Леди поневоле

Луиза удивлялась, как скоро она могла забыть особняк отца, где она провела почти всю свою жизнь, кроме последнего года с небольшим. С отъезда Фредерика Мортимера дом стал мрачным, тихим, и новоиспечённая леди Луиза даже не навещала его, а с момента смерти хозяина и ухода даже самых верных слуг он и вовсе опустел и осиротел. Особняк, опираясь на колонны, словно старик, стоял в тени высоких сосен, могучих дубов, широко раскинувших свои зелёные ветви, и будто бы совсем не ждал гостей. — Кто-нибудь живёт здесь? — спросил граф Румянцев. Как обычно, он сопровождал леди Беккет. Пётр Алексеевич взглянул на окна. Луиза кивнула: — С того момента, когда мой отец отправился в экспедицию, здесь живет сторож, мистер Харрис, — немного помолчав, она добавила: — я надеюсь, что мы найдем здесь что-нибудь… Что-нибудь, что поможет нам. Харрис отозвался на стук. Это был невысокий, седой и худощавый старик, опирающийся на тросточку. Его голубые глаза выражали полнейшее спокойствие. Он был молчалив. Казалось, приезд леди его ничуть не удивил. Харрис ограничился лишь приветствием и скромно заявил, что особняк давно пустует, и в него никто не заходил со дня отъезда Фредрика Мортимера. Сам Харрис жил в пристроенном домике для слуг. Он протянул леди Беккет увесистую связку ключей, а сам направился в пристройку. Долго провозившись с замком, старик открыл парадные двери. Луиза осторожно, будто боясь потревожить тишину, ступила на порог своего бывшего дома, где она провела почти всю свою жизнь. Граф проследовал за ней. В доме пахло пылью. Луиза огляделась. Здесь всё было как раньше: просторный коридор вёл в большую гостиную, с из неё можно было попасть в уютные комнаты, где вдоль стен стояли высокие книжные шкафы. В гостиной в углу леди заметила клавесин. Когда-то давно отец, а потом и учителя, чьих лиц она уже не помнит, заставляли юную Мортимер учиться играть на этом музыкальном инструменте… В этой комнате отец любил проводить одинокие вечера за чашкой крепкого чёрного чая. И своего мужа мисс Луиза повстречала именно здесь. А когда-то давно в особняке Мортимера давали роскошные балы-маскарады. Сейчас же дом пустовал уже давно. И о тех счастливых временах ничего не напоминало. Почему же Луиза никогда не навещала свой дом? Леди задавалась этим вопросом. С того дня, как стало известно о смерти хозяина, всех слуг отпустили. В мыслях Луизы кружились воспоминания. Их было слишком много. Для графа Румянцева этот особняк представлял особый интерес. Молодой человек внимательно рассматривал все комнаты, ходил по периметру, а его спутница шла посредине, понурив голову. — Мы ещё не дошли до той комнаты, — произнесла леди Беккет, наблюдая за тем, как её друг подходит к каждому шкафу и глядит на полки с книгами. Всё это время, когда они находились в старом особняке, Луизу не отпускало странное чувство, как будто во всём доме были переставлены книги и мебель, кое-где беспорядочно валялись какие-то вещи… Когда леди и граф наконец дошли до нужной комнаты, их объяло некоторое удивление: дверь кабинета графа Мортимера была открыта. Из щели сквозило. — Леди Луиза! Смею полагать, кто-то был здесь, — пробормотал Румянцев. Луиза не ответила и только толкнула дверь. — Абсолютно согласна, — сказала женщина, нахмурившись. Кабинет был в ужасном беспорядке: кто-то вынул из рабочего стола отца все бумаги, свалил книги с полок, содрал ковёр… Даже картины были сняты со стен. «Вот это да», — тихо сказала Луиза. Она казалась совершенно растерянной. — Никто, кроме меня, не знал, где отец хранил свои дневники. Кто-то перерыл весь дом, но ничего не нашёл, надеюсь. Значит, в дневнике есть действительно что-то очень ценное… Ах, если бы только он был на месте! — Кто-то спугнул его… Или их, — кивнул Румянцев. — В других комнатах они хотя бы убрали за собой. — Может, это были просто обыкновенные воры. Они пытались найти какие-нибудь ценности, но не нашли ничего, кроме книг, музыкальных инструментов и хорошей мебели… Но они ничего не забрали… Странно… Харрису надо уменьшить жалованье, — надула губы леди Беккет. — Он плохо смотрит за домом… Если старика не подкупили, конечно… — Воры бывают очень осторожны, — вступился граф. — Иногда их и не слышно: они могут быть незаметными… Бедный старик вряд ли допустил такое… Леди Луиза, вы не боитесь испачкаться?! Луиза сняла перчатку и засунула руку за стенку камина. С напряженным лицом она долго-долго что-то искала там и, наконец, победоносно извлекла на свет книжку в темном кожаном переплёте. — Слава Богу, на месте, — облегчённо вздохнула леди и довольно поглядела на свою почерневшую от золы перчатку. — Хотя этот камин не топился уже очень давно, но его так никто и не почистил… Найти бы какую-нибудь тряпку здесь… — Ваш отец всегда так тщательно прятал свои дневники? — спросил Румянцев. — Да, — не раздумывая, ответила Луиза, бережно придерживая драгоценную книгу. — Что-то мне подсказывает, что «воры» искали именно дневник графа, — твёрдо сказал Алексей Петрович. — Как я надеюсь, что он даст нам ключ к разгадке! Передав ключи Харрису, леди Луиза и граф Румянцев направились к особняку Беккета.

***

По возвращении Луиза и Румянцев столкнулись в дверях с Агнесс. Девушка была одета в желтое дорожное платье, а её тёмные волосы были перевязаны шёлковой лентой. Она очень поспешно покидала дом, волоча за собой небольшой сундучок. Луиза вспомнила, что на днях стряпчий выдал второй наследнице все необходимые ценные бумаги, и теперь она со спокойной совестью решила покинуть Сомерсет. — Агнесс? Вы уезжаете? — вскинула тонкие брови Луиза. — Да… — пробормотала девушка. — Благодарю вас за гостеприимство, милая сестра. Мне пора… — Агнесс, — Луиза жестом приостановила её и подошла ближе. — Прошу прощения, если я ненароком обидела вас, Агнесс. Надеюсь, вы не держите зла на меня. — Леди привстала на цыпочки, чтобы поцеловать сестру в щёку. Агнесс улыбнулась и обняла её. — Простите, если была груба с вами, леди Луиза. — Пожалуйста, напишите мне, — сказала леди Беккет. — Если будет время и желание, напишите, пожалуйста. — Хорошо, — ответила Агнесс с улыбкой. — И вы пишите мне. Я пришлю мой новый адрес. Я ведь сама ещё не знаю, где я поселюсь. Милая Луиза, желаю счастья вам и вашей семье! — Мисс Райдер, вы сейчас направляетесь на север? — перебил её граф Румянцев. — Да, — сорвалось с губ Агнесс. — Будете ли вы так любезны подвезти меня? — робко попросил Алексей Петрович. — Конечно, — радушно согласилась девушка. — Я только рада попутчикам. Мне не будет так одиноко… Я еду в город. — И я туда же! — воскликнул Румянцев и под удивленные взгляды леди Беккет запрыгнул в карету следом Агнесс. — Леди Луиза, прошу прощения, но я уверен, что вы сегодня вечером без труда сами найдёте то, что искали, — сказал он. От смешанного чувства возмущения и крайнего удивления Луиза не нашлась что сказать. Агнесс из окошка экипажа посмотрела ещё раз на сестру и помахала ей рукой.

***

Лорд Беккет, утомившись от монотонной работы, навестил Мортимеров — супруги пригласили его на пятичасовой чай. Катлер не горел желанием приходить в их старый дом, но, решив, что отказать будет крайне невежливо, принял приглашение. — Становится всё холоднее, — вздохнула Рэйчел, разливая душистый чай по фарфоровым чашкам. — Чувствуется, что скоро осень… Мортимер, одетый в приталенный синий камзол из плотного шёлка, промолчал, вглядываясь в корешки книг в шкафу со стеклянными дверцами, а Катлер поддержал хозяйку легким кивком. Они сидели в просторной гостиной, но скромно обставленной: кроме книжных шкафов и стола здесь были только слегка протёршиеся диваны. На стенах красовалась яркая малиновая обивка, видимо появившаяся здесь с начала века. Также стены украшали картины, представляющие собой известные сценки из греческой мифологии. Лорд Беккет, любитель гармонии и аккуратности, нашёл интерьер несколько кричащим и безвкусным. Чаепитие продолжалось в тишине, пока его не нарушил дворецкий, принёсший господину Мортимеру записку. Джордж бросил игральные карты, извинился перед гостем и вышел из комнаты, даже не допив чай. — Лорд Беккет, как поживает ваш сын? — вежливо спросила Рэйчел, чтобы как-нибудь поддержать разговор. Женщина предпочитала светскую болтовню удручённому молчанию. Она могла говорить часами обо всём на свете, начиная от рецепта по приготовлению помады из бараньих косточек до указов короля Георга. — Благодарю вас, хорошо, — лаконично ответил Катлер, равнодушно рассматривая узоры на золочёном подносе. — А как здоровье леди Луизы? — С ней тоже всё прекрасно. — Я так рада за неё, — промурлыкала Мортимер, загадочно отводя взгляд. — Она не жалуется на скуку, как раньше… Ведь у неё появились такие замечательные друзья… Вернее, друг. — Миссис Мортимер, я вас не понимаю… — напряжённо проговорил лорд Беккет, взглянув на собеседницу с недоверием. — Малышка Лу слишком сдружилась с нашим гостем… Этим русским графом. Вы не замечаете? Об этом говорит всё графство… — Неужели вы верите всей этой чепухе? — лорд резко поставил чашку на поднос и нахмурился. — Нет… Я не думаю, что всё зашло так далеко, но… Они проводят много времени вместе… Если же дело приняло такой оборот, то я… очень сочувствую. — Граф Румянцев — её друг детства, — твёрдо сказал Беккет. — Миссис Мортимер, я не вижу смысла в обсуждении глупых слухов. И я прошу вас не участвовать в распространении сплетен, которые ставят под сомнение честное имя моей жены. — Прошу прощения, — выдавила из себя Рэйчел, помолчав немного. Сначала она осеклась и не нашлась, что ответить. Тон её наигранно высокого голоса слишком понизился, стал почти естественным. Лорд Беккет поспешил допить чай, поблагодарить миссис Мортимер и поскорее уйти. Его раздражала эта чрезмерно спокойная и вялая жизнь аристократов Сомерсета, чьим единственным развлечением были одинаковые балы и чаепития, за которыми леди и джентльмены обменивались свеженькими слухами.

***

В городе Агнесс навестила банк, где открыла счёт и перевела в наличные некоторые из её ценных бумаг. — Не знаю, куда я поеду дальше… — сказала девушка, вернувшись в карету. — Наверно, опять вернусь в город. Вам, наверно, уже надоело ездить со мной. — Нет, что вы! — перебил её Пётр. — Я нахожусь здесь не по долгу службы, и у меня сейчас свободное время. — У вас здесь родственники? — предположила мисс Райдер. Она нахмурилась: навязавшийся пассажир говорил, что ему нужно в город, а сейчас он заявил абсолютно обратное. Уж не слежка ли это? — В некотором роде — да. Моя матушка происходит из рода Мортимеров. Вместе мы гостим в Сомерсете. — Надо же, как интересно! Никогда бы не подумала… Российская Империя так далеко… — Агнесс улыбнулась, взглянув своему попутчику в лицо. — Мне очень нравится в графстве и в городе. Но здесь иногда бывает очень холодно. Граф промолчал в ответ. — Не удивляйтесь, пожалуйста, но я вынуждена сделать остановку в лесу, — добавила девушка. Граф Румянцев не случайно навязался ей в попутчики, а появляться в заросшем лесу одной с дряхлым возницей Агнесс совершенно не хотелось. Сорвиголова, выросшая среди морских разбойников, безусловно могла постоять за себя. — Встреча? — предположил Румянцев. — Да… Не беспокойтесь, пожалуйста, об этом, — сказала Агнес, взмахнув рукой. — Просто сидите в карете, ладно? Дорога прошла в напряжённом молчании. Изредка Агнесс встречала на себе задумчивые взгляды молодого графа. Ей казалось, что Румянцев изучал её. Быть может, лицо мисс Агнесс Райдер напомнило ему описание из листка о розыске преступников? Кто знает, может, теперь её разыскивают и в Англии? Как бы то ни было, граф внушал доверие. Агнесс хотелось думать, что это и был самый коварный тип людей, которые, добившись исключительно доверчивого отношения к себе, предавали в самый удобный момент. В окно кареты заглядывал солнечный свет. Экипаж двигался по нешироким лесным дорожкам. Вдоль них росли высокие сосны, а вдалеке блестела река. Дорога постепенно стало ухабистой, и карета то и дело подскакивала на неровностях. Агнесс думала о том, зачем же она позволила графу Румянцеву сопровождать её? Был ли это страх или недоверие перед долгожданной встречей с Джеком? Агнесс с теплотой вспоминала несколько недель, проведённых в Сомерсет, в особняке Беккетов, и та весёлая пиратская жизнь, полная приключений, уже не манила её так, как раньше. Постоянный риск и напряжение, которые раньше пьянили её и придавали сил, теперь казались чуть ли не отвратительными и вызывали чувство опасения и тревоги. Агнесс представляла, как она вместе с Джеком снова окажется в бегах, растратит все деньги, всё станет таким, как прежде, и это короткое счастливое время, что она провела в Англии, останутся в её воспоминаниях добрым сном. Мисс Райдер решила, что скажет своему старому другу и любовнику — он получит свою долю и останется в прошлом.

***

— Он подрос, — улыбнулась леди Беккет, наблюдая за тем, как старая нянюшка Кристина купает малютку Кристофера. Мальчик рос на удивление спокойным: он почти совсем как взрослый предпочитал бодрствовать днём, а ночью не донимал родителей и слуг криками и визгом. — Да, — ответила нянюшка. — Скоро придётся задуматься о его образовании, вот увидишь. И учителей приглашать будете… — До этого ещё далеко, — усмехнулась Луиза, обмахиваясь веером. Все её мысли были только о том, чтобы поскорее уединиться в своей комнате, чтобы начать читать дневник. Когда Кристина закутала Кристи в одеяльце, Луиза небрежно поцеловала его в лобик и потом, незаметно юркнув в свою комнату, заперла дверь на ключ. За окном стемнело, женщина зажгла свечу. Устроившись поудобнее в кресле, Луиза провела рукой по старой кожаной обложке толстой рукописной книги: на руке осталась зола. Когда она открыла дневник, зашелестели пожелтевшие от времени страницы. Отец записывал в дневнике итоги каждой недели, помечал происшедшее за день, подробно описывал важные события и деловые встречи. Иногда в записях встречались вклеенные маленькие бумажки со счетами… Луиза вглядывалась в мелкий неразборчивый почерк, пытаясь не упустить ни одной детали… Этак книга была неизменным спутником отца на протяжении семи лет. В путешествие отец её не взял. Дневник закончился в начале прошлого года, и последняя запись была сделана в 1737 году, как раз перед свадьбой Луизы… Незаметно наступил вечер, и Луиза дошла до середины. Читая одну из записей, Луиза чуть не подпрыгнула. «Это оно… Всё сходится! Всё точно подходит! Неужели он мог так поступить?! Хотела бы я верить, что я не ошибаюсь… Но всё это очень странно… Как же я должна вести себя с ним? И что же мне делать дальше? Ведь ничего и не докажешь», — подумала леди Беккет. Вдруг раздался стук в дверь. Луиза захлопнула книгу и быстро сунула её под подушку. — Кто? — спросила леди. — Луиза, откройте, пожалуйста. Мне нужно с вами поговорить, — сказал Катлер за дверью. — Да, конечно… — Луиза повернула ключ в замочной скважине. — Только, кажется, у меня опять болит голова.