Души и маски

- Что за жуть здесь произошла? – удивился Кальден, когда мы продвигались вглубь по сети туннелей. Мало того, что здесь дактиты обосновали одно из своих убежищ, здесь так же находилось предприятие по созданию и хранению соли. И еще больше нас удивило то, что сами масочники лежали тут и там, а впереди слышались звуки борьбы. - Они живы, - кивнул нам Кальден, проверив пульс у нескольких из лежащих. - Значит, мы не одни ищем дактитов? – спросила Амадея, оглядываясь по сторонам. - Если бы они искали просто дактитов, им хватило бы и этих. Я видел группу людей в черных одеяниях на площади, должно быть, они идут на шаг впереди нас. - Думаешь, Канцелярия отправила и их на поиски Разитофа? – мы вышли на очередную развилку и двинулись дальше на звуки возни. - Нет, это почти что исключено. Я – единственный, кого Канцелярия в тайне наняла на это дело. - Тогда что они могли искать? – вновь удивился Кальден, но не было времени еще больше думать над вопросов – необходимо было двигаться дальше. Туннели вели нас под улицами, но вскоре сделали разворот, и вывели нашу группу на поверхность не сильно дальше от. места входа в сами туннели. Битва дошла и до сюда. Не так далеко виднелись маршал и Васко, сражающиеся с повстанцами, а вместе с ними и несколько людей в темных одеждах. Хотя от черного там только плащи, в остальном, как можно уже разглядеть, люди были одеты в белое и у каждого из них был черный цвет волос, такой, какой был у Ирбис - редкий угольно черный. - Чичеро, нам помощь не помешает! – послышался окликнула нас Тициана, и мы вступили в бой. Повстанцы, воодушевленные, пусть и разрозненные неожиданной атакой, сражались уверенно, пусть и без большого боевого опыта. Однако против нас и незнакомцев в черном больших шансов на победу. Дактиты старались ускользнуть мимо нас в свои крысиные норы. На самой периферии зрения я заметил алую фигуру, которая словно наблюдала за нами, но стоило мне повернуть голову в ту сторону - Васко, маршал, продолжайте наступление. Мы движемся дальше за уходящими, - только и бросил я, преследуя отступающих. Краем зрения я заметил черные фигуры, рассредоточившиеся по проулкам. Но было ясно одно – мы следовали в одном и том же направлении. Слишком она выделялась от остальной толпы повстанцев, а затем я обратил внимание налицо фигуры в красном. - Лючия?! – вырвалось у меня, и немедленно бросился за ней. Мысли в голове у меня абсолютно смешались. Лючия? Но что она здесь делает? Ее послала Канцелярия? Но она не в обычной своей форме… Госпожа? Она – так Госпожа, которую мы ищем? Мы петляли между домами, играя в эти глупые и нервирующие кошки-мышки, когда Лючия, а это действительно была она, обернулась и остановилась. - Какого черта?! – вырвалось у меня сквозь зубы, стараясь привести дыхание в порядок. - Мне жаль, Чичеро, - произнесла она, а затем меня кто-то огрел чем-то тяжелым по голове, и я почти мгновенно отключился.

***

Я слышала их. Я слышала крики, что доносились из глубины катакомб, где нас с Разитофом держали. Мне хотелось есть, очень хотелось пить, а боль во всем теле и голове не давали даже полежать спокойно, чтобы набраться сил. Было холодно и мокро, дышать становилось все тяжелее. Не знаю, сколько часов или даже дней прошло с момента, как я попала сюда. Я почти не могу оставаться в сознании, и масочников это тоже начало беспокоить – большую часть времени их допросов я не могу даже понять что они говорят. Разитофа то и дело возвращали – каждый раз с еще большими ранами. Но он сам так и не сказал мне причину таких ужасных пыток. Лишь улыбался и пытался меня приобнять, когда я приходила в себя и могла открыть глаза. - Они точно придут, Ирбис. Вот увидишь, - сказал Разитоф, подползая ко мне ближе. Масочникам было совершенно наплевать как мы ведем себя в камере, и внутри мы могли хоть как-то согреться друг о друга. - Я уже… Я постараюсь дождаться, но… но мне так больно, Разитоф, - все же захныкала я, совершая очередную попытку подобрать ноги, но лишь ощутила еще более жгучую боль. - У тебя есть краска? – спросил он после некоторой паузы. Я положила голову ему на колени – в такой позе мне хотя бы было легче дышать. Сначала, мой разум никак не мог понять вопрос. - К-краска? – я удивленно на него посмотрела. - Да. Та – черная. Я нащупала небольшой кармашек на поясе. Не разбились. Прочные колбы… Черная краска была в некотором роде – особенной. Хоть все краски создаются и добываются из природных материалов, для создания самой маловостребованной и малодоступной краски использовались особо-токсичные составляющие. Травы и грибы, которые в необработанном виде были смертельно опасны для человека, да и после обработки токсичности не особо растеряли, просто смерть переставала быть мгновенной. Их собирали с особой тщательностью под строгой отчетностью в определенное время года. - Разитоф, нет. Нет-нет-нет, - замотала я головой, привставая с его колен. Я посмотрела в его карие глаза, вернее глаз – второй был закрыт огромным наплывшим синяком. - Если они так и не придут до следующего допроса – я выпью половину. Вторую я оставлю тебе. Хорошо? – он аккуратно погладил меня по щеке, и пусть жест этот был очень нежен и аккуратен – глаза его были холодны и пусты. - Они придут. Ты сам говорил… - Уже прошло несколько дней, Ирбис. Я… Я хочу быть оптимистом. Но я очень устал, пойми меня, - прохрипел он и отвернулся, расслабившись. Мы какое-то время оба молчали. Выпить яд и все прекратится? Не самый жуткий конец. - Ты же знаешь… Знаешь, что от яда будет… Очень б-больно? Нервная система очень… - Я читал, да. Но главное, что все это кончится, - Разитоф выдохнул. Я ничего не ответила – мне нужно было смириться с этой мыслью. - У меня есть… Есть бумага. Хочешь что-то написать… Напоследок? – спросила я через какое-то время, вновь вынырнув из забытья. - Наверное, пару строк брату. Тебе писать уже смысла нет, - ухо хмыкнул юноша, - В кармашке с углем? - Да, там, - я лишь повернулась, чтобы ему было удобнее доставать – моими окоченевшими пальцами и уголь держать будет трудно, не то что расстёгивать молнии и пуговицы. Разитоф выудил из кармашка уголек, обернутый в пару куском бумаги. Мужчина оперся о стену, начеркал пару строк ломким кусочком угля, затем передал мне. - Справишься? - Д-да, - я взяла второй кусочек бумаги и уголь. Пальцы едва гнулись, но мне удалось поймать положение кисти, чтобы импровизированный карандаш не вылетел при соприкосновении с бумагой. Я тоже начеркала пару строк и сложила его в плотный квадрат, Разитоф сделал также и сложил его себе за пояс, откуда послание не выпадет. Совсем скоро за Разитофом вновь пришли, чтобы вернуть его с рукой, изогнутой совершенно неестественно. - Если ты вновь ничего не скажешь – твоя участь станет еще более незавидной, - плюнул в сторону Разитофа масочник, запирая дверь. - Они… Твоя рука… - удивленно выдохнула я. Разитоф поморщился, даже не прикасаясь к ране – лишь посмотрев на нее. - Краска у тебя на поясе? Я лишь кивнула. По виду Разитофа уже было понятно - ничто не могло переубедить его. Он потянулся к моему карману с красками на бедре и выудил колбу с черной краской – без крышки, половина содержимого вылилось. Там и было то миллилитров 10, а сейчас и того меньше. - Хватит на одного, - разочарованно произнес Разитоф. - Мне уже немного осталось. Я чувствую. Так что пей ты, Разитоф, - я вновь попробовала двинуться, но тело уже будто стало ледяным целиком. - Мне страшно, Ирбис. Очень страшно. Но больше я так… Я не могу больше, - произнес Разитоф, закрывая лицо руками. Я услышала, как он тихонько всхлипнул. - Все хорошо. Я ни в чем не виню тебя, милый Разитоф. Ты молодец… Д-держался так долго… И я смогла увидеться с тобой… Н-напоследок, - теперь и я сама не смогла сдержать слез. Мне было страшно и больно встретить свой конец здесь. Вдали от всех с бедным запуганным израненным Разитофом, у которого все должно было быть впереди. - Ты можешь подняться? Совсем немного, - спросил мужчина, держа колбу в руках. Я кивнула и приподнялась, чтобы лица наши были примерно на одном уровне. Он сделала глубокий вдох, выдохнул и залпом осушил остаток ядовитой жидкости, бросив колбу. В следующее мгновение он приблизил свое лицо к моему и поцеловал меня в губы. Шокированная, я хотела отпрянуть, но сдержалась и осталась на месте, чувствуя, как остатки краски кислым привкусом вмешались в этот поцелуй, отдававший металлом крови. - Ты так и не согласилась. Наверное… Наверное, это и к лучшему, - произнес он и сразу же захрипел, схватившись за грудь. Яд забрал Разитофа быстро, он лишь несколько раз попытался хватать ртом воздух, чтобы затем замереть с открытыми потускневшими глазами. Стирая следы яда с наших губ, я тихонько заплакала. Не столько от ставшей привычной боли, сколько от скорби и отвращения к себе.

***

- Он мертв! Пленник мертв! – крикнул один из подчиненных, выбегая из зоны тюремных камер. - Азрус? Как?! - Мы не знаем, а из второй и слова не вытянешь – она уже тоже на грани! - Тогда оставь ее. Раз они выбрали смерть – то так тому и быть

***

Золотой Холст содрогнулся от землетрясения – впервые в истории Читте за все кантаты земля еще не ходила ходуном. Владельцы маскерин ощутили неясное смущение в потоках магии, но никто толком не предал этому знаменательному событию значения. Для группы людей в черных одеждах это значило одно – нужно было поторопиться, чтобы все прошло, как положено.

***

Я очнулся в сырости и холоде, с небольшим саднящим ощущением в затылке. - Как спалось? Ты много часов провел без сознания, - произнесла Лючия с неким подобием улыбки. - Что произошло и почему я здесь? - Прими мои извинения. Мои люди не отличаются чувством такта к противникам. - Так ты и правда Глаштаай! - И вновь мне очень жаль, что ты узнал об этом при таких обстоятельствах. - Я не верю... Просто скажи, что ты пришла меня вытащить… - Чичеро… - Предательница! – вскипел я, вставая с холодных камней совей темницы. В долю секунды я уже был у двери камеры, вцепившись в ее ярки ворот. Однако в ответ получил удар головой и вновь повалился обратно. - Спокойнее. - Офина, Корвус, все это! - Это было… Необходимо. - Разитоф. Он у тебя. Она отошла от камеры, открывая мне обзор. И то, что я увидел, повергло меня в шок и некоторое уныние. В камере напротив на холодном камне лежал Разитоф… А поверх него, словно склонившийся ангел, лежала Ирбис! Моя милая Ирбис без какого-либо движения. - Кажется, это было довольно безболезненно. Хотя бы для него. - Проклятье, Лючия. Да какого черта? Зачем тебе все это? - Все ради её замысла. - Что ты, черт возьми, несешь? - А как ты думал – как дактитам удавалось быть на шаг впереди? Не простым же везением. - Тогда кто вас вел? - Госпожа. - Кто? - Сподвижница, та – кто изменит Читте. - Та, кто промыла тебе мозги и натравила на нас же? Ты убила двоих инспетторе, редженти и множество других! - Ради великого блага иногда нужны жертвы. - Этой философии тебя Госпожа научила, верно? - И она права. - Это слова революционера. И такое всегда кончается в гробу. - Она не из нашего мира. Она фэй! - Ты сделала это, руководствуясь словами… Словами! Глупого фэя?! - Госпожа из высших фэй – она разумна, и она собирается…. - Что? Что она собирается?! - У меня есть артефакт! – выпалила она и замолчала. Это многое меняет. Даже слишком многое. - Ты уже начал разгадывать этот клубок, так пойми же – какие великие последствия есть у этой истины. - Не пудри мне мозги. - Ты прошелся по глади океана, а я – нырнула в самую пучину истории, какие тайны они мне открыли! В Сите ты видел лишь крохотную часть – самую малость и основу. - Как ты узнала о Сите… - И правда – как?! Понимаешь ли ты – с какими силами тебе и тем, что идут за тобой, предстоит бороться? - Уж друзей моих не трогай! - Вот сам их и пожалей! Они еще не перешагнули невозвратной черты, как и ты! Просто. Подумай! - Что? - Все мы здесь не случайны. Ты – часть замысла Госпожи. Присоединись ко мне! - Я что, по-твоему, безумец? - Безумна ли чайка, летящая от шторма? Все вокруг отчаянно тряхнуло. Землетрясение? Здесь? Лючия также непонимающе посмотрела вокруг. Откуда-то издали слышались звуки битвы. - Они уже здесь, - с некоторой досадой произнесла женщина, - Ты человек мудрый, Чичеро. И достаточно скромен, чтобы понимать пределы своих возможностей. Пусть разум подскажет тебе. Звуки снаружи стали ближе. - Мы вскоре встретимся вновь. Надеюсь, ты станешь мудрее и примешь решение, - на этом она удалилась куда-то во тьму подальше от битвы снаружи. Первыми в комнату ворвались люди в черных одеждах. Один из них – юноша в маскерине чистейшего белого цвета держал в руках что-то на подобие кулона-указателя, камень в котором отчетливо мерцал. - Здесь! В следующей камере, - крикнул он с неизвестным мне акцентом, и еще несколько фигур вышли из-за его спины, все вокруг вновь тряхнуло. Затем еще и еще. - Кто вы? Что вам нужно? – лишь крикнул я, видя, как люди приближались к камере, где лежали тела Разитофа и Ирбис. Незнакомцы совершенно меня игнорировали кроме самой последней фигуры, остановившейся в проеме. Это был мужчина, довольно высокий, однако всю его фигуру скрывал черный плащ с серебряным рисунком, отличавшимся от простых черных плащей остальных. - А ты, черт возьми, так и не изменился, Гавар, - произнесла фигура и отвернулась к остальным. Этот голос… Да будь я проклят. Сзади послышались новые звуки и в коридор ввалился Тристан с несколькими подчиненными. - Ты цел? Так, Вы, немедленно оставайтесь на местах! – крикнул он вначале мне, затем фигурам, которые уже отперли дверь камеры с мертвецами. Следом забежал Кальден и остальные. - Да, нормально… Как вы… - О, Чичеро, слава волнам… Что… Однако Кальден почти сразу видел то, куда я смотрю, а там и тело своего брата. - О нет… Нет… - лишь рухнул он на колени. Однако все мы отвлеклись на странный звук, издавшийся из злополучной камеры. Это были щелчки. Такие, когда вправляются суставы, когда ломаются кости. За тем послышался протяжный женский крик, переходящий в сдавленный от боли стон. - Мой принц, процесс начался, мы… - встревоженно произнес все тот же юноша-указатель. - Мы уносим императрицу в безопасное место, чтобы все прошло хоть сколько-то нормально, - с недовольством произнес мужчина, проходя внутрь камеры. - А второй… - Его тело оставьте семье. Они сами разберутся. Он ведь мертв, верно? - Да, сэр. Кажется, церемония его не… - Тогда и черт с ним, - рыкнул мужчина, опускаясь ниже. - Оставайтесь на местах! – крикнул Тристан, но какая-то невероятная сила прибила всех нас к стенам – все, кроме фигур в черном, не были в силах пошевелиться и лишь наблюдали, как они уносили тело Ирбис на руках. - Мореход, ты знаешь мою дочь и помнишь, что было с ней раньше. Мне потребуется твоя помощь позже, - произнес мужчина, снимая маску. - Да что, черт возьми, происходит?! – крикнул уже я, видя лицо человека, который считался мертв уже почти 20 лет. - Она сама тебе расскажет, если все получится, - лишь произнес Густав Ютис, унося на руках тело своей дочери прочь. Я заметил, как глаза ее открылись и светились ярко-янтарным цветом. Да что, черт возьми, происходит?