Умирающий лебедь

— Руби? Свон слабо улыбнулась. От эмоций, испытанных при встрече с бывшим возлюбленным, у девушки начала болеть голова. Брюнетка поджала губы, указывая Джонсу на дверь. Но Киллиан ее не послушал. Он так и остался сидеть, прожигая непрошеную гостью хмельным взглядом. Кажется, скоро запотеют окна от такого запаха перегара. — Та хрн те! — у него заплетался язык, — Саааама и выди, — невнятно бормотал Киллиан. — Джонс, ты не охренел ли часом? — начала наступать на него Руби, — вали, пока я тебя не вытащила за шкирку, как котенка! Она встала рядом с ним. Прямо у него над душой, но тот не внимал ее просьбам. Ему было насрать, потому что в палате было тепло. А тепло это все, что ему было нужно. Ему даже все равно было, где спать.  — Неаааааа, — протянул пьянчуга, уже прикладываясь набок, чтобы вздремнуть. Тепло манило к себе, оно обволакивало и заставляло веки слипаться. — Не, ну это ни в какие ворота не лезет, — взорвалась Руби. — Рубс, не надо, Рууубс, — звала Эмма. Но Руби было все равно, она слышала голос Эммы, но не обращала на него внимания, она выпнет Джонса отсюда. Он — посторонний. Она взяла чуть ли не на руки пьяного мужика, который и ростом, и весом превосходил ее. Хотя с виду она хрупкая девушка, внутри нее кроется волчья сила немалых размеров. Эта девушка тащила практически на себе несопротивляющееся тело до двери, которая самым необычайным образом открылась прям у нее перед носом. Лукас вытащила его за дверь и оставила лежать на полу возле палаты. Закрывая дверь, Рубс повернулась и посмотрела на мешок костей валяющейся у порога: — Чтобы это был последний раз, когда я тебя здесь вижу. Далее последовал хлопок двери. Только она начала продвигаться к койке Эммы, как за дверью послышался рвотные звуки. « — Ужас, — подумалось обеим». Они посмотрели друг на друга и одновременно скривились. Знали бы они, что уже в тот момент они находятся не вдвоем. А что там, за дверью, стоит еще один человек, помимо валяющего Киллиана и издающего противные звуки. — Ну как ты, дорогая? — Лукас приблизилась к койке. — Лучше не спрашивай, — Эмма приподнялась, откидывая голову на подушку. — Зайка, мне так жаль. Руби поправила сбившееся одеяло блондинки. — Ты-то как? Свон смотрела на подругу. Несмело улыбаясь ярко-красными губами, Лукас протянула: — У меня така-ая новость — закачаешься! Надеюсь, ты не обидишься… В голове Эммы пронеслась куча мыслей. «Разбила мой жук? Киллиан затопил, сжег, пропил квартиру? Или она замутила с Киллианом?» — Мне предложили работу в Лондоне! Новое и перспективное модельное агентство! — Что? В палату без стука заглянул еще один человек. Кажется, она не вовремя. Ее глазам предоставилась картина находящейся в ступоре Свон и выжидающей длинноволосой брюнетки с испуганным и в то же время возбужденным, если не сказать, радостным и даже счастливым выражением лица. Девушки не заметили посетительницу. Миллс молча ретировалась, так как понимала, что момент очень важен для обеих девушек. Эмма очнулась, когда услышала щелчок замка, исходящего от двери. Она решила, что это снова пытался войти (а точнее, вползти) Киллиан и решила оставить проблему на потом.Сейчас проблема была в другом. Свон не знала, радоваться ей за подругу или злиться на ее возможный отъезд. Отчего и задала волнующий ее больше всего вопрос: — Ты согласилась? — Еще нет, но… Я собираюсь позвонить и дать согласие сегодня. Свон вздохнула. — Лондон, Руби… Он так чертовски далеко от Бостона. — Это логично, дорогая. Лукас посерьезнела. — Я буду звонить тебе по скайпу. — Конечно же, этого достаточно! — блондинка несколько вскипела, — Серьезно, Рубс? Скайп? Это ведь одно и то же! — Эмма… Прости, что я бросаю тебя в такой момент! Но ведь больше такого шанса может и не быть. Свон устало закрыла глаза. — Ладно, Рубс. Лицо оказалось накрыто руками. — Поезжай. Только не забывай обо мне, пиши или звони хотя бы раз в неделю. — Конечно, любовь! — Лукас радостно обняла девушку, — Ты самая лучшая! Девушки говорили какое-то время. Эмма рассказала что с ней случилось. Про Киллиана, про девушку которую она спасла, про то, как она оказалась здесь, и как ей рассказали о ее диагнозе. После чего у Руби зазвонил телефон, она ответила на звонок и отошла к окну. Буквально через минуту она вернулась:  — Эм, детка, мне пора бежать, я еще загляну к тебе на днях и обязательно буду звонить тебе. — Лукас подлетела к Эмме и как можно аккуратней поцеловала ее в лоб. — Поправляйся, мой лебедь, — прощальный воздушный поцелуй на сегодня и Руби уходит.  — Пока, Рубс, — и совсем тихо, — не забывай про меня. Когда в палате осталась только Свон, буквально через минуту в дверь тихо постучала Реджина. — Ты, наверно, устала? — Есть такое, — хмыкнула Эмма. — Моя лучшая подруга улетает в другую страну, уму непостижимо! Кулак приземлился на белую простынь. — Возможно, сейчас ей это нужно. Брюнетка улыбнулась. — А тебе нужно поправляться. Я принесла апельсины и яблоки, в них много витаминов. — Ты же не собираешься уходить прямо сейчас? — спросила Свон с надеждой. — Дай-ка подумать… Нет, пожалуй, я могу еще ненадолго остаться, — улыбнулась Миллс. Эмма улыбнулась в ответ своей обворожительной улыбочкой. « — Ох уж эта улыбка», — думалось Реджине каждый раз, когда она ее видела. А видела она ее, кстати, совсем не много. Гостья взяла стул, который стоял около двери, и поставила его рядом с койкой пациентки. — Хэй, спасибо, Реджина, — серьезно смотря на нее, сказала Эмма. — Не за что, мисс Свон, — и подмигнула, — ешь фрукты, Эмма, — сказано с улыбкой. Пациентка улыбнулась в ответ. В то время, как Эмма уплетала яблоки и апельсины, Реджина наконец-то могла рассмотреть свою спасительницу повнимательнее, при свете, льющемся из не зашторенного окна. Красивая девушка с прекрасной улыбкой и не менее прекрасными серо-зелеными глазами. С блондинистыми волосами, которые отливают золотом на солнце. Едва заметные морщинки от улыбки. Маленькие шрамики на руках. Осколочные ранения. Рассматривая Эмму, Реджина перевела взгляд на ее лицо и заметила, что она начала засыпать. « — Устала», — вспомнила она. «Вот сейчас подожду, когда она уснет и пойду». Много времени для этого не потребовалось, через 10 минут Эмма уже спала с кожурками от апельсинов на ногах. Миллс подошла к блондинке, собрала все кожуры и выбросила их в мусорное ведро, стоящее неподалеку от койки. Напоследок Реджина достала листочек и ручку и своим аккуратным почерком она начеркала пару слов, свернула листочек пополам и вложила Эмме в руку. « — Пусть ее утро, начнется с улыбки», — размышляла мисс Миллс. Перед тем как окончательно покинуть палату, Реджина, повинуясь секундному порыву, поцеловала Свон в макушку. После чего сразу ретировалась, боясь быть пойманной.