Гарри Поттер и предатель крови

В библиотеке было так тихо, что за ближайшим стеллажом отчётливо слышался шёпот первокурсников. В воздухе кружилась пыль, оседая на страницах. Гарри обречённо вздохнул и продолжил перелистывать книгу о магических камнях, уже не воспринимая информацию на страницах. А потом он вспоминал, с какой целью уже второй час просиживает штаны, и замедлялся, пытаясь вчитаться в сухой текст. Гарри долго размышлял над мотивами, которые толкнули Малфоя на нападение на Лаванду. В его голове сформировалось несколько теорий: Лаванда ему чем-то помешала или оказалась в ненужном месте и времени, интеллектуальные способности Малфоя оставляют желать лучшего или в нём вообще взыграл маньяк, поэтому он решил методично избавлять Хогвартс от гриффиндорцев. Гарри устало потёр лицо и попытался зачесать волосы назад, и это получилось у него как всегда отвратительно. На пожелтевшей странице одной из раскрытых книг лежал, поблёскивая гранями в дневном свете, чёрный кулон. Он был похож на уголь, состоял из множества трёхгранных призм. Гарри провёл по шероховатой поверхности подушечкой пальца. Малфой не стал бы носить простые побрякушки и так бережно прятать их от чужих глаз. И Гарри считал, что камень был не из простых ювелирных украшений, поэтому так упорно, уже несколько дней, таскался в библиотеку, надеясь найти ответы, как это обычно делала Гермиона. Но у неё был опыт в таких делах, а он слишком не внимательно искал, поэтому уже в третьей книге не нашлось ничего схожего с кулоном Малфоя. Он не исключал того, что стоило поговорить о нападении с Малфоем, прижать того к стенке, но каждый раз, как он собирался это сделать, ему мешал случай. Рядом с ним упал достаточно увесистый том по защите от тёмных искусств. Довольно быстро кулон оказался в кармане брюк — Киснешь тут? — Джинни задорно ему улыбнулась и поправила сползшую сумку на плече. — Не совсем, — пробурчал он в спину Джинни, которая убирала учебники в ближний стеллаж. — У тебя нет случайно знакомого ювелира? — Кого? — она внимательно посмотрела на Гарри. Он с пыхтением закрыл свои книги и тоже принялся расставлять их по полкам. — Странно ведёшь себя. Даже в библиотеку стал ходить. — Поверь, мне сейчас совсем не нужны твои колкости, — он угрюмо толкнул корешок. — Извини. Не хочешь со мной навестить Лаванду? Она уже пришла в себя. Гарри закинул себе на плечо сумку и кивнул. Значит, он сможет расспросить её о нападении. И если Малфой к этому причастен, он… — Гарри, — его за локоть тронула Джинни, которая шагала рядом с ним, — у тебя вид, как будто ты не навестить однокурсницу решил, а тихонечко придушить её подушкой. — Да? — он попытался улыбнуться, но у него не получилось. — Задумался. Она посмотрела на него взглядом, которым на него в последнее время смотрела и Гермиона. И это внимание в его сторону немного бесило, хотелось иногда закричать, что всё в порядке и он не спятил на почве Малфоя, что он совершенно не думает о нём целыми днями и ночами, что с собой он не носит найденный кулон и не думает о заговорах и метке на предплечье слизеринца. Ему было гадко от того, что это всё было правдой. Но по-другому он не мог поступить После нападения на Лаванду Гарри больше не заводил ни одного разговора про кулон и подозрения насчёт Малфоя. Гермионе показалось, что он успокоился, и та продолжила строить свою спокойную жизнь, не подозревая, что Гарри всё ещё варится в жгучем беспокойстве за школу, и не может не чувствовать причастность к этим событиям. Он закрылся от друзей, даже не захотел обсуждать с ними встречу с Дамблдором. Ему было достаточно своих собственных мыслей, которые сложились после путешествия по воспоминаниям, и беседы с директором. Дамблдор, как и на предыдущем уроке, попросил его окунуться в приключения по туманным воспоминаниям со свойственным тому энтузиазмом. Но после обсуждения воспоминаний Слизнорта Гарри перестал разделять настрой директора. Дамблдор тогда вновь посмотрел на него долгим взглядом и задумчиво погладил кончик своей бороды. — Почему вы сказали, что это один из самых важных моментов? — гриффиндорцу было немного не по себе, всё ещё ощущался промозглый холод гостиной Слизнорта. Часть этого воспоминания, в какой-то момент, заволокло туманом, и диалог Реддла со Слизнортом прервался, а потом продолжился с помехами, словно сигнал плохой радиостанции. — Ты, вероятно, заметил, — Дамблдор ожил, но его глаза остались такими же холодными, — эти воспоминания немного подправлены. — Там скрыто что-то важное? — не стоило задавать этот вопрос, ответ на него был очевиден. — Вне всяких сомнений. Профессор Слизнорт успел затереть те участки, в которых он отвечает молодому Волдеморту, что же такое крестражи. И какой бы ни был ответ, он играет не последнюю роль в нашей игре. Поэтому я бы хотел попросить тебя, Гарри, раздобыть их. — Но почему именно я? Мне кажется, намного эффективнее было использовать сыворотку правды или легилименцию. — Слизнорт очень осторожный человек и хорошей зельевар, поэтому ему ничего не стоит регулярно принимать антидот от сыворотки правды. А что касается легилименции… Есть лишь одна попытка применить её, и если она окажется неудачной, мы можем навсегда потерять из вида нашего профессора и его воспоминания. Поэтому именно ты, Гарри, должен их раздобыть. Я думаю, тебе уже известны слабости профессора? Гарри промолчал, плотно сжав губы. Теперь были отчасти ясны и порывы Дамблдора показывать воспоминания, и тот поход за Слизнортом летом. Всё это время он был неплохой наживкой для коллекционера известных людей. — Сэр, вам неизвестно, что такое крестражи? — кабинет больше не казался уютным, за окном завывал сильный ветер, а камин не грел достаточно, чтобы согнать озноб. — Известно, — Дамблдор выдержал паузу прежде, чем продолжить. — Но мне необходимо знать формулировку слов Слизнорта, чтобы верно восстановить цепочку событий. — Хорошо. Я постараюсь достать истинные воспоминания. На ум приходила единственная мысль — просто спросить об этом в лоб. Но тогда Слизнорт точно не подпустит его к себе. Стоило действовать хитро, но хитрость — это черта Слизерина, которая проявлялась в нём очень редко и неуместно. Было очевидно, что получить воспоминания нужно было как можно скорее, несмотря на то, что плана у него не было. Скрипнули высокие двери больничного крыла, запуская в помещение его и Джинни, с которой он по дороге так и не обменялся даже парой фраз. В лазарете было очень светло и пахло травами. На одной из коек лежала бледная Лаванда и беспомощно смотрела в одну точку. Джинни присела на табуретку и приветственно улыбнулась. — Привет, Лаванда, — Гарри устроился на рядом стоящей койке. Приблизившись к Браун, он заметил, как та ужасно выглядела — губы были бескровными и потрескавшимися. — Как твоё состояние? — Мадам Помфри говорит, что я иду на поправку, — руки дрожали и она сильно сжимала край одеяла. — Это же хорошо! — от Джинни так и лился позитив. Лаванда с трудом кивнула. — Послушай, — Гарри видел, в каком та состоянии, но вопрос он был обязан задать, — ты знаешь, кто напал на тебя? За всё время, как Гарри зашёл в лазарет, Лаванда впервые прямо посмотрела на него. — Н-нет… меня уже спрашивала профессор Макгонагалл. И я до сих пор не вспомнила. Всё как в тумане, — её лицо вновь отвернулось от него. — Но ты же помнишь, что было до этого? Лаванда помотала головой, её плечи задрожали, и она словно вся сжалась в комок. Джинни взяла девушку за руку. — С тобой вышла тогда Полумна, помнишь? Он еле различил тихий всхлип: «Нет». — Гарри, может, не стоит сейчас задавать ей эти вопросы? — Джинни твёрдо посмотрела на него. Остановиться он навряд ли был способен, но дрожь Лаванды усиливалась и она всё ещё упрямо мотала головой, что-то бормоча себе под нос. — Но я должен… — Она сказала, что ничего не помнит. Хватит её мучить, — по тону было понятно, что Уизли жалеет, что позвала его с собой. — Ладно, — сдался он. — Выздоравливай. Если что-то вспомнишь, я буду очень благодарен, если ты расскажешь мне. Вставая, он задержал на ней взгляд, надеясь, что та сможет прекратить свою тихую истерику, но Лаванда ещё больше сжалась и спряталась за Джинни. Он не узнал ровным счётом ни-че-го. Дверь чересчур резко распахнулась, чуть не задев нового посетителя больничного крыла. Гарри уставился в белую макушку. Перед ним стояла девушка, которую он не мог отыскать в Хогвартсе уже неделю. — Привет, извини, Луна, — произнёс Гарри виновато. Та совсем тихо поприветствовала его в ответ. — Мне нужно с тобой поговорить. — Это срочно? Мне потом нужно забежать к Генриетте из Пуффендуя за морковкой для кризлов. — Для кого? Неважно, — он отвёл её за локоть в сторону. — Я не займу у тебя много времени, — когтевранка внимательно уставилась на него, растеряв на миг свою мечтательность. — В прошлое воскресенье в Хогсмиде ты вышла с Лавандой из «Трёх мётел»? — Да, — Полумна покивала для утвердительности. — Мы отдалённо видели нападение, но когда подбежали к Лаванде, тебя там не было. Может?.. — Гарри, я не знаю, кто напал на неё. Мы разминулись — она пошла в школу, а я забежала в «Сладкое королевство» за сахарными бомбочками, — она порылась в кармане своей мантии и вытащила из неё растерзанный пакетик со сладостями. — Будешь? — Что же… — он закинул в рот шипучую конфету. — Возможно, что-то странное видела, пока вы шли по деревне? — Я заметила дым над лесом, хотя, может, это было облако, — задумчиво произнесла Полумна, вновь улетая мыслями в неизвестную сторону. — Оно было такое большое и похожее на диринара (1). — Не помнишь, где именно? — если это был действительно дым, то это подозрительно в такой дождливый день. — Почти рядом со школой ближе к совятне, если я не ошибаюсь. Он кивнул, вполне можно было бы туда сходить. Только днём, чтобы не наткнуться на какое-нибудь милое и пушистое клыкастое чудо Хагрида. Гарри больше не задал вопроса, видя, как Полумна часто смотрит в сторону лазарета и, поблагодарив её, направился на тренировку, которые в последнее время выжимали из него все соки.

***

Рона трясло так сильно, что, казалось, весь стол Гриффиндора дрожал вместе с ним. Когда Гарри принимал его на роль вратаря в команду, он никак не мог предположить, что страх и волнения того будут больше, чем самомнение всего Слизерина. На последней тренировке Рон виртуозно продемонстрировал ему, как он прекрасно может соскальзывать с метлы, цепляясь руками за вратарские кольца, как неплохо способен зарядить бладжером в Кэти, а ещё самое главное — пропустить почти все мячи. После этого Рон впал в меланхолию и не слушал Гарри и Гермиону, которые всеми силами пытались вселить в него уверенность. Под конец дня Гарри уже думал, что на следующее утро получит отказ от участия в матче. Он боялся услышать от Рона унылое и обречённое: «Я боюсь подвести. Я не хочу». Тогда бы возник вопрос: насколько же надёжен его друг? Способен ли он не бросить его в трудную минуту и не произнести страшные слова. За завтраком Рон молчал, но трясся, как осинка на ветру, меняя цвет лица от бледного до ярко-салатового цвета. И воодушевляющая речь Гарри, произнесённая пять минут назад, не дала никаких видимых результатов. С этим срочно нужно было что-то делать. Обстановка в Большом зале особенно не помогала: где-то в стороне взволнованно бубнила остальная часть команды, стол Слизерина улюлюкал и бросал издевательские шуточки и подначки, не стоило и говорить, как гремел весь зал, взволнованный предстоящим матчем, как рябил в глазах красный с золотым и резал зелёный с серебряным. Гарри представлял себе, как будут давить на Рона трибуны, ожидание всей команды и злые возгласы. Он в упор сверлил взглядом свой тост, пытаясь в голове подобрать стоящую фразу, способную воодушевить Рона. На Гарри сейчас лежала ответственность за команду, и на поле будет Малфой, видеть оскал которого в случае проигрыша было выше его сил. Но так и случится, если Рон продолжит свою корявую игру, как на последних тренировках. Тост в руках упрямо молчал и не давал ему совета, поэтому Гарри безжалостно запихнул его себе в рот. Тогда на отборочных Рон показал отличную игру, отбросив своё волнение и постаравшись побить Маклаггена. Только в этот раз на поле не будет того, который, наговорив сперва гадостей, будет маячить перед ним. Больше идей не было. — Поделись со мной своей удачей, — тихо себе под нос пробурчал Рон, исподлобья глядя на него. — У тебя её всегда навалом. В голове щёлкнуло. — Я скоро буду, — он сорвался со своего места, ловко оббегая учеников между рядами. Через рекордные десять минут он успел сбегать в гриффиндорскую башню и вернуться обратно в Большой зал. Гарри тяжело дышал и хитро улыбался, сочетание этих вещей насторожило Гермиону. — Не хочешь выпить? Кофе, чай, тыквенный сок? — Без разницы, — Рон вообще не обратил внимания на ненормальное состояние своего друга, всё ещё оставаясь в своём мире меланхолии. Гарри пододвинул кубок к нему, неуклюжа пряча в кулаке маленький пузырёк. Его жест не остался незамеченным Гермионой. Но не успела она возмутиться на то, что он сделал, как Рон без особого энтузиазма опрокинул в себя всё содержимое кубка. — Ты что-то ему подлил? Гарри на брошенную фразу лишь по-доброму улыбнулся, в упор смотря на Рона. Тот неловко поставил на стол кубок. — Ты отравил меня, чтобы я не смог участвовать и не завалил эту игру? — Мне кажется, сегодня удача на твоей стороне, — Гарри выразительно поднял брови вверх. Выражение лица Рона медленно менялось с обречённого на удивление и радость. — О-о-о… Так ты?.. — Это же нечестно, — Гермиона шёпотом осадила довольного Гарри. Но он её не стал слушать, быстро поднимаясь из-за стола вслед за командой. Им было необходимо уже быть в раздевалке. Погода оказалась на удивление хорошей после затяжных дождливых и ветреных дней. Солнце приятно пригревало макушку, а земля под ногами была сухой. И действительно, казалось, что всё и все на их стороне. Гарри покрепче перехватил метлу, идя на середину поля и ведя за собой свою команду. — Малфоя нет, — поражённо выдохнул слева от его плеча Рон. — Охо-хо, это действительно работает! Гарри физически ощутил, как его друг весь загорается жаждой победы. Ещё чуть-чуть, и тот, не дожидаясь начала матча, поднимется вверх. Но он не мог разделить его радость. Это лишь значит, что сейчас они не могут знать, где находится Малфой. Гарри пробежался взглядом по трибунам, ища белобрысую макушку и зелёный с серебряным шарф. — Я слышала, он заболел, — до него долетел кусочек разговора девочек. — Нам же лучше. Малфой, который заболел и просто так сдался? В это с трудом верилось. В последние недели складывалось впечатление, что за лето Малфоя подменили. А если это хитрый план Волдеморта: внедрить в замок более способного и жестокого человека, которому в разы уступает тупоголовый Малфой? В таком случае можно было бы объяснить нехарактерные черты для него, как например, провалы в учёбе, которых в последнее стало так много, что Малфой в глазах Снейпа приравнялся к Невиллу. Перед лицом возникла рожа Урхарта — капитана команды Слизерина. Сейчас Гарри больше всего хотел убежать в раздевалку, достать из кармана школьной мантии карту и посмотреть, где Малфой, а не пожимать огромную лапищу. Но если сейчас он будет думать только о новоиспечённом злодее, то завалит этот матч. Гарри жёстко ответил на рукопожатие. — Все на мётлы! — мадам Трюк еле перекрикивала рёв трибун. Прозвучал свисток, и обе команды взвились вверх. Игра началась.

***

— Он до сих пор обижен? — Гарри лениво поднял глаза от карты, которая лежала на страницах энциклопедии. Сейчас Малфой совсем не подозрительно сидел в своей гостиной. Рядом с ним на диван элегантно опустилась Гермиона. — До сих пор, — она раскрыла учебник. Не поворачиваясь, Гарри с уверенностью мог сказать, что глаза Гермионы бегают по одной и той же строчке, не понимая смысл. Они выиграли этот матч, и Рон сыграл не последнюю роль в победе. Он блестяще играл, под конец даже трибуны Слизерина поутихли. Вся команда была в восторге от прошедшей игры и кричала от радости громче, чем все болельщики. Перед тем, как отправиться в гостиную и хорошенько отпраздновать, Гермиона поймала его и Рона около раздевалки. Она была решительно настроена прочитать нотацию, как нечестно поступил Гарри, подлив «Феликс Фелицис» вратарю. Но тут же прекратила, когда увидела у него в руках нетронутый флакончик, где всё так же плескалась золотая жидкость. — Значит, это я сам? — Рон засиял ещё больше, но сразу же помрачнел, посмотрев на Гермиону. — Ты подумала, что я смог поймать все мячи только потому, что выпил зелье?! — Рон, нет. Я… — она растерянно попыталась оправдаться, но тот не дал ей и слова больше сказать. — Именно так ты и думала, — раздевалку Рон покинул, громко топая и бубня себе под нос. Гермиона быстро выбежала вслед за ним. Гарри никак не думал, что помощь одному другу приведёт к ссоре между двумя. Даже он понимал, как Гермиона оплошала, подставив под сомнения возможности Рона. Позже, в гостиной, он видел, как Гермиона пыталась объясниться, но Рон, как осёл, не слушал и игнорировал её, всё время прикрываясь беседой с другим человеком. Даже когда уже утихли ликования и все разбрелись по комнатам, Рон оставался надутым и продолжал игнорировать Гермиону. — Дай ему остыть. Может, завтра оттает? — Гарри свернул карту Мародёров и сунул её в карман. Было уже поздно, дрова в камине сонно потрескивали и намекали ему о тёплой, мягкой постели. — Возможно, — Гермиона выглядела уставшей. — Забыла даже вас поздравить. Хорошая игра, — она улыбнулась и похлопала его по плечу. Гарри довольно ухмыльнулся в ответ. Они совсем недолго ещё посидели в пустой гостиной, обсуждая сложившуюся ситуацию, Гермиона даже оценила умный ход, а потом разбрелись по своим спальням. Насыщенный день принёс сладкий и крепкий сон, который невозможно было разрушить ничем, кроме громкого и смачного шума. Гарри, еле разлепив глаза, с неохотой взирал на размытых одноклассников, которые гулко гоняли по комнате Дина. Это утро он причислил к самым отвратительным, какие могли бы быть в его жизни. Перед выходом из спальни Гарри сунул в карман карту и мантию-невидимку. В окно между занятиями он собирался побродить по лесу и поискать причину загадочного дыма. Хотя это мог быть просто костёр, разведённый Хагридом. И всё же он мог проветрить голову и хорошенько подумать в одиночестве. В этот день сдвоенных уроков со Слизерином не было, но Гарри активно следил за передвижениями Малфоя по замку. Надпись на карте исправно находилась в классных комнатах вместе с толпой других надписей. Каждый раз, как он обращал внимание на Малфоя, тот делал самые не подозрительные вещи. Это начинало тихо бесить. Когда Гарри и два надутых друга рядом — Гермиона обиделась на Рона из-за его тупоголовости и упрямства — шагали на травологию, он собирался в последний раз взглянуть на карту Мародёров. Гермиона с Роном, пытаясь игнорировать друг друга, игнорировали и весь мир, поэтому это позволило ему незаметно свернуть в сторону, прячась за теплицами. Он развернул всю карту, быстро проверяя все уголки замка. Где-то на шестом этаже отыскался Забини, Крэбб и Гойл — на четвёртом, и все остальные с их курса были неподалёку. Складывалось впечатление, что Малфоя вообще не было в школе. Его не было видно ни на этажах, ни во дворе. Карта была возвращена в карман. В теплице было душно, и рубашка быстро прилипла к спине. Малфоя нет в замке. Нет Малфоя — есть большая проблема. Ему следовало тщательнее следить за ним. Сейчас очень хотелось раскрыть карту и опять поискать его. Но его останавливало то, что её могли заметить. Синий с жёлтыми шипами стебель нежно погладил его локоть. Гарри отмахнулся от него и совсем не нежно воткнул лопаточку в грунт около его корней, растение зашипело и сжалось. В этот раз они проходили совершенно дикое растение. Хотя оно и носило красивое название — виола, но было даже на вид жутким и опасным. Его стебли были способны с лёгкостью переламывать стволы деревьев. Эта сила в растении сочеталась с прихотливостью к погодным условиям и уходу. И по словам профессора Спраут к этому чудовищу необходимо проявлять заботу и любовь. Гарри вяло взрыхлил у корней землю, смотря, как Рон медленно и верно губит свою подопечную, добротно засыпая удобрений в горшок. Рядом стоящая Гермиона только фыркнула на действия Рона, а тот, ей на зло, сыпанул ещё. Гарри даже немного отошёл в сторону и спрятался за Симусом, заметив, как стебли виолы Рона начинают пухнуть и приобретать ярко-красный окрас. Гермиона обратила на это внимание и остановила руку Рона, которая всё сыпала и сыпала удобрения. Раздался грохот, и под возмущённый вопль профессора Гарри выглянул из-за спины Симуса: Гермиона и Рон были с ног до головы покрыты ярко-розовой слизью, которая приторно пахла ванилью. После урока Гарри удалось ловко скрыться в потоке учеников, пропадая из поля зрения взвинченных друзей, и направиться в сторону Запретного леса. Он накинул мантию-невидимку, чтобы никто не смог проследить за ним. День был таким же погожим, как и вчерашний, отличаясь лишь редкими порывами холодного ветра, который развевал полы мантии, и, скорее всего, иногда в поле были видны его ноги. Когда были преодолены первые редкие деревья леса, он снял мантию. Днём лес казался совсем обычным: с деревьями, кустами, редкими цветами, опадающей листвой. Гарри в очередной раз развернул карту — надпись с именем Малфоя медленно двигалась вместе с надписью Забини по коридору седьмого этажа. — Куда же ты ходил? — его вопрос растворился в тишине дневного леса, как облачко пара изо рта. Гарри решительно направился по окраине леса, внимательно вглядываясь в проблески между деревьев. Почти ничего необычного он не заметил, кроме странно ползущей куда-то в глубь леса кочки мха. Гарри решил, что ему точно не нужно знать, что это такое и куда оно направляется. Между стволов показалась хижина Хагрида, а значит, он уже протопал половину пути. Под ногами хрустела засохшая листва, Гарри немного расслабился, с наслаждением вдыхая чистый воздух, не заметил затерявшуюся в пожелтевшей траве небольшую ямку и с размаху растянулся на земле. Отплёвываясь от хвойных иголок и земли, прилипших к лицу, Гарри поднялся. Вся мантия была в мелком мусоре, а рядом с ногами обнаружился потухший костёр, заваленный пожухлой листвой. Возможно, это как раз то, что горело в тот день. Обугленные поленья, огороженные камнями, на которых были выведены кровавые знаки. Такой костёр точно не мог жечь Хагрид. Гарри начал раскидывать листву в стороны, пытаясь найти ещё что-нибудь. Показалась рыхлая земля, не жалея рук, Гарри начал рыть, и в скором времени пальцы упёрлись в крышку железной шкатулки. Он с волнением достал её из ямки. Наконец-то он ощущал, что находится на правильном пути. Крышка тяжело поддавалась, но всё же раскрылась. Внутри лежал, как показалось на первый взгляд, всякий хлам. Камушки с символами и пучок трав, в который были вплетены пряди белых волос. — Малфой…