***
Лес на острове Берсерков был чахлым. Редкие сосны и ели покрывали пологие скаты холмов, боролись за жизнь в узких уступах скал. Благодаря практическому отсутствию препятствий, звуки разлетались по острову далеко и долго звучали эхом. Стук топора Хедер не услышал бы только глухой. Наполненные силой удары, разбивали хрупкую кору погибших изнутри деревьев в клочья. Лезвия необычного оружия сверкали в лучах тусклого северного солнца. Хедер словно танцевала с огнем, выполняя сложные уходы и кувырки. Непредсказуемость ее движений завораживала, заставляя забыть об опасности таких танцев. Блик на лезвии, три мишени подряд поражены, а топор уже вновь в сильных руках девушки. Роза Ветров тихо и смирно лежала под деревом чуть в отдалении, скрывшись в тени. Ее зеленые глаза, похожие на глаза ее наездницы, сверкали, загадочно мерцая. Ее чешуя ловила достигающие тени лучики солнца и бликовала металлическим блеском. Шипорез внимательно наблюдала за своей наездницей, слушая окружающие звуки, готовая в любой момент сорваться с места и защитить подругу. Вдруг дракон подняла голову, внимательно прислушиваясь. Хедер краем глаза заметила это движение и остановилась, крепко обхватив топор. — Роза Ветров? — настороженно спросила она. Шипорез втянула воздух, прислушалась повнимательнее и спокойно легла на месте. Хедер уже сама слышала хлопанье маленьких крыльев. Через несколько секунд ей на руку села Жуткая Жуть, устало вывалившая язык. Девушка улыбнулась, облокотив топор о ствол сосны, и покопалась в седельной сумке. Положив дракончика рядом со своей подругой, она дала ему крупную рыбину. После отвязала свернутый пергамент и присела. Хотелось бы получить хорошие вести, подумала она, что-нибудь об официальной помолвке Иккинга и Астрид, к примеру. До нее было еще три месяца, но викинги — народ предусмотрительный. Хедер развернула листок и узнала уже ставший родным почерк лучшей подруги. Но с каждой прочитанной строкой, ее улыбка увядала все больше, пока от нее не осталась гримаса боли, а после ярости. Она крепко сжала листок в кулаке и, оседлав Розу Ветров, направилась к брату, повторяя словно выжженные на сетчатке слова короткой записки: «Хедер, Дела плохи. Край сожжен. Ребята в плену. Охотники угрожают расправой. Нужна помощь. Ваша помощь. На Арене в полдень. Астрид Хофферсон» Дагура она обнаружила на Арене острова Берсерков, подтягивающимся на одной из балок. — Дагур! Спустись! Вождь Берсерков лишь пожал плечами. Его сестрица оказалась еще более несносной, чем он, поэтому к ее периодическим выходкам он относился спокойно. Он спрыгнул и раскрыл руки для объятий. — Привет, сестрёнка, как твои… — Просто прекрасно! — Хедер впихнула в его руки лист. — Ну, это же прекрасно, — закатил глаза Дагур и принялся читать. Лицо предводителя Берсерков не выражало ровно никаких эмоций, кроме глубокой задумчивости, но в душе у него полыхал костёр с подпиткой из волнения и ярости. — Летим, — выдавил он, скрипнув зубами. Уже через десять минут за водные границы острова Берсерков улетали с бешеной скоростью два дракона со всадниками на их спинах.***
Сон. Сладкий сон, глубокий и без сновидений. Иккинг так хотел лечь и забыться, но не мог. Его мысли не желали останавливаться и волнами бились о его черепную коробку. Его мучило чувство вины. Ведь, если бы он рассказал об угрозах, если бы не оставил их, если бы… Если бы, если бы, если бы… Солнце забрезжило на горизонте. Небо светлело. У Иккинга сводило ноги и руки, спина болела. За всю ночь он лишь пару раз сменил положение, когда крепко спящая на его груди девушка слегка ворочалась во сне. Повезло, что бок у Беззубика мягкий. Девушка отвлекала его от самобичевания, сама того не осознавая. Он обвивал ее руками, Астрид куталась в его объятия утыкаясь носом ему в шею. Иккинг слышал ее дыхание и сердцебиение, обнимал ее еще крепче, зажмуривая глаза и уткнувшись носом ей в волосы, когда в голове пульсировала мысль о том, что он мог ее потерять. Он бы не смог без нее. Солнце вскоре показалось полностью. Мир тут же расцвел яркими теплыми красками. Обычно, в это время Астрид уже тренировалась, но сейчас она продолжала тихо сопеть. Иккинг не будил ее. Вот что было действительно странно, так это то, что аккуратно и тихо зашевелился Беззубик. Фурия широко зевнул, сонными глазами осмотрелся и увидел, что его братец уже не спит. Сонливость тут же исчезла из его глаз. Дракон забавно наклонил голову с немым вопросом в глазах. Иккинг тепло ему улыбнулся и отрицательно покачал головой. — Доброе утро, малыш, — шёпотом произнёс он, — Не волнуйся. Все в порядке. Беззубик удовлетворенно проурчал что-то и положил голову на лапы, наблюдая за солнцем. Громгильда приоткрыла свой желтый глаз, посмотрела на свою спящую хозяйку и снова закрыла его. Еще час Астрид спала. Когда она почувствовала, как Соль тянет ее из объятий сна, то забавно сморщила свой нос, зажмурив глаза. Послышался такой теплый и знакомый смешок. Астрид разлепила глаза и увидела смеющиеся зеленые глаза и любимую кривоватую улыбку. Она снова закрыла глаза, крепко обняв Иккинга. Ей так не хотелось вставать, ведь она понимала, что снова появятся они — мысли. Но они уже стали заползать в голову. «Ты тихо мирно спишь в обьятиях Иккинга, твой дракон рядом и здоров, а ребята, наверное, не спали всю ночь, раненые, голодные и истощенные. Их драконы в цепях, а ты…» — запищал противный голос в блондинистой голове. Астрид тяжело вздохнула и, не открывая глаз, сказала, тихо, словно боясь, что ее кто-то услышит: — Мне страшно. Иккинг поцеловал ее в лоб, и девушка открыла глаза и села. Астрид любила Иккинга именно за то, что он понимал ее. Понимал, что нельзя быть сильной вечно. Ее слезы не вызывали у него удивления, как у других, ее неудачи не приводили его в ступор, а сквозь непроницаемое лицо он всегда видел настоящие эмоции. Всегда, будто у нее в глазах действительно все было написано. В эти моменты Астрид чувствовала себя просто девушкой. — Мне тоже, — просто ответил Иккинг. Астрид не верила. В его глазах горел такой огонь, что стало понятно, что парень целую ночь кормил его уверенностью и яростью. Именно этот огонь вел за собой. Именно этот огонь сейчас убедил ее в том, что все будет хорошо.***
На острове Олух тихо и спокойно. Ну, конечно, сейчас же только пять утра. Заря только начала заниматься над бескрайним простором океана. Все драконы ещё спят, тихо и мирно посапывая, как и их наездники. Но всё же один маленький дракончик бодрствует. Небольшая Жуткая Жуть всё медленнее махал крыльями, язык вываливался из пасти. Он дышал рвано и уже вот-вот упал бы, но, слава Тору, домик капитана резервного отряда показался внизу. Жуть облегчённо выдохнул, спикировал вниз и стрелой влетел в окно, попав, кстати, прямо в цель. Наездник, так бестактно скинутый на пол и разбуженный так грубо и так рано, уже собирался осыпать руганью и проклятиями нарушителя границ личного пространства. — Какого Одина, тут творится? — Густав поднялся с пола, — что за куча драконьего навоза осмелилась меня… Ты?! Юноша недоуменно взглянул на Огневичка, валявшегося на его кровати. — И что же ты мне принёс, приятель, — наездник выглянул из окна, — в пять часов утра? — всадник Ужасного Чудовища снял с лапки Жути послание и дал ему воды и рыбы. Брюнет развернул письмо и начал читать. «Густав, На Край напали Охотники. Ребята в плену. Собирай отряд. Готовь их к спасательной операции. Скажи обо всем вождю. Встретимся на Арене. Иккинг Кровожадный Карасик III P. S. Скажи моему отцу, чтобы он ни в коем случае не летел с вами» Юный викинг был шокирован. Он перечитал письмо ещё несколько раз. — Попали… Наскоро собравшись, он пулей вылетел из дома. Забежав в стойло, попытался растормошить Клыкокрива, но Чудовище наотрез отказалось вставать в такую рань. — Вставай ты, глупая ящерица, иначе оставлю без форели! — ну уж с этим аргументом дракон не стал спорить, зная решительность своего наездника. Он соизволил встать. Юноша, оседлав рептилию, полетел к дому Стоика Обширного — вождя племени Лохматых Хулиганов. Крушиголов — Громорог из класса Ищеек, — громко храпел, как и его хозяин. Спрыгнув с дракона, Густав подбежал к двери и начал громко тарабанить по ней. — Вождь! Во-о-о-ождь! Вождь, это срочно, просните-е-е-сь! — дверь с грохотом открылась, отбросив юношу. Его поймал за ворот его дракон. — Что? Что случилось? Нападение? — мужчина с топором и шлемом набекрень озирался по сторонам, — Густав? Что ты, Один меня побери, тут делаешь, — мужчина посмотрел на едва видную кромку светила, — да ещё и в такую рань?! Паренёк попросил дракона отпустить его на землю и произнёс: — Вождь, у нас проблема, — юноша протянул письмо. Пробегаясь глазами по строчкам, мужчина всё больше и больше хмурился, а на последней обречённо вздохнул и покачал головой. — Хорошо, собирай наездников и лети. Я останусь. Готти тоже. Кто знает, что может произойти во время вашего отсутствия, — брюнет уже собрался уходить, — и передай Иккингу, чтобы он был осторожен. Всадник кивнул и, сев на дракона, улетел. С Олуха Асы вылетели лишь спустя полчаса, ибо разбудить Слюнявого Йоргенсона было достаточно проблематично, и весь процесс сопровождался громкими ругательствами. Короче говоря, дисциплина у Асов всё ещё хромает. — Слюнявый, Слюнявый, ой-ой-ой! — раздалось «оповещение» для жителей острова. Семейное…***
К Драконьему Краю подлетала пара Берсерков. Приблизившихся к форпосту всадников поверг полный ужас. — Как же они это провернули? — скрипнув зубами, спросил Дагур, скорее себя, чем свою сестру. — Смотри! — Хедер указала туда, где ещё вчера был дом Астрид. Девушка сжала кулаки. Дагур буквально слышал ее гнев, слышал ее проклятья и обещания, которые она не преминула высказать вслух. — Если с голов ребят хоть волосок упадет, если Астрид ранена, я их убью. Тройной Удар и Шипорез направились на Арену, где их поджидала только прибывшая команда наездников с Олуха. После приветствий наступило напряженное молчание. Что если это обман? Ловкий трюк, чтобы заманить всех драконьих наездников на остров и поймать всех разом? А Астрид и Иккинг в плену вместе с остальными ребятами, и их заставили заманить их в ловушку? — Где же они… — тихо бормотал Дагур, держа сестру за плечо. Хедер хотелось облететь остров, найти ребят, но она понимала опасность такого предприятия. Пока они не убедятся, что Иккинг и Астрид на свободе, нужно быть на чеку. Послышался долгожданный свист от крыльев Ночной Фурии, и дракон вместе с наездником приземлились на Арене, а следом за ними и девушка на Змеевике. — Астрид! Хедер подбежала к подруге, и едва та спустилась на землю, сжала ее в крепких объятиях. Астрид пошатнулась, но крепко сжала девушку в ответ. Как же она скучала по ней. Хедер отпрянула и осмотрела подругу: в пыли и копоти почти что с головы до ног, повсюду мелкие ссадины и синяки. — Я их убью, подруга, даю слово. Астрид улыбнулась, и они стукнулись предплечьями. Хофферсон просто не могла выразить словами, как сильно она скучала по своей воинственной подруге. Сейчас по ее венам потекла такая уверенность, что не осталось сомнений в том, что все будет хорошо. — Иккинг, братишка! — Дагур раскинул руки для объятий и крепко до хруста костей сжал Хэддока. Иккинг охнул, но похлопал по спине своего друга. Берсерк разжал свои мощные руки и тихо с серьезным лицом пробормотал: — Мы были готовы драться. Были подозрения, что это ловушка. — Все верно, Дагур. Всегда нужно быть начеку. Я сплоховал в этот раз. Воин положил руку ему на плечо. Каждый может ошибиться, только вот одно дело, когда молоко убежало или по твоей вине драконы утопили пару овец, и совсем другое, когда по твоей вине могут погибнуть люди, и не просто люди, а твоя семья. Иккинг вздохнул. — Все в порядке, Иккинг, — сказала Хедер, — Теперь наша очередь помочь тебе. Все решительно кивнули. Сколько раз Хэддок спасал их задницы? Пришло время прикрыть его, и спасти задницы их друзей. Астрид рассказала обо всем от отлета Иккинга и до его возвращения. Все немного сникли, услышав о пункте их назначения, и о примерном количестве кораблей охотников. Пять флагманов — это немного. Но это не так легко. — Я почти всю ночь думал по этому поводу, по поводу всего. И у меня, вроде как, есть план… — Иккинг посмотрел на свою команду. Все сжали кулаки, заскрипев зубами.Игра началась
Тук-тук, охотник, выходи…