Осколки моей любви

      Входная дверь со страшным скрипом открывается, оповещая Донателло, что хозяин дома всё же удосужился вернуться домой, сегодня.       Уже как 3 дня умник живёт у старших братьев, его не выгнала Эйприл, он не поссорился с Майки, просто у него отпуск, и вместо того, чтобы нежиться в объятьях любимой он находится у братьев, следя за состоянием здоровья Леонардо и за работой Рафаэля, которую тот стал постепенно забрасывать. И теперь Дон следит за тем, чтобы брат с утречка поднимался на работу, а второй не перестал пить прописанные препараты.       — Вот, бл*ть! — выругался «новоприбывший» неуклюже снимая обувь.       «Опять напился!» — с силой сжав кружку чая в руках, подумал мастер боевого шеста и встав с табуретки направился в коридор встречать «больного».       Прислонившись к дверному косяку, он с интересом стал наблюдать такую картину: Раф валялся на полу, матерился и одной ногой пытался снять с другой кроссовок.       «О, Боже! И как Лео с этим справлялся? Я здесь всего 3 дня, а у меня уже такое ощущение, что я схожу с ума!» — потирая переносицу подумал парень и подошёл к старшему. — Давай помогу? — говорит он привлекая внимание мастера сай к себе.       — Пошёл нах*й! Без мамки справлюсь, вали вон к своему придурковатому лидеру! Мало ли, он там по Карай своей извёлся?! — «мягко» отказался тот, отбрасывая руку умного брата в сторону, и предпринимая ещё одну попытку снять поганую обувь.       Донни с сожалением смотрит на распластавшегося на полу ниндзя и выдыхая закрывает глаза; собирая все мысли в кучку и расставляя на места. Ведь что-то надо сказать? — Раф, может, я всё же… — рука тянется к ногам красно-банданого, но была остановленна, его «медвежьей» хваткой.       — Не смей, червь лабораторный! — шипит зеленоглазый в лицо брату и отталкивает его от себя.       Фиолетово-банданый больше не рискует приближаться, ему было больно осознавать, но слова темперамента его задели. Рафаэль не часто так зовёт брата. Только в очень редких случаях, но когда он всё же одаривает младшего таким «комплиментом» тот сильно обижается. По гордости бьёт всё же! — Я помочь хотел, — тихо отвечает Дон и развернувшись уходит.       — Без мелких разберусь! — слышит он, перед тем как закрыть дверь в комнату, которую сейчас делит с самым старшим братом.

***

      Донателло тихо не издавая не единого звука, ступает по комнате подбираясь как охотник к жертве, к кровати брата. На двухспальной кровати, где пока спят Ди и Лео, обустроился старший брат, сжавшись в комок и мило шмыгая носом. Умник уже давно заметил, что брат напоминает ему маленького ребёнка, особенно сейчас, когда он серьёзно болен.       Резко, к нему подошёл, сладостный зевок, означавший, что Донни хочет спать. Немного колеблясь, он лёг рядом с Леонардо, закутался в одеялку и легко приобнял старшего. Послышался какой-то неразборчивый шёпот, но он не предал этому значение.       — Сладких снов, Леонардо, — сказал он и забылся, наконец, сном.

***

      Рафаэль стоит в дверях комнаты, где сейчас расположились два его брата — старший и младший. В груди резко кольнула давно знакомая, и вместе с тем, «лучшая» подруга — ревность.       Раф ревнует Лео. Его Лео!

***

      Сидя на кухне и смотря в одну точку прямо перед собой, он думает, что это его когда-нибудь погубит.       Алкоголь… Сигареты, даже наркота…       Девушки — сменяющиеся, одна за другой, и не дающие покоя.       Работа — терзающая из-за дня в день, на которую он больше не рвётся, но продолжает любить. Как бы, это странно не звучало.       Младшие братья — которым также, как и ему, больно и обидно.       Друзья — пытающиеся найти в себе силы и поделится ими, с ним и его братьями.       Лео…       Который, не смотря ни на что, остался братом, лидером,… Любимым…       Раф умирает.       Он умирает из внутри.       И никто кроме лидера, его уже не спасёт.       Раф начал жалеть. Жалеть о том, что он не уступил Леонардо Карай, возможно сейчас, все бы были счастливы.       Карай бы не умерла, Лео бы не заболел, Дон и Эйприл уже может быть поженились, Майк спокойно учился в школе, не боясь, что эта встреча с старшим братом может быть последней, может он сам бы, отбил Мону Лизу у Слэша, и вместе с ней, начал бы новую жизнь.       Но как бы то ни было, он дал этому случится.

***

      — Лео, открой дверь, слышишь? — снова удары кулаком по двери, которая ещё чудом одним держится на петлях. — Брат, давай поговорим!       — Уйди, Раф, я не хочу тебя видеть, я никого не хочу видеть! Оставьте меня в покое!       — Лео, послушай, пожалуйста! Всё будет хорошо, слышишь? Мы справимся, мы всё исправим, — голос стал мягким и тихим, он даже думал, что Лео, может его просто не услышать, но оказалось, это не так.       В комнате стало подозрительно тихо, что натыкало, на не самые приятные мысли.       — Лео?       Почти не слышные шаги, оповестили, что бояться нечего, и он бы вздохнул с облегчением, но времени не хватило, так как, в следующую секунду дверь распахнулась и на Рафаэля уставился полный отчаяния и боли взгляд синих глаз.       — Как? Скажи мне. Как? Ты хочешь исправить смерть? Как?

***

      — Интересно, если бы я умер, ты бы скорбил по мне также, как по ней, Леонардо? — в стену воткнулся кухонный нож, и стук входной двери оповестил весь дом, о чьём-то уходе.       И в тёмной квартире осталось трое.       Леонардо, Донателло и силуэт молодой девушки, стоящей в углу и наблюдающей за их сном.       — Доброй ночи, Леонардо! — и ели чёткий силуэт испарился в ночи, под душераздирающий крик мечника.