Души и маски

- Мы предупредим хозяина, что вы приехали, - отрапортовали близнецы Твоты, исчезая за дверьми трактира. - Так кто, говоришь, хозяин? – вновь попытался выведать у меня информацию Гавар, но получил лишь мою таинственную улыбку. - Этот сюрприз я ломать не намерена, мой хороший, - хихикнула я, подставляя затекшие руки легкому ночному ветерку. - Такая красота и без клиентов… - резонно произнес Кальден с неподдельной досадой. Это он верно отметил. - Хозяин говорил, что почти сразу после войны клиенты перестали здесь появляться из-за частых нападений масочников на пути сюда, - заметил Рикардо, все еще стоявший с нами. - Тогда многое встает на свои места, - заключила Амадея. - А жаль… - вновь протянул мореход. - Увы, но мне – не очень. Не придется толкаться локтями, - произнес Чичеро с облегчением, и винить его за это было нельзя. - Хозяин сказал, что вы можете проходить! – крикнула нам старшая из Твотов. Славненько. Жду-не дождусь лицо Чичеро, когда он увидит хозяина! - Что ж, посмотрим… - не успел закончить фразу Инспетторе, оглядывая внутреннее убранство таверны. - Чичеро? – раздался голос Вена, нашего старого и очень близкого друга. О Вене и Чичеро стоит сказать то, что их связывает прошлое контадани. Чичеро и Сайрес в детстве подрезали кошелки, чтобы они с родителями могли как-то прожить, Вен же нашел работу, успешно работал и был во многом мудрее, помогая семье Гавар и Чичеро в особенности. Контадани в юности живется ужасно, и мне никогда было этого толком не понять, сколько я не пыталась. Воспитанная богатым отцом, пусть и без излишеств, я всегда ела досыта, одевалась в хорошие вещи и могла позволить себе лишние траты, но Чичеро… Да мы и познакомились так. Нам было лет по 12. Верне, ему 12, а мне 11. Мы с отцом и братом шли по рыночной площади в разгар праздника Огненного Танца. Пестрые краски, танцы, фокусы, пламя – глазу было за что зацепиться. Отец раздал нам небольшие кошельки и отпустил гулять. Брат отправился к старшим из Синей гильдии – уже тогда его ужасно интересовало море. Я же осталась слушать представление кукольника, а затем побрела по фруктовым рядам, остановившись под небольшим деревом, дарующим приятную прохладу тенью кроны. - Эй, что это ты делаешь! – раздался возглас старшего брата, я вздрогнула и обернулась. Тогда наши глаза и встретились. Янтарные с зелеными. Чичеро был щуплым, нахально-уверенным, но сейчас… - Эй, я тебе говорю! Отвали от моей сестры! – взъерепенился брат, взяв мальчика за шкирку. - Братик, братик, не надо! – пискнула я, повиснув на братской руке. - Нет, Ирбис. Он – вор. Он пытался срезать твой кошелек. Только он не знал, что наши кошельки еще и на металлическом шнурке! - Он ничего не украл, значит – он не вор, - встала я на защиту мальчишки, который был на голову меня выше. - Ирбис… - выдохнул брат с раздражением. - Подожди! – обратилась я довольно далеко отползшему воришке-неудачнику. - Чего тебе? Я должен идти… У меня еще есть дела! – в те годы Чичеро был хуже дикого волчонка. Скалился, злился и бузил на всех посторонних. Без единой задней мысли в то время я достала из кошелька горстку монет. 100 полумесяцев, кажется. Баснословная сумма по тем временам и протянула мальчику. - Эй, Ирбис! Если и даешь, дай 1 или 2 полумесяца – это слишком много, - подал голос брат, но был по-детски проигнорирован. Стоило ли говорить, что я была заворожена своим новым маленьким знакомым. - Возьми, - кивнула я на монеты, все так же протягивая их мальчику. Тот, до этого вжавшийся в дерево, подался вперед и молнией выхватил монеты, убирая в нагрудный карман, заметно теперь оттопыривающийся. - С… Спасибо, - кивнул он. - О! И еще, - радовалась я, вытаскивая из сумочки мандарин – сладкий цитрус, который купил мне папа у заморского торговца. - Что это? - Мандарин. Он должен быть сладким. Возьми. Скушаешь с мамой и папой, - произнесла я легко и просто, хоть мамы у меня никогда так и не было. - Сладкий? Я его брату отдам… Ой… - одернул себя воришка, вжав голову в плечи. - Я – Ирбис, - начала было я, но брат все же не вытерпел и потащил меня прочь. - Все, идем! Нечего говорить с оборванцами! – рыкнул старший, уводя меня прочь. - Но братик… - захныкала я от обиды. - Идем! Взгляд сквозь мутную пелену еще цеплялся за яркий цитрус в руках нового друга. Фигурка стояла, постепенно размываясь от слез все больше. - Я... Я – Чичеро! – крикнул мне мальчик с странным облегчением и волнением в голосе. - А Ирбис все так же витает в облаках, - с доброй улыбкой произнес Вен, подходя ко мне, выдергивая из воспоминаний. Высокий, с симпатичными усиками и не такой симпатичной бородкой, лицо Вена было добродушным и харизматичным, в купе с добрыми глазами и мудрым взглядом, познавшего жизнь человека, Левентос (Вен) был нашим с Чичеро доверенным и близким другом, как и его жена, которой не было видно. Возможно, поехала за покупками. - У нее день не задался, - произнес за меня Гавар, одарив и меня подобием улыбки. Я не очень любила, когда кто-то говорил за меня, но, сами понимаете, Чичеро этим редко пользовался. И сейчас он просто просил Вена ко мне не приставать. - Узнаю наших голубков… - усмехнулся хозяин трактира и вернулся к разговору, - Кстати, вас в одну комнату селить или в разные? В комнате повисла тишина, почти гробовая. Мы с Гаваром старшим переглянулись. Мужчина пожал плечами и подал знак, что решать мне, но его лицо… Не столько выражение (он пытался не ударить в грязь лицом перед остальными), сколько глаза. Огонек вины в них разгорелся еще ярче. Остальные смотрели на нас не совсем понимающе, вернее, Амадея с близнецами. Кальден был в курсе всей ситуации, но об этом позже. И ситуацию спасла зашедшая после короткого стука Лючия. Ее-то зачем принесло? - Я уж было заволновался. Проходи, - с облегчением выдохнул Чичеро, а я чуть рот не раскрыла. Я чего-то не знаю? - Лючия ведет дело масочников, нам необходимо поговорить, - пояснил вскоре Гавар. Видимо, глаза меня выдали. Кальден и остальные разошлись, ведь они все знали, а мы троицей расположились за столом. Вен подал нам напитки, и мы начали обсуждение. - Что ж, начну с Глашатая, - произнес Чичи после некоторой паузы и повествование началось. Вот что я поняла из рассказа: все очень плохо. • Разитофа схватили масочники, вернее, дактиты – новая организация, отколовшаяся от прежней массы под предводительством некоего Глашатая. • Бумаги Разитофа с нашими исследованиями были уничтожены в Разломе, что тоже дела не облегчает • Чтобы разыскать Глашатая было решено обратиться к Лиссандре Рорик – правой руке Сайреса, его подруге и нынешней главе тех масочников, что образовались на начало войны Масок – и это было проблемой №0, т.к. никто не знал - как. Почти никто. Информатор-Бескровный из Лаборис Солис (Фиолетовой гильдии) знал информацию о каждом, как гласили городские легенды. Если хочешь найти человека – обратись к нему. Не бесплатно, конечно. Кальден не захотел ехать к информатору, и я его понимаю. - Ирбис, ты ведь вела с братом исследование, так? – Спросил меня после общих дискуссий на следующее утро Кальден. Даже выспаться не удалось. - Да, это так. - Но почему ты? – спросила меня Амадея. Хоть бы лицо сохранить мне… Не сдержусь ведь. Да и девушка на меня поглядывала, стараясь вспомнить. - Я достаточно много знаю о диментикатах, язык, культуру, традиции, читаю книги или то, что от них досталось и все в этом духе. Работа с фэями началась с моей подачи. - Ты его надоумила? – удивленно произнес сам Чичеро. Он знал, что я увлекаюсь историей, древностью, но… Началось все с моего отца. Он сам был историком в юности и знал безумно много. О диментикатах, контатах и прочем. И учил нас с братом этому. Языку, культуре, музыке. Будто это было чем-то из нашей жизни. Так к взрослой жизни я свободно говорила на старом диалекте, упорядочила отцовские трактаты и написала многие сама. С помощью маскерин. Но не все сразу. - Я его не надоумила, он сам спросил. Да и о фэях я знала мало. Диментикаты с ними не очень-то… Работали. Считай, они появились уже после. - Ладно. Сохранились ли у тебя какие-то записи? - Да, возможно, только возможно, у меня есть копия дневника исследований Разитофа. И некоторые рукописи сопутствующих историй. Я сейчас за ними поеду. - Ты в «Парусное сердце»? – спросил меня мореход. - Да, передать что-нибудь Винт или детям? - Нет, я сам скоро туда поеду, - Кальден мотнул головой, но улыбнулся. - Отлично. Вы поедете к Бесровному, так? – спросила я уже Чичеро. - Да. - Тогда встретимся после. Мне самой нет желания с ним видеться. - Тебя подвести? - Нет, мне в другую сторону, далеко не уедем. - А где сами близнецы? –спросил Гавар, когда мы с ним вдвоем вышли к экипажу. - Кажется, вон там, - заметила я фигуры близнецов у печи мастерской. Близнецы о чем-то ожесточённо спорили, переходя на крик. Ого. - Не глупи! – кричала сестра. - Да ладно тебе! Ты же сама видела какой он! И она! Все будет хорошо! – парировал брат. И все в таком расплывчатом стиле. - Надеюсь, вы не о нас, - влез в их пор Чичеро, я же подошла следом за ним. - Мессир, миледи… Мы просто… - Ничего! – оборвала Рикардо сестра. - «Ничего»? Ну раз ничего, то… - как бы невзначай проронил Инспетторе. - Мы хотели бы изучать визиву, мессир! – выпалил Рикардо, а сестра его вымученно взвыла. - Даже так? – уточнил Гавар, и мы обменялись взглядами. - Вы оба? – вмешалась уже я. - Да, милледи… - Бра-ат… - Дай ему сказать, - надавил Чичеро. - Да, мы оба. Сестра склонна к мезениаре, я – к мелиаре. - Что ж… что думаешь? – обратился ко мне Чичи. - Почему бы и нет? Вам понадобится снаряжение… заеду в Канцелярию – заберу свое старое. Для тренировок хорошо подойдет. И краски… Нераскрашенные маскерины у тебя есть? - Да, нашёл парочку, - ответил Гавар и извлек из небольшой сумки несколько белых, словно гипс, маскерин. - Миледи? Мессир? – метались глаза близнецов. - Наверное, я не представил ее должным образом ранее. Ирбис Ютис, лучший Мастер визивы в Канцелярии, которого я когда-либо знал. - Ты забыл моего отца. - Не забыл, дорогая – произнес Чичеро, но потом осекся. А я, ощутив жар, приливший к щекам, потупилась. - Вы правда нам разрешите? – обратились близнецы к каждому из нас. - Думаю, все выиграют, если мастеров станет больше, - первым пришел в себя Гавар. Голос его вновь наполнился тоской. - И-итак, я принесу все инструменты и книги. Только будьте готовы, спуску я вам не дам. - Да, миледи! Спасибо, мессир, миледи! – хором, перекрикивая руг друга, чуть ли не плача, заголосили близнецы, кланяясь до самой земли. Моя лошадь тоже оказалась здесь. Кажется, ее Лючия привела. Теперь вместо той милой лошадки-старушки мне предоставили молодую кобылку, спокойную и выносливую. Черный окрас, белая звездочки и носочки, прелесть ходячая. Мягкий нос втянул воздух, прижимаясь к моей руке. - Тебе ничего с собой не нужно? – спросил Чичеро, помогая мне залезть на лошадь. - Нет, все хорошо. - Ирбис… Может… Мы наконец обсудим все сегодня вечером? – спросил Гавар послед долгой паузы, а моя нога все же застряла в стремени. Во имя созвездий… - Ты правда этого хочешь? Ты хочешь все вернуть? – спросила я. Без скепсиса или холода. Я боялась. Боялась ответа, но тянуть было нельзя. - Да, - кивнул Гавар достаточно решительно, но в глаза не смотрел, - И я хочу узнать, что было с тобой в эти годы. Ты словно утратила часть себя. И от этих слов меня буквально отшатнуло, словно ударили кулаком. Как же ты был прав, мое солнце. Я молчала, Гавар смотрел в сторону, но не отходил, держа лошадь под уздцы. - Мы обязательно поговорим, - ответила я, вытащив ногу из злополучного стремени. Показывая свои намерения, я взяла мужчину за руки, чтобы наши пальцы соприкасались, сделала крохотный шажок и поцеловала возлюбленного в губы. Не глубоко, не страстно – нежно. - Пусть все сегодня получится, - произнесла я, вся пунцовая, быстро взметнулась на свою кобылку и улыбнулась удивленному Инспетторе. - Будь осторожна! – раздалось мне в след сквозь ветер, когда я черным пятном исчезла за листвой. Сердце мое разрывалось от боли, радости и любви. Солнце желало соединиться с Луной, но Луна хранила слишком много ужасных секретов.