три месяца спустя март, 2018
Тру лицо ладонями, наблюдая как из нелепо опрокинутой чашки мерно вытекает кофе. Жидкость быстро поглощает поверхность стола, начинает капать на пол. Черная и густая. А я не могу оторваться от созерцания, это заставляет замереть и слышать лишь как стучащие о паркет капли чеканят секунды. Кажется, даже забываю дышать. Слишком глупо. Слишком похоже на то, что поглощало меня всё то время с момента… Удивленный пёс появляется в дверном проеме, поводит своим носом и не решается ступить ближе, не хочет, наверное, упачкаться в свежесваренном, горячем напитке. И громко скулит, заставляя меня вздрогнуть и кинуться, наконец, за тряпкой, чтобы убрать тут всё. Ну, видимо, сам боженька бережет меня от завтрака. Угу, завтрака, да-а, кофе утром, ещё пару стаканчиков днем и так по кругу. Вот и вся еда, шикарнейше. Телефон звонит, вернее вибрирует, я так и не сменила эту дурацкую «Ламбаду» на звонке, но и слышать её уже не могла. Подхватываю трубку, попутно наклоняясь, чтобы затереть кофе и чувствую, как пол плывет подо мной, невольно опускаюсь на колени, чуть ли не в лужу моего несостоявшегося завтрака. Сглатываю, пока подруга что-то трещит на том конце провода, голова нещадно кружится, и я не могу вернуться в норму. — Ева, ты слушаешь? — жмурюсь. — Прости, я тут убираю небольшой потоп, — стараюсь придать голосу веселости. — Что такое случилось? — изумляется. И, кажется, боится за меня, они все за меня боятся, как будто бы из-за предательства любимого человека я обязана наложить на себя лапки. Я их на себя не наложила, когда Лёха вроде как был мертвым, а тут всего лишь Ти. Всего лишь очередная ошибка моего доверия. — Да чашку кофе случайно опрокинула, — фыркаю, это ведь мелочь. — Не обожглась хоть? — я тихо улыбаюсь. — Всё в порядке, не волнуйся, — тут же успокаиваю Элю, а сама опираюсь спиной о стену, и, наконец, понимаю, что земля подо мной перестала раскачиваться. — Лёша приехал, он хотел забрать тебя после пар сегодня, — я хмурюсь. — Зачем? — Узнаешь, — наверняка улыбается сейчас. — Наверное, соскучился… По чему тут скучать? По моему кислому ебалу? По моей депрессии? Или по тому, что я уже больше двух месяцев нихренашечки не жру? Может и рада бы вернуться в норму, но сил не хватает, пытаюсь забить весь свой день чем-нибудь: универ, дополнительные задания, клуб, организация вечеринок/концертов, исследовательская работа. Но ничего не помогает, я не могу так. Кусок в горло не лезет, пробовала уже, а в итоге только накормила унитаз, люблю свой организм. — Ладно, пойду собираться, а то опоздаю… — Ты хоть поела? — настойчиво, требуя честного ответа, но ей всего знать необязательно. — Да, конечно, вот омлет как раз доела, без кофе правда потом осталась, — так воодушевленно, что кажется она верит или позволяет мне думать, что верит. — Ну, кофе ты и по пути перехватишь. Верит, да? По-моему, ни черта. Мы болтаем ещё минуты три, а потом всё же прощаемся. А я боюсь вставать потому, что знаю уже наверняка, что с первого раза это сделать не получится.***
— Ты вообще, блять, ешь хоть что-нибудь? Лёха злится. Потому что, когда я, наконец, выхожу из универа и влетаю в его привычные объятия, он не видевший меня последние две недели ахуевает. Он летал к тёть Лиде, кажется, женщина идет на поправку, я рада. И вот пока он сжимает в руках моё тощее тельце, начинает ругать ещё больше. — Меня не было две недели, принцесса, какого хуя происходит? — не подбирает выражений, только заставляет меня покрутиться в его руках, и фыркает. — Ебанутая, мы едем в кафе, и ты поешь! Меня тоже пугает то, что происходит, но я могу ничего поделать, ей богу не могу. — Нет, Лёш, не нужно, — останавливаю я парня. — Всё в порядке, я позавтракала дома и покушала в универе, всё хорошо. — Да нихуя не хорошо, принцесска, — злится парень. — Тебя ветром скоро уносить начнет, если не уже, блять, чем ты вообще думаешь? — Лёша! — осаждаю парня. — У меня всё в порядке! — Я оторву твоему блондинчику нахер голову, и тебе заодно, ясно? — всё ещё недовольный, как нахохлившийся воробушек, усмехаюсь. — Блондинчик не мой, обратись к Рите, а я ем, успокойся, — его эти аргументы не убеждают. — О, я помню твоё это «успокойся» после того как свалила из Питера сюда несколько лет назад… Херовое воспоминание, Лёш, тогда я выглядела в разы хуже, ты ведь знаешь! (Если на чистоту, я и сейчас выгляжу не лучше, ещё месяца два и всё будет также, как и тогда). — … Такими темпами тебя нужно уже от анорексии лечить, — раздраженно цокает друг. — Ребра кожу-то ещё не режут? — Не режут, — отвечаю недовольством. — И давай уже сменим тему?! — Это всё-таки из-за него? — вкрадчивый вопрос, ну, уж нет, это мои проблемы. — Поедешь бить морду другу? — вскидываю брови, но ни капли изумления, огораживаюсь раздражением и негативом. — Заебали уже заступаться за меня, я сама в состоянии разобраться со своими проблемами, понятно?! Мне не нужна защита, я не маленькая! Окей? Допомогались уже! Стряхиваю его руки со своих плеч и пячусь назад, толкая свою речь. Миронов пытается остановить, соображая, что перегнул палку, для моей нестабильной психики уж точно. — Не нужно! — дергаюсь, когда он шагает ко мне. Мотаю головой и, разворачиваясь, быстрым шагом направляюсь к метро. Голова снова кружится, и дышать тяжело. Но это обязательно пройдет. Как только внутренности заживут, пройдет и это.***
Долго и упорно стою перед зеркалом и выпрямляю непослушные пряди. Волосы никак не хотят укладываться в ту прическу, которую хочу я. Оля уже обрывает мне трубку. Ну, Князева, можно и подождать пару минут. Но девушка настойчива, потому я принимаю вызов и включаю громкую связь, чтобы продолжить играть в парикмахера. — Ты собралась? — Почти, — уверенно отвечаю я, и чуть морщу нос, кажется, и вправду, наконец, желаемое выходит. — Тут такое дело, — нервно начинает блондинка. — Миша хочет меня отвезти, я не говорила ему ещё что нужно заехать за тобой… Но ты можешь поехать на такси если не хочешь его видеть, я пойму… — Всё нормально, — отмахиваюсь я. — Заезжайте, полчаса его общества я переживу. — Точно? Всё ещё помнит, как мы ехали на презентацию альбома Ти? Ахах, ну, теперь-то уже некому волноваться о том, что я нахожусь в одной машине с Князевым и устраивать по этому поводу разборки. — Точно-точно, — фыркаю я. — Через сколько вы подъедете? — Минут тридцать-сорок, наверное, — тут же отвечает девушка. — Я наберу тебя… — Окей, — киваю, хотя девушка и не может этого видеть и сбрасываю вызов. Осматриваю себя в зеркало. Лёха может, конечно, продолжать истерить и дальше, но всё не так уж и плохо. Живот правда кажется прилип к позвоночнику, но это мелочи же, да? Грустно усмехаюсь. Худоба на грани болезненности. На той грани пока это ещё выглядит эстетично. Вздыхаю и отворачиваюсь от зеркала. Надо ещё покормить собаку.***
— Крошка-котенок, — улыбается мне Князев. Но я с усмешкой замечаю почти что ужас в его глазах. Он обрывает внутреннее желание обернутся на сестру и узнать, что со мной происходит. — Я не буду говорить, что рада тебя видеть, не надейся, — цокаю языком и ныряю в салон, Оля следует за мной, обмениваясь с братцем многозначительными взглядами, угу. — Я и не надеялся, киса, — усмехается он, быстро возвращаясь в привычную маску. — Куда едем? Оля диктует ему адрес, а я даже пропускаю мимо ушей название клуба, в который мы едем, оно мне не за чем. Добираемся мы по пробкам почти полтора часа. Что я там говорила, что потерплю его общество тридцать минут? В три раза больше! И как ни странно, но я не то, что терплю, мне вполне себе комфортно. Кажется, всё же пора к психиатру. Мы ловим на всех светофорах красный, собираем, кажется, все пробки города, словно сама судьба умоляет не ехать в тот клуб, в которой нас так уверенно тащит Олька. И я начинаю верить в знаки судьбы и фатализм, потому что, как только мы с блондинкой выходим из авто — я замечаю тачку, хорошо мне знакомую тачку. Чертова черная беха, от одного вида которой коленки невольно подгибаются, я не могу ошибаться. Я принимаю решение быстрее, чем успеваю его обдумать. — Миш, — парень удивленно глядит на меня, ещё бы чуть-чуть и он бы уже сел обратно в машину. — У тебя на сегодня были какие-то планы? — Крошка-котенок, — Князев ухмыляется. — Для тебя всегда свободен. Разводит руки в стороны, и подходит к нам. — Тогда, может быть составишь нам с Олей компанию? Закусываю нижнюю губу, и невольно переминаясь с ноги на ногу, ожидая его ответа. А Князева, кажется, не верит своим ушам. Да-да, Оля, ты всё верно услышала, успокойся. — С радостью, киса, — и подает мне руку, ну, истинный джентльмен, не был бы он таким уродом ещё. Оля, совладав с эмоциями, следует вместе с нами к крыльцу клуба. А я цепляюсь за руку Миши, и верю, что самоконтроль меня не подведет. И не подводит. Надо же было Олиной компашке обосноваться на самых далеких диванчиках. А вот компания Ти, наоборот, у всех на виду. Значит, я была права и машина действительно его. Князев тоже к слову блондинчика замечает, нагло ухмыляется, и прижимает меня к себе поближе, а я не сопротивляюсь. То ли чтобы позлить Кира, то ли потому, что этот самый Кир сидит рядом сотчаянно понимаю — так дальше нельзя…