Умирающий лебедь

Реджина слепо следовала за Августом, находясь в прострации. В ее голове была полная пустота, и она бы так и не очухалась от этого состояния, если бы брюнет ее не окликнул. — Реджина, — щелчок пальцами, — Реджи-нааа! — еще один щелчок, и ее глаза, наконец, четко смотрят на Бута. — Да? — спросила она, начиная соображать. — Мы что, идем на улицу? — Совершенно верно. Далее мужчина открыл дверь и показал рукой на выход, как бы пропуская Миллс вперед, на что девушка ровно прошествовала на выход, морально уже подготовившись к диалогу. Выйдя в вечерний город, ветер которого обдавал все их существо, шаловливо пробирался под одежду, они шли, прижавшись плотнее друг к другу. И, в какой-то момент, замедлив шаг, они совсем остановились и Реджина решила сама начать диалог, ибо ожидание неизбежного только потратило бы время. — Август, не томи! — Именно этого момента я и дожидался, Реджина, — улыбаясь, даже усмехаясь, сказал Бут. В ответ женщина скрестила руки на груди и выжидающе вперила свой взгляд в паренька напротив, притоптывая ногой, слово капризная девчонка. — Буууут! — угрожающе произнесла она. — Ладно-ладно, — сдаваясь, поднял он руки и продолжил говорить, — скажи мне, тебе нравится Эмма? Сердце Реджины пропустило удар только от того, что эту мысль озвучили вслух, ее руки заметно похолодели, хотя она и была готова к этому вопросу и уже примирилась с тем, что ответ, конечно же, да, но произнесенный вслух вопрос возымел должный эффект. Дрожащим голосом она произнесла: — Скорее да, чем нет, — призналась, пряча руки в карманы. — Джиииина? — напирал Август. — Ладно. Если быть точнее, то абсолютное да. — признала свое поражение Реджина, прижав подбородок к груди и потупив взгляд. — Это, почти все, что я хотел услышать, — признался он, — но, еще я бы хотел узнать, что ты собираешься с этим делать? — С чем — этим? — воззрилась она на брюнета, показывая свое недоумение. Август почесал затылок, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы его фраза не приобрела другой смысл. — Эээ, с… симпатией? Ну, — начал запинаться молодой человек, — ты что-то планируешь… ммм, в плане отношений? — наконец закончил запинаться Бут. Тяжело вздохнув, Реджина произнесла: — На самом деле, не имею понятия, — обняв себя за плечи, женщина огляделась и пару раз провела руками по плечам, как бы согреваясь, начала нервно рыть носком кроссовка землю. — Тебе пора, Эмма может проснуться, — мягко сказала она. Кивнув, Август двинулся в направлении дома. Напоследок он сказал: — Я вижу, как ты заботишься о ней, — говорил он, стоя за ее спиной, с повернутой вбок головой. — И со стороны виднее, что она тебе даже больше, чем нравится, и тебе в любом случае придется что-то с этим решать, потому что и ты ей небезразлична, я вижу это, и даже более, чем в этом уверен, зная Эмму. Послышались удаляющиеся шаги, а затем и хлопок двери донесся до уже слегка замерзших ушей одинокой фигуры, что все еще стояла на тропе между домом, откуда она вышла, и байком, к которому стоило бы пойти, но сердце упорно не хотело, чтобы хозяйка покидала это место. Но, как бы то ни было, как бы ее сердце не желало остаться, у нее не было иного выхода, кроме как вернуться домой. Миллс хотела было пройтись пешком, чтобы осмыслить сегодняшний день, ведь живет она не так уж и далеко, но она уже чувствовала как продрогла от холодного ночного ветра, и стоило бы позаботиться о себе, ведь если она заболеет, она не сможет встретиться с Эммой, не дай Бог заразит ее, да и больничный никто не оплатит. Поэтому, нащупав ключи в кармане, она села, завела байк и помчалась прямиком домой, чтобы выпить чашечку чая, сходить в душ и отправиться спать, если конечно удастся.

***

Будто почувствовав отсутствие Реджины, Эмма не могла больше спать и резко открыла глаза, сразу щурясь, но не от света, а будто мечтая погрузиться обратно в прелестный, спасительный сон, который на время ограждает блондинку от беспощадной реальности, которая каждый раз будет на нее обрушиваться, пока она окончательно не смирится с утратой. Но сон, как бы Эмма не хотела, никак не возвращался и даже не планировал этого делать, будто сам хранитель вечного сна Морфей бросил свою корону наземь ушёл вместе с темноволосой девушкой, забрав и остаток спокойствия. Будто этот хранитель и есть Реджина. Ее личный успокоитель и дневной спаситель. Спаситель… Услышав звуки шагов на лестнице, которые не услышал бы человек, привыкший к обычной городской жизни, Эмма быстро выровняла дыхание, показывая, что она спит даже без намеков на пробуждение. Она просто хотела побыть одна, и чтобы Август не знал, что она снова проснулась, хоть даже на этот раз и не от кошмаров. Войдя в комнату, Август просто взглянул на Эмму, но, кажется, ему и одного взгляда хватило, чтобы понять, что Свон бодрствует, хотя, казалось бы, ее ничего не выдавало, кроме легкого вздрога, когда дверь отворилась. Подумав и увидев, как блондинка упорно показывает, что спит, он все же решил не донимать ее и просто оставить одну. Перевернувшись на спину после того, как уверилась в том, что Август уже ушел, Эмма наконец открыла глаза и пристально уставилась в потолок, словно слепец, мечтающий что-то узреть. Но она упорно продолжала ничего не видеть, нет, не потолок, а чувства. В них она полностью беспомощна и ей бы потребовался поводырь, чтобы что-то там найти. Как в принципе и большинству людей, боящихся собственных чувств. Эмма была одной из тех, кто не хотел находить саму себя. Кто не любил и даже не хотел решать проблемы. Но: — Пора расти, — твердил мозг, а сердце говорило, — ну еще чуть-чуть. Но в итоге получилось так, что белокурая упорно пытается расти, но и черепаха двигается не так быстро, панцирь-то увесист. Скинуть эту скорлупу не так-то и легко, когда ты ходил в ней многие годы. Скорлупу, которая зародилась еще в далеком детстве, можно сказать, будто она и есть ты, но нет, это далеко не так. Достаточно только найти того человека, который сам поможет тебе снять твой панцирь, не разрывая и отдирая с мясом, а сначала надколет, отломает кусочек, а остальное посыплется, как карточный домик, при легком дуновении ветра. И, кажется, на данный момент, это не ее лучшая подруга Руби; и не ее брат Август; и не кто-либо другой из ее старых товарищей, однако, это точно была ее новоприобретенная знакомая, которая даже не напрягаясь и не стараясь этого сделать, вытаскивала ее из этого панциря, ломая и разбивая все стены, которые только можно было, а ведь та совсем об этом и не подозревала. И самое-то главное, что Эмму это устраивало, ей нравилось то, что сейчас происходит, в смысле, между ней и Реджиной. Что-то новое, чего Эмма никак не могла предвидеть, что-то, что дарило Свон кучу света, вместо той темноты, что она видит сейчас. Вернувшись в обратное положение — на бок — блондинка уперлась лицом в подушку и громко простонала, правда подушка все равно заглушила большую часть стона. Утомившись думать о том, чего никто и никогда до конца не разгадает, девушка попыталась уснуть и спустя какое-то время перекатов по кровати ей все-таки удалось это сделать, конечно, не так крепко, как будь рядом Реджина, но достаточно крепко для того, чтобы проспать до утра. И если Эмма уже посапывала на подушке, то Реджина не спала, гоняя свои мысли по кругу, начиная и заканчивая постоянно одним и тем же, будто она не может видеть картину целиком, — что, если подумать истинная правда — будто, только разглядывая со стороны, например, как Август, и только тогда она окончательно разберётся во всей ситуации. А ведь она психолог, а тут даже не приходится возлагать надежды на это «звание» —все равно ведь не поможет. И, видимо, темноволосая не понаслышке знала, что никакого преимущества для собственных проблем и в целом это не дает. Все еще теряясь в круговерти мыслей, Миллс поняла, что ни к чему хорошему это не приведёт, потому что вряд ли она тогда уснёт, а ей ой как нужно поспать, но тут ее мысли зацепились за все ту же идею о пароме, и, наверное, из-за этого она, как ошпаренная, вскочила, ища ноутбук, чтобы забронировать билеты на ближайшие выходные, ибо, ну, мало ли, билетов не будет. Но на самом деле брюнетка поступила так только потому, что если бы она этого не сделала, то назойливая мысль не отпускала бы ее всю ночь, не давая уснуть. А теперь, когда она наконец оформила билеты, можно со спокойной душой пойти спать, ибо никакие мысли теперь не препятствуют этому благому делу.

***

Проснувшись под звук трезвонящего будильника, Реджина быстро собралась, иначе, помедли она слегка, она бы снова задремала и уже никакой будильник ее бы не разбудил. Выпив чашку кофе и одевшись практически так же, как и вчера, она взяла с собой сумку, чтобы переодеться и выглядеть более официально. Хотя ей был разрешен свободный стиль одежды, на работе она все же придерживалась строгости и лаконичности в образе, за исключением редких случаев. Приехав на работу за 15 минут до начала рабочего дня, она решила просмотреть тех, кто записан на сегодня и ко скольки, чтобы прочитать свои последние записи, хоты и так прекрасно помнила каждого своего, так скажем, клиента. Заодно, пока просматривала заметки, попросила помощницу, что заглянула как раз вовремя, приготовить ей кофе, потому что наплыв сегодня немалый, и ситуации не из простых. Через полчаса к Реджине наведался первый клиент, и пока она, пытаясь не думать о белокурой девушке, а вникать в работу, та самая блондинка уже начинала вертеться в кровати. Все-таки, совсем чуть-чуть времени ей не хватило, чтобы проснуться выспавшейся. Под конец, ее снова начали поглощать кошмары, хотя она искренне надеялась, что, может, хотя бы ночь она проспит без них. Утро было ужасным, она безумно хотела спать, хоть и проспала почти весь день и всю ночь, но спать все равно безумно хотелось. Глаза слипались, но она прекрасно знала, что ее ждет, если хоть на секунду прикрыть глаза. Все ее страхи, все чудовища что крылись в ее черепушке, все, что могло и не могло прятаться, и там, и в шкафу, и под кроватью, все бы вылилось в ее беззащитное, во время сна, сознание. За отсутствием других вариантов, единственное, что могла сделать Эмма, так это попытаться взбодриться. Свон продрала как следует глаза. На нее накатила такая грусть, что хоть в ведро выжимай, а ведер все равно будет мало. И чтобы как-то уменьшить количество грусти она решила, на свой страх и риск, написать Реджине, в надежде не сильно мешать в работе. Вибрация разлилась по всему рабочему столу. Пришло сообщение. «Утро доброе, не мешаю?» — гласило SMS с уже знакомого номера. Улыбка расцвела на лице женщины за одну микросекунду, будто еще до самой вибрации она уже была готова к этому. С ответом Реджина помедлила, потому что, ну, на работе отвечать она не будет, хотя руки так и чесались взять телефон, будто это была кислородная маска, а кислорода катастрофически не хватало. Спустя минут пятнадцать томительного ожидания, она наконец смогла схватить телефон и набрать сообщение с такой скоростью, что даже свет бы позавидовал, и ведь совсем без ошибок. «Доброе утро, как спалось, Эмма?» Ох, Эмме бы спалось в сто раз лучше, будь Реджина все еще рядом, в постели, и если бы ее можно было обнять, но нет, она на работе, и стоит бы сказать брюнетке правду, что спалось не так уж и хорошо, да заставлять тревожиться не хотелось, поэтому снова прибегнув к доле лжи, Свон сказала что-то среднее между правдой и ее же противоположностью. «Спалось отлично, только под утро стало хуже. Хоть и проспала почти сутки, спать все равно хочется безумно, а как спалось тебе? Ты сегодня навестишь меня?» Прочитав сообщение в ту же секунду, в которую оно пришло, Реджина сразу подумала, что хуже стало гораздо раньше, чем под утро и внесла заметку себе в голову, что стоит и поговорить об этом с блондинкой, не прямо сейчас, но стоит. А сейчас, поместив на задний план все свои проф-подозрения и тому подобное, нужно просто сменить тему, потому что Эмме вряд ли хочется об этом говорить. «Мне бы спалось лучше, если бы ты была рядом» Быстро стерев то, что хотел написать ее шальной мозг, она набрала совсем другое сообщение, хотя сердце кричало: отправь, Эмма поймет, что ты хочешь этим сказать и ничего плохого не случится, Реджина не могла поверить в такой исход. «Я тоже не выспалась, вся эта работа. Я, конечно, люблю свою работу, но просыпаться рано терпеть не могу.» Следом последовала вторая смс, над которой Миллс даже и думать не пришлось. «Конечно я тебя навещу, дорогая. Я перестану приходить к тебе, как только ты об этом попросишь. Но учти, просто так ты от меня не отделаешься даже в этом случае.» — И не хочу отделываться, — подумала Эмма, в итоге так и написав в ответ. «И не скажу, потому что не хочу!» Это дало брюнетке какую-то необъяснимую надежду, что все еще может получится, такую крохотную, как дотлевающий уголек, который вместо того чтобы затухать разгорелся с новой силой. Надежда — все, что есть у Реджины. «Меня это радует, потому что даже если бы ты захотела, я бы не отстала, не теперь». Это «не теперь» может и насторожило бы Свон, если бы не придавало какой-то загадки их отношениям. То, что еще не каждая осознала или не приняла, и много-много других вариантов, но все же ЭТО что-то есть, и с этим не стоит бороться, к счастью, обе это понимали, и скорее пытались понять что происходит, чем избежать происходящего. Тем лучше. «Во сколько тебя ждать, Джина?» — Ох, — только и вздохнула брюнетка. Она уже была готова прямо сейчас бросить всех своих клиентов и бежать, бежать, бежать и бежать к Эмме сломя голову. И даже выговор или куда хуже, увольнение, не помешали бы ей этого сделать, но мешала принципиальность из-за которой она не могла покинуть рабочее место. А еще нужно было забрать заказанные билеты сразу после работы. Посчитав, во сколько она закончит и прикинув примерное количество времени с учетом светофоров и пробок, которое она потратит на поездку за билетами и обратно, Мисс Миллс напечатала ответ. «Хммм, после 6 буду у тебя, хорошо?» Взглянув на время, и просчитав сколько еще до приезда Реджины, Эмма лишь отправила смс, — «Хорошо, жду с нетерпением» — откинула голову на подушку, громко застонав. Кажется, это было слишком громко или просто момент был неподходящий, потому что в комнату заглянул Август со своей глупой улыбочкой, которая отчего-то сегодня очень взбесила Свон. — Доброе утро, Эмма! — Известил о себе брюнет, хотя он был замечен еще раньше. — Утро не всегда доброе, чтоб ты знал. — проворчала блондинка. — Чего ты там ворчишь, карапузик? — издевался братец. Подушка, полетевшая с максимально возможной скоростью была доставлена точно по адресу: в самое лицо адресата. — Серьезно Эммс? Я ведь пошутил! Какого, прости меня, хрена происходит? — обнимая руками подушку, Бут подошел к кровати и посмотрел в глаза блондинке, уперев подбородок в подушку. Все, что испытывала блондиночка на протяжении последних недель, — нервозность, подавленность, неполноценность, смирение не настигшее девушку до конца — именно сейчас, именно в этот день, минуту, секунду, перед Августом, решило свалиться на нее и захотело покинуть ее тело вместе со слезами. Первая слеза скатилась по ресничкам и упала на щеку, оставляя мокрый, соленый след после себя, извещая, что все накопившееся будет выходить именно таким способом. Единственным доступным. Ведь стоять и бить грушу невозможно. Бессилие. А вторая покинувшая глаз слеза рассказала о том, что слеза будет и вовсе не одна. И не две. Их будет фонтан, дождь, град. Это будет самая настоящая истерика. Увидев, что происходит, Бут залез с ногами на кровать и подсел рядом с сестрой, втягивая ту в объятия и укладывая себе на грудь, поглаживая ее волосы в успокаивающем жесте. Он не мог терпеть когда дети или девушки плакали, а тем более, когда это родной человек, твое сердце разбивается на мелкие-мелкие осколки оттого, что ты прекрасно осознаешь что помочь ты не в силах и этот человек должен сам справиться со своими проблемами. Понять, что тебя гложет. Найти источник проблемы. Разложить все по полочкам в своих мыслях. Август, опустил руку на спину и начал поглаживать меж лопаток круговыми движениями, что возымело обратный эффект и Эмма расплакалась еще громче. Ее тело, что казалось мизерным на данный момент, сотрясалось как от 9 балльного землетрясения. По прошествии какого-то времени, все так же неожиданно закончилось, как непредсказуемо и начиналось, без предупреждения, будто война. Заранее не предугадаешь, как и со светловолосой девицей.  — Никаких вопросов, — отрезала девушка, предугадывая, что попытается сделать Август, — и вообще ничего не говори… Кивнув, опустив голову и выйдя за дверь, единственное, что смог сделать парень, это написать Реджине, чтобы когда она освободится рассказать что произошло, и та смогла помочь разобраться и понять, что делать в таких ситуациях, ведь брюнет, по возможности, избегал таких ситуаций и не имеет опыта. Она — единственная, кто может дать дельный совет, пока он находится в тупиковом состоянии. «Реджина, мне нужна твоя помощь, позвони, когда сможешь говорить. Это срочно и связано с Эммой» Заметив мигающий экран телефона Реджина покосилась на него и подметила кем был отправитель. — Бут, — едва слышно прошептала брюнетка, — значит что-то случилось, — не менее тихо добавила она же. — Простите, Доктор Миллс, вы что-то сказали? — поинтересовался молодой человек, лет 30 на вид. — Нет, Дэниел, извини, я на секунду отвлеклась, ты не мог бы подождать, мне срочно нужно отойти на пару минут? Это правда важно. — Да, конечно, я подожду, — улыбнулся мужчина. Схватив телефон и рванув в коридор, чтобы можно было спокойно поговорить, Док на ходу набрала номер и стала ждать ответа. Долго ждать не пришлось, спустя гудок в трубке послышался расстроенный, потерянный голос Августа Бута. — Бут, — грозно, но с ноткой, большой такой, беспокойства, яростно прошипела Джина, — что, черт возьми, произошло? — Кажется, у Эммы только что была истерика… — сделал вывод парень. — Истерика? — Скептически уточнила Реджина. — Что-то типо этого, — утвердительно кивнул Август, как бы сам себе, понимая, что все же верно сделал выводы. На какое-то время в трубке повисла тишина. Каждый думал о своем. Реджина рассуждала, что это и хорошо, и плохо одновременно. Хорошо тем, что после таких эмоциональных потрясений это и должно было произойти, что-то вроде неизбежности. Когда чувства, эмоции на пределе и переполняют тебя, и единственным доступным способом являются слезы. Это нормально. А плохо потому что Эмма об этом не хочет говорить. И пожалуй этого достаточно. Потому что и человек начнет замыкаться, как один вариант развития событий. — Миллс? — вопросил он, потому что тишина начала его напрягать. — Да-да, я тут, — машинально отреагировала девушка — пока ничего не предпринимай, просто делай то, что Вы делаете обычно каждый день. Завтрак там, телевизор, не знаю. А вечером я к вам загляну, надеюсь ты не против, и попробую с ней поговорить, понял? — Спасибо, Джини, — облегченно выдохнул Бут. — Господи, просто заткнииииись! Я не Джини! —  ответила она, сбрасывая вызов. Простояв еще минуту в коридоре, размышляя над сложившейся с Эммой ситуацией, она пришла к выводу, что стоило бы чаще разговаривать с ней на тему ее ног и кошмаров, и всего, что вообще может тревожить блондинку. Да и вообще быть рядом, возможно, этого будет достаточно, ведь при брюнетке такого не происходит. Вернувшись в кабинет, девушка села на свое место — мягкое кресло — отложив при этом телефон в ящик рабочего стола, чтобы сейчас он ей больше не мешал, а то и так уже много проколов за один рабочий день. — Извините меня еще раз, Дэниел, мы можем продолжить? — мягко поинтересовалась Док. — Да, конечно, ничего страшного, — кивнув, молодой человек продолжил, — Итак…

***

Отработав со всеми с кем должна была, уставшая Реджина плюхнулась в кресло, прикрыв глаза. Это, — работа — если честно, выматывает. Хоть ей это и нравится, но нагрузка не малая, постоянно думать, напрягать извилины. Почувствовав, что сейчас заснет, она быстро соскочила с удобного, мягкого кресла, что принимало форму ее тела, и быстро собралась: взяла телефон, переоделась. Покидая кабинет, не забыв выключить свет, Реджина быстрым шагом направилась на выход из здания. Сев в свое транспортное средство брюнетка взяла курс в сторону портов. Прибыв на место очень даже быстро, забрав билеты, почти без происшествий, за исключением одного — дали не два взрослых, а один, — все было нормально. Уже в машине проверив телефон и увидев одно сообщение и один пропущенный вызов, она решила сначала прочесть сообщение. «Позвони мне, когда будешь тут!» Нажав кнопку вызова сразу послышались гудки, а через пару секунд послушался женский голос. — Ало-ало, Реджина — удовлетворенно произнесла Эмма. Радость слышалась в ее голосе. — Что-то случилось? Потому что я уже выезжаю! — весело ответила брюнетка, поймав волну абонента. — А, ну так хорошо, а то я заждалась, — все так же улыбалась в трубку девушка. — Бегу, как соник, дорогая — засмеялась Миллс. — Ну все-все! Аккуратней на дороге! — в трубке послышался чмок и звуки оповещающие о завершении вызова. — И я тебя целую, — прошептала, едва шевеля губами, смотря в потухший экран телефона. Заведя машину и выехав на дорогу, Реджина выбрала в голове самый быстрый путь, где почти не светофоров и за считанные минуты оказалась у места назначения — дома Эммы. Еще не успев дойти до дома, дверь распахнулась как только женщина успела открыть дверь, как будто тебя специально высматривали, а на пороге ее встречала белокурая девушка. Все было так по домашнему, будто так и нужно было, так по семейному, хотелось, чтоб каждый день так встречали с работы или откуда-либо еще, не важно. — Привее-ееет! — махала обеими руками Свон, чуть ли не припрыгивая в кресле от радости. Ускорив шаг, и махая рукой в ответ начала улыбаться. Подойдя к блондинке, она наклонилась и поцеловала ее в щечку, слегка покраснев, что осталось незамеченным для блондинки, как в принципе и то, что Эмма от таких действий вздрогнула и покрылась гусиной кожей. — Ты уже покушала? — заботливо поинтересовалась Докторша. — Нет, ждала тебя, это ничего? — Конечно ничего, — послала милую улыбку Реджина, — я как раз хочу кушать, я не успела, трудный день. Накормишь, хозяйка? — Пойдем, — сказала солдат и взяв за руку гостью, покатила на кухню. — Эмма, я сама достану еду и разогрею, ладно? — скорее утвердила, чем спросила гостья. — Как скажешь, Джина, расскажи мне, что у тебя на работе? Мне интересно. — — Тебе и вправду это интересно? — удивилась просьбе брюнетка. — Это совсем не интересно, — пыталась увернуться от просьбы она. — Да, пожалуйста! — состроив «щенячьи глазки», взмолилась девушка. — Эмма, — притворно ахнула женщина, прищурив глаза- а как же врачебная тайна?! — ужаснулась Док, ставя еду разогреваться. — О Господи Боже, — подыгрывает светловолосая, воскликнув — вот я дуреха! Совсем забыла!!! Повисла тишина, а затем обе девушки дружно рассмеялись, подмигнув друг другу, что стало самым обыденным действием. На смех в кухню вошел Август, снова со своей улыбкой и снова не вовремя. — Привет, Джини! — решил поддержать веселую атмосферу бородатый брюнет. — За такие словечки в следующий раз по почкам бить буду! — показала кулак Реджина, все же едва заметно улыбнувшись. — Ой, ой, ой, уже боюсь, — скривил лицо имитируя ужас и прикрыл руками место, где находятся почки. — Я помогу добить, Август! — и показала, как будет бить прямым ударом в нос с таким сосредоточенным лицом, что гостья незаметно рассмеялась в кулак. Это личико было просто умилительно. — Тогда мне пора иммигрировать в другую страну! — провозгласил вердикт брат, начиная смеяться. — Желательно, как можно дальше, — уже через общий смех послышалась фраза. Прозвенел звоночек микроволновой печи, оповещающий о том, что пора бы достать еду и приступить к ужину. Август покинул их так же неожиданно, как и появился. Поставив вторую тарелку разогреваться, Джина обратила свой пристальный, пронизывающий взгляд на Эмму. Почувствовав, что за ней наблюдают хозяйка подняла свой взор и уставилась в эти темно-карие глаза. Завораживающие, притягивающие, гипнотизирующие, дотрагивающиеся до самой сути твоего существования глаза. Очи, что видят насквозь, знают о тебе все, и даже то, чего ты не знаешь о себе сам. Малейшую деталь, малейшее изменение в поведение. Будто выпавшую волосинку и ту подметят. Это было божественно и в то же время так непривычно. Непривычно, что кто-то может так наблюдать за тобой и не просто потому что сказали, а потому что сам хочет. Хочет находиться в твоем обществе, узнавать о тебе что-то новое. Звоночек снова прозвенел и оторвал от мыслей, которые поглотили ее, как только глаза девушек встретились. Смущенно улыбнувшись, Реджина отвернулась и достала вторую тарелку, задержавшись чуть дольше, чтобы скрыть смущение от перекрестного обмена взглядами. Расставив тарелки на стол, ужин проходил в тишине, только броски взглядами разбавляли трапезу, что веселили девушек, ведь вели они себя как школьницы. Одновременно доев, девушки поставили тарелки в мойку, как бы пометив, что помыть все же будет надо.  — Пойдем в кровать? — предложила гостья. — Да, пошли, ты устала, да и я тоже. — выдала блондинка, с глупой улыбкой. — А ты почему устала? — забеспокоилась другая девушка. — Много думаю, — увернулась от нормального ответа Эмма, кивая головой. — Хорошо, к этой теме мы еще вернемся, — дала понять Реджина. — Это неизбежно, я считаю, — почесав бровь, подтвердила хозяйка. — Давай я тебе помогу, — показала глазами на коляску, и наклонив голову на бок, в ожидании ответа. У Эммы не было другого варианта, кроме как сказать — Хорошо, — качнула та головой. Она была не против снова оказаться в теплых, уже чуть ли не родных, руках. Она ждала этого большую часть дня, а все ради того, чтобы Джина снова побыла с ней какой-то, на взгляд светловолосой, короткий период времени, которого ей было все мало и стало не хватать все больше и больше. Снова оказавшись в комнате, в которой недавно побывала, они расположились в той же позе, — в обнимку, — что и вчера. Было удобно. Сон пропал, захотелось говорить. — Эмма, — мягко, горячим шепотом на ухо проговорила брюнетка. — Что такое? — вздрогнув от мурашек по телу, так же тихо ответила Эмма, только вместо шепота, вырвался какой-то писк. — Думаю, ты должна мне что-то рассказать? — решила включить давление Реджина. На самом деле — опасно. — Разве? — напряглась она. — По-моему — да, — все напирала девушка. — Как ты спишь, дорогая? — полетел вопрос по касательной. Эмма напряглась сильнее прежнего. Ее тело напоминало субстанцию из куч нервов, непонятной агрессии — скорее всего от воспоминаний, — и жестокости, проступившей на лице. — Отлично я сплю, а что? — оборонялась солдат. — Эм-ма, — вкрадчиво произнесла Док, — со мной ты можешь говорить, я не причиню тебе вреда, — ласково и уверенно. Это возымело должный эффект, мышцы расслабились, на смену жестокости пришла хмурость, что уже значительный прогресс. — Хорошо, но я расскажу тебе совсем чуть-чуть, и мы будем спать, хорошо? Реджина не могла упустить этот шанс, да и дело даже не в этом. Точнее, далеко не в этом. Дело в том, что она просто хотела помочь девушке, которая ей нравится. — Я не буду вдаваться особо в подробности, потому что мне тяжело об этом говорить. На это заявление Джина понимающе кивнула, хоть и знала, что Свон ее не видит, но она безусловно чувствовала каждое телодвижение, и это было правдой. Уловив движение, она продолжила. — Началось все, наверное, с моего детства, когда меня кидали по семьям. В некоторых даже били, потому что не все мы — дети из системы — получаем тех нормальных родителей, которых хотим или даже заслуживаем. И чем чаще тебя перекидывают, тем чаще тебя интересует вопрос «А где МОИ родители?», этот вопрос конечно начинает волновать конечно раньше, это просто идет с тобой в комплекте, когда ты оказываешься в детских домах. — Глубоко вдохнув и резко выдохнув, светлоголовая решила продолжить, чтобы не потерять настрой, — а потом были попытки сбежать из системы, хотя меня туда снова и снова возвращали, пока не пришло время покидать систему и меня оттуда не выпнули сами. Затем я решила отправиться в армию, ведь ловить мне здесь было нечего, а Август уже тогда собирался уехать, наверное, ты знаешь. — Реджина снова едва заметно кивнула, но этого хватило. — А в армии такие ужасы случались, что мне бы с лихвой хватило на всю жизнь, но слава Богу я уже была закалена, и особо на меня это не повлияло, хотя во снах иногда приходят воспоминания, например, как гранатой разорвало человека, перестрелки, в которых умирали дети. — на этом моменте повисла гробовая тишина, лишь слышно было, как гостья активно вбирает в легкие воздух, что аж свистит. — Прости, что заставила тебя говорить об этом, но я не жалею, я считаю, что тебе нужно было поговорить об этом, — прижимая блондинку ближе к себе, призналась Доктор.  — Это ничего, Джина, я думаю точно так же, просто не могла найти человека, которому бы могла довериться, — развернулась в объятьях Эмма. — - Нисмотря на то, что Август мне как брат, ему я этого говорить не хотела. Это нормально? — поинтересовалась она же. — Думаю да, вполне нормально, — подтвердила кивками головы свои слова Миллс. — Такое часто случается. Не хочется обременять родных людей своими проблемами. Самый лучший вариант это молчать. Ну, так думают люди, которые держат все в себе. А друзья, которые видят, что с тобой происходят отчаянно мечтают, чтобы ты с ними поделилась. — Да уж, как по мне — это все сложно. Как ты с этим всем справляешься? Разгребаешь вот это вот все каждый день, — жестикулируя руками, повествовала Эмма, — а иногда, я уверена, попадаются случаи еще хуже. — Ты права, это сложно, но не для меня. Я это понимаю, мне это нравится, да, устаешь, да, приходится много думать. Иногда, может и времени не на себя не хватать, потому что жизнь людей, которые ко мне приходят в сто раз интересней, чем твоя собственная, и ты просто забываешься. Но я хотя бы могу им помочь. — пожимая плечами отвечает темноволосая. — Вот это я понимаю ответ, — с восхищением смотря в лицо, ответила Эмма. — Самый обычный ответ. Любой бы кто любит свою профессию, думаю, ответил бы так же. Не хочешь мне рассказать, что сегодня случилось? — прищурила глаза гостья. — О нет, Джина, неужели он успел тебе рассказать? — горько вздохнула блондинка, упираясь лбом в плечо. — Ох, думаю, я узнала об этом сразу, как только это закончилось, — подтвердила она. — Я готова его убить за это, знаешь? — посмотрела хозяйка из-под бровей. — Возможно, он просто заботится о тебе? — заявила Док. — Ты так не считаешь? — добавила она же. — Может оно и так, — прошептала другая девушка. — Эмма, — подняв голову за подбородок, заставляя посмотреть в глаза, — не запрещай людям заботиться о тебе. Это хорошо, что есть люди, которые могут о тебе позаботиться, прими это. Значит ты им важна. — с улыбкой закончила предложение брюнетка. — Хорошо, Реджина, я постараюсь, но это тоже нелегко. В ответ последовал кивок головы. Они так и смотрели друг другу в глаза, казалось бы прошли часы, прежде чем одна из них посмотрела на губы. Вторая тоже перевела взгляд на губы, а затем взгляд блондинки начал блуждать по всему лицу собеседницы. Обе девушки начали наклоняться друг к другу и поцелуй, который, казалось бы, не должен был произойти, все-таки произошел. Но поцелуй был мимолетный, секундный и скорее, какой-то дружеский, чем с романтическим контекстом. Эмма, видимо, смутилась, а брюнетка этого хотела и просто прикрыла глаза, пытаясь понять свои ощущения. Молчание, казалось длилось секунды. А на деле, прошли минуты проведенные за размышлениями. — Давай спать, — попросила хозяйка дома, смущенным голосом, — с тобой, если честно, мне спится лучше, как будто меня кто-то охраняет. Останься сегодня, прошу тебя. — Не смотря на произошедшее минутами ранее, все же призналась блондинка. Это признание проявило в Джине огромное количество неописуемой нежности к этой девушке, и все, чего хотела Док, так это остаться в этой кровати, что она и сделала. — Хорошо, думаю, сегодня можно, — поцеловав девушку в макушку, она закрыла глаза, полностью расслабляясь. — Я, кстати, забрала билеты. — Это хорошая новость! — Улыбнулась в шею солдат, — спокойной ночи, Джиннннааа, — протянула девушка, и поцеловала то же место, куда и улыбалась. И то, — улыбка — и другое — поцелуй — действие отдалось импульсами по всему телу, что было невероятно приятно, и отдавалось покалыванием даже на кончиках пальцев. Накрыв и себя и блондинку пледом, Реджина, уткнувшись той в волосы и вдыхая запах шампуни для волос быстро уснула, решив отложить мысли о поцелуи на потом. «Раз границы перечеркнуты, чего уже бояться» — подумала Эмма, и вдыхая естественный запах кожи с примесью духов, что уже практически выветрился, уснула следом.