***
– Кумико, ты как? – мимоходом поинтересовался Комацу, обводя девушку с мячом наперевес. – Да никак, – вяло отмахнувшись, капитан баскетболистов удерживала парня недалеко от кольца. – Из-за этой гребанной статистики расстроилась. Райдон сочувственно поцокал языком. Заведя одну руку за спину, принялся считать удары четырех пальцев. Девушка сделала небольшой шажочек назад, чтобы удержаться на ногах и не быть снесенной этим мощным дриблингом. Её Комацу не жалел даже в шутовских соревнованиях, предпочитая использовать свою силу по максимуму. – Может всё-таки тебе помочь? Ты так с ней до самой сессии провозишься, – предложил он, продолжая манипуляции с мячом. Курода отрицательно качнула головой и раздраженно произнесла: – А экзамен то кто сдавать будет? У тебя-то уже пятерошный автомат. – Могу поднатаскать тебя. Скажем так: буду твоим частным репетитором. Не выдержав, девушка улыбнулась. Всё-таки классный он парень. – Спасибо, но нет… Если я сама не разберусь, то хоть объясняй, хоть не объясняй, всё равно ни черта не пойму. – Ну как знаешь, – пожал плечами блондин, резко обходя девушку и забивая данк прямо над её головой. Смахнув со лба капельки пота, повернулся к недовольному капитану. – Теряешь хватку. Эдак тебя Тору заменит. – А пускай! – вдруг легко согласилась она. – Гарантирую, что и недели не выдержит разбираться в бумажной работе. Парень слабо, натянуто рассмеялся. – Я в шоке, что ты работаешь в Exsel, составляя нам графики, но при этом не можешь решить элементарные задачи. – Райдон, знаешь что?.. – М? – Заткнись! Вскоре подоспели и остальные ребята из баскетбольной команды. Тренер, заранее предупредив Куроду, не пришел. Но и не удивительно… В последнее время у него с женой складывались не ахти какие отношения. Почти каждый день все могли наблюдать, как он ходит с мрачной миной, пугая прохожих своим угрюмым видом. Хотя с баскетболистами он и старался разговаривать помягче, понимая, что те, назло ему, могут вытворить какую-нибудь пакость. Но ребята видели, насколько ему тяжело, учитывая то, что дело явно шло в сторону развода. Поэтому Кумико ничего не оставалось делать, как смириться со своим нынешним положением и спокойно проводить тренировки, как и делала до этого прежде. – Кстати, завтра ж посвят? – спросил Тоширо, отдышавшись после бега. Акио поперхнулся водой и поспешил залезть в телефонный календарь. – И правда… Я уж в датах запутался. Джун, лениво распластавшийся на полу, приподнял голову. – А может ну его нафиг? В конце концов, одним из организаторов является Ойкава, а значит будут и все остальные волейболисты, которые, к слову говоря, нас терпеть не могут. Одним словом: сплошной геморр. Что думаешь, Мико? Взгляд ребят переметнулся на девушку, которая большими, жадными глотками осушала бутылку. Когда вода закончилась, Курода разочарованно перевернула её вверх тормашками, наблюдая за тем, как оставшиеся капельки срываются вниз и падают на скользкий пол. Отбросив уже ненужную бутылку в сторону, она улыбнулась, повернувшись к товарищам по команде. – А я пойду. Райдон в шоке пощелкал пальцами прямо перед её лицом. – Ау, Кумико, прием! Мы ведь об Ойкаве Тоору говорим, понимаешь? Об Ойкаве Тоору, капитане волейбольной команды Тохоку. Ты ж вроде как его терпеть не можешь. Девушка раздраженно отмахнулась от друга, убирая в сторону его руки. Отбросив влажные пряди волос за спину, спокойно произнесла: – Рай, я ещё не сошла с ума, если ты об этом. И мне прекрасно известно, что Ойкава состоит в студсовете, и что эта была именно его идея. Но! Неужели вы думаете, что из-за этого стоит пропускать всё веселье? Он сделает нам гадость – мы ответим ему тем же, вот и все дела. В конце концов, мы переживаем первый курс всего раз в своей жизни. – Чувствую я, что завтра тусовка закончится массовым мордобоем… – проворчал Тору, так же предвкушая веселье. – Ну Кумико, если ты не сделаешь статистику, то твои шансы остаться на первом курсе очень велики, – не смог смолчать Комацу, прекрасно зная, как бесится с этого его подруга. – Райдон… – Понял, понял… Уже затыкаюсь!***
Чтобы кто не говорил, а Курода была и остается девушкой. Поэтому, как каждая уважающая себя леди, она потратила добрых два часа на выбор платья, макияжа и прически. Баскетболисты, которые ждали её в гостиной, за это время успели обобрать весь холодильник, порубиться в видео-игры, устроить бойню подушками и разорвать их. Когда Кумико спустилась, парни с тяжелыми вздохами и охами очищались от перьев и пуха. Увидев нахмуренную, недовольную подругу, они, как один замерли, превратившись в каменные изваяния. – К… Круто, – выдохнул Тору, глядя на подругу восторженным взглядом. На губах девушки появилась злорадная улыбка. Откинув, спадающую на лицо, прядь волос, Курода накинула на себя кожаную куртку. Джун, увидев, что подруга собирается надеть узкие туфли на тонкой шпильке, зло дернул её за руку. – Ты что удумала? – прошипел он ей в самое ухо, но девушка лишь отмахнулась. – Даю новый повод для сплетен, – фыркнула она, одергивая руку. – Тебя тот случай так ничему и не научил? – парень едва не сорвался на крик, но тут же поспешил прикусить язык, пожалев о своих словах. На хорошенькое лицо девушки легла жуткая тень, а биополе вокруг неё почернело и ощущалось почти что физически. Воспоминания прошлого вновь накрыли её с головой, и Кумико еле сдержала рвотные позывы. Однако, найдя в себе силы улыбнуться, она легонько сжала руку Джуна. – В этот раз всё будет по-другому. Вы ведь рядом и не дадите меня обиду. Ведь так? Однако парень лишь упрямо покачал головой и еще сильнее сжал её тонкое запястье. – Переоденься. – То есть, в случае чего, вы не сможете защитить меня? – её зеленые глаза недобро прищурились. – Если бы мы могли тебя защитить, то с тобой бы этого не случилось. С силой вырвав руку, Курода молча развернулась и вышла из квартиры, напоследок хлопнув дверью. – Кумико! – воскликнул Комацу, но девушка даже не обернулась, полностью проигнорировав его. – Ты что ей сказал? – повернулся он к другу. Джун лишь раздраженно передернул плечами и поспешил закрыть за собой квартиру. – Всего лишь правду о её внешнем виде, – зло буркнул он. – Номера таких красавиц обычно пишут на стенах в туалете. Наступило напряженное молчание, после которого Райдон недоверчиво уточнил: – Ты ведь ей так не сказал? Иначе я вообще удивлен, что ты жив остался. – Конечно же, нет, – тяжело вздохнул брюнет, взъерошив растрепанные волосы. – Просто сказал, чем именно всё может закончится. Попросил переодеться, а она психанула. Комацу сочувственно поцокал языком. – В платье я не вижу ничего сверхъестественного. Всего лишь кружева на декольте да каблуки. Ничего вызывающего нет. – В тот раз платье длиннее было… – Хей, – блондин ободряюще похлопал друга по плечу. – Ты, кажется, забываешь, за что именно меня прозвали «Зверем»… – Вот только давай в этот раз обойдемся без мордобоя! И кстати, она в чулках. – А вот это плохо… Но, в конце концов, это впервые после того случая, как она решилась вновь надеть платье. Пусть хотя бы еще раз почувствует себя слабой и хрупкой девушкой, ну а мы уж будем на подхвате. – И всё же мне как-то не по себе…***
Ойкава Тоору откровенно скучал. Зевая, он стоял возле барной стойки с безразличием глядя вокруг. Первокурсниц вокруг было полным полно, да и то все они бросали на него многозначительные взгляды, обмениваясь явными смешками, но всё не решаясь подойти к «Великому королю» ближе, чем на три метра. Оглядываясь, он не видел лишь одной девушки, чье присутствие развеяло бы его скуку. – Сделай морду попроще, – Иваидзуми по привычке треснул друга по спине, от чего тот едва не полетел носом в столешницу. – Смотреть прямо тошно. Хочешь Куроду увидеть – так и скажи. – Да больно надо, – фыркнул Тоору, осушая стакан минералки. – В любом случае, ничем хорошим наша с ней встреча не закончится. Хаджиме угрюмо покачал головой и устремил свой взор куда-то вдаль. На его лице моментально отразилась целая гамма эмоций: от искреннего удивления до бурной радости. – Ну я бы так не сказал… Ойкава заметил, что его друг смотрит на что-то, что находилось в глубине зала, и тоже повернулся. Опешил. Развернувшись, вылил себе в глотку остатки минералки, а затем, подумав, захрустел кубиками льда. – Глюк? – на удивление спокойным голосом поинтересовался он, пристально наблюдая за, появившимися в зале, баскетболистами. – Да вроде нет, – пожал плечами Ива, потихоньку начиная кайфовать от ситуации. Видеть Тоору таким растерянным и отрешенным было очень непривычно. – В чем она одета? «Оу, уже даже глаз задергался! То ли еще будет!». – В платье, – оставалось добавить в голос больше уверенности и с умным видом покивать головой. – Это не платье… – А что тогда? – Кажется, ночнушка… – задумчиво разглядывая кружева на декольте. Иваидзуми оглядел друга долгим, пристальным взглядом, а затем тяжело, мученически выдохнул. Нет, с психами определенно не стоит спорить. А уж тем более, если этот псих Ойкава. Тем временем сам парень наблюдал за тем, как Курода в компании парней пробираются через танцпол к уютным диванчикам под самым балконом. Танцевать, кажется, они были явно не намерены. К тому же, если судить по недовольным, раздраженным лицам, то настроение их было далеко от праздничного. Сокурсники да и все остальные, кто хоть как-то знал знаменитую парочку «Ойкавы и Куроды» перешептывались, бросая косые взгляды. Ну хотя бы кто-то предвкушал веселье… Волейболисты, которые по такому случаю, тоже пришли на посвят, уже приближались к своему капитану, ожидая начало представление, кое было ими уготовлено. Усмехнувшись, Тоору решительно допил остатки коктейля и направился прямиком к диванчикам, где, собственно, и расположились баскетболисты. Яркие вспышки прожекторов, громкая музыка, шум, гам, смех и крики моментально стихли, стоило всем присутствующим только увидеть это зрелище. Кумико тоже заметила, направляющегося к ней, Ойкаву и, нахмурив тонкие брови, поднялась, готовясь к перепалке. – Ты разве не знаешь, Кумихо, что здесь мы диваны не просиживаем. Раз пришла, значит, веселись! Что же ты не танцуешь? Девушка склонила голову к плечу, и глаза её недобро сверкнули в полумраке страшным болотным огнем. Сейчас, будучи на высоких каблуках, она была ничуть не хуже, чем все остальные. – Ойкава, это вы меня так потанцевать приглашаете? – вдруг ласково улыбнулась она, заставив парней покрыться гусиной кожей. – Так идемте же танцевать! С этими словами она схватила парня за руку и увлекла за собой на танцпол. Люди моментально расступились перед ними, освобождая место, но при этом не прекращая двигаться. Множество заинтересованных лиц наблюдали за тем, как капитан волейболистов по-хозяйски кладет руку на талию девушки, закручивая её в танце. Если бы в этот момент он увидел коварный взгляд Куроды, то уже не думал бы о том, как пообиднее оскорбить её… – Ауч! Твою ж налево… – все остальные нецензурные слова буквально застряли в его горле. Ойкава еле сдержал жалобный, писклявый крик, почувствовав, как тонкая, острая шпилька с силой впивается в ногу. Кумико довольно улыбнулась, с наслаждением наблюдая за тем, как лицо волейболиста стремительно меняет свой цвет от багрового к зеленому, а затем и вовсе бледнеет, когда шпилька её туфель вонзается во вторую ногу. – Зараза! – прохрипел он, стараясь не застонать и не согнуться от боли. – Ты ведь то же самое хотел сделать, – девушка беззаботно пожала плечами, продолжая танцевать. Однако ей стоило учесть тот факт, что на нее такие стереотипы как «девушек бить нельзя» не распространяются. Особенно, если речь заходит о шатене. Поэтому настала очередь Кумико сгибаться от боли в правой ноге. Это Тоору отдавил ей ступню своим сорок третьим размером. – Скотина, – прошипела девушка. Конечно, было больно, особенно, если вспомнить о том, что парень был не пушинкой и даже не килограммом пушинок… Но всё это меркло по сравнению с тем, какой болью отозвалась коленка. У Куроды от пронизывающей боли аж в зубах засвербело. Бледнея на глазах, девушка натянуто улыбнулась. А вот Ойкаве явно не стоило закручивать её в очередном па… Парень буквально вылетел с танцпола прямиком в барную стойку, установленную специально для дискотеки. Девушки вскрикнули, а ребята, которые стали «подушкой безопасности» для, удачно приземлившегося, Тоору. Все пары остановились, в ужасе уставившись на шатена, который стряхивал с себя осколки бутылок и стаканов. На всё помещение разнесся удушающий запах алкоголя. Курода нашлась первой. – Ой, Ойкава-сан, вы в порядке? Простите меня, грешницу! – сдерживая смех, девушка весьма рисковала, потому что взгляд парня стал уничтожающим. – Извините, ребята! Мне очень-очень стыдно, но вы продолжайте танцевать! Кто же виноват, что ножки у «Великого короля» такие слабенькие да кривенькие, что аж устоять на них не может?! Танцующие вокруг них, как-то нервно рассмеялись, но всё-таки отошли подальше, чувствуя, как накаляется биополе вокруг волейболиста. Тоору, отчаявшись выжать рубашку, облитую алкоголем, мечтал лишь об одном: вцепиться в шею наглой девчонки и не отпускать до тех пор, пока не испустит последний вздох. Девушка с лучезарной улыбкой дожидалась его на месте, даже не подозревая о том, в какой сейчас опасности находится её шея. Однако, до рукоприкладства дело не дошло. Ойкава с хищной улыбкой, как ни в чем не бывало, вновь закружил её в танце. Да так закружил, что бедная девушка врезалась в колонну. Раздался тихий хруст, связанный с отломившимся каблуком. Шипя и потирая голову, Курода нервно стянула с ног уже ненужные туфли, желая выколоть парню глаза. К сожалению, брошенные ею туфли угодили лишь в живот и в плечо. Зарычав и прикрывая легкие царапины, оставленные каблуками, волейболист одним резким движением поставил её на ноги и громко, чтобы все слышали, воскликнул: – Кумихо, лисичка моя, ты не ушиблась? Прости, как я мог тебя не подхватить?! Ножки совсем кривенькие да слабенькие стали, а сама-то растяпа какая! Тебе бы несколько лишних кило сбросить… Люди, находящиеся поблизости, потихоньку стали пятиться назад. Девушка, словно обезумев в сильных руках волейболиста, принялась истошно кричать и вырываться. Она брыкалась, кусалась, прося отпустить её, пока, в конце концов, не заплакала, продолжая бессмысленные попытки к побегу. Ойкава, который приложил не мало сил, чтобы его лицо оставалось спокойно-насмешливым, и примерно столько же сил ушло на то, чтобы удержать брыкающуюся девушку в руках, даже опешил от подобного. Да, Кумико бесилась, стоило ему только пошутить над ней или даже заговорить, но завсегда гордая и высокомерно-надменная девушка никогда не уподоблялась столь открытой и явной истерике. Её красные от слез глаза, казалось, не видели ничего и никого вокруг. Даже вырывалась она уже чисто за счет своей силы. Но чтобы она так явно показывала свои эмоции… – Отпустите её, подонок! Огромный кулак, прилетевший ему прямо щеку, заставил Тоору от неожиданности выпустить Куроду. Плачущую девушку моментально соскребли в охапку и принялись успокаивающе гладить по голове, шепча что-то на ухо. Волейболист с нехорошим смешком вытер кровь, которая капала с разбитого носа, и поднялся с пола, глядя на разъяренного Комацу. Кумико была в объятиях Джуна. И даже так девушка всё еще дрожала, громко всхлипывая. – Райдон, угомонись. Люди ведь смотрят, – за спиной Ойкавы буквально из-под земли вырос вице-капитан баскетболистов. Хотя, если судить по плотно сжатым губам и вздувшимся желвакам, он сам был не прочь начистить рожу. Как ни странно, но Комацу отступил. Наверное, из-за того, что друг выглядел слишком грозно, а людей на самом деле было слишком много, а не из-за того, что Кумико вцепилась в край его рубашки. Цыкнув, парень бросил короткий взгляд на выход, и баскетболисты молча, без единого слова удалились, провожаемые испуганными взглядами сокурсников и старшекурсников. Иваидзуми подошел к другу и протянул ему салфетки, которыми тот заткнул нос, откинув голову назад. – Что ты ей сделал? – Понятия не имею, – нечетко пробурчал Тоору, пытаясь остановить все еще идущую кровь. Рубашка уже порядком была залепана красными пятнами. – Но определенно что-то не хорошее… Хаджиме лишь криво усмехнулся. – То же мне умник нашелся. «А ведь и в самом деле… Что это, черт подери, такое было?».