***
— Я же велела тебе ничего не замышлять у меня за спиной! — госпожа Чёрный Вереск прижала своего сына к стене. Сибби, больно стукнувшись затылком о стену, сморщился и вскинул руки в знак примирения. Но Мавен не дала ему высказаться. — Что ты наделал, идиот?! — она говорила тихо, чтобы никто не услышал. Буквально шипела ему в лицо. — «Чтобы им понадобилась наша помощь, надо, чтобы они во что-нибудь влипли», так ты сказал на похоронах, да? Это и был твой гениальный план?! Ты блять тупее, чем я думала! — женщина отпрянула и указала на окно, из которого виднелся пожар. — Поджечь доки, серьёзно? Как тебе вообще такое в голову пришло? Это, даэдра тебя раздери, их источник дохода, без этих верфей Ледяная Волна бесполезна, понимаешь Сибби? Ты должен был жениться на Овелли, чтобы они финансировали наши медоварни, а не мы их грёбаное пепелище! — Сибби набрал воздуха в грудь, но Мавен отмахнулась. — Лучше заткнись, сынок, иначе по прибытию в Рифтен ты присядешь не на месяц, а на пару лет. Я не хочу слушать твои жалкие оправдания, — глава клана подошла к окну и облокотилась на широкий подоконник. В её глазах отражались всполохи костра размером в целый район. — Да сколько раз тебе надо повторять? Это не я! — Сибби ударил себя кулаком в грудь. Его лицо тоже было искажено злобной гримасой. — Не я! — Значит, люди, которых ты нанял, — пожала плечами его мать. — Мне плевать. — Нет! Я вообще к этому не причастен, — молодой человек даже не пытался говорить тихо. В его голове проскальзывали истеричные нотки, а с мимикой творилось что-то непонятное. — Почему ты мне не веришь?! — Потому что от убийства своего шурина ты тоже отнекивался до последнего, пока тебя не прижали доказательствами! — Мавен открыла окно, впуская в дом морозный воздух с запахом гари. До их слуха долетели возгласы горожан и треск брёвен. Хорошо, что огонь не мог прорваться в город через толстые каменные стены. Хоть об этом можно было не волноваться. — Да, в тот раз я облажался, — согласился Сибби Чёрный Вереск. — Но в этот раз я говорю правду, клянусь! — Твои клятвы — пустой звук, Сибби, — шёпотом произнесла Мавен, опуская голову. — Этим ты пошёл в меня. Внизу раздался хлопок входной двери и тяжёлая поступь хускарла. Мавен наморщила лоб. Почему он один? Что же случилось с его хозяевами? Ответы на эти вопросы тут же дали обеспокоенные возгласы местного управляющего. Госпожа Чёрный Вереск тревожно переглянулась с сыном. Тот растерянно пожал плечами и вместе с матерью устремился вниз по лестнице. Йор держал Овелли на руках. Его лицо не выражало абсолютно ничего. Ледяная Волна безвольно повисла, словно тряпичная кукла. Теон кудахтал, словно наседка над птенчиками, и бегал кругами с какими-то зельями в руках. Хускарл бросил хмурый взгляд на Чёрный Вереск. — Что произошло? — спросила Мавен у слуг. Йор всё ещё молчал с немым презрением, глядя на мелких людишек вокруг него. Подол платья Овелли обгорел, лицо и руки были измазаны в саже. На щеках засохли дорожки от слёз. Теон водил каким-то пузырьком под носом у Ови, но та никак не реагировала. Управляющий так паниковал, что сам, казалось, готов потерять сознание. Сибби смотрел на недвижимое лицо Овелли и вдруг подумал, что на нём определённо не хватает парочки шрамов. — Пыталась тушить пожар, — наконец вымолвил хускарл, опустив взгляд на свою госпожу. Его голос был под стать здоровяку очень низким. — Еле вытащил её оттуда. Наверное, дымом надышалась. — Сама полезла в пламя? — изумилась Мавен, подойдя к девчонке и беря её за подбородок. — Безбашенная, — она влепила девице звонкую пощёчину, Йор со злобным лицом хотел было отшатнуться от женщины, но Овелли вдруг начала подавать признаки жизни. Мавен хлопнула её по щеке ещё раз, Ледяная Волна обессиленно застонала. — Как вы, миледи? — Теон нервно мял в руках ярлычок от зелья, превращая его в мелкие обрывочки бумаги. — Я… — выдохнула Ови, пытаясь сфокусироваться на нависших на ней трёх лицах. — Я… меня… сейчас стошнит. — Йор, быстро неси её в уборную! — взвизгнул управитель. — Я-я позову лекаря! — двое слуг разбежались в разные стороны. — Только не того же, который её отца угробил, — усмехнулась Мавен вслед Теону, а потом обернулась к сыну. — Жить будет. — Ясно, — равнодушно пожал плечами Сибби. — Можно я уже пойду спать? — Катись, — властно махнула рукой Мавен, а сама опустилась на скамейку в прихожей и потёрла виски. От такой нервной и долгой ночи у женщины началась мигрень. Возраст уже не тот, чтобы не спать ночами.***
Холодно. Темно. Овелли не может дышать. Перед глазами всё расплывается. Ей удаётся разглядеть в отдалении светлую голову брата. Она кричит, но изо рта лишь вырываются пузыри. Овелли, как и Огнельф, тонет. Девушка поднимает голову вверх, где-то высоко над толщей воды она видит свет. Онемевшее тело не слушается, но Ови изо всех сил пытается плыть. Она не хочет умирать. Она выживет. Выберется. Жадный вдох. Овелли наконец выныривает из солёной воды и оглядывается. Она в доках, рядом с ней горят верфи. На берегу она видит дядю Эрбера. Его лицо выражает ледяное равнодушие, от которого девушке становится очень страшно. За спиной дяди стоят Мавен и Сибби. Они… смеются? Волны накрывают Ови с головой, ей трудно удержаться на плаву, поэтому отчаянно хватается за обугленное бревно, отвалившееся от доков. Течение уносит её всё дальше от знакомых лиц, от верфей, от доков. Белая река несёт её к морю Призраков, в котором бушует шторм. Одна из волн белоснежным пенистым гребнем накрывает Овелли, а затем поднимает на небывалую высоту. С этой Ови видит, как вода с бешеной скоростью несёт её на скалы. Она не хочет умирать. Она кричит. Овелли проснулась от собственного вопля и подскочила на кровати. За окном уже светило солнце. По лбу девушки катились капельки холодного пота. Она нервно сжала руками одеяло, будто хотела удостовериться в реальности происходящего. В спальню тут же ворвался перепуганный Теон. — Что-то случилось, миледи? — казалось, что от этого крика имперец чуть не словил разрыв сердца. — Это просто кошмар, — выдохнула облегчённо Овелли, откидываясь обратно на подушки. — Представляешь, Тео, мне приснилось, что наши верфи сгорели, а я чуть не утонула! — она рассмеялась, вытирая рукавом ночнушки лоб. — Ну, — запнулся управитель, неловко почёсывая затылок. — Верфи и правда сгорели вчера ночью. — Язык тебе оторвать за такие вести! — простонала Ови, закрывая лицо руками. В голове перемешались обрывки сна и вчерашнего пожара. Она так надеялась, что это всё тоже морок. Что это ей привиделось, что этого не случилось. Блондинка прерывисто выдохнула, пытаясь сдержать ком в горле. — Расскажи лучше что-нибудь хорошее, — она попыталась встать, но почувствовала резкое головокружение, слабость и боль по всему телу. — Что-то мне… Госпожа Ледяная Волна запнулась, пытаясь восстановить последовательность вчерашних событий. Последним воспоминанием было то, как горел Золотой Коготь. От упоминания корабля что-то неприятно сжалось в груди, а к горлу подступил ком. Овелли закрыла рот рукой, ей показалось, что её сейчас вырвет. Золотой Коготь. Дальше всё, как в тумане. Она не помнит, как она выбралась с верфей. Не помнит, как дошла до дома. Не помнит, как оказалась в своей комнате. Из-за звона в ушах она слышала своего управителя как из-под толщи воды. Прямо как во сне. Усилием воли Ови смогла поднять глаза на Теона, которые уже протягивал ей красный пузырёк с зельем. Блондинка выхватила лекарство из рук слуги и принялась жадно пить, лишь бы тошнота поскорее ушла. Рот наполнился омерзительным вкусом трав, оставляя на корне языка полынную горечь. Зелье моментально запросилось обратно. На этот раз Ови, сморщившись, зажала рот двумя руками и задержала дыхание. — Лекарь сказал, что вы отравились дымом, — управитель поспешил открыть окна, впуская в спальню свежий поток воздуха. — Поэтому сегодня вам следует отдохнуть. Лекарь прописал вам постельный режим и… — Ови убрала руки от лица и усмехнулась. Имперец устало вздохнул. — И вы его конечно не будете соблюдать. — Естественно, — кивнула девушка. От зелья и правда полегчало. Она взяла себя в руки и вдохнула ледяной воздух полной грудью. Это немного бодрило. — Так какие там новости? — Господин Эрбер прибыл несколько часов назад. Они сейчас с господином Огнельфом обсуждают… дела, — Теон услужливо помог своей госпоже встать и подал ей чистые одежды. Овелли скрылась за ширмой. — Чёрный Вереск ещё не уехали. Они предлагают свою помощь. — Мы не нуждаемся в чьей-либо помощи! — рявкнула девушка из-за преграды, но слуга тут же представил, как выражение её лица изменилось с сонного на яростное. — Вашему брату тоже не нравится их предложение, — отозвался имперец. — Даже несмотря на то, что положение дел сейчас тяжелое, господин Огнельф никогда не согласится выдать вас за Сибби. Но вот если речь зайдёт о Хемминге… — Ни за что, — отрезала блондинка, громко усмехнувшись. — Если такой умный, пусть сам женится на дочке Мавен. А лучше на самой Мавен, ага. Их беседу прервал стук в дверь. Без особого разрешения в спальне появились Огнельф и Эрбер. Ови выглянула из-за ширмы и впервые за утро искренне улыбнулась. Она помахала родственникам и снова скрылась в своём убежище. Дядя Эрбер был выше, чем Огнельф или Бьорли. И уж точно плечистее. Если его брат всегда был похож на стереотипного купца, то в фигуре Эрбера всегда читался стан моряка. Дядька и правда очень любил море и даже сам постоянно уходил в плавание. Пшеничные, как и у почившего Бьорли, волосы были собраны в короткий хвостик, а борода была аккуратно подстрижена под капитанский стиль. Вообще Эрбер выглядел очень моложаво. В светлых волосах не было видно седины, а камзол выдавал в нём щёголя. Он был до сих пор хорошо подтянут, в отличие от братца, который отъелся до размеров борова, как только перестал выходить в море. Держался старший член Ледяной Волны тоже совсем не по-стариковски. Такое впечатление создавалось из-за очень живой мимики, присущей мужчине. — Ови, милая, тебе нельзя вставать! — обеспокоенно воскликнул дядя, проходя вглубь покоев. — А разве я могу лежать и бездействовать, пока верфи в беде? — девушка, одетая в новенькое платье тёплых тонов, выскочила из-за перегородки и бросилась в объятия родственнику. Ови вспомнила обрывок сна, в котором дядя смотрел на неё, как на врага народа. Она обняла Эрбера и тут же отстранилась, чтобы посмотреть на него повнимательней. У Эрбера была очень дружелюбная улыбка, но в его хитрых прищуренных, как у лиса, глазах виднелся грустный отблеск. Ну да, пожалуй, дядя Эрбер был единственным, кто искренне скорбел по своему брату. В конце концов эти двое бок о бок построили кораблестроительную империю. Ледяная Волна облегчённо выдохнула. Сон — это всего лишь сон. Лицо Овелли сделалось серьёзным, она посмотрела на брата. — Каково состояние верфей? — обеспокоенно спросила она. — А Золотой Коготь?.. — Всё сгорело, — покачал головой Огнельф. — Дотла. — Да уж, я плыл сюда на похороны, — вздохнул моряк. — А прибыл на пепелище. — Тонгвор заплатит за это, — зубы Овелли заскрипели от злости. — Тонгвор? — удивился дядя Эрбер. — Постой, Тонгвор Серебряная Кровь? А он тут причём? — норд беспомощно посмотрел на племянника, но тот недовольно отвернулся, сложив руки на груди. — Ты что, ему не рассказал?! — блондинка кинулась к брату и схватила его за грудки. — Т-ты… — Ови, у нас нет никаких доказательств, что это был именно он, — вздохнул раздражённо Огнельф. — Тем более у нас сейчас нет финансов, чтобы тратить их на наёмных убийц, надо восстанавливать верфи и… — Ты что, хочешь оставить это преступление безнаказанным?! — Овелли затрясло от негодования. — Тонгвор убил нашего отца! — За это он уже заплатил, — закатил глаза Огни. — Не будь такой кровожадной, Ови. — Не быть кровожадной? — госпожа Ледяная Волна, казалось, уже забыла про слабость и недомогание. — Это из-за твоего милосердия мы лишились доков! — она ткнула пальцем брату в грудь. — Если бы ты разрешил мне отравить Тонгвора чем-нибудь ещё, то нам бы не пришлось сейчас разгребать это дерьмо! А теперь ты меня не остановишь! Я убью его! Сожгу его и его семью! — кричала прямо в лицо главе клана сестричка и трясла его за воротник рубашки. Огнельф равнодушно смотрел на истерику сестры и хранил молчание. Поорёт — успокоится. С ней всегда так было. — Что тут, хоркер меня раздери, происходит?! — дядя Эрбер оттащил разъярённую хищницу от невинной жертвы за шкирку и недоумённо посмотрел на племянников. — Кто-нибудь мне объяснит, а? — Пойдёмте выпьем, — предложил хмуро Огнельф. — Такое на трезвую голову сложно воспринять. Мужская часть клана покинула спальню, бурно обсуждая Серебряную Кровь. Овелли бросила раздражённый взгляд на зеркало, в котором виднелось её непричёсанное болезненное отражение. Она заправила выбившуюся прядь за ухо и поспешила за остальными. Всеми забытый Теон стоял в другом конце покоев, беспокойно провожая взглядом хозяйскую семью. Поведение госпожи Ледяной Волны его пугало. Он слишком долго прожил в этой семье, чтобы не знать характер девушки. Если какая-то мысль засела в её голове, то теперь её не переубедишь. Даже если пожар в доках был нелепой случайностью, Тонгвор Серебряная Кровь должен умереть. И все, кто встанут у неё на пути, тоже. Управитель нервно прижал руки к губам. Он не хотел попадать под горячую руку хозяйки. Ой, как не хотел.