикаментозный сон под предлогом лечения. И даже если на твой приспособленный к наркоте организм не до конца подействует мое лечение, то ты превратишься в овощ. Родители заберут тебя к себе, будут рядом ежедневно, будут кормить с ложечки... — Белла так вкусно начала придумывать, что ей даже захотелось воплотить все в реальность. Надо бы уже положить конец этим цыганским налетам. Ройс, состроив неприятную гримасу, покачал головой в ответ на ее слова. — Ну что, сам свалишь или приступим? — Какая ж ты злая, — с презрением выдавил сквозь зубы фарш своей злобы нерадивый брат, — как змеюка. Изабелла через силу улыбнулась, словно ей сделали комплимент, и устремилась к кассе, хватая что-то с полок по пути. — Вот знай же: близок тот день, когда мой холодный труп привезут в твою больницу, — пророчески покачал пальцем парень перед ее носом. — А потом на надгробии напишут: «Этот благочестивый чувак умер от голода и горя, в одиночестве, с мыслями о жестокой, зажиточной сестре...» — Я плюну тебе в могилу, — усмехнулась Белла, отсчитывая купюры с улыбкой. У них в семье всегда приветствовался черный юмор. — Я реально на нуле, — выдохшись от маскарада, почти на полной серьезности сказал Ройс, словно эта проблема, обсуждаемая уже десять минут, должна была стать для Беллы сюрпризом. — Денег ты от меня больше не получишь. Все! Достаточно веревки из меня вить да кровь мою высасывать! Поедешь со мной, и я тебя накормлю. Но не больше! — Свон немного смягчилась, и Ройс, недовольно закатив глаза, кивнул. — Двадцать лет человеку! Уже давно пора перестать шалопутничать и за голову взяться. — Ага, — благополучно пропустив все назидания сестры мимо ушей, парень выхватил из пакета круассан и направился к выходу, пока Белла складывала остальные продукты. — Господи, что ж за напасть такая? Одни упыри попадаются: кто энергию высасывает, кто деньги! Смирившись, что эта большая, ненасытная пиявка станет ей компанией до вечера, Изабелла направилась в сторону прачечной, откуда уже через пятнадцать минут вышла на буксире с ноющим братом, который хотел есть и не хотел тащить пакет с ее одеждой. — Фак, да я уверен, что там есть еще один, — возбужденно заявил он, указывая на пакет из магазина. — Хватит объедать бедную интеллигенцию! — Белла взяла пакет в другую руку и поправила пальто. — Бедную, — буркнул Ройс с намеком, злобно позыркивая на сестру. — Разве нормальные врачи не должны зарабатывать дохера зелени, жить в особняке и ездить на своих колесах? — Я тебя сейчас толкну под поезд, — ровно произнесла Изабелла, уставившись пустым взглядом в сторону рельсов. Наземная остановка метро была совершенно пустой, поэтому у этого маленького, не очень-то и тяжкого преступления не было бы свидетелей. — Не завидую я твоим будущим отпрыскам, — Ройс мстительно улыбнулся. — Ах да, прости, я забыл, что не родился еще тот придурок, который будет терпеть твои загоны полоумные. Если ты только не решишь какого-нибудь сирого-убогого затащить в темный переулок и изнасиловать, — парень истерически рассмеялся, глядя прищуренными от смеха глазами на весьма недоброе лицо Свон, которая, кажется, вспоминала, на какой полке в кухонном шкафчике хранится мышьяк. Остаток дня смиловался над скукожившейся от обид жизни Беллой и прошел быстро. Еда оказалась действенным средством, чтобы заткнуть рот брата, который испытывал ее терпение всю дорогу до дома. Поев и тщетно поклянчив деньги еще немного, он покинул ее квартиру в неизвестном направлении, которым Изабелла, собственно, вообще не интересовалась. Под конец дня, когда гудящий Сиэтл погрузился в ночь, она вдруг почувствовала жуткую усталость, отдающуюся вибрацией в конечностях, и забылась сладким сном, без единой мысли о докторе Каллене.***
— О-о, кто это так рано пожаловал?.. — первой Изабелла на следующий день встретила Розали, выглядящую свежей и пободрее некоторых. Она стояла на площадке около больницы и, откинувшись на балку, потягивала кофе. — Ты точно с дежурства? — недоверчиво спросила Белла, подходя ближе с улыбкой. Утро было пасмурным, но не влажным, поэтому у нее была укладка и хорошее настроение. — Просто нужно позволять себе часок-другой сна ночью, — Хейл кокетливо подняла брови. — Вот почему я купила себе в кабинет диван сама. — И почему простым смертным нужно терзаться в приемной неотложки, а заведующим отделения — спать? — Белла возвела взгляд к хмурому небу, вызывая у подруги цоканье языка. — Все дело в твоей карме. Потому что заведующие не сбегают из клуба черт знает куда и не забывают о существовании своих телефонов и подруг! — Розали улыбалась, но во взгляде читался укор. — Да я не специально, — Свон вздохнула, небрежно кивая какому-то медработнику. — Отвратный, ебучий день, закрутилась в нем, как в чертовом колесе. На выходной мало чем было похоже это нечто... — Ладно... Я спрошу, но ты не кипятись, — такое начало сразу насторожило Беллу, и кто-то внутри нее, невзирая на просьбу подруги, уже занес руку над большой красной кнопкой. — Это всего лишь безобидный вопрос. Вчера ты проснулась одна или?.. Она не успела договорить, поскольку плотно сжавшая губы Белла уже отрезала катаной: — Нет. — Нет?! — пораженно воскликнула Розали, относя руку с кофе в сторону, чтобы не выплеснуть его на себя. — Боже, нет, — на смену уверенной Свон пришла та, которая не могла связанно донести то, о чем думала. — Я имела в виду, да... То есть я проснулась одна! С чего ты даже спрашиваешь?! Как будто между мной и этим ушлепком Калленом могло что-то быть! — Ну, знаешь, он ушел за тобой, и вы не вернулись, а потом мы с Джасом выходили из клуба и видели издалека, как вы садились в машину. Так что я имею право допустить такую мысль... — Нет! Я не трахаюсь со всеми, с кем сажусь в одну машину, — уперто заявила Белла, стиснув зубы. — А как же поручение мисс Уйман? — осторожно напомнила Розали. — Да к черту она пусть катится со своими поручениями, — сделала смелое заявление доктор Свон. — Я не какая-то там рабыня, если она еще не забыла! Мы живем в свободной стране! — А митинг во сколько? — флегматично, с нотками сарказма спросила проходящая мимо доктор Годфилт, поправляя темные очки. С возрастом она все больше напоминала злободневные будни на ногах. Девушки в ответ скривились, но их коллега не задержалась около них и прошла мимо, в здание больницы. — Глянь, кто приехал, — Розали усмехнулась, игриво подняв уголок рта переминувшись с ноги на ногу. Белла оглянулась на парковку и моментально нашла черный мерседес, который благодаря ее богатой фантазии уже служил конем всаднику Апокалипсиса. По легенде, на вороном коне восседал третий всадник, Голод, но... Пока Изабелле не очень хотелось кушать. Однако всадник испытывал на прочность верующих, а Белла, как мы знаем, свято верила в то, что рационализм и холодность никогда не покидают ее мозг, уступая место чувствам. — Замученный какой-то, — размеренный голос Розали вырвал ее из пучины бестолковых мыслей. Хейл снова одарила ее подозрительным взглядом, но быстро сделала вид, что совсем не допускает былых мыслей, и крайне убедительно возмутилась: — Боже, люди, как вы приходите на работу — еле живые! Белла закатила глаза до легкой боли и новым взглядом посмотрела на Каллена. Она тоже заметила его порядком изнуренный вид. «Наверняка всю ночь трахал какую-нибудь девицу из клубных завсегдатаев, которая от количества выпитого собственного имени не помнит, — у Изабеллы всегда была предрасположенность ставить четкие, практически ни на чем не основанные причины. — Хотя какая, к черту, разница? Пусть делает, что душе угодно, главное, чтобы подальше от меня». — Ну ладно, пойду я, — как бы невзначай решила Белла, прибавив голосу столько беззаботности, сколько только имелось в ней этим утром, когда за спиной она услышала звук блокировки автомобиля. — Ага, — Розали усмехнулась, пригубляя стаканчик кофе. Свон, не заметив ее красноречивого взгляда, с высоко поднятой головой зашагала внутрь больницы, раздавая учтивые, приветственные кивки коллегам. Когда она миновала зал ожидания для пациентов, все нервные окончания ее спины почувствовали приближение Каллена, словно маленькие антенны, настроенные на его частоту. — Изабелла! — он с приветливой улыбкой поравнялся с ней, кажется, прейдя в лучшее расположение духа, чем парой минут ранее на парковке. — Ты сегодня вовремя... — Я всегда прихожу вовремя, — передразнила она мужчину, стойко удерживая его в зоне периферийного зрения. — Возможно, ты и приходишь вовремя в свой кабинет, но на посту появляешься позже, чем вовремя... — Господи, Каллен, какой же ты дотошный! — раздраженно высказалась Белла, не в силах терпеть его характер. — Что ты докопался до меня? Вот какая разница, во сколько я прихожу? — Ладно, птичка моя, не будем об этом, — когда Каллен вдруг по собственной инициативе заканчивал бомбардировку ее уже ветхой крепости, стоило ожидать атаки с другой стороны. — Лучше поговорим о наших планах на следующие выходные. Знаешь, после нашей незабываемой ночи меня вдруг осенило, что мы должны сходить куда-нибудь вдвоем. — Каллен, — прошипела она, когда по пути к кабинетам на нее уже кинули пару косых взглядов. — Изабелла, не спорь, будь гостеприимной сиэтлянкой, — пожурил Карлайл, вызвав только желание закатить глаза. — Мне срочно нужно устроить знакомство с городом. — Ну и все, гид в руки, и знакомься, сколько влезет, — Белла выставила ладони перед собой в снимающем ответственность жесте, когда они остановились у ее кабинета. — А не могла бы ты быть моим гидом? — блондин подергал бровями с похотливым намеком, смысл которого дошел до Изабеллы не сразу, но зато прекрасно освежил в памяти вчерашний сон. — Ну просто пикап-мастер, — пробормотала в сторону девушка, тяжко выдохнув. Она до последнего надеялась, что не покраснела, как школьница. — Я никуда не собираюсь, Каллен. Между нами ничего не было, нет, и быть не может! Никогда. Так что можешь бросить свои попытки, и... — Ой, Изабелла, не рассказывай мне сказки, — отмахнулся Каллен, хитренько улыбаясь ей. — Я точно знаю, что нас тянет друг к другу. Только ты не хочешь этого признавать. Неужели тебе действительно нравится тратить время на сопротивление судьбе, вместо того, чтобы провести его с пользой? — мужчина выделил последнее слово, и его голубые глаза игриво сверкнули. — Могу задать аналогичный вопрос, — сладко-ядовитыми устами проговорила Свон, покачав головой, и открыла ключиком дверь кабинета. — Твои попытки равносильны ударам головы о стену. Какого хрена ты преследуешь меня со своими похотливыми фантазиями? Просто найди себе какую-нибудь девчулю на одну ночь и не парься... — А с чего ты вдруг взяла, птичка моя, что я ищу увлечение на одну ночь? — улыбка была прямо в его глазах, когда он наклонился к ней, и ей надо было бы молиться, чтобы он не услышал ее участившееся сердцебиение, но вместо этого она рассматривала прядки волос, упавшие на его лоб. Самое время для этого. — Я... — именно в этот момент, видимо, ее речевой аппарат решил взять отпуск, и следующее слово она как-то слишком очевидно проглотила, а потом сглотнула снова, чтобы избавиться от жуткой сухости в горле. Паника сейчас была бы самой лишней в этой и без того бедовой ситуации. Карлайл испытывающе смотрел на нее все это время своими бесстыдными глазами — Я... Мне надо... в туалет, — констатировала Белла первое, что пришло в голову, словно до конца не осознавая, что лепечет ее рот. От начала до самого конца. Удивленный таким поворотом, Каллен слегка нахмурил брови в замешательстве, что дало ей возможность судорожно нащупать дверную ручку и, не с первого раза, конечно, полностью повернув ее, ввалиться в кабинет. Свон захлопнула дверь прямо перед носом у доктора Каллена и, скорей подперев ее спиной, начала казниться. Теперь он точно подумает, что она не может совладать ни с эмоциями, ни с телом. И, возможно, еще то, что она обычно справляет нужду в своем кабинете. — Блять... — смачно выругалась Изабелла, зажмуривая глаза от ненависти к собственной тупости. Жизнь удалась.