Розовый сахар

      Я сидела на полу и чесала за ушком свернувшегося на моих руках Гизмо. Большой рыжий кот довольно урчал, прикрыв глаза и едва заметно помахивая хвостом.       – Ишь ты, большой нахлебник, – прокомментировал эту картину Сал, скосив в нашу сторону глаза, – удобно тебе, Ги-и-и-змо?       Казалось, кот понял, что у него спросили, потому что он слегка приоткрыл глаза и, не отрываясь от своего хозяина, медленно кивнул. Я снова возобновила почесывания, и котик вновь замурчал. Салли как-то обиженно вздохнул и уставился в потолок.       Мы договорились с ним порубиться в его приставку, но, придя после школы домой, оба нашли только силы на то, чтобы просто бросить туши где-нибудь в его комнате. Я лениво скользнула взглядом по брошенным почти у самой двери рюкзакам, а потом стала наблюдать за постукивающими пальцами парня. В отличие от меня, просто сидящей по-турецки на полу и спиной облокотившейся о ножку кровати, Фишер закинул ноги на кровать, а туловище оставил на полу. И даже не разулся, мальчишка, что с него взять, здесь он – хозяин комнаты.       Я подняла голову и стала изучать посеревший от времени потолок. Банальное зрелище, но, когда тебе все лень, то и это становится весьма увлекательным шоу. Шоу с названием "Найди трещину в стене и попробуй не умереть, пытаясь включить воображение".       – Салли, – молодой человек лениво повернул в мою сторону голову, – я так понимаю, наш баттл накрылся медным тазом?       – Я бы хотел ответить "нет", но мне даже разговаривать тяжело, – он медленно моргнул, и я заметила, как его протез в глазнице слегка уехал в сторону, придавая облику косоглазия.       – Последние спаренные уроки математики дают о себе знать, да? – я подняла руку и ткнула его пальцем под ребра, – Меньше комиксов ночью читать надо.       – А если у меня бессонница? – протянул синеволосый, теперь рассматривая потолок.       – Тогда с этим нужно бороться, – я вздохнула.       – Я и борюсь, – он серьезно глянул на меня, – знаешь, как увлекательно изучать личность Джокера в три ночи?       – Представляю, – у меня вырвался смешок, – кстати... – я растянула слово, создавая интригу, – как там Эшли?       – Разве ты с ней сегодня не виделась? Как обычно, – видимо, протезник еще не пронюхал мой намек.       – Обычно-преобычно, – я напела слова и лукаво покосилась на парня, – колись, Фишер.       – В смысле? – от такого внезапного заявления он даже перестал постукивать пальцами по полу.       – Ну, вот что ты такой тугодум, – я слегка повернулась к нему корпусом, и Гизмо в моих руках недовольно заворочался, – как там на личном?       Многого стоит увидеть за волосами порозовевшие ушки Сала. Крякнув, синеволосый спустился на пол и теперь распростерся по ковролину, будто морская звезда. Я склонилась над его лицом, и мои волосы скользнули по протезу.       – Когда заметила? – нарушил молчание он, внимательно изучая мое лицо.       – Зимой еще, – я хихикнула, а после отпустила внезапно проснувшегося кота. Он, постояв немного на одном месте, подошел к хозяину и забрался на его живот.       – Отлично, дышать мне, конечно же, нечем, – прошептал Салли, почесывая кота под подбородком.       – Не отлынивай, – я снова привлекла его внимание, – ты же понимаешь, что, спроси я Эш, то она бы мне уже все выложила?       – А ты еще не спрашивала?       – Чувак, я сначала у тебя все выведаю.       – За что, Господи, – протезник закрыл глаза, мол, все, отвали, я устал.       – Эй, мороженый карась, – он пустил тихий смешок и приоткрыл один глаз, – не отвертишься же, ну.       – Да понял я, понял, – его волосы растрепались по ковролину, и я осторожно убрала их в одну сторону, чтобы в следующее мгновение опереться рукой на освободившееся место.       – Кто инициатором был? – начала свой допрос я.       – Хочешь посмеяться? Кэмпбелл, – Салли отвернулся, но я тихонько дотронулась пальчиком до красного уха, заставив его вздрогнуть.       – Парень, радуйся, – я со смехом вытянула ноги, – не каждая девушка пойдет в атаку первой.       – Взгляни на меня, Ким, – как-то невесело усмехнулся Сал, – меня, если атаковать, то сразу ядерной бомбой.       – А почему не водородной? – я улыбнулась, пытаясь разрядить обстановку, – Целовались уже?       – Все-то тебе надо знать, – пробубнили мне в ответ, – нет.       – А давно встречаетесь? – я поддалась еще ближе, – ну, так, по-настоящему.       – Никаких "по-настоящему" нет, – синеволосый резко обернулся и впился взглядом в меня, – она увидит мое лицо и просто спрыгнет с корабля.       – Ой, ну вот только не унижай себя, – я пробежалась пальцами по его ребрам, заставив прошипеть что-то нечленораздельное, – всегда можно подогнать спасательный катер.       – Мне только ракета в голову поможет, – выдохнул Салли.       Я несильно хлопнула его по плечу, и на меня воззрился до крайности недовольный взгляд. Обожаю снимать маску спокойствия и безразличия с этой рыбехи. Потрепав парня по голове, я снова откинулась на ножку кровати, прикрывая глаза.       – Эй, Ким.       – Чего?       – А сама-то как? – не нравится мне эта его заинтересованность в голосе, ой, не нравится.       – В каком смысле? – притворилась дурой я.       – Повторяюсь, у твоей сестры получается лучше, – я прямо представила, как парень закатывает глаза. Эта его привычка такая забавная и такая узнаваемая, – Ларри там еще свои яйца не подкатил?       – Уже знаешь, да? – я оперлась головой о собственные колени, которые прижала к груди, – Он рассказал? Или Эш?       – Представь себе, сам догадался, – я подняла голову и натолкнулась на равнодушный взгляд. А ведь голос ничего не скрывает, зараза, опять "маску" надел! Какая ирония.       – Э... Ну-ка объяснитесь, молодой человек, – я выжидающе уставилась на него исподлобья.       – Джонсон, честно, как хорошо читаемая книга. Не заметить его взгляды на тебя было невозможно.       – Ты смеешься, что ли? – я склонила голову, позволяя волосам перетечь со спины на плечо и руку, – Он же постоянно искал повод, чтобы подколоть меня! Его хлебом не корми, дай пошутить на тему "Ким-дам-в-задницу-двоим", – я обрисовала в воздухе пальцами кавычки.       – И? – готова поклясться, под протезом паренек изогнул бровь.       – Ну, вот как можно было это увидеть? Мы же с ним еще и не ладили долгое время, вспомни все наши ссоры! – я даже хлопнула ладошкой по полу.       – Рыбак рыбака видит издалека, – протянул Салли, со смешком в глазах наблюдая за моей реакцией.       – Салли! – я повысила голос, – Не смешно!       – О’кей-о’кей, не кипяшуй! – он вытянул вверх руку, и она тут же упала на пол, – Да, это было сложно, да, почти никто этого не заметил. Но не зря же я – самый наблюдательный в нашей компании.       – Кромсалли, – в шутку я сделала грозный тон, – у меня голова сейчас взорвется!       – Просто прими это, как факт, и сама понаблюдай. Уверен, много интересного для себя откроешь, – Гизмо, видимо, очень сильно раздражал тот факт, что его хозяин постоянно разговаривает, поэтому он, легко спрыгнув, с каким-то грустным мяуканьем покинул комнату, оставляя нас наедине.       – Окей, хорошо, мистер Умник, я понаблюдаю, – я поднялась на ноги и отряхнула джинсы, – а остальные знают?       – Мы с Эшли обсуждали это на днях. Она как раз сказала мне, что ты начала подозревать Ларри. Ха-ха, смешно звучит даже.       – Вот ты смеешься, а я не понимаю, что творится, – я надулась и, сложив руки на груди, укоризненно посмотрела на Фишера.       – Расслабься, Ким. Не смертельно же.       – Кто знает...       Я обнимала подушку и валялась на кровати. Из-за того, что Джессика вышла на вечернюю прогулку с Джейком, в комнате было необычно тихо. Мне кажется, что единственным источником звука сейчас является мое крайне шумное дыхание.       Тем не менее, меня быстро вырубило, хотя, как я думала, из-за разрывающих мою голову мыслей я спать вообще не должна была. Однако утро для моей больной головы наступило быстро и неминуемо.       Адский денек начался.                   ***       – Кажется, у кого-то сильная зависимость, – я отмахнулась от дыма, который весь окутал меня. Ларри лишь усмехнулся и вновь приложился к сигарете.       После школы наша компания, состоящая из трех парней и двух девушек, потащилась в очередное «Богом забытое место», как называл вот такие наши точки Тодд. Мы с Эшли, естественно, отстали, так как у обеих заломило спины от сумок, набитых учебниками. Я вообще удивляюсь, как она еще с собой умудряется таскать пухлый блокнот для зарисовок.       На этот раз точкой оказался полуразвалившийся парк для скейтбордистов. На мои вопросы мол, а чего все так плохо, неужели никто не катает, Ларри скептически хмыкнул, мол, а нахера кататься по развалинам, на которые мэр городишка даже не может выделить деньги? Элементарный косметический ремонт, не, извините, дорого.       Забравшись на треснувшую рампу, я сейчас сидела и болтала ногами, наблюдая за тем, как, издавая какие-то странные звуки, Super Gear Boy Салли заставлял его владельца ходить вокруг да около в сопровождении Джонсона и Моррисона. Эшли же, примостившись под большим дубом, стала выводить окрестности в своем блокнотике. Ей было до лампочки, чем занимались мальчишки.       – Эй, Салли, глянь туда, – вдруг, остановившись, рыжеволосый указал пальцем на какую-то груду хлама. Я, посмотрев на нее через плечо и не найдя ничего интересного, хмыкнула и вернулась к своим наблюдениям за парнями.       – Чувак, это же простая груда хлама, – выпустив сизый дым, протянул длинноволосый.       – Но не мешало бы проверить, – гнул свое Тодд.       – Окей, как скажешь, – металлист поднял руки с видом «Все, сдаюсь!».       – Слушай, Ларри, – внезапно обратился к нему Сал.       – Чего тебе, чел? – вдруг синеволосый как-то уж слишком подозрительно поманил его рукой, и парень, усмехнувшись, склонился, чтобы выслушать его. Я хмыкнула и отвернулась, чтобы увидеть, как Кэмпбелл недовольно надула губы, потому что до нее, как и до меня, не долетала суть разговора.       Пересекшись взглядами, мы обе улыбнулись друг дружке. После чего темноволосая продолжила рисовать, а я, все также болтая ногами, опять вернулась к своему занятию, а именно – к наблюдению. Джонсон, хмыкнув, отошел от Сала и Тодда, в то время как они, о чем-то оживленно переговариваясь, направились к злополучной куче мусора.       Вновь закурив, темноволосый прислонился спиной к основанию рампы. Дым от сигареты устремился лениво вверх, оседая на моих волосах и заставляя меня недовольно ерзать на месте. Отлично, опять мыть голову, чтобы избавиться от едкого запаха, от его аромата.       – Ким, ты бы слезла оттуда, – донесся до меня голос зеленоглазой. Я удивленно глянула на подругу, которая, отложив блокнот в сторону, теперь встала на ноги и отряхивала штаны от налипшей грязи.       – Беспокоишься, что рампа проломиться под моей толстой задницей? – со смешком спросила я.       – Ты с таким мамонтовским грохотом ерзаешь по рампе, что я не удивлюсь, если через двадцать минут она прикажет долго жить, – нет, ну, ему обязательно нужно вставить свои пять копеек.       – Моя задница передает тебе привет, Джонсон, – я приподняла одну ягодицу и звучно хлопнула по ней, получив в ответ скептический хмык.       – Сверкаешь булками, а, Кимми? – прищурившись, он затянулся.       – Конечно. Соблазняю тебя, не видишь, что ли? – я плавно подвигала бедрами и рассмеялась.       – Плохая попытка, ноль очков, – оторвавшись от рампы, он пошел в сторону Эш, которая, прикрыв ладошкой рот и сдерживая смешки, наблюдала за нашими препирательствами.       Засмеявшись, я подставила лицо солнечным лучам. Завтра на моей коже будет красоваться еще больше веснушек, ну и ладно. Зато так тепло и уютно. Легкий весенний ветерок сдул хвост с плеча за спину и выбил несколько прядей из отросшей челки. Заправив их за ухо, я выцепила вдалеке две тонкие фигурки, которые сновали вокруг большого куска арматуры. Вот им делать нечего, как арматуру изучать.       Медленно, кряхтя, встав на ноги, я отряхнула задницу от пыли и уставилась вдаль, где, бросая зловещие тени на землю, возвышался лес. Развернувшись на пятках, я направилась к краю рампы, намереваясь аккуратно спрыгнуть на потрескавшийся асфальт.       Моя жизнь явно любит подкладывать мне свиней. С громким треском доска под моей ногой проломилась, и моя нога провалилась по щиколотку в образовавшуюся дыру. Обломки неприятно впились, но, к счастью, не достали до кожи через толстый носок.       – А я говорил. Даже меньше двадцати минут прошло, – ехидно подметил Ларри, подходя с Кэмпбелл к моему «месту крушения».       – Заткнись, – прошипела я, пытаясь вытащить ногу, но чувствуя лишь расплывающуюся по конечности боль.       – Ким, давай я помогу, – уже сбросив сумку рядом с рампой, Эшли подобралась, чтобы взобраться на конструкцию.       – Не нужно, правда, – я еще раз дернула ногу и почувствовала треск ткани. Отлично, пока-пока, любимые джинсы, – сейчас, еще один-два рывка – и я освобожусь из ужасающего плена.       – Не шути, а работай, – оборвала меня не на шутку забеспокоившаяся девушка. Я тут же приняла серьезную мину и со всей силы рванула ногу на себя.       Стрельнуло острой болью, но я освободилась. Правда, потеряв равновесие и теперь балансируя на грани того, чтобы вспахать асфальт носом и придать ему красный цвет. Размахивая руками, я в панике стала озираться, чтобы схватиться хоть за что-то. Ха-ха, вокруг только я сама, да воздух.       – Ким! – вскрикнула Эш, прикрывая от страха глаза ладошками.       Мгновение – и я вижу распростершего руки Ларри, с серьезным лицом смотрящего на меня. А после – глухой удар, но мягкое приземление. Перед глазами потемнело, а в уголках зрения заплясали белые искорки.       – Боже мой! Вы в порядке? – как сквозь вату, до меня донесся голос подруги.       Открыв глаза, я обнаружила себя лежащей на металлисте. И нет, не как во всех романтических комедиях, когда главная героиня приземляется грудью на лицо героя. Я приземлилась лицом ему в грудь, при этом удобно разместив корпус между его длинных ног. Подняв голову, я обнаружила откинутую голову Джонсона. У него были закрыты глаза и сильно сведены брови к переносице. Длинные волосы разметались по асфальту, собрав жухлые листочки и веточки с растрескавшегося асфальта.       – Ларри! – мигов вскочив с него, я подползла на четвереньках к его голове, заглядывая в лицо.       Брюнет глухо простонал и открыл глаза. Абсолютно расфокусированным взглядом он попытался найти источник шума, то есть меня и Эш. Подбежав к нам, художница приземлилась на колени и потормошила друга за плечи.       – Бля, Эш, не надо. А то блевану, – прошипел он и попытался поднять руку, чтобы прикрыть глаза от солнца.       Я склонилась к его лицу, чтобы загородить собой солнце, что тут же нещадно стало припекать мой затылок. Мои глаза расширились от ужаса, когда я заметила, как его и без того темные волосы потемнели еще больше. Резко наклонившись к нему, я вдохнула запах. Железо.       Вскочив на ноги, я рванула на себя Кэмпбелл и, заглядывая в перепуганные глаза, постаралась собраться с мыслями.       – Помоги ему сейчас сесть и придержи за голову, – мои пальцы больно впились в ее плечи, но она даже не ойкнула, лишь сдавленно кивнула.       – Да все нормально, успокойтесь, – Ларри попытался сам приподняться, но в итоге лишь опять приземлился на асфальт, снова приложившись головой. Его взгляд, только-только ставший осознанным, вновь расфокусировался.       – Он разбил голову. Эшли, я быстро, давай, помоги ему, – и, оставив ее в замешательстве, я рванула к своей сумке.       Ну, конечно, ничего, ни пластыря, ни зеленки. Но я нашла чистый носовой платок, который еще утром мне засунула в карман мама. Изрядно помятый, но пригодный к использованию. Сжав его в кулаке, я быстро-быстро засеменила к друзьям.       Эшли уже подняла длинноволосого с земли и теперь положила голову на свое плечо, рукой придерживая, чтобы она не запрокинулась назад. На асфальте осталось небольшое пятно крови, которое уже подсохло под лучами солнца. И волосы парня уже пропитались, слипшись и мешая посмотреть, что у него с головой.       Присев на корточки, я заглянула в полные боли карие глаза.       – Возможно, будет больно, – сразу предупредила я, – хочешь – возьми меня за руку.       – Чувиха, ну, я что, не мужик? – нашелся усмехнуться Джонсон, – Валяй.       Аккуратно убрав пропитанные у корней кровью волосы, я сильно прижала платок к ране. Молодой человек зашипел, я увидела, как побелела кожа на костяшках оттого, как сильно он сжал кулаки.       – Нужно в больницу, – держа платок, обратилась я к Эшли.       – Нет, – вдруг возразил Ларри, – у мамы итак дофига проблем.       – Ты разбил голову! – накинулась я на него, – это не мелочи!       – Я сказал: нет! – повысил парень в ответ на меня голос и тут же зажмурился, побледнев.       – Ты его не переубедишь, – печально вздохнула Эш, помогая кряхтящему и ругающемуся Джонсону встать.       – Тогда пошли домой, – я перекинула его руку себе на плечо, создавая опору. Металлист удивленно воззрился на меня.       – Не вякай тут. Эшли, – перевела взгляд я на подругу, – объяснишь ситуацию парням, а мы почапали.       Она медленно кивнула, и я резко развернулась, подхватив рукой брюнета под талию. Скосив глаза, я увидела, как его бледное лицо покрылось краской смущения. Понимаю, ему сейчас крайне неприятно быть обузой, тем более для девчонки, которая его меньше. Но, ничего не поделаешь, это все из-за меня.       – Нет, только не через парадный вход. Сейчас весь дом сбежится, – недовольно пробормотал Ларри, сверля мой затылок взглядом.       – И что ты предлагаешь? – я, красная, обливающаяся потом, удобней перехватила его руку на плече, встряхивая молодого человека. Хорошо, что он оказался в состоянии сам держать платок у головы.       – Зайдем с подвала, – прошипел Джонсон, намереваясь оторваться от меня и пойти самостоятельно.       – Стоять! – взбрыкнула я, тут же потащив ослабшее тело вдоль дома.       Убрав руку с талии парня, я нащупала ручку и отворила дверь, после чего ввалилась внутрь. Понадобилась богатырская сила на то, чтобы не покатиться в обнимку с металлистом по лестнице, но мы устояли. Закрыв дверь ногой так, что по всей квартире в подвале разлетелся глухой металлический стук, я до тошноты медленно спустилась с длинноволосым по лестнице, после чего приземлила его на кресло-мешок. Он тут же откинулся на стену, осторожно прислонив к ней голову.       – Может, все же скорую? – присела я рядом с ним на корточки и заглянула в мутные карие глаза.       – Нет, – он махнул на меня рукой и зажмурился, – кажется, стало легче.       – Кажется ему, – я встала и посмотрела по сторонам, – где у вас аптечка?       – Мама держит у себя под кроватью… Но, я не ручаюсь, что комната открыта, – стерев с виска пот, ответил мне брюнет.       – У тебя есть запасной ключ?       – Посмотри в первом ящике, – рука указала на шкаф с зеркалом.       Я мигом оказалась рядом и выдвинула ящик. Не обращая на свое страшное отражение внимания, я начала хаотично бегать глазами по содержимому ящика, пока мой взгляд не зацепился за маленький, едва поблескивающий, ключик.       – Ларрс, этот? – поддев его пальцами, я показала Джонсону маленькую находку.       – Ага… – он осторожно убрал руку с платком от головы. Ткань была пропитана кровью.       – Я мигом, – вылетев из комнаты, я тут же навалилась на ручку двери, которая отделяла меня от комнаты Лизы.       Как и говорил Ларри, заперто. Шикнув, я быстро вставила ключ в замочную скважину и отперла дверь. Даже не потрудившись включить свет, я нырнула под большую двухместную кровать. Руки тут же нащупали что-то холодное и гладкое. Уцепившись за край, я вытянула на свет аптечку, после чего, схватив ее за ручку, помчалась в комнату металлиста. С грохотом поставив ее рядом с его ногой, я тут же ее открыла и выудила бинты, ножницы, йод и перекись водорода.       – А можно потише? У тебя тут больной, между прочим, – меня одарили раздраженным взглядом, и я уже приготовилась ответить колкостью на колкость, но вовремя прикусила язык.       – Прости… – я спрятала глаза и заерзала на месте, чувствуя ужасную вину за то, что Ларри сейчас в таком состоянии.       – Бери расческу и полотенца, ты сейчас не доберешься до раны, там уже кровь запеклась корочкой, – как-то слегка растерянно заговорил молодой человек, удивленно глядя на сжавшуюся меня.       – Уже бегу.       Мне понадобилось минут пятнадцать для того, чтобы принести пару полотенец, горячую воду и гребень с крупным зубцом. Джонсон с моей помощью принял удобное для меня положение, после чего я начала аккуратно расчесывать слипшиеся волосы, постоянно дуя на больную область. Задача оказалась не из легких, расческа вскоре покрылась корочками крови, но я смогла расчистить себе нужный участок головы.       Смочив одно из полотенец, я начала осторожно смывать кровь. По мере того, как область ранения становилась все чище – мои глаза наполнялись слезами все больше и больше.       Сдернутая глубоко кожа, спасибо, что ножницами подрезать ошметки не придется. Распухшая вокруг область, уже налившаяся синим цветом. Я осторожно обвела ранение самыми кончиками пальцев и услышала судорожный вздох парня. Взяв перекись водорода, я протянула ему чистое полотенце.       – Это еще зачем? – взял он полотенце и попытался повернуться ко мне, но сам понял, что это – далеко не лучшая идея.       – В зубы возьми, – мой голос дрожал, а слезы предательски полились из глаз.       Он послушно взял полотенце в рот, и я, на свой страх и риск, полила перекись прямо на рану. Тут же до ушей донесся болезненный стон, а внутри меня что-то сжалось в тугой узел. Но нельзя останавливаться, и я продолжила лить, смотря, как шипит и вспенивается жидкость. Слезы текли по моим щекам, оставляя беловатые дорожки, пока я осторожно стирала вперемешку с кровью перекись водорода уже испорченным полотенцем. В ушах стояли стоны боли Джонсона.       Взяв лежащую рядом с ногой пачку стерильных бинтов, я перехватила валик поудобнее и начала бинтовать туго голову, закрывая от непрошенных глаз рану. Металлист сидел, плотно зажмурив глаза и сведя брови к переносице. К его лицу вернулся цвет, и даже появился лихорадочный румянец. Закончив с бинтами, я срезала все ненужное и приземлилась на колени прямо перед молодым человеком, взяв его за плотно сжатую в кулак руку.       – Все равно придется идти в больницу, менять повязку и на осмотр к доктору, – я не могла утихомирить поток слез, но мне было плевать на то, как я сейчас ужасно выгляжу.       Брюнет открыл глаза и ясным взором уставился на мое заплаканное и распухшее лицо. Разжав руку, кареглазый перехватил мою ладошку и сильно ее сжал, возвращая меня в чувство.       – Как ты? – тихо спросил он.       – Как я? К-как, ты спрашиваешь? – я начала заикаться, глотая слезы. Кажется, из носа потекло, – Я в порядке! Но ты!... Прости, прости меня!       Меня начали душить рыдания, я зажмурилась и задрала голову, позволяя слезам скатываться по подбородку и падать на воротник ветровки.       – Боже, прости! – прошептала я, все еще боясь смотреть в лицо пострадавшему.       – Ким… Успокойся, – его теплая ладонь опустилась на мое плечо и сжала его. Но меня продолжало трясти.       – Не… Не м-могу, – я рукавом попыталась вытереть лицо, – если бы не моя неуклюжая туша, то все было бы в порядке!       – Смотри, я в сознании. Сегодня все скажу Лизе, а после схожу к врачу, – я открыла опухшие глаза и посмотрела на улыбающегося Ларри.       – Вечно я-я проблем-мы прин-н-ношу… – меня продолжало трясти, и я никак не могла совладать со своей речью.       – Чувиха, – меня тряхнули, – все, все, давай, приди в себя!       В итоге парень начал щекотать меня, и я, пытаясь остановить его руки, гуляющие по ребрам, истерично хихикала. Ну почему, зачем он так? Я умудрилась схватить одну руку и теперь крепко сжимала кисть, глядя на лицо брюнета. К нему вернулась его привычная ехидная усмешка, а лицо приняло то самое выражение пофигиста, который лишь смеется со своего стеба.       – Чего ты носишься, как курица с яйцом? – со смешком спросил Ларри, откидывая с плеч волосы на спину, – Случай, ну, бывает же.       – Ларрс, не надо, – я наклонила голову и теперь смотрела в его карие глаза.       – Уверен, на моем месте был бы и Салли, и Тодд. Ты же – наш человек, так чего ты так убиваешься?       Серьезно посмотрев в эти темно-карие глаза, обрамленные прямыми ресницами, под которыми мешки, казалось, стали еще чернее, я выдала, страшась последствий.       – Потому что ты мне нравишься.