* * *
На кухне кипела работа. Из динамиков радио еле слышно раздавалась какая-то популярная композиция. На стёкла окон оседал пар от жара разогревающейся духовки. Дождавшись, пока на него посмотрят, Исак медленно и немного ритмично стянул с себя худи. Эвен отвёл глаза, когда тот невинно уставился на него в ответ. − Помочь тебе? — предложил Исак. − Нарезать что-нибудь? − Нужна ещё одна разделочная доска. И где у вас здесь хранится тёрка? Если бы Исак сам знал… Но он со знанием дела полез в первый попавшийся шкаф, по-хозяйски открыл другой, точно имел представление, что делает. − Мне нужен нож, − Исак, встав позади, дотронулся до бедра Эвена, завёл ладонь вперёд и нырнул ею в выдвижной ящик. Эвен отстранился насколько смог в своём положении. Ручка открытого ящика уткнулась ему прямо в пах. Когда он немного отвёл бёдра назад, давая больший доступ, Исак встретил это движение своими бёдрами. Будто подстраховывая, он прислонился своим пахом к чужой заднице. Эвен рвано выдохнул, но терпеливо дождался, когда Исак закончит. − Ох, неловко вышло, − прокомментировал Исак, аккуратно достав нож. Позже Исак помог придержать чашку, пока туда пересыпали натёртый сыр. Придерживал он далеко не чашку, а пальцы Эвена, поглаживая их своими. Отвлёк их от «бытового флирта» голос Эскильда из коридора. Тот, разговаривая по телефону, буквально щебетал, как нежный мультяшный птенчик, дождавшийся весны. − Не-е-е-т, ты-ы-ы. Ты первый клади трубку. Исак с Эвеном рассмеялись. − Он превращается в какого-то кроткого зверька, когда пытается быть милым перед своими хахалями, − прокомментировал Исак. − Я считаю, нужно просто быть искренним. Всегда проще оставаться собой. Даже если настоящий ты полон отчаяния. Его просто нужно вывести на новый уровень. − Брось, мы все стараемся представить себя, как нам кажется, с лучшей стороны. Показаться круче, чем мы есть. Чаще всего получается убого. Но хрена с два мы это замечаем. Вот ты всегда остаёшься собой, когда хочешь кому-то понравиться?.. − Исак осёкся. — «Ты» − это я абстрактно. Эвен вовсе не смутился, он улыбнулся, с нежностью посмотрев на Исака. А потом от нахлынувших воспоминаний он прикрыл глаза ладонью. − Боже, о нет. Ты прав, я вёл себя, как идиот. Хотел выглядеть крутым, уверенным в себе и таким дерзким. Извини, признаю, иногда это выглядело так отстойно. − Ты был крут, − Исак протиснулся мимо, испытав огромное желание прислониться к Эвену. Он замаскировал свой порыв внезапным желанием взять чистую ложку, которая по счастливой случайности оказалась за спиной Эвена. Затем Исак испытал нестерпимую жажду попробовать сырую цветную капусту. Он не помнил, какая она на вкус. Кажется, он вообще никогда её не пробовал. Особенную соблазнительность цветной капусте добавляло её местоположение: Исаку пришлось буквально мазнуть пахом по бедру Эвена, придержать его за талию, пробежаться кончиками пальцев по открытой коже предплечий. Чёртова кухня казалась какой-то непривычно тесной. − Что? — невинно поинтересовался Исак, поймав на себе странный взгляд Эвена. − Ничего. Конечно, до этого они несколько дней провели в одной кровати, гладили друг друга и целовали. Исак привык сам тянуться за поцелуями, и ничто не должно помешать флиртовать сейчас. Но это было другое. Теперь Эвен не болен, а все ласки и заигрывания Исака не были жестом нежности. Они говорили о нечто большем. В очередной раз Исак заглянул через плечо Эвена. Ему показалось очень занимательным то, как тот «последним штрихом» выкладывал сыр на киш сверху. Чужое дыхание коснулось Эвена за ухом, и его рука дрогнула. Он со стуком опустил ложку на стол, придавив ее ладонью, расправил плечи. Неожиданно для Исака Эвен слегка откинулся на его грудь и повернул голову. − Дразнишься, — сказал он, не глядя на него, и у Исака подогнулись колени.* * *
От готового киша исходил просто изумительный аромат. Разложив столовые приборы, Эвен позвал Эскильда, а затем сел за стол. Перевалившись через всю столешницу, Исак почти залез на неё, вдыхая запах пирога. − Здесь есть ещё четыре стула, − сообщил Эвен, решив, что Исак собирался занять место на столешнице. Исак покорно опустился на соседний стул. − Из какого фильма? − глаза Эвена горели. Исак уже знал эту игру. − М-м, что-то знакомое, но я не уверен. Эвен шутливо надул губы. − Музыку? Он повертел ручку на радио и остановился, когда из динамиков раздалась знакомая до зубовного скрежета попсятина. − Что это за дерьмище? — возмутился Исак, фальшиво давясь воздухом. − Не узнаёшь? Габриэлль. − Кто? − Эту песню крутят на всех радиостанциях. Ну же, ты не можешь не знать. − Я слышал, но я не знал, кто её поёт. − Она крута. − Ты серьёзно? Мы ведь с тобой слушали «Nas», пока расписывали стену или просто валялись в твоей комнате. А ты теперь говоришь про ёбаную Габриэлль? − Я должен открыть тебе тайну, − Эвен привалился локтями на стол. Его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от лица Исака. Исак инстинктивно приоткрыл губы, куда ему выдохнули признание: − Я просто рисовался перед тобой. А на самом деле мне нравятся Габриэлль, Тейлор Свифт, м-м, малышка Майли, и ещё Селена Гомез. − Господи, − Исак откинулся на спинку стула в притворном шоке. − Застрелите меня. Где пистолет? Может, ты ещё и Бибера слушаешь? − Нет, это уже слишком, − Эвен хмуро поковырялся вилкой в пироге. — М, только когда очень пьян… − С этим я могу смириться. Я, когда пьян, смотрю слезливые фильмы. − И плачешь? − Нет, держусь. У меня рекорд был — восемьдесят минут. − И на каком прокололся? − «Великий Гэтсби». − Боже, Исак, − вилка Эвена со звоном стукнулась о край тарелки. — Ты решил сегодня меня уничтожить и признаться в любви фильмам, которые я люблю? − В смысле? − Это же Баз Лурман. − Он охуенен, − поддержал Исак, зная, что это сработает. − Я уже получил десять ментальных оргазмов, одиннадцатый меня убьёт. − Что хорошего в ментальном оргазме, так это то, что можно множественно кончать. Эвен вдруг резко схватил Исака за рукав футболки и потянул его на себя. От растерянности Исак поддался ближе. − Прекрати, − предупреждающе прошипели ему на ухо.* * *
− Ну захожу я, значит, в комнату, а там эта девчонка наяривает Исаку, − Эскильд изобразил головой движения вперёд-назад. − Вообще, я его часто за таким заставал. Ему девушки сосали без передыху. И разные всегда, судя по волосам, лиц я не видел. Может это, конечно, была одна и та же, только парики меняла, но это как-то неправдоподобно. Как, в принципе, неправдоподобно их оральная страсть к его члену. Серьёзно, я один только целых четыре раза видел. Как будто у него в член магнит встроен, который притягивает рты девчонок… − Эскильд, − Исак, на показательные вздохи которого его сосед уже не обращал внимания, предупреждающе шикнул на него. — Ты когда-нибудь начнёшь фильтровать свою болтовню? − А что такого? Это разве неправда? Исак саркастично развёл руками. Эскильд посмотрел на жующего киш Эвена и демонстративно ахнул. − Ой, всё никак не привыкну, что это твой парень. − Нет, нет, продолжай, − Эвен задавил смешок, − очень интересно. Эскильд нарочно вспоминал все «забавные истории про Исака», искренне считая, что это весело. − А ещё Исак раньше думал, что чай заваривается водой из-под крана. Исак простонал. − И он такая криворучка в быту. Не знаю, как он прожил семнадцать лет и не угробил себя. − Так, всё, − Исак встал из-за стола и потянул Эскильда за плечо. — Кажется, тебе пора. Эскильд послушно встал, поблагодарив Эвена за обедо-ужин. − Что за грубость, Исси, что я такого сказал? — зашептал Эскильд, когда Исак вывел его в другую комнату. − Слушай, оставь нас в покое. Прошу. И не суйся к моему парню. − Исси, так дела не делаются. − Посуду вымою! − Ты и так должен её помыть. − Всю неделю буду мыть посуду. Эскильд несколько секунд молча оценивал «оклад». − Ладно, − он расплылся в самодовольной улыбке «я-всезнающий-гуру-я-вижу-вас-насквозь». — Маленький, ты решил, наконец-то, нормально потраха… − Всё, мне пора. Погуляй где-нибудь или тихонько посиди у себя. Ну пожалуйста. − Боже, вы оба такие горячие. Вы почти как Анджелина Джоли и Брэд Питт. Ваш секс будет таким красивым. Перед глазами так и стоит картина, как он бросит тебя на кровать, и вы… − Эскильд! − Я оставлю под твоей подушкой любрикант. У тебя ж ничего нет, клянусь Иисусом. Презервативы-то хоть найдутся? − Блядь, − Исак махнул рукой. Последнее, что он услышал, прежде чем закрыть дверь, было: − Главное — расслабься. Как бы выталкивай мышцами, будто хочешь избавиться от его чле…* * *
− Я жую, − предупредил Эвен, указав на свой рот, когда Исак потянул его за воротник. − Быстрее, − прошептал он ему в губы и затем поцеловал. Спустя короткую минуту Исак со смачным звуком отлепился от чужих губ и покорно вздохнул. − Так, ладно − он повернулся к раковине с горой посуды, закатил рукава, − приступим. Эвен сочувственно заглянул ему через плечо. − Я всё ещё могу помочь. − Нет, ты готовил, я убираю. Исак отрегулировал воду, взял щётку и моющее средство. Сзади его затылок сверлил взгляд. Через мгновение его коснулось тепло чужого тела. − Точно не нужна помощь? — Эвен повозил носом по макушке Исака. Святое дерьмо! Они теперь поменялись местами.* * *
Тяжело прошаркав в свою комнату, Исак с размаху плюхнулся лицом в кровать. Он полузадушено вздохнул, раскрыв уставшие руки ладонями вверх. − Вот она какая. Ты так и не познакомил нас, − проговорил Эвен в дверях. Исак понимал, что ведёт себя невежливо, поэтому показательно бодро зашевелился. Он, приглашая, махнул рукой, а затем та снова упала на одеяло. Не дождавшись, он похлопал рядом с собой по одеялу. − Ложись и знакомься. − Сначала мне нужен ваш душ или раковина. У меня футболка вся испачкана соусом. − Да, там, − Исак снова махнул рукой в сторону. — Полотенце в шкафу. Он задремал. Очнулся Исак от прикосновений спустя, как показалось, секунду. Эвен перебирал его волосы. Судя по всему, прошла не одна секунда, потому что Эвен теперь пах гелем для душа и успел достать из своего рюкзака новую футболку. Исак недовольно приоткрыл один глаз, стоило Эвену убрать от него руку, но она тут же пробралась под футболку, погладила поясницу. Исак подставлялся под неё, перевернулся на спину, чтобы та коснулась живота. − Спать? — уточнил Эвен, снова убирая руку. − Есть немного, − невпопад ответил Исак, насильно вернул ладонь на свой живот и с вызовом посмотрел на Эвена. Эвен прилёг рядом с ним. − В жизни ещё столько посуды не мыл, − заговорил Исак, когда они уставились в потолок. — А я этими руками столько всего делал… − Что? — одними губами спросил Эвен. Боковым зрением Исак видел только часть его силуэта. − Ну, на тренировках всякое. Сжимал ими…. турник. Подтягивался. Используя запрещённый приём, Исак повернулся на бок, весь вытянулся от макушки до пальцев ног и мурчаще простонал. В ту же секунду в его плечо вцепилась ладонь, настойчиво укладывая Исака на спину. Эвен навис сверху так неожиданно, что у Исака сбилось дыхание. − Исак, − прохрипел он, задев губами его скулу, мазнул ими вверх к виску, ласково, трепетно и в то же время жарко. — Я больше не вытерплю. Эвен принялся целовать его на редкость бесстыдно. Пальцы, задирающие футболку Исака, пожирали своими прикосновениями. Жар растекался внизу живота. Исака придавливали сверху сильным телом. Когда губы отпускали Исака, он просил новый поцелуй: вытягивал навстречу шею, поднимая голову над подушкой, а затем, не выдерживая, Исак обессиленно плюхался обратно, рвано дыша и глупо улыбаясь. Эвен чередовал свои поцелуи — от медленных и нежных до жарких, почти грубых. Его пальцы находились везде, так круто и так правильно, что Исак почти не заметил, как его стали раздевать. Избавлять от лишнего — никак иначе. Сначала с него сняли футболку, огладили тугие соски, поцеловав каждый влажными и горячими губами. Затем расстегнули пояс брюк, забрались прохладными пальцами под резинку трусов. Эвен стянул с него джинсы. Его пальцы поласкали внутреннюю сторону бёдер Исака. Затем этих мест коснулись губы. Эти блядские полные горячие губы, что могут прикончить своей мягкостью и ненасытностью. Быстрыми поцелуями Эвен спустился к коленям Исака, поцеловал выпирающие косточки и вернулся обратно. Перекинув через него ногу, Эвен оседлал Исака и добрался до белья, потянув его за край. − Эй, − Исак сел, встретившись своими губами с губами Эвена. — Хочу тебя раздеть. Раздевать у него получилось так себе. Он помог стянуть только футболку. Штаны Эвен снял сам, оставшись в одном белье. Ткань его трусов характерно выпирала спереди. Исак вспомнил, что ещё ни разу не видел, какой у Эвена член. Но он не сомневался, что тот тоже красив. Сладко дрожа, он вцепился Эвену в волосы, потянул его голову на себя и увлёк в поцелуй. Спустился губами к горлу, прихватывая на нём кожу, получая в вознаграждение мурлыканье. − Можно? — спросил Эвен, вцепившись в резинку его трусов. − Что? — Исак утратил способность соображать. — Боже, да. Да! Добравшись губами до его члена, Эвен ненадолго втянул его в рот. Он лишь увлажнил его языком, а затем медленно выпустил из горячей тесноты, не дав Исаку насладиться ею. Сдвинувшись на кровати, Эвен отстранился. Исак голодно вцепился в его плечо, словно испугался, что тот собрался бросить его вот так, с победно торчащим членом и неутолённой жаждой получить нежность от этого человека. − Куда ты? — немного с претензией спросил Исак. — Иди ко мне. Пожалуйста. − Нам нужна смазка и презервативы, малыш. Я только возьму свой рюкзак. Исак запустил руку под подушку и как по мановению достал оттуда тюбик любриканта. − В тумбочке поищи резинку, − велел он, вспомнив о своих запасах. Эвен весело поднял брови. − Клянусь, это не я, − оправдался за смазку Исак. Эвен пошарил в выдвижном ящике и вернулся с целой лентой презервативов. Оторвав один, он стянул с себя трусы. Эвен снова перекинул бедро через корпус Исака, оседлав его. Ровный и длинный член с блестящей покрасневшей головкой ритмично покачивался. Рот Исака непроизвольно наполнился слюной. Всё-таки, он тот ещё геюга. Мысленно он признался в любви красоте члена Эвена. Он показался ему самым очаровательным, Исак даже испытал что-то похожее на нежность, а ещё чувство, будто скучал по нему слишком сильно. Тяжело дыша, он начал трогать этот член, немного хлюпая выделившейся естественной смазкой, гладить его, бережно ласкать, рассматривая его в кольце своих пальцев. Приподнявшись, Эвен нагнулся и мазнул мокрой головкой поперёк рёбер Исака, потёрся членом о бедро, будто пристраиваясь, прицеливаясь, прерывисто вздыхая от удовольствия. Исак немного разволновался. Будь он хоть миллиард раз уверен, но это с ним происходило впервые, и от дурацкого страха просто так не избавишься. «Соберись, блядь, всё будет хорошо. Всё будет идеально». Разорвав тонкими бледными пальцами упаковку презерватива, Эвен игриво осмотрел его. Затем он сдвинулся на бёдрах Исака и… опустил резиновую шапочку на кончик его члена, начав раскатывать гладкий латекс. Только когда кондом плотно обхватил член, Исак пришёл в себя. Он приподнялся на локтях и больно вцепился Эвену в плечи. − Подожди. Стой. Эвен замер, перестав пристраиваться. − Я… − Исак, растерявшись, отстранил поддающегося к нему Эвена. — Я думал, не так… Что ты не захочешь, что ты… − «блядские боги! Как же это сказать-то?» − Мне это неважно. Я просто хочу быть с тобой близок. Эвен стал выцеловывать ему щёку и ластиться. − Всё в порядке? — побеспокоился Исак совершенно искренне. — Ты точно не против? − Я не против, − засмеялся Эвен. Лицо его лучилось, и Исак расслабился. — Но если для тебя это неприятно, мы не станем. − О, нет, нет, нет, боже. Извини, я не то имел в виду. Я хочу, продолжай, пожалуйста. Эвен клацнул тюбиком смазки и выдавил себе на пальцы густую массу. Заведя руку за спину, он принялся толкать в себя пальцы. Исак не видел толком, что там происходит, но пообещал себе, что в следующий раз обязательно посмотрит. − Можно я? Эвен выдавил смазку в ладонь и ему. Прежде чем начать прикасаться к Эвену, Исак выбрал палец с самым коротким ногтем. Кожа у Эвена там оказалась чувствительной, мягкой. Исак кайфовал от того, как приятно пережимало палец кольцом сильных мышц. Это было жарко и очень интимно. Затем Эвен смазал член Исака любрикантом и, приподнявшись на коленях, медленно опустился сверху. Исак застонал от пронзительного удовольствия. Теснота и жар сводили его с ума. Дико уставившись на сосредоточенного Эвена, он схватился за его острые колени, от волнения не смея шевельнуться. Бёдра того дрожали, на лбу выступил пот. Губы Эвен прикусил. Исак приподнялся, впечатавшись в них просящим поцелуем. − Тебе больно? — он попытался уйти от контакта, вжаться задницей в постель, подальше, хотя это было невозможно. − Всё хорошо, мне нравится. Я хочу этого. Едва ощутимо покачиваясь, Эвен опустился до конца. Член Исака сладко сжали пытающие нежные стеночки. − Блядь, блядь, ах, − выдавил Исак, за что «получил по губам» − их с нежностью лизнул горячий язык. − Боже, Исси, − Эвен начал осторожно двигаться. Теснота и скольжение пожирали. Переполненный нежностью и восторгом Исак обхватил Эвена за шею, сдавливая его в объятиях. Он рвано исследовал губами всё его лицо, сцеловывая пот над бровями, на висках, гладил его щёки, крепко сжимая их ладонями. И сходил с ума. Во вселенной ничего не произошло. Но во вселенной Исака случилось что-то непостижимое. Разведённые бёдра Эвена дрожали, а сам он сдавленно стонал. Страстно, мучительно для ушей Исака… вкусно… Эвен поднимал свою худую задницу и опускался на член так грациозно, так красиво. Скулы играли под его кожей, глаза зажмуривались. Исак растворялся в этой картине и ощущениях. Он зацеловывал прекрасное лицо, тонкие плечи − от подмышек почти до сгибов локтей: дальше дотянуться не мог. Он царапал мягкие ягодицы, умирая, когда пальцы касались гладкой кожи растянувшегося вокруг его члена входа. Эвен склонился над ним ниже, зашептав какую-то невнятную чепуху. В уши Исака врывались хрипы, рык, стоны, как тёплые струи, от которых вокруг брызгал восторг. Он одобрительно притягивал Эвена ближе за взмокшие на затылке волосы. Исак погружался всё глубже и глубже — и физически, и душой проникал в Эвена. Иногда Эвен поднимал взгляд. Его потемневшие от удовольствия глаза выглядели как ненормальные, и ничего в жизни Исак ещё не видел красивее. Очень красиво, безумно. Эвен откинулся немного назад, прогибаясь в спине. Он кусал губы, между которыми проскакивали невероятные томные звуки. Его гибкий большой член двигался в такт толчкам. Исак обхватил его рукой и не отпустил, даже когда Эвен снова улёгся на него животом, продолжая трахать себя его членом. Эвен насаживался теперь до упора, сочно целуя Исака в губы. Его тяжёлые яйца дотрагивались до Исака. − Эвен, − Исак отчаянно поскрёб ногтями его спину. — Эвен. В ответ Эвен сильнее сжал бёдра Исака между коленями, принявшись покачиваться, вгонять в себя член глубоко и с бешеной скоростью. Исак чуть не задохнулся от натиска, тугости и гладкости, почти шёлковости чужой задницы. Мягкие и предвещающие скорый оргазм стоны-вздохи Эвена распаляли Исака только сильнее. Розовый язык, показавшийся в приоткрытом рту, заставил Исака онеметь от мгновенной влюблённости к нему. Он тут же затолкал свой язык в приоткрытый рот. − Всё хорошо? — внезапно спросил Эвен, застывший, с волнением уставившийся. До дикости красивый. − Боже, да, да, − уверил Исак, погладив его шею. Сдвинувшись чуть вниз, Исак поменял угол и стал подаваться бёдрами навстречу. Заметив, как помутнел взгляд Эвена, он обхватил его талию и под ягодицы и аккуратно перекатил их на кровати. Очутившись сверху, Исак подхватил чужую ногу под колено, и, не встретив никакого сопротивления, начал глубоко входить. Эвен приоткрыл рот в беззвучном крике, царапая ногтями простынь и спину Исака. − Да, − простонал он, − да, хорошо, вот так. Член внутри скользил всё быстрее и быстрее. Ещё и ещё. Плечи Эвена сильнее порозовели. В голове и паху Исака сладко запульсировало. Влажный твёрдый член Эвена ритмично тёрся между их животами. Эвен простонал в рот Исака, приподнял бёдра навстречу, с силой подаваясь. По его телу прокатилась сладкая сотрясающая судорога. Он дёрнулся, сладко промычал, и горячие струйки спермы выстрелили Исаку на грудь. Сердце Исака заполошно билось повсюду, он мог чувствовать его в каждом участке своего тела. С громким стоном Исак кончил внутрь, и всем весом свалился прямо на мокрую вздымающуюся от хриплого дыхания грудь. Из-за глухих ударов в ушах Исак не расслышал, что Эвен прошептал ему в шею. Но это было что-то очень ласковое и слащавое.* * *
− Исси, ты прости, но я уже наполовину сплю и не слышу тебя. Они лежали в темноте на кровати Исака, под одеялом Исака. По-свойски закинув бедро на Эвена, Исак рассказывал всё, что приходило в голову. Гладил Эвена по волосам, груди и животу и не давал спать. В сознании ли его слушатель Исак проверял верным способом — тянулся его целовать. − Вот чёрт, уже 2:10, прости, я тебя, наверное, достал. Я не подумал, извини, давай спать. − Я не возражаю, но завтра ведь в школу… − Да, верно, извини, я идиот, спокойной ночи, − стыдливо выпалил Исак, удобнее подтянул одеяло, заботливо отдавая Эвену большую часть. Сна не было ни в одном глазу. Пытаясь себя заставить спать, он как дебил улыбался, обнимал Эвена руками и ногами, гладил его, целовал волосы за ухом и мурлыкал всякую хрень, которую бы при свете дня не решился бы повторить. − Спасибо. Родной, − сказал он напоследок. — За всё. Грудь Эвена под рукой Исака замерла. Он медленно развернул голову и оставил на лбу Исака ласковый поцелуй. Не дав ему ничего ответить, Исак возмутился: − Ты ведь сказал, что спишь. − Я сплю, − Эвен устроился на боку, лицом к Исаку. — Но я слышал. Исак раздражённо фыркнул. − Нет, не слышал. Спокойной ночи. В темноте комнаты он не увидел довольную улыбку Эвена, а Эвен того, как Исак весь вспыхнул от смущения.