Дело умных - предвидеть беду, пока она не пришла, дело храбрых - управляться с бедой, когда она пришла. © Питтак
Немолодая женщина со светлыми короткими волосами стояла за церковной кафедрой. Женщина строго глядела на пришедших, а ее острые черты лица только подчеркивали всю серьезность ситуации. Преподобная мать Петрис оглядела присутствующих, после чего обратилась к ним: — Создатель любит нас как отец, и как отец он строг к своим детям. Даже после того, как он покинул нас, мы по-прежнему ощущаем его любовь. Он даровал нам этот прекрасный мир со своими чудесами. Его Невеста была ниспослана нам, чтобы привести на истинный путь. Его путь. Все, что мы можем сделать для Создателя: подарить нашу любовь ему, и распространять его силу на весь Тедас, — Женщина опустила взгляд на страницы, лежащие на кафедре, и продолжила проповедь: — Увы, но далеко не все народы способны узреть Истину в учении Андрасте. Например, народ Кунари. Они предпочитают оставаться во мраке, следуя своим собственным безжалостным законам. Создатель милостив. Если бы с ними можно было пойти на компромисс. Если бы они были способны понять, что мы желаем для всего нашего мира лишь добра, то согласились бы принять нашу веру. Кто-то среди пришедших тихо чихнул, но в тихом зале любой шепот будет подобен крику. Сестра Петрис сделала вид, что не заметила этого и, сделав паузу, сказала: — Кунари подобны диким зверям, которых невозможно приручить и воспитать. Их разум не способен принять знание, которое в себе несет Песнь Света. Ребенок, который растет, согласно учению Кун, не видит как прекрасно солнце и голубое бескрайнее небо. Он не знает родительской любви или радости детских игр. Он вырастает таким же диким зверем, как и его сородичи. Наш долг заключается в том, чтобы спасти его от этого ужасного существования. Именно существования, так как жизнью, это назвать никак нельзя, — Преподобная мать больше не подглядывала в текст. Она с огнем в глазах продолжала вещать на публику: — Чтобы показать и доказать нашу любовь к Отцу, нельзя допустить распространения влияния Кун. Создатель желает для своих детей лишь самого лучшего, даже будучи вдалеке от нас. Именно поэтому Кунари несут в себе огромную опасность для всех нас. Благодарю вас всех за внимание. Будьте осторожны в эти непростые времена. После всего сказанного, Петрис спустилась с кафедры и скрылась за одной из дверей. Посетители начали вставать со своих мест и уходить. Кто-то подошел к статуе Пророчицы, чтобы помолиться. Другие тихо обсуждали проповедь. Амелия тяжело вздохнула и откинула голову на спинку скамейки. Рядом с ней, нахмурившись и закрыв глаза, сидел молодой человек. Девушка ткнула его пальцем в плечо и тихо спросила: — Кажется тебя не устраивает мысль, которую несет сестра Петрис, да Себастьян? — Проповедь нужна, чтобы объединять народ, а не раскалывать его. Как можно читать нечто подобное перед жителями города, когда в порту засели кунари? Молодой человек наконец открыл светлые голубые глаза и посмотрел на свою знакомую. Он говорил без злости в голосе, а скорее с некоторой печалью. Его взгляд пронзительный и внимательный, прожигал, словно мужчина видел собеседника насквозь. Затем мужчина тряхнул головой и продолжил чуть бодрее: — Еще странно здесь видеть ученицу Андерса. Не первый раз ты приходишь сюда. Зачем ты тут? Амелия, как не слишком религиозный человек, прикинула возможные варианты ответа, чтобы не нарваться на конфликт с Себастьяном. Вопрос религии был для него необычайно важен. Казалось бы, вот он — мечта любой девушки. Симпатичный молодой, умелый лучник, да еще и наследный принц Старкхевена. Только вот к симпатичному лицу также прилагается еще куча тараканов, которые хором в его голове поют Песнь Света. Девушка познакомилась с ним пару месяцев назад во время одного из своих визитов в Церковь. Амелия беседовала с Эльтиной, когда Себастьян подошел к ним. Амелия не растерялась и завязала разговор. Позже, когда Себастьян узнал от того же Хоука, что Амелия — отступница, она стала чувствовать себя не в своей тарелке. Однако, вопреки ожиданиям девушки, он не выказывал никакого пренебрежения, а когда Амелия не выдержала и спросила об этом, он лишь ответил: «Все мы дети Создателя». — Привести мысли в порядок. Здесь тихо и никто не мешает думать. Это не являлось истинной причиной визитов в церковь, но для Себастьяна такое объяснение сойдет. — Возможно, это твой способ обращения к Создателю. У каждого он свой. Твой учитель мог бы последовать твоему примеру. Он снисходительно улыбнулся и встал со своего места. Русые волосы Себастьяна в полумраке казались чуть темнее. Мужчина носил легкую серебристую чешуйчатую броню, укрепленную металлическим нагрудником. Левую руку занимала защита в виде железного наплечника и наруча, что явно говорило о том, что рыцарь привык держать в этой руке щит, однако, тяжёлые элементы брони на правой руке отсутствовали, что гармонировало с колчаном. Чтобы чешуйчатый доспех не болтался, он был завязан крепким кожаным поясом, на котором можно было рассмотреть небольшие сумки-чехлы. Внимание привлекала также большая ромбовидная пряжка в виде серебряного лица в золотом шлеме. Единственное что выбивалось из образа закалённого, прошедшего многое воина — это меховой воротник, который, однако, можно было списать на недружелюбный климат Киркволла. — Сомневаюсь, что привести его на проповедь будет хорошей идеей, — Амелия тяжело вздохнула. У её учителя очень сложные отношения с Церковью. Прожив большую часть своей жизни в Круге и ощутив всю тяжесть такого заточения, Андерс буквально ненавидел Церковь и храмовников. Более того, пытается убедить в своей точке зрения окружающих, в том числе и Амелию. Увы, но у девушки на этот счет свое мнение, которое, впрочем, она старалась держать при себе. — Соглашусь, но если бы он следовал Песне Света, то мог бы избежать многих неприятностей. — Этого нам узнать не дано. Ты лучше скажи, как продвигаются твои поиски? — Амелия решила сменить тему, пока разговор не приобрел опасную направленность. — А… ты об этом… Я знаю, кто за этим стоит. Но мне потребуется помощь, чтобы во всем разобраться. — Обратишься к Гаррету? — Надеюсь, он не откажет мне в этой просьбе. Также я хотел сообщить Владычице Эльтине о своих намерениях. — Ты же понимаешь, что она их не одобрит. Уверен, что это хорошая идея? Себастьян задумался, прежде чем ответить. — Она следует учению церкви и желает для всех только добра. Я не могу её за это винить. Просто хочу быть с ней честным. Девушка пожала плечами. Она смутно помнила о событиях миссии Себастьяна в игре. Что-то связанное с демонами, древними руинами и продажей душ родственников. Ничего нового для Киркволла и для Хоука в частности. — Надеюсь, ты сможешь найти ответы, которые ищешь. Главное, будь осторожен в своих поисках, — Амелия хотела добавить что-то вроде: «И не пугайся увиденному в том особняке», но сдержалась. У Себастьяна не самая завидная участь. В юности он любил выпивку и женщин, а религиозные родители отправили младшего сына служить церкви против его воли. Естественно, молодому принцу это не понравилось и он сбежал. Но потом он начал искать для себя смысл жизни, и поиски неожиданно привели его обратно к зданию церкви, где он уже добровольно принял обеты. И жил бы спокойно Себастьян, если бы всю его семью не убили наемники. Полный скорби, он решил вернуть то, что принадлежало роду Ваэль. Он потратил немалое количество денег и времени, чтобы найти исполнителей, а потом и заказчиков. Именно о последних по сюжету игры, он потом будет разрываться между тем, чтобы сохранить семейное наследие или остаться верным церковному учению. Принц удивленно поднял брови. Видимо, он не ожидал такое проявление заботы с её стороны. — Благодарю за беспокойство. Я буду в порядке. Амелия попрощалась с Себастьяном и отправилась в лечебницу. Спускаясь к рынку Верхнего города, она услышала собачий лай. Рядом с одной из торговых палаток сидела большая собака породы мабари. Гончие боевые псы, которые своей внешностью напоминали мастифов, очень высоко ценились среди жителей Ферелдена. Считалось, что не человек выбирает пса, а пес выбирает себе хозяина. Их ценили за высокий уровень интеллекта, преданность своему хозяину и боевые навыки. Иметь такого пса — признак высокого статуса, ведь обычно мабари можно встретить лишь у аристократов. Несмотря на то, что Амелия жила в городе уже больше полугода, она еще ни разу не видела живого мабари. Оно и неудивительно, несмотря на то, что в Киркволле было много беженцев из Ферелдена, все это были крестьяне и нищие. Увидеть среди них собаку данной породы — большая редкость. Рядом с псом стоял его хозяин. Хоук о чем-то переговаривался с продавцом и ехидно улыбался. Возможно, пытался выторговать себе скидку побольше. Девушка решила не мешать другу вести беседу, поэтому сразу подошла к собаке. Неловкое первое знакомство. Пес заметил девушку и также уставился на нее. Амелия не знала, что ей делать дальше, поэтому просто продолжала его осматривать, но потом услышала, как к ней обращается Гаррет: — Пытаешься установить с ним мысленный контакт? — Просто хочу познакомиться с этим красавцем. Не подскажешь, с чего лучше начать? Хоук убрал кошель в сумку и почесал мабари за ушком. За прошедшее время, маг не сильно, но изменился. Он явно стал чуть больше следить за собой. Важно учитывать, что раньше он этим не занимался вовсе: ходил в старой грязной броне, за собой почти не следил. А теперь, если на него взглянуть, то видишь приличного молодого мужчину с аккуратно стриженной бородой и легком кожаном доспехе с нанесенными рунами. — Вы разве не знакомы? Какое упущение с моей стороны. Амелия познакомься с Шариосом. Шариос, позволь представить тебе Амелию. Девушка в шутку сделала легкий реверанс. Пес отозвался на приветствие и завилял своим коротким хвостом. — Можно… его погладить? — Не думаю, что он будет против. Амелия протянула руку к Шариосу, чтобы тот её обнюхал, после чего медленно и аккуратно положила ладонь на его голову и начала тихонько гладить. Пес вел себя спокойно и тихо. — Ты никогда не видела мабари? Амелия кивнула. Собаки у неё никогда не было, но ей всегда нравилось за ними наблюдать. — Всё когда-то бывает впервые. Как у тебя дела, Гаррет? А то давно тебя не было видно. — Возился с возвращением семейного имения. Оказалось, что помимо денег и встречи с наместником нужно еще кучу бумаг подписать. Но благо это в прошлом. Ты еще не была у меня в гостях? Приходи как-нибудь. Покажу библиотеку. Амелия мягко улыбнулась и убрала руку с головы Шариоса. — Как-нибудь может и зайду. Спасибо за предложение. Кстати, загляни к Себастьяну. Кажется, у него для тебя новости. Хоук вздохнул. — Вначале наместник, теперь Себастьян. Жизнь здесь просто не может быть спокойной, верно? — Наместник? Ты ходил к нему? — Девушка напряглась. Если бы она верила в Создателя, то сейчас бы из-за всех сил молилась, чтобы Хоук сказал «нет». — Да. Он беспокоится. Аришок попросил встретиться со мной лично. Сомневаюсь, что он хочет вместе чаю выпить. «Началось», — мрачно подумала Амелия и сильно нахмурилась, обхватив себя руками. За эти четыре месяца она почти перестала задумываться о том, что ждет впереди. А теперь свалилась новость, как снег на голову. Начало второго акта истории оказалось куда ближе, чем она предполагала. — Не волнуйся. Я все улажу. В конце концов, Аришок не такой уж и плохой. — маг заметил изменение выражения лица подруги и поспешил её успокоить. — Увы, но не все тебе подвластно. На некоторые события мы никак не можем повлиять, — почти под нос тихо пробормотала девушка. — Ээ. что ты сказала? Я не расслышал. Девушка поняла, что сболтнула лишнего и отмахнулась. — Да так, мысли вслух. Не обращай внимания. Мне пора идти к Андерсу. Удачи тебе. На оставшейся дороге Амелия пыталась убедить себя в том, что она ошибается, и события второго акта еще не начались. Слухи быстро расползались по городу, так что если девушка права, то скоро она об этом узнает. А пока что нет причин сильно нервничать. В Клоаке Амелия уже ориентировалась получше, даже узнавала кое-кого и здоровалась с некоторыми пациентами среди местных обитателей, за которыми присматривал её учитель. Теперь она выбирала только известные ей маршруты и просила кого-то из знакомых её проводить. Но даже в этом случае никто не мог гарантировать, что получится дойти до пункта назначения. Андрес показал ей пару приемов для самозащиты, но Амелия искренне надеялась, что применять их не придется. Уже на подходе к лечебнице, она увидела, что фонарь, который указывал дорогу беднякам, опять потух. Андерс постоянно забывает зажечь его. А ведь его свет является для кого-то настоящей надеждой на спасение. Фонарь был старый, казалось, еще немного и он свалится со стены на голову несчастному прохожему. Амелии не нравилось возиться каждый раз с его зажиганием, но кто-то же должен это делать. Андерс очень старался быть хорошим учителем. Он одному Создателю известным образом добыл для Амелии книги по магии. Да, по большей части это были старые книги для детей, но девушка не жаловалась. Она помогала Андерсу изготавливать зелья и лечить больных. Каждый день она узнавала о магии и этом мире что-то совершенно новое. Что-то, чего не найдешь в кодексе, на тематических сайтах или в комиксах. Например, что у мадам Лорини больная спина и ей поможет только мазь из смеси эльфийского корня и веретенки. Настойка из эмбриума помогает при больных легких. И лучше не смешивать кровавый лотос с ползучей лозой. С магией дела обстояли немного сложнее. Амелии казалось, что она учится очень медленно, уровень повышался со скрипом, а простые заклинания поначалу вызывали лишь жалкий «пуф». Однако каждая неудачная попытка была не так ужасна, как предыдущая, и со временем девушка могла с уверенностью сказать, что освоила «азы». Магия послушно сплеталась в нужные заклинания, хоть и простые. Для себя Амелия решила, что магия в чем-то похожа на математику или физику. Если ты знаешь базовую формулу, то решить поставленную перед тобою задачу не составит особого труда. Андерс был удивлен тем, как хорошо продвигается обучение. Если вначале маг даже не надеялся на какой-либо успех в познании не то что заклинаний, но базовых навыков, необходимых для выживания, то теперь настроен более оптимистично. Ирлен же и вовсе говорил, что дальнейшее обучение проходить не надо, мол научилась противостоять демонам и хватит. Но Амелия была упряма, как старый баран, который встретил на своем пути каменную стену. Голова у барана крепкая, а запас прочности стены не бесконечен, так что рано или поздно, девушка сможет преодолеть и это препятствие. И дело не только в принципе, а в практической значимости: навык создания зелий и исцеляющих заклятий лишним точно не будет. Особенно, если учитывать дальнейшие события, которые должны произойти в городе и мире. Благодаря поддержке Андерса у Амелии появилось больше уверенности в собственных силах. — Использование энергии ауры человека ведет к его истощению, поэтому в процессе плетения особенно важно соблюдать баланс. Андерс демонстрировал очередное исцеляющее заклинание на одном из пациентов. Он говорил уверенным спокойным голосом. Ученица стояла рядом и внимательно наблюдала за магом. — Необходимо дать организму возможность исцелиться. Половину работы, как правило, он делает за мага. Наша задача — ему в этом помочь. — А если постоянно использовать целительную магию, то разве иммунитет человека не станет слабее? — Именно поэтому если ты понимаешь, что в конкретной ситуации можно обойтись без магии, то лучше её не использовать. После процедуры, пациент поднялся с койки и обеими руками с благодарностью пожал руку Андерса. Маг только ему улыбнулся и попрощался. Когда мужчина ушел, то целитель тяжело вздохнул. — Если бы самой тяжелой болезнью в Тедасе являлась мигрень, то целители бы были не нужны. Ты выучила построение, которое я тебе давал пару дней назад? Отлично, сегодня его попробуешь. Андерс отошел отдохнуть после очередного пациента. Использование целительной магии отличалось от всех других типов тем, что требовало куда больше энергетических затрат, нежели, например, магия стихий. Поэтому неиспользование магии бывало полезным не только для пациента, но и для заклинателя. Раздумывая над последним советом Андерса, Амелия не обратила внимания, на то что к ней подошла эльфийка. Она была немолода, морщины уже стали проявляться на её лице. Лоб и подбородок были покрыты валласлином, что выдавало в ней долийку. Рисунок шел от носа ко лбу и напоминал сосуд, из которого растут ветки дерева. Долийцев в эльфинаже можно по пальцем пересчитать и со всеми ними Амелия была знакома. — Добрый день, Амелия. Можно тебя побеспокоить? — Арианни! Не ожидала тебя тут увидеть. Конечно, что случилось? Эльфийка коснулась своих светло-каштановых волос, собранных в пучок на затылке. Арианни выглядела очень измотанной и уставшей. Мешки и синяки под глазами давали понять, что она плохо спала последние дни. Арианни была одной из тех, кто не высказывал никаких претензий к Амелии, а после того как вскрылась правда о старейшине, то эльфийка начала оказывать девушке поддержку. Она не испытывала неприязни к людям и явно симпатизировала Амелии. Они общались и были хорошими знакомыми. — Это касается моего сына. Я очень боюсь за него. — О чем ты? Сын Арианни, мальчик, рожденный от связи с человеком, оказался носителем магического дара. Мать не захотела отдавать его в Круг и скрывала его способности до тех пор, пока его не стали мучить демоны. Арианни обратилась к храмовникам за помощью, а парниша принял это как предательство и сбежал. В итоге, его нашел Хоук и отправил к долийцам на обучение. Учитывая напряженную ситуацию в городе, это самый оптимальный вариант. И Арианни была с ним согласна. Всё, что для неё имело смысл — заключалось в её сыне. Если он в безопасности, сыт и одет, то она может спать спокойно. — Он не просыпается. Погрузился в ночной кошмар и не может вернуться. И никто не знает, чем ему можно помочь. Я боюсь, что он может стать одержимым. — Арианни, я бы с радостью тебе помогла, но просто не представляю, что могу для тебя сделать в этой ситуации. Амелия начала быстро перебирать в своей голове воспоминания о миссиях, связанные с магами, одержимыми, эльфами и мальчиками. Да, такой квест точно был. Вроде, Хоуку придется войти в Тень, чтобы одолеть демонов и спасти мальчишку. А еще это задание было очередным подтверждением начала второго акта. — Я написала Гаррету Хоуку с просьбой о помощи. Маретари сказала, что может провести ритуал, который позволит ему вытащить Фейнриэля из сна. — Но…? — Но я боюсь, что что-то может пойти не так. Пожалуйста, можешь тоже прийти? Мне так будет немного спокойнее. Амелия, прошу, мне больше не к кому обратиться. Эльфийка была очень уставшей и грустной. Она говорила тяжело, постоянно опуская глаза в пол. Девушке стало жаль эльфийку. В эльфинаже Арианни была очень одинокой и достаточно замкнутой. Ирлен говорил, что хорошо её понимает, но ничем помочь не может. И самое грустное, это то, что городские эльфы никак не помогают адаптироваться долийцам, если не делают хуже. В этом плане больше всего повезло Мерриль. У неё есть компания друзей, которые её защищают и помогают ей справляться с трудностями. А вот другим долийцам повезло гораздо меньше. Настолько, что бедной женщине приходится обращаться за помощью к единственной знакомой. — Если ты не попросишь меня участвовать в ритуале, то приду. — Я не могу тебя просить о такой жертве. Но ты ведь тоже маг верно? Если ты поможешь Хранительнице во время ритуала, я буду признательна. Амелия была более чем уверена, что Маретари прекрасно сама справится с ритуалом, и участие неопытного мага скорее только все испортит. Но если просто посидеть рядом и успокоить перепуганную мать, то ничего плохого ведь случиться не должно, верно? — Хорошо, я приду. Плохо правда представляю, чем буду полезна, но если ты так просишь. — Спасибо большое! Хранительница прибудет завтра вечером. Надеюсь, что все пройдет хорошо. — А до этого времени, постарайся поспать. Тебе нужен отдых. — Я смогу отдохнуть, когда Фейнриэль будет в безопасности, — твердо сказала Арианни. Попрощавшись с Амелией, она удалилась. — Ты ведь не будешь участвовать в ритуале, верно? От внезапного голоса за спиной, Амелия подпрыгнула от неожиданности. Андерс стоял сзади, сложив руки на груди. — Я не сумасшедшая, в отличие от некоторых, — ехидно подметила девушка. — Если ты отдохнул, то давай продолжим занятие.***
Домой Амелия возвращалась с камнем на душе. Андерс проводил девушку до выхода из Клоаки и вернулся в лечебницу. На улице еще было не очень темно, поэтому до эльфинажа вполне можно добраться самостоятельно. Зима в Киркволле прошла быстро и мягко, суровых холодов, как на родине, Амелия так и не дождалась. Хотя местные жители говорили, что зима в этом году была действительно холодная. В то время, как большая часть горожан замерзала в своих домах, девушка спокойно переносила не сильно минусовую температуру. Зато теперь дни становились длиннее, солнце теплее, а люди перестали ныть о холоде, и начали ныть о сырости и грязи. Что-то не меняется нигде и никогда. После того как правда о пропаже эльфов вскрылась, в эльфинаже начались волнения. Если даже старейшина оказался предателем, то кому вообще можно довериться в этом городе? Хагрен пытался сбежать вместе со своим покровителем, но неудачливого эльфа все равно поймали, в то время как работорговцу удалось скрыться. Из-за того, что Амелия имела непосредственное отношение к тем событиям, девушка боялась оставаться одна длительное время. Ей постоянно казалось, что работорговцы вот-вот постучат в дверь. Не меньшую опасность представляли соседи и другие эльфы, которые постоянно требовали от нее ответов на вопросы, которых она не знала и не могла знать. Но несмотря на это нашлись и те, кто был готов протянуть ей руку помощи. Некоторые жители эльфинажа ей сочувствовали. Только спустя какое-то время волнения прекратились, а Амелия смогла снова относительно спокойно выходить на улицу. Из-за всех прошедших событий, девушка стала более подозрительной и осторожной. Войдя в дом, Амелия увидела, что Ирлен стоит рядом с котелком и помешивает его содержимое ложкой. Ей нравилось наблюдать за тем, как он готовит, даже если блюдом было что-то простое. К тому же, она догадывалась, что Ирлен об этом знает. В воздухе витали запахи пряностей. Единственным источником света в комнате являлся очаг. Также в комнате стояло несколько свечей, но их зажигали, только когда уже совсем стемнеет. Денег постоянно сильно не хватало. От голода пару спасали заказы Ирлена и пациенты из лечебницы. Они часто приносили еду в качестве благодарности за лечение. Андерсу все самому не съесть, поэтому часть продуктов он отдавал своей ученице. Худо бедно, но жить можно. — Ты сегодня рано, — сказала Амелия, подойдя к парню и обнимая его сзади. Ирлен мог пропадать на работе по нескольку дней, а потом вернуться весь побитый и мрачный. Но чаще он уходил на задание днем, а возвращался только глубокой ночью или под утро. Поэтому провести вечер вдвоем было для них большой удачей. — Получилось, наконец, вырваться. Сейчас небольшое затишье, но скоро будет много работы, — уставшим голосом произнес эльф и отложил ложку в сторону. После этой фразы Амелия сильнее прижалась к Ирлену, сцепив руки на его груди. Каждый раз, когда он уходил на очередную миссию, Амелия боялась, что его ранят или захватят в плен. Но еще больше она боялась его потерять. Раны на теле можно вылечить, а вот о гибели любимого Амелия даже думать не хотела. Она думала, что со временем этот страх уйдет, ведь Ирлен — настоящий профессионал, один из лучших контрабандистов в городе. Но легче от этого не становилось. — Не переживай. Обещаю, в следующий раз, я приготовлю тебе нечто поразительно вкусное. — Ты все вкусно готовишь. Чтобы ты не говорил, но любовь к еде у тебя ничуть не уступает любви к лютне. — Но этим двум ни за что не переплюнуть мою любовь к тебе, — Эльф развернулся и поцеловал девушку, положив руку ей на затылок. Амелия поцеловала его в ответ, после чего аккуратно выскользнула из объятий. — Садись, я накрою на стол. Вскоре на столе появилась пара старых тарелок с овощной похлебкой и две деревянные кружки. За ужином влюбленные обсудили прошедший день и планы на следующий. Точнее Ирлен рассказывал, а Амелия слушала. Обоих такой расклад вполне устраивал. Эльф любил поговорить, а девушка любила помолчать. Только она рассказала о завтрашнем визите Хранительницы к Арианни, и что эльфийка попросила Амелию также присутствовать, так как нервничала из-за ритуала. Ирлена эта новость очень воодушевила. — Я бы очень хотел с ней встретиться. Жаль не выйдет. Передай ей от меня наилучшие пожелания. И сама будь осторожна. Ты хоть и не участвуешь в этом, но неизвестно что может случиться. — Я сама не понимаю, зачем Арианни попросила меня прийти. Постою рядом, подержу её за руку. Нужно будет взять для неё чего-нибудь согревающего. — Лучше взять чего-нибудь согревающего домой. Так сказать, для приятного вечера. — Если повезет, то принесу. Амелия не стала поднимать вопрос о своих подозрениях по поводу скорых событий в городе. Ирлен не любил, когда затрагивалась эта тема, он сразу раздражался и начинал злиться. Казалось, что он пытается не замечать этой странности Амелии, как и большинства остальных. Раньше по ночам они спали в разных комнатах, а потом Ирлену это надоело. Как-то раз он посреди ночи ввалился в комнату Амелии, поднял на руках с гамака (разбудив при этом) и перетащил к себе. Он заявил, что отныне они будут спать вместе, а если её это не устроит, то может спихнуть его с кровати. Амелия не спихнула. Она немного переживала, ведь за все это время у них так и не было секса. Ирлен не настаивал, а Амелия не хотела. Пока что. На данный момент она наслаждалась невинными объятиями и поцелуями, милыми стихами по утрам и прочей романтичной ерундой. Раньше она не могла и подумать о том, что будет смущаться написанных Ирленом строк. Это ей казалось глупым и нелогичным ровно до следующего стиха, поцелуя или романтичного вечера. Те знаки внимания, которые она проявляла к Ирлену, ей самой казались совершенно нелепыми, но ничего лучше мозг, напичканный различным рофмантом, выдать не мог. Начиная от попыток приготовить ему завтрак, заканчивая полировкой кинжалов. Эльф последнего явно не оценил и вежливо попросил оружие не трогать.***
На следующий день, Амелия встречала Маретари вместе с Арианни. Вскоре к ним присоединился и Хоук с Андерсом и Мерриль. Долийки не были рады друг друга видеть, но ругаться при посторонних не рискнули. — Надеюсь, что у них все получится, — Арианни сложила руки в замке на груди, наблюдая за подготовкой к ритуалу. — Непременно. Это же Хоук. Он с друзьями обязательно спасет твоего сына, — приободрила эльфийку Амелия. Благодаря общению с матерью Фейнриэля, у девушки создалось ощущение, что она знает мальчика лично, хоть они никогда не встречались. Мальчик отправился к долийцам до того, как Амелия появилась в городе. Хранительница закончила подготовку и дала знак, что пора начинать. Арианни с Амелией отошли на безопасное расстояние, в то время как остальные маги следовали четким инструкциям Маретари. Хоук с друзьями легли прямо на пол, ведь им предстояло отправиться в царство снов. Когда Хранительница начала произносить слова заклинания, то Амелия ощутила странное недомогание, которое продолжало усиливаться. Слабость и головокружение. Это были те самые, почти забытые ощущения от того, как Тень выкачивает из неё жизнь. На всякий случай, девушка отошла еще подальше, чтобы действие ритуала не оказало еще какого-нибудь негативного эффекта. Это не помогло, самочувствие только ухудшалось. Когда же Маретари ударила посохом об пол, то Амелия погрузилась в темноту. Абсолютная пустота. Холодная, темная, одинокая. Нет никакого источника света, который бы мог подсказать дорогу. Казалось, что эту темноту можно потрогать руками. Вокруг давящая тишина, её невозможно преодолеть даже громким криком. Нельзя сказать сколько длилось это ощущение — мгновение или целую вечность. Неожиданно Амелия поняла, что стоит на твердой поверхности. Это осознание было столь неожиданным, что девушка не удержала равновесие и упала. Ладони ощутили холод камня. Тогда же перед глазами стали появляться размытые пятна окружающего пространства. Пятна становились постепенно все больше и четче. Не сразу, но стало понятно, что Амелия находится в небольшой комнате, заставленной старыми книжными шкафами, разным хламом, манекенами, мебелью, которая накрыта тканью. В такой тесноте любое неверное движение привело бы к тому, что все это свалилось бы девушке на голову. В помещении было душно, пахло старьем и пылью. Всюду летали странные искорки. Они переливались разными цветами зеленого цвета и проходили сквозь предметы, как если бы те были не физическими предметами, а иллюзией. Казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, дышать стало тяжело. В голове поднялся уже знакомый водоворот вопросов и мыслей. В такие моменты отчаяния хотелось вернуться домой. В свой родной дом. В свой родной мир. Сколько бы Амелия не пыталась заставить себя забыть о доме, каждый раз воспоминания пронзали острой болью все тело. Но, увы, воспоминания не помогут выбраться из этого места. С ужасом и некой долей иронии, девушка поняла, что опять вляпалась в неприятности, и оказалась в Тени. Амелия так и не стала частью мира Тедаса, продолжая ощущать себя лишним НПС, которого из хренового симулятора жизни аля «Симс» забросило в игру про фэнтези, приключения и драконов. Как будто какой-то не очень умный программист перепутал часть кода. Казалось злой шуткой очнуться именно в подобном месте. В этой комнате столько разных вещей, что создается впечатление, что у местных демонов тут склад реквизита. Одновременно с этим, волшебница поняла, что не чувствует слабости или головокружения, как будто бы их не было вовсе. Девушка замерла, прислушиваясь к своим ощущением, но проклятые симптомы так и не дали о себе знать. То, что вокруг была именно Тень — сомневаться не приходилось. Андерс много раз ей описывал, как Тень не выглядит, но ощущается. Мол, это чувство не перепутать ни с чем другим. Главное лишь вовремя его заметить и осознать. Это один из ключевых моментов противостояния демонам. А после этого нужно… не запаниковать. «Паника и страх — прямой путь в одержимости» — одна из любимых фраз учителя. Сама же Амелия убедилась, что если рядом с ней Ирлен, то бояться нечего. Только рядом с ним, она чувствовала себя в полной безопасности. Но здесь его нет, и он не сможет прийти на помощь. Дверь открылась не сразу. Амелия нервно дергала за ручку, и только потом поняла, что надо толкать в другую сторону. За ней оказался широкий коридор с высоким потолком и каменными колоннами вдоль стен. Вокруг некоторых из них летали книги, порхая, как бабочки. Обложки у них старые, буквы выцвели, что прочитать ничего нельзя. А еще ощущалась странная дымка, которая не давала сосредоточить зрение на какой-либо вещи. Стоит посмотреть на ту же летающую книгу, как она будто бы расплывалась. Вокруг царила тишина, которая давила своей тяжестью. Хотелось, чтобы какие-то звуки её нарушили. Но при этом вряд ли нарушение тишины было бы хорошим знамением. Девушка сделала глубокий вдох и выдох. Если это сон Фейнриэля, значит Хоук с друзьями тоже должны быть где-то тут. Единственный шанс выбраться отсюда — найти их раньше, чем демоны найдут Амелию. Амелия прошла вперед по коридору и постоянно повторяла про себя все то, что говорил ей Андерс. Но это не успокаивало, а скорее наоборот — чем больше она об этом думала, тем сильнее ей казалось, что она не справляется с навалившимися обстоятельствами. Почему-то именно сейчас вспомнился дедушка с его вечными странными историями про параллельные миры, магию и что бытие — штука более многогранная, чем думают все вокруг. По этой причине нельзя быть уверенным ни в чем. Особенно, когда ты спишь. Когда маленькая девочка прибежала к нему после очередного ночного кошмара, он посоветовал, что нужно в голове всегда держать мысль, которая вытащит тебя в реальность, каким бы страшным и реалистичным сон не был. Например, ты всегда точно знаешь, что два плюс два равно четыре. Это факт, который не изменится нигде и никогда. Держи эту мысль в своей голове, и тогда никакие кошмары не будут тебе страшны. Но как знание математики поможет девушке справиться с обитающими тут тварями, Амелия не знала. — И что мне теперь делать? Потерянная, бесполезная, напуганная и ненужная. Страх сковывал холодом и втягивал куда-то в глубину сознания. На другом конце коридора послышались уверенные быстрые шаги. Вскоре стало понятно, что это идет Гаррет с Мерриль и… Андерсом? А, в Тени же Андерс не Андерс, а Справедливость. Об этом моменте девушка забыла, ведь разговора на эту тему у них с учителем не было. А теперь нужно притвориться, что ты вообще ничего не знаешь, иначе конфуза не избежать. Хотя он в любом случае произойдет. — Что за… Амелия? — Привет. Кажется, что Хоук хотел выругаться, но он себя удержал. Он явно не ожидал здесь встретить кого-то помимо демонов, а поэтому явно был напряжен. Мерриль же сразу подошла к девушке и взяла её руки в свои. — Ой, ты же совсем окоченела. Что с тобой случилось?! — Мерриль, а что если я демон? И специально так выгляжу? В разговор вмешался… Справедливость. Он выглядел как Андерс, с тем лишь отличием, что глаза были без зрачков и светились голубоватым светом, а на коже виднелось множество таких же светящихся голубоватых прожилок. — Ты не можешь быть демоном. Я бы это почувствовал. Голос духа куда более глубокий, грубый на слух и низкий. Амелия невольно вздрогнула. Справедливость в первую очередь внушал ей страх. И это явно отразилось на её лице. Вот что ему ответить? Гаррет первым понял сложившийся конфуз и похлопал Справедливость по плечу: — Позволь представить. Справедливость. Судя по всему вы не знакомы. Он соседствует с твоим дражайшим учителем в одном теле. Тебе не стоит его бояться. Он старался разрядить обстановку, но получалось слабо. Девушка ничего не ответила, только встала поближе к Мерриль, давая понять, что не доверяет новому «знакомому». Амелия прекрасно помнила и то, как именно дух оказался в теле мага, и к чему все это привело в последствии. В лечебнице Андерс ни разу не давал даже намека на то, что в его теле находится не он один. Временами Амелия и вовсе про это забывала, поэтому сейчас видеть Справедливость вживую было непривычно и страшно. — Думаю, что вам с Андерсом будет что обсудить. А теперь… как ты тут оказалась? — Мне стало дурно, когда начался ритуал, а потом потеряла сознание. Очнулась уже здесь. Амелия поняла, что это объяснение очень похоже на цитату: «Поскользнулся, упал, очнулся — гипс». Хоук только недоуменно покачал головой. Такое объяснение его не устроило. Может быть, он думал, что с девушкой связано слишком много странностей. — Мда. Понятнее, как это случилось, не стало. В любом случае, держись как можно ближе и ничего не трогай. Выйдя из коридора, компания оказалась в просторном двухуровневом зале. Старые обшарпанные стены, на полу потрескавшаяся плитка. Над головой висели алые знамена Киркволла. Около широкой лестницы, ведущей на первый этаж стояли большие позолоченные статуи хищных птиц. Резьба у статуй была грубая и резкая. Только хорошенько рассмотрев этих птиц, можно понять: они созданы не для красоты, а для устрашения посетителей. Огромный острый клюв, пустые глазницы, и перья своей формой напоминающие кинжалы. Подняв голову, нельзя было увидеть потолок. Вместо него одна сплошная чернота. Сам зал освещался факелами, установленными на высокие металлические подставки. Тут даже окна были. Из них сочился яркий белый свет, за которым ничего нельзя разглядеть. Весь этот зал лишь очередная правдоподобная иллюзия, созданная Тенью. Спустившись вниз по лестнице, друзья заметили как по середине зала появился клуб черного густого дыма. Даже издалека казалось, что если до него дотронуться, то он тут же прилипнет к пальцам, как паутина. Из него появилось… странное существо. — Демон Праздности, — тихо сказал Справедливость. Амелия помнила, что помимо двух демонов, которые соревнуются за мальчишку, тут еще был один демон. Со своими сородичами ему было трудно конкурировать, поэтому он решил действовать по-другому. Лицезреть демона вживую было как минимум не комфортно. От одного только его вида в желудке протестующе булькал обед, а лицо поневоле кривилось от отвращения. Фигура отдалённо напоминала что-то человекоподобное, по крайней мере у неё было явно выраженное туловище, руки и голова, на чём сходства и заканчивались. Его контуры были расплывчатыми и постоянно изменялись. Кожа существа поблёскивала, вместо шеи — огромный горб, плавно переходящий в руки и карикатурно выдвинутую вперёд голову, на которой вместо привычных черт лица находилось отверстие, заполненное фиолетовым туманом, напоминающее огромный глаз и жвала, чем-то похожие на паучьи. У существа можно было рассмотреть выпирающие костяные наросты, а на месте отсутствующих ног клубился насыщенный непроглядный чёрный дым. — Обычно в Тени всё происходит неспешно, безо всяких сюрпризов. Не сказал бы, что мне понравился этот сюрприз… но что-то в нём есть. — произнес демон низким, почти шепчущим голосом. — Он хочет, чтобы мы забыли об истинной цели! Не слушай его, Хоук! — громко и резко заявил Справедливость, на что Гаррет только кивнул. — Можете звать меня Торпор. У меня есть интересное предложение для вас. — Знаю я ваши «интересные предложения». После них становишься таким уродом, что ни одной девушке нельзя понравиться. Прости, но с демонами переговоров не веду. — Ты может быть и нет, а вот ваша подруга вполне может быть, — Демон указал своим длинным пальцем на Амелию. Амелия не успела задать уточняющий вопрос, как между ней и Торпором встал Хоук. — Она тоже переговоров не ведет, — грубо сказал маг, угрожающе выставив перед собой посох. — И это ваша ошибка, — произнес он и сорвался с места прямо на Гаррета, пытаясь зацепить его своей огромной когтистой рукой. Хоук заблокировал его атаку посохом, оттолкнув от себя. В следующий миг произошло нечто странное: облик демона начал искажаться, форма меняться и в итоге перед магом стоял… он сам. Такая же борода, доспехи, ехидная ухмылка и манера двигаться. Стоило Гаррету перекинуть посох в другую руку, и демон, как в зеркальном отражении, в ту же секунду делал тоже самое. Два мага начали запускать друг в друга заклинания и атаковать посохами, чтобы подловить другого. — И как их теперь отличить?! — всплеснула руками эльфийка. Перед духом Справедливости такой вопрос не стоял. Он без сомнений бросился на «ложного» Хоука, атакуя его заклинаниями. Мерриль, видимо решив, что демон всегда может опознать другого демона, последовала его примеру. Хоть демон и копировал движения Хоука, но ему трудно было держать оборону сразу против троих опытных магов. Амелия молчаливо поддерживала друзей издалека, предусмотрительно не путаясь у них под ногами. В какой-то момент, похоже, Торпор понял, что силы не равны, поэтому он снова поменял свой облик, позаимствовав на этот раз его у Справедливости. — Мерзкий демон! — крикнули оба и одновременно атаковали друг друга. Мерриль опять остановилась, не зная куда направить свой удар. Хоук тоже замешкался, но ненадолго. Маг швырнул в, предположительно, «ложного» духа огненный шар и тот взревел от боли и злости. Эльфийка решила довериться Гаррету и атаковала. Убежать демону было некуда, но он продолжал защищаться, ставя щиты. Хотя и его запас сил не бесконечен. Когда останки демона догорали в воздухе, то Гаррет осмотрел своих товарищей. — Все целы? — на выдохе спросил он. Мерриль вместо ответа подошла к нему и спросила: — Вот это да! Как ты узнал, где настоящий? — Я не знал, — честно ответил маг. — Нам нужно найти мальчика, — как ни в чем не бывало сказал Справедливость и направился к одной из дверей на втором этаже. Остальные, включая Амелию, пошли следом за ним. Пройдя по очередному коридору, друзья уперлись в очередную дверь. Они ничем не отличалась от всех прочих: низкая деревянная, сделанная из толстых широких досок. У неё была изогнутая металлическая ручка. Гаррет протянул к ней руку, как дверь открылась сама. Коридор залило ярким светом. Вместо того, чтобы согревать, он окутывал парализующим холодом. Амелия закричала, пытаясь дозваться до товарищей, но никто не ответил. Через пару секунд, волшебница увидела, что стоит в еще одном зале. Он не такой большой как предыдущий. Около стен высажены деревья, а по углам снова находились эти ужасные птичьи статуи, смотрящие в центр комнаты. В середине помещения стояла небольшая толпа народу. Оглядевшись, девушка поняла, что все присутствующие — эльфы. Одеты они по-разному: кто-то в старое тряпье, кто-то в длинные робы, а кто-то и вовсе в кожаные доспехи. Никого из друзей девушки видно не было. Амелия хотела подойти поближе, но поняла, что не может пошевелиться или даже что-то сказать. Очень хотелось пошутить про то, что НПС не должен мешать кат-сцене, но это какая-то грустная шутка. К толпе приблизился еще один эльф. В длинной темно-серой робе с широким воротником и высоким воротом. Роба была в чем-то похожа на церковное одеяние — золотая тесьма по краям и угловатый узор по середине. Несмотря на то, что эльф выглядел достаточно молодо, волосы у него седые, а на макушке виднелась лысина. Амелия почти сразу вспомнила, что это был Орсино — Первый чародей местного Круга Магов. Он, пожалуй, единственный, кто действительно беспокоился о других учениках в Круге и пытался их защитить от террора местных храмовников. Несмотря на то, что большинство его попыток обречены на провал, он продолжал отстаивать права магов. На самом деле это был не Орсино, а Хоук в его облике. Он покрутил головой, осматриваясь и подошел к остальным. «Пора начаться спектаклю» — мрачно подумала Амелия. К эльфам вышла хранительница. Она отвела руку в сторону, указывая на незнакомого мальчика. Он выглядел не очень уверенно и явно стеснялся всеобщего внимания. У него очень худое лицо с ярко-выраженными скулами. Светлые волосы собраны в тугую косу, а уши смешно топорщились в разные стороны. Его волшебница тоже вспомнила: это и был Фейнриэль. — Сородичи мои, представляю вам… нашу надежду. Выглядит он как человек, но в его жилах течет кровь Долов! Он пришел к нам, дабы овладеть своим наследием, столь же древним, как и наша раса. После этих слов, щеки Фейнриэль слегка покраснели и он заулыбался, явно польщенный такими словами. — Я… я даже и не знаю, что сказать… Тут в разговор вмешался Хоук-Орсино. Он бесцеремонно растолкал окружающих и обратился напрямую к мальчику: — Не верь ей! Это демон, который принял чужой облик! Лже-Маретари только усмехнулась. — Вранье! Все знают, что Первый чародей является прихлебателем храмовников. Фейнриэль внимательно посмотрел на Орсино, а затем на Хранительницу. — Ты ведь сама… нет, не ты! Проклятье, Хранительница Маретари предупреждала меня об этом! Ты не она! У соплеменников матери нет Круга, но они не связываются с демонами! — со злостью и обидой заявил он. Не дожидаясь ответа, мальчик развернулся и убежал прочь. — Ты! Как ты посмел вмешаться?! — голос эльфийки изменился с тягучего и мягкого на грубый, низкий и рычащий. В этот же момент иллюзия развеялась, «статисты» исчезли, а Амелия с друзьями наконец могли пошевелиться. Лучики света тонкими нитями стали расплетаться и спускаться вниз, возвращая Гаррету его истинный облик. Демон также решил перестать играть в этот маскарад. Вместо пожилой и хрупкой эльфийки перед Хоуком стоял огромный монстр, метра три в высоту. Больше всего демон напоминал огромную серую глыбу, состоящую из мышц с руками и ногами. На его морде можно увидеть семь маленьких узких глаз: три с одной стороны, три с другой и один посередине. Пасть огромная, усеянная большим количеством острых зубов. По всему телу монстра находились костяные наросты. Если Амелия что-то и знала об этом демоне, то быстро все забыла. Это тварь была огромной, внушающей первобытный страх одним своим видом. Очень хотелось все бросить и кинуться наутек, да вот только убежать вряд ли получится. Страх железными цепями приковал ноги к полу. На какой-то момент, девушка даже забыла как дышать. Остальные же практически никак не отреагировали на изменение формы демона. Абсолютное спокойствие и максимальная сосредоточенность. Все их внимание сейчас было обращено к врагу. — Соединив свою силу с моей, Фейнриэль сможет изменить мир! — Ты когда-нибудь видел одержимых? Они просто у-ро-ды. Нельзя было увидеть выражения лица Хоука, но Амелия могла поставить тридцать золотых на то, что он сейчас улыбался. — Ты придаешь так много значения внешности? Быть может поэтому преданность твоих друзей столь поверхностна… — подметил демон, бросая косой взгляд на Мерриль. У Амелии екнуло сердце. Она отлично знала, что он скажет дальше. Знала, как надавит на самое больное, что есть у эльфийки. Заставит его слушать. Заставит пойти у него на поводу. И чтобы этого не допустить, волшебница решила помешать ему единственным способом, на который была способна. Амелия его перебила, начав громко читать сказку про Федота Стрельца. Она столько раз ее повторяла дома, что даже Ирлен уже его знал наизусть. При этом Амелия закрыла глаза, боясь даже смотреть на демона. Прочитав первую пару предложений, она открыла глаза и обнаружила, что все смотрят на нее. Демон вновь попытался обратиться к Мерриль, но Амелия снова его перебила, продолжая зачитывать строки. Сердце Амелии колотилось как бешеное, готовое вырваться из груди. Девушку буквально колотило от страха, но теперь она набралась сил смотреть прямо в глаза врагу. Стало понятно, что она не даст и слова демону сказать. Если тот начнет говорить, то Амелия продолжит рассказывать сказку. — Может ты дашь ему сказать? — нахмурив брови, спросила эльфийка. — Нет, — так неожиданно твердо сказала Амелия, что почти сама в это поверила. — Ах, ты, мелкая…! — взревел монстр, но опять был перебит. Хоук на это рассмеялся, запрокинув голову назад. Кажется, такой способ противостояния демону пришелся ему по вкусу. — Андерс может тобой гордиться, — сквозь смех сказал он. Демон в ярости кинулся на нахалку, сметая все на своем пути, но девушка с криком едва успела отскочить. Монстр, видимо, не ожидал такой прыти от магички и не смог резко сменить свою траекторию, так что чуть не врезался в стену на полном ходу. Амелия не стала ждать следующего шага демона, быстро перебежав на другой конец зала. Подальше от боевых действий. Пока демон замешкался, Хоук ударил посохом об пол и повернул его, как ключ в замочной скважине. В это же мгновение под ногами демона засветился знак в форме круга с четырьмя лепестками. Амелия смекнула, что это была руна паралича. Андерс иногда использовал её, чтобы унять самых буйных пациентов. Но вот с демоном этот фокус не сработал. Монстр замер всего на секунду, после чего разрушил чары, которые стеклянными осколками посыпались на пол, но так до него и не долетели, растворившись по пути. Этой секунды хватило, чтобы Справедливость и Мерриль атаковали его огнем и молниями, но монстр быстрым движением отмахнулся от них как от легкого ветерка. Амелия попыталась вспомнить хоть что-то связанное с демонами гордыни. Эти гады — самый сильный вид демонов. В игре встреча с ним не сулила ничего хорошего из-за большого количества здоровья монстра и наносимого им урона. Приходилось плясать вокруг да около и не подпускать его в ближний бой. Андерс говорил, что в бою они используют огонь и лед, а еще могут становиться неуязвимыми для магии на короткий период времени. Все эти способности делали демона гордыни настоящим живым кошмаром для любого мага или храмовника. Хоук и Справедливость не давали демону сдвинуться с места, постоянно атакуя его заклятьями. В это время Мерриль сделала несколько пасов руками и множество зелёных побегов вырвались прямо из-под напольной плитки несмотря на то, что там не могло быть их семян, впрочем, для Мерриль это бы было проблемой. Наоборот, здесь, в Тени, её мечтательность и оторванность от мира сделали её гораздо сильнее, чем в реальном мире. Будучи эльфом и чувствуя связь с природой, она призвала одно из простейших заклинаний — виноградные лозы. Их поведение мало чем отличалось от поведения обычных лоз — обвить опору и залезть повыше, к солнцу. По этой причине размашистыми круговыми движениями поначалу тоненькие, а потом достигающие обхвата человеческой руки, побеги оплели ноги и торс демона, несмотря на его попытки вырваться или вырвать их корни. Пока монстр был обездвижен, мужчины подскочили к нему вплотную и начали атаковать его лезвиями посохов, вонзая в демоническую плоть. Долго Мерриль его удерживать не сможет, поэтому действовать надо быстро. Вначале монстр пытался сжечь путы, но сожженные быстро заменялись новыми. Тогда он начал плеваться огнем в Хоука со Справедливостью. Маги отпрыгнули, уклоняясь, после чего возобновили попытки пробить толстую броню демона. Демон как мог размахнулся когтистой лапой, пытаясь достать до Справедливости. Маг заблокировал атаку посохом, после чего нырнул к нему под руку и воткнул лезвие в подмышку и провел от неё до груди. Хоук тоже времени не терял, зарядив свое оружие зарядом молнии, он вонзил его в горло противника. Демон зарычал, захрипел и забился в конвульсиях. В его открытую пасть проникло несколько растений и теперь оплетали его уже изнутри. По округе разнесся рев боли и злобы. И все стихло. Тело демона обмякло и с треском дерева и шелестом листьев упало на пол. Амелия смотрела на все происходящее, закрыв лицо руками, сквозь щель между пальцами. Когда стало ясно, что демон повергнут, девушка медленно приблизилась к друзьям. Мерриль выглядела очень уставшей. Похоже это заклинание забрало у неё слишком много сил. По лицу эльфийки градом тек пот, а дыхание было тяжелым и прерывистым. — Он точно умер? — не уверено спросила Амелия. Хоук пнул тушу ногой. Демон вставать не планировал. — Мертвее мертвого. Мерриль, как ты себя чувствуешь? Волшебница улыбнулась, но улыбка получилась измученной. — Я в порядке. Дайте мне пару минут прийти в себя. Все присутствующие прекрасно понимали, что за две минуты силы восстановить не получится при всем желании. Устали все, но Мерриль больше всего. Амелия аккуратно положила руку подруге на плечо. — Может я смогу помочь? Я знаю заклинание восстановления энергии. Правда, я его почти не практиковала, но попробовать можно. — Если хочешь что-то предпринять, то делай это быстро. У нас мало времени, — сурово сказал дух. Заклинание восстановления было одним из самых простых. Его эффективность возрастала с ростом могущества самого мага. Оно было очень похоже на заклинание лечения, но направленность было иной. Оно не исцеляло физические раны, а восстанавливало силы организма. Девушка положила встала перед эльфийкой и положила обе руки ей на плечи. Читая заклинание, самое главное не сбиться и перепутать части формулы, иначе все может пойти наперекосяк. От ладоней Амелии полился мягкий голубоватый свет, Мерриль с облегчением вздохнула. Когда Амелия закончила, эльфийка по-прежнему выглядела очень уставшей, но улыбалась уже не так страдальчески. — Мне лучше! Спасибо за помощь. Выйдя из зала, Хоук не удержался от усмешки. — Со другими демонами ты также хочешь поступить? Зачитывать им стихи, пока они не падут крепким сном? — Можешь сам им что-нибудь зачитать. Например, четверостишие про лягушек. — Ой, а что это за четверостишие? — спросила Мерриль. Амелия зачитала: — Пришли к одной лягушке, Приятели — подружки. Они так громко квакали, Что звезды в небе какали.* Гаррет едва удержался, чтобы снова не рассмеяться. — Именно так и поступлю, как встречу очередного гада. — Не расслабляйся. Демоны так и ждут, чтобы подловить удобный момент, — нравоучительно отметил Справедливость. Друзья вернулись в главный зал, а оттуда направились ко второй открытой двери. Там находился еще один широкий коридор, по которому вдоль стены летала очередная книга. Гаррет ловким движением руки её поймал, прочитал пару строк и отпустил обратно в полет. Дверь в конце коридора, как и прошлая, открылась сама. Снова яркое свечение заполнившее все окружающее пространство. Снова отсутствие возможности пошевелиться. Ужасное ощущение абсолютной беспомощности, с которым девушка боролась из раза в раз. Небольшая светлая комната с высокими окнами по периметру. Под ногами старый деревянный пол, стены каменные и чистые, без трещин. Несмотря на два шкафа с кучей книг, письменный стол со стулом и креслом, в комнате по-прежнему было где развернуться. За столом сидел очаровательный мальчик лет двенадцати со светлыми волосами. Он тщательно выводил пером буквы на бумаге, стараясь не размазать чернила. Рядом с ним, склонившись над столом, стоял мужчина лет 35-40 с длинным прямым носом и тонкими губами. У него были каштановые волосы до плеч и хитрые глаза. Амелия не сразу, но узнала его. Это был один из торговцев с рынка. Продавал он всякую бесполезную ерунду, а если на его прилавке и валялось что-то толковое, то он так задирал цену, что в Амелии сразу просыпалась еврейская кровь. Гадать не пришлось, это был отец мальчика. Он обучал его письму и так искренне радовался его успехам, что девушка была готова ему поверить. Вот чего не хватало Фейнриэлю все эти годы — отцовской любви и заботы. — Пап, значит, мы с тобой поедем в Антиву? Мама говорила, что, может быть, летом… Мам? В глубь комнаты прошла Арианни. Она встала напротив стола, за котором находился Фейнриэль с отцом. Эльфийка тяжело вздохнула и сказала: — Это не твой отец, Фейнриэль. Это демон. А я уж точно не твоя мать. Глаза мальчика расширились. — Что?! Нет! Я хочу, чтобы мы вместе отправились в путешествие! Но иллюзия уже начала рушиться. Бархатный голос мужчины сменился на ласковый женский. — Тогда вспомни, что она отняла у тебя… То единственное, о чем ты всегда мечтал! Облик мужчины также преобразовался. Теперь перед мальчиком стояла высокая дама с фиолетовой кожей и большими извилистыми рогами. Одежда на ней скорее отсутствовала, чем присутствовала, показывая всевозможные прелести хозяйки и скрывая недостатки, если таковые имелись. От глаз к затылку шло большое количество ярких фиолетовых прожилок. У самих глаз был черный белок и желтые глаза с вертикальным зрачком. Хоуку также вернулся его нормальный облик. Он с вызовом смотрел на представшего перед ним монстра. Амелия ожидала, что демоница попробует завязать разговор, но она только агрессивно выкрикнула: — Ты отнял у меня сновидца, но хотя бы порадуешь своей смертью! — Я тебе помочь пытался, честно-честно, — с очередной неуместной ухмылкой ответил Гаррет. Начался бой. Демон атаковала пучками черной энергии и быстро телепортировалась с места на место, исчезая в дыму. Предугадать, где она объявится в следующую секунду, казалось невозможным, но Справедливости это удавалось. Он каждый раз верно предсказывал, где должна была объявиться фиолетовая демоница. В какой-то момент, он подбежал к Амелии, схватил её за руку и дернул на себя. В это же мгновенье на том месте, где стояла девушка, взорвался черный дымчатый клочок энергии. — Не теряй бдительности, — только скомандовал он и запустил во вновь возникшую демоницу огненным шаром. Попал. Она горела и верещала нечеловеческим голосом. Похоже она не могла постоянно «прыгать» из одной точки в другую и вымоталась, потратив на это слишком много сил. Хоук с Мерриль этим воспользовались, атакуя заклинаниями. Яркие вспышки, крики демона, взрывы. Все смешалось. Амелия вжалась в угол, чувствуя себя совершенно незащищенной от этого хаоса. А потом все стихло. Следы боя виднелись по всей комнате, а у ног магов лежало тело демоницы. Глаза у трупа были открыты и смотрели в пустоту стеклянным взглядом. Он выглядела почти как человек и это пугало больше всего. Хоук шумно выдохнул. — Будем надеяться, что больше никакие демоны на наши головы не свалятся. Немного переведя дух, все команда пошла обратно в главный зал. Но на полдороги Справедливость остановился и повернулся к Амелии, которая шла чуть позади остальных. — Ты слаба и не можешь за себя постоять, — произнес он так, будто это был приговор. — Знаю, — как можно более спокойным голосом ответила девушка. Ей очень не хотелось встревать с ним в спор. — Если оставить это без внимания, то демоны легко тебя уничтожат, — беспощадно отчеканил он. «А то я не в курсе», — подумала Амелия, но промолчала. Вместо ответа она обошла духа и догнала друзей, не желая продолжать разговор. По середине главного зала из стороны в сторону метался Фейнриэль. Он очень нервничал и постоянно хватался за голову. Увидев Хоука, он буквально подбежал к нему. — Я больше этого не выдержу. Эти крики! Всюду я слышу, как люди умирают в собственных кошмарах, пытаются спастись бегством, перегрызают себе руки, чтобы вырваться… Это мир чудовищ, и они хотят меня забрать. Умоляю, спаси меня! Помоги мне умереть! — взмолился парень. Гаррет только покачал головой. — Если я убью тебя здесь, то только уничтожу твой разум. Ты станешь Усмиренным. — Я всегда этого боялся, а теперь даже не могу вспомнить почему. Не видеть снов, не слышать шепота демонов — это прекрасно! Все равно, что стоять у престола Создателя. Прошу, не медли и вонзи нож мне в сердце! Маг снова отрицательно покачал головой и заботливо, но в тоже время уверенно произнес: — Фейнриэль, ты сильнее, чем сам думаешь. Ты можешь овладеть своим даром. Не дай ему себя уничтожить. Полукровка задумался и тяжело вздохнул, как будто сбросил со своих плеч тяжелый мешок с картошкой. — Да, ты прав. Я справлюсь. Но долийцы не смогут мне помочь, а мать не отнесется благосклонно к моему путешествию. Можешь с ней попрощаться за меня? — Хорошо, — ответил Гаррет. Услышав ответ, Фейнриэль мягко улыбнулся и исчез в яркой вспышке света. Не успела Амелия обрадоваться счастливому концу, как все вокруг потемнело, земля ушла из-под ног, а друзья исчезли из виду.