* * *
Исак странно себя чувствовал. Он хотел, чтобы день быстрее закончился, но каждый раз, когда смотрел на часы и обнаруживал, что «уже почти пять», «уже половина седьмого», «уже аж семь», он испытывал странную тревогу. Юнас позвал его на субботнюю вечеринку. Сам не зная зачем, Исак отмазался. Там могла появиться Эмма, а Исак не хотел её видеть. Поначалу Юнасу причина показалась резонной. Но чуть позже он вместе с Магнусом и Махди практически умоляли Исака пойти с ними, пьяно голося в трубку. − Научитесь уже сами снимать себе девушек, − прокомментировал Исак, ощутив неуютную использованность. Затем ему снова позвонил Юнас. Он заявил, что на Эмму уже давно пора забить. И вообще, они с парнями очень сильно обиделись на Исака. Исак сообщил, что останется дома — готовиться к тесту по физике. − Мужик, ты серьёзно? — не поверил Юнас. Исак действительно сел за физику. Он прочитал полторы страницы и не понял оттуда ни слова. Затем беспричинная тревога отступила, мысли унесли его далеко. Исак погрузился в науку, прочитав ещё достаточно много страниц. Ожидание чего-то волнующего давило Исаку на голову. Через час Исак понял, что если прочтёт ещё хоть одну строчку, то выкинет свой ноутбук в окно. Он нервничал. Стопы солнца постепенно уходили из комнаты, в окна заползали сумерки. Исака одолевало какое-то странное одиночество и чувство предательства. «Пошло оно всё в задницу», − подумал он. «Нет, только не туда». Не успел Исак надеть куртку и выйти на улицу, как Эвен прислал ему сообщение. Несмотря на зашумевшую в ушах кровь, Исак спокойно открыл сообщение, напустив на лицо самое скучающее выражение, словно Эвен смотрел на него со стороны, а Исак не хотел показать излишнюю заинтересованность. Знаю, ты, наверное, разозлишься, но я решил напомнить тебе о приглашении. «Пошло всё на хрен», − подумал Исак и уверенно вышел из дома. «На хрен, в задницу, куда угодно». Он был благодарен за смс — она подействовала как таблетка от тревоги.* * *
− О-о, − изумился Эвен, увидев переминающегося с ноги на ногу Исака на своём пороге. — Ты пришёл. Он схватил его за руку и утянул в коридор, опасаясь, что Исак резко развернётся и уйдёт. Эвен слегка обнял его за плечи, принявшись чуть раскачиваться, и отпустил быстрее, чем Исак успел опомниться или начать вырываться. Футболка на груди Эвена была слегка помята, домашние брюки сползли слишком низко на бёдрах. Волосы не лежали в привычной высокой причёске, а «валяли дурака», торча в разные стороны. Лицо Эвена выглядело немного отстранённым, без обычной сосредоточенности. Он казался слишком домашним. − Ты спал, что ли? — догадался Исак, почувствовав себя неуютно. — Разве тебе не нужно закончить красить стену? − Ах, да, стена, − Эвен пропустил пятерню сквозь лохматые вихры. − Немного потерял вдохновение. Но сейчас оно вернулось. − Почему это? − Оно связано кое с чем. Исак недовольно фыркнул. Эвен рассматривал его, всё ещё не веря своим глазам. Он до смерти смущал. − Ну, тебе всё ещё нужна помощь? — развёл руками Исак. − Конечно. У нас много работы. В доме царил полумрак. Лишь в дальней комнате, в которой Исак не бывал, горела одинокая лампа. Помещение с покрашенной стеной освещало несколько свечей. А ещё Эвен от счастья искрился так, что, казалось, озарял собой полдома. − Электричество ненадолго отключили. Извини, что не предупредил. Я просто не думал, что ты в самом деле придёшь разрисовывать стену. − Мне нравится доводить дело до конца, − озвучил Исак причину своего появления. − Комплекс отличника? − Типа того. Так что теперь, ждать пока дадут электричество? — Исак оглядел стену со знанием дела, стараясь отворачиваться от Эвена. − Нет, − Эвен оказался за его спиной слишком близко. — Чтобы заниматься этим, не обязательно видеть. Его тёплое дыхание коснулось щеки и уха Исака. «Блядь. Ох». − Многие художники работают при разных освещениях. Чтобы вдохновиться и чтобы по-разному нанести краску. Слепые ведь тоже пишут картины. Например, можно потрогать модель, познакомиться с её образом без помощи глаз. Иногда руки и прикосновения могут сказать больше, чем глаза. Дыхание на шее, мурлыкающий голос и поглаживающая бедро ладонь Исака убаюкивали. − Например, художник может на ощупь понять, какого цвета краска. Существует, конечно, шрифт Брайля, которым можно подписать тюбики. Но разные цвета масляных красок имеют разную консистенцию. Тонкий человек умеет ориентироваться, какой цвет у него в руках. Обычным художникам есть чему поучиться у слепых. Тренироваться поможет темнота или хотя бы полумрак. Исак, не отрываясь, рассматривал игру теней и света на стене. Звуки заворачивались вокруг уха, забираясь в раковину, и ласкали её, точно кончиком языка. − Самая волнующая работа — знакомство с натурщиком. Чтобы соединить разрозненные линии воедино, создать целостное изображение, с натурщиком нужно иметь тактильный контакт, − теперь при разговоре губы Эвена слегка касались кожи Исака на шее. Исак не мог его винить за это. Это казалось таким невинным и ненарочным. − На ощупь можно наложить мазки так, что они будут чувствоваться под пальцами. Каждый по-особенному. Именно поэтому картины, которые художники нарисовали вслепую, часто получаются очень динамичными. Когда для их создания пользовались не глазами, а руками и сердцем. Исаку стоило труда вырваться из этого обволакивающего ласкового вакуума и приняться за работу. Пока они красили, пока покрывали стену слоями, Эвен покрывал его своими взглядами, а Исак себя — матами. Лоб немного вспотел, Исак собирал влагу тыльной стороной ладони, оставляя на своём лице пятна краски. − Сними футболку. Запачкаешься. − Нет. − Ладно. Как хочешь, − Эвен улыбнулся и скинул с себя свитер, оставшись в одной майке. − На что ты уставился? — сквозь зубы выдавил Исак. − Всё ещё не могу поверить, что ты пришёл. − Я же сказал: закончим и всё. Эвен то и дело проверял их работу. Самый лучший обзор он почему-то находил только когда заглядывал Исаку через плечо. В это время он придерживал его за талию и вовсю пользовался чужой покладистостью и вседозволенностью. − Хватит трогать меня. Я не твой натурщик. − Откуда ты знаешь? − Если не прекратишь трогать меня, я буду трогать руками стену. В глазах Эвена вспыхнул протест. «Попался». − Что? Не нравится? − Исак вытянул палец к стене, остановив его в нескольких сантиметрах от поверхности. − А если я притронусь, что тогда? Что ты сделаешь? Эвен широко улыбнулся. − Исси, − засмеялся он. − Ты дразнишься, да? Ты со мной флиртуешь? Исак тут же отдёрнул руку и отвернулся. − Нет, − Он снова принялся за работу. Иногда Эвен размышлял вслух, советовал. Он подал Исаку новую кисть. Призывая к вниманию, Эвен пощекотал её ворсом полоску голой кожи над приподнявшейся футболкой Исака. Исак чуть не подавился воздухом. Разгорячённое прилившими чувствами тело отреагировало на кисточку особенно бурно. − Что? — заметил Эвен его переменившееся состояние. «Ничего». «Ещё раз. Пожалуйста». Исак посмотрел на него из-за плеча, прислушиваясь к собственному отклику. Этого не могло произойти с ним. Мысли вернули Исака в сегодняшнее утро, к жаркому порно с двумя парнями. Они влажно целовались, скользили друг по другу, потели: Исаку нравилось такое порно, нравилось, когда мокро, даже липко. Но разницу в ощущениях невозможно было не заметить. Реальная кисточка оказалась куда сексуальнее виртуального участия в сексе с парнями из видео. Эвен снова аккуратно провёл кисточкой по тому же участку обнажённой кожи, а затем по другому. Исак вздохнул, испустив что-то похожее на рваный стон. Эвен мазнул кистью по его руке, вверх к локтю, шее. Исак пошатнулся, слегка откинулся спиной на подстраховавшую его грудь Эвена, стоявшего позади. Эвен опустил свою большую ладонь на его живот, мягко прижимая к себе. − Нравится? — прошептал он, и глаза Исака блаженно подкатились. Пока ворсинки кисточки двигались по его рукам, член в штанах бесстыдно изъявлял своё желание: пульсировал и твердел. − Иди сюда, − проговорил Эвен на ухо, медленно отступая. Привалившийся на него Исак покачнулся, почти падая. Его потянуло следом, будто было невозможным убежать от нежелательных касаний. «Слишком желанных». Стоило Исаку развернуться в кольце чужих рук, как он угодил в крепкие объятия. Губы Эвена накрыли его, язык мягко и тягуче погладил язык Исака. В руке Эвен всё ещё держал кисточку, на которую Исак косо посматривал. Он не понял, как они оба опустились на колени. − Блядский пиздец, − прокомментировал Исак, когда упал на задницу. − Откинься на спину, − тихо проговорил Эвен, и Исак подчинился. Брошенный свитер оказался под его головой и плечами. Эвен провёл ребром ладони по его шее вниз к животу. Задирая футболку, он дотронулся кисточкой к обнажившейся коже. Почти выгнувшись навстречу, Исак зашипел. Эвен обласкал его взглядом. Гладкие щетинки кисточки «целовали» весь живот Исака, обрисовывали рёбра, а затем Эвен поднял мешающую ткань к груди. Не успел Исак ничего сообразить, как выскользнул из рукавов. Футболка осталась болтаться вокруг его шеи: её хотя бы такое присутствие Исака успокаивало. Ему казалось, под кожей что-то стимулирует нервы. Внутри всё горело так, будто клетки сжигали. Исака сладко потряхивало от волнующей щекотки. Такой интимной, от которой не хочется уворачиваться. К которой тянешься. − Какое чувственное полотно, − тихо проговорил Эвен. «Он меня когда-нибудь убьёт». Эвен мягко шёл кисточкой по открытым участкам кожи, раскрашивал её мурашками. Остановившись около пояса брюк, он осторожно погладил пуговицу. Исак дёрнул бёдрами. Ему удавалось хранить молчание, хотя дыхание было сбито. Он сжимал кулаки и зубы. − Нет, не надо меня раздевать. − Исак. Согревая, Эвен овевал его тёплым дыханием. В штанах Исака было уже мокро и тесно, но Эвен почти не опускал взгляд туда. Его щёки пламенели, а в широко распахнутых глазах отражалось свечное освещение. Он провёл щетинками новой кисти над поясом брюк, по сгибам локтей, вверх к плечам, шее, местечку под ухом. Исак вспотел так сильно, что ему хотелось сбросить с себя всю одежду. Было бы возможно, он скинул бы с себя и чёртову тесную кожу. Ласки кисти дразнили, её прикосновения были желанны везде, даже в самых неожиданных местах. На сосках ворсинки кисти словно имитировали посасывания, посылали целые всплески внизу живота. Дрожа всем телом, Исак бессильно распластался на полу, отдаваясь на волю развратной кисточке. Под пылающим чужим взглядом. Это сводило с ума. «Очнись, ты почти голый растянулся на грёбаном полу». Отголоски здравого смысла стучали изнутри его черепной коробки, но их заглушали собственные стоны, полузадушенные вздохи. Он просто невозможный слабак. «Как ты это делаешь?» − про себя спрашивал он Эвена. «Каждый чёртов раз». Исак всё дальше вытягивал руки, ноги. Вокруг кружило что-то невероятное, магическое, целые зонды какой-то энергии, пульсировали чувственные взрывы, вспышки. Эвен склонился над его лицом. Руки Исака сразу же зарылись в его волосы, притягивая его голову ближе. Не дожидаясь, Исак сам поцеловал мягкие губы. Сам впустил свой подрагивающий язык в чужой волнительный рот. Он чуть не захлебнулся собственным вздохом. Исак обхватил губами чужой язык, который показался ему спасением. Принявшись его сосать, он сумел, наконец, вытолкнуть весь переполнивший его лёгкие воздух. Эвен простонал ему в рот, и только тогда Исак сообразил, что творил. С мокрым звуком он выпустил чужой язык из захвата и отнял руки от чужих волос. Их взгляды встретились. Исаку стоило огромных усилий смотреть ясно, не прикрывая веки. − Хватит на сегодня, − заключил он почти ровным голосом. «Я позволяю себе быть тем, кем хочу. Это ничего не значит». − Да, я думаю, пока достаточно, − согласился Эвен, пристально скользя по его лицу тёплым взглядом, словно мазками. Исак уже умел различать их, как слепой художник на ощупь отличает краску. − Я про стену, придурок, − добавил Исак и резко сел. Эвен улыбнулся. Его лицо всё ещё находилось близко. Он оставил два коротких и тихих поцелуя в уголках губ Исака. − Я тоже, − прошептал он. В комнате резко загорелся свет, а где-то в глубине дома включился телевизор.