Shining

      Адам проснулся в пять утра, когда рассвет за окном ещё только занимался. Он не заметил накануне, как уснул, и обнаружив всё ещё лежащую на его руке сверху руку Томми Джо, улыбнулся, склонившись и невесомо поцеловав спящего парня в ухо. Томми так и проспал в одной позе всю ночь, не ворочаясь, не нарушая сон Адама, и лишь прижимался к нему потеснее. Видимо, ночью Томми немного подмёрз, его рука была холодной, и Адам аккуратно растёр её горячей ладонью, стараясь согреть. Томми это не разбудило, его сон был спокойным и крепким. Не желая тревожить его, Адам крайне осторожно выбрался из тесноватой для двоих кровати и отправился в ванную комнату, чтобы умыться. За ночь в одной и той же позе и некоторой тесноте его тело затекло, и он с наслаждением потянулся, разгоняя кровь по занемевшим мышцам. На лекции нужно было успеть к восьми утра и, оставив Томми Джо короткую записку на тумбочке рядом с его телефоном, Адам уехал, намереваясь, как обычно, быть в больнице к обеду.       Томми проснулся спустя полчаса после ухода Адама от ощущения холода и пустоты в постели. На тумбочке он нашёл записку, в которой было всего несколько строчек, но они заставили сердце Томми дрожать от щемящего волнения. «Не теряй меня, малыш. Я буду у тебя, как только освобожусь от учёбы. Целую» — гласило послание. Эти несколько простых слов были наполнены таким теплом и заботой, что Томми почти в буквальном смысле накрыло. Впервые он занялся анализом собственных чувств, испытываемых им к его темноволосому ангелу-хранителю.       Томми мог бы назвать это привязанностью, благодарностью за помощь и поддержку, дружеской, даже братской любовью, но всё это совсем не отражало того, что наполняло его душу на самом деле. Он впервые задумался о том, что ему приятны совсем неоднозначные прикосновения и поцелуи мужчины, а ведь при этом мужчиной является и он сам. Никогда раньше с Томми такого не происходило, и он не знал, как реагировать на это, как относиться к этому, позволить ли развиваться этому чувству или попытаться от этого уйти. На процедуры проводить его пришла заканчивающая свою смену Эшли, начав разговор с ним с бурных восторгов по поводу их вчерашнего выступления. Вежливо дослушав Эшли до конца и поблагодарив её, Томми решился поговорить с ней об Адаме. — Эшли, могу я задать тебе пару вопросов и быть уверенным, что этот разговор останется только между нами? — Они уже ехали в лифте на первый этаж, и Томми решил, или сейчас, или никогда. — Конечно, Томми. Ты об Адаме хотел что-то узнать? — Эшли была проницательна, и этого у неё было не отнять. — Да… да… о нём… Эшли, расскажи мне, что ты о нём знаешь? Я имею ввиду его семью, круг общения, какой он вне работы? — Томми формулировал мысли поспешно. — Почему ты не спросишь об этом у него, Томми? — Эшли удивилась и не скрывала этого. — Я хочу понять, каким его видят другие, — Нашёлся с ответом Томми Джо. — Томми, Адам редкий человек. Я никогда не видела ни в ком столько человеколюбия, сколько есть в Адаме. Я не знаю, как он сможет работать в такой тяжёлой профессии, какую он выбрал. Ты ведь видел, наверное, как ему душу в клочья раздирают боль и муки тех, к кому он привязался всей душой. Как было с Эмми. Ему жизненно необходимо о ком-то заботиться. Любви в нём так много, что она льётся через край. Я мало, что знаю о его семье. Знаю только, что он из Сан-Диего. Здесь у него есть университетские друзья, но он об этом и сам тебе, должно быть, рассказывал. Он чудо, Томми. Хочется верить, что когда он встретит свою любовь, его будут любить с такой же отдачей. Он этого заслуживает, — Эшли уже привезла Томми к нужному кабинету, а Томми всё то время, пока его лечили аппаратами и очищали кровь, думал об Адаме. Он уже понимал, что ему несказанно повезло встретить такого человека, как Адам, и стать предметом его особенных чувств. И боялся… Томми вдруг понял, что боится оказаться недостойным Адама, разочаровать его, боится нуждаться в нём и потерять, боится дать волю самому себе и впасть в зависимость, боится стать счастливым и потерять жизнь, не успев этим счастьем насладиться.       За этими размышлениями Адам и застал Томми в его палате в полдень, сразу же обняв парня, и получив горячие объятья в ответ. — Малыш, в следующие выходные в нашем общежитии вечеринка. Меня просят там петь, но без тебя я петь уже не смогу. Ты пойдешь со мной? Обещаю, что мы там будем ровно столько, сколько будет тебе по силам. Я не допущу, чтобы ты переутомлялся. — Адам щебетал, держа руки Томми в своих и не сводя с него влюблённых глаз. — Если мне позволит врач, я с радостью с тобой пойду, — Томми не мог не улыбаться, глядя на Адама. — Главное — это твоё самочувствие, малыш. Если оно будет в порядке, доктор Хэйес не станет возражать, но ночевать мы вернёмся сюда. — А сегодня, Адам? Ты останешься со мной сегодня? — Томми не смог скрыть ноток волнения в своём голосе. — Томми, я готов переехать сюда жить, только бы иметь возможность не оставлять тебя ни на минуту, — Эти слова Адам прошептал, задержав взгляд на глазах Томми. Не отдавая себе отчёта в собственных действиях, он пересел на кровать к парню и привлёк его к себе, не в состоянии больше удерживаться от поцелуя.