— Хоть что-то в этой жизни не меняется!
Сие изречение вызывает легкие смешки у всех находящихся в vip-ке. Правда, вот я-то ничего не вижу, зато все видят мою пятую точку. А что, мне вполне нравится, что данную компанию я раз из раза приветствую именно так. Хвала богам, я сегодня в джинсах.
— И я бы сказала, что рада вас сейчас видеть, — цокаю я. — Да, Ади?!
Макс похлопывает моего переносчика по свободному от моего тельца плечу и первым усаживается в компанию. Казах, наконец, проходит к диванчикам, любезно скидывая на свободный мою тушку. Скрип, ну вот, где твоя обходительность с дамами, а?
— Теперь ты рада нас видеть?
Вопрошает Дима, и я понимаю, что первое заключение тоже принадлежало ему.
— Чрезвычайно, — чуть насмешливо тяну губы в улыбке.
Могла бы, наверное, сейчас пожаловаться, что меня оторвали от суперважного занятия: от работы, если быть точнее. Но в итоге решаю опустить эту тему. Тут явно веселее, чем над стопкой бумаг и отчетом.
— Виски? Коньяк? Вино?
Я даже голову немного поворачиваю к сидящему рядом Адилю. Невольно облизываю губы, исключительно от перечисленного ассортимента алкоголя, а не от того, о чем подумал обладатель синих глаз, которые прожигают меня с первых секунд моего появления здесь.
— Угощаешь?
Ага, угощает ли он меня выпивкой в клубе, в котором я работаю, и как сказал однажды Олег 'можешь пить всё, что пожелаешь за счет заведения'? Казах только добродушно усмехается и кивает. Народ снова занят каждый своим, пока я выбираю, чем я буду напиваться на рабочем месте.
— Тогда виски, — выбираю не случайно, потому что именно этот напиток сейчас в стакане Скриппи.
И он любезно салютует мне своим стаканом, и я забираю его. Невольно вылавливаю взглядом даму рядом с Ти. Не Рита. Наверное, я бы должна была удивиться. А как же
собачья верность? Едва не фыркаю.
Утыкаю взгляд в стакан, словно пытаюсь утопиться в этом виски и делаю, наконец, глоток. После больницы я больше не пила. Сегодня я успешно разрушила почти что полуторанедельный сухой закон.
Дама рядом с Незборецким склоняется чуть ближе к нему (а есть еще куда ближе, блять?!), что-то шепчет на ухо. Она что-то шепчет ему, а он цепко держится за мой взгляд. Ой, как нехорошо, Незборецкий… А потом он улыбается, растягивает свои губы в довольной усмешке и позволяет мадам рядом с собой не только взять себя за руку, а и переплести пальцы. Су-у-ка.
— Принцесска-а, — чуть громче тянет Скрип, привлекая мое внимание.
Кажется, последние три минуты он о чем-то со мной говорил. А я с упоением и типа до жути похуистически пялилась на парочку, что напротив нас. Аккуратно и ненавязчиво парень пытается забрать из моих рук стакан, в то время как я вцепилась в него так, что костяшки побелели, ещё чуть-чуть и долбанное стекло точно лопнет у меня в руке.
— Что? — не просто смотрю на Ади, а почти всем корпусом к нему поворачиваюсь. Видимо в стремлении оторваться от развернувшейся картины и не позволить себе чувствовать лишнее. Мазохистка, блять.
— Да не важно уже, — посмеивается тот и делает глоток из стакана, который всё же вытянул из моей цепкой хватки.
Скептически осматриваю рэпера, тот только сипло смеется, видя мое недоумение. Совершенно необдуманно подхватываю его смех (это уже, кажется, подступающая истерика, да-а), так что невольно привлекаю внимание компании. Большинство отвечают мне улыбкой. А кто-то скоро точно просверлит мне дырку в голове. А я скоро точно уебу его спутнице. Стандартный флирт. Её рука. Его колено.
Противно.
Что он хотел мне объяснить? О чем хотел поговорить? О том какую пассию ему стоит выбрать на этот раз? Или Риточка отказалась подсчитывать всех его 'малых'?
Закусываю нижнюю губу и почти что вырываю у Адиля стакан с виски, опустошая его. Скрип хмурится, цокает, выдавая что-то вроде 'для себя так-то наливал'. Но я точно знаю, что ему не жалко. Однажды мы уже распивали виски на двоих.
Старательно одергиваю себя, стараясь не наблюдать, как он тянется к карману джинсов за пачкой сигарет, как вытягивает одну. Просто перестань наблюдать. Но взгляд то и дело тянется к его рукам, пока он отыскивает по карманам зажигалку.
— Кирюш, — спутница дергает его за рукав, привлекая его внимание, и он так и не доносит огонек зажигалки до сигареты. — Можешь не курить при мне, пожалуйста.
Строит просящую моську, и он, блять, соглашается. Кивает, слабо ей улыбаясь, и вылавливает взглядом сначала Диму, потом брата: оба поднимаются вслед за ним. Троица покидает нас. А я всё ещё теряюсь. Не знаю в чем. В том, что ему вдруг не насрать на даму сидящую рядом, как было оказывается срать на меня?
А его милая спутница решается заговорить со мной. Нахуя со мной-то? Далеко не сразу понимаю, что речь идет обо мне и что вообще она обращается ко мне. Не соображаю, и что она переместилась чуть ближе к столу и перестала утопать в диванчике.
— Я Алиса, — чуть улыбается, наверняка повторяя эту фразу во второй или третий раз.
Ещё блин руку мне протяни.
И ведь, блять, тянет!
— Ева, — киваю девушке, но руки её не касаюсь.
Она несколько недоуменно чуть дергает свою ладонь и скептически оглядывает меня.
— Я раньше не видела тебя в этой компании…
Она. Меня. Не Видела.
Дорогуша, а сколько ты вообще в этой компании находишься? День? Два? Неделю? Как давно мсье Незборецкий притащил сюда очередную шлюху?
— Я тебя тоже, — пытаюсь смягчить голос.
Просто очередная кукла, она ведь не виновата, что местный коллекционер тянет в свою постель всё, что движется. Только сейчас рассматриваю
Алису. У неё тоже шоколадные локоны, но кажется несколько светлее моих. Глазки правда голубые. Волосы наверняка крашенные, наверное, поэтому выглядят такими сухими. Вся она из себя такая маленькая, миниатюрная и милая, то что нужно для типа плохого мальчика, который направо-налево разбивает сердца.
Пользуясь тем, что Скрип занят разговором с братиком и чуть отсел от меня, она спрашивает:
— Ты новая девушка Адиля?
Я честно пытаюсь не засмеяться в голос. Не получается. Я снова привлекаю внимание.
Новая девушка Скриппи? Угу. Ошиблась, слегонца так. Разве Ти обо мне не рассказал? Целых две ошибки допустила ведь: во-первых, не новая, а бывшая, и, во-вторых, не Адиля, а того самого блондинчика коево ты минут пять назад гладила по колену.
— Ади-и, — тяну я.
Знаю, что поступаю как сука. Знаю.
— Тут спрашивают встречаемся ли мы, — едва он только успевает обернутся ко мне, как я сразу вываливаю на него сию информацию.
— Мы-то с тобой? — быстро схватывает игру, кидает взгляд на Алису. — Конечно, не зря же я тебя тут на руках таскаю. А вообще в моей жизни место только одной единственной женщине…
И рэпер, насмешливо мне улыбаясь, целует меня в щеку и предпочитает вернуться к приятелю. А вот тупенькая Алиска принимает всё за чистую монету и под 'одной единственной женщиной' мыслит меня. А ещё вижу, что вернувшийся Ти стоит за спиной у своей ненаглядной и, кажется, он слышал конец разыгранного нами с Адилем цирка. Блять.
Мы невольно сталкиваемся взглядами. Ты ревнуешь, малыш-Ти? Кого и к кому интересно…
Через час я уже допиваю вторую порцию виски и чувствую, как алкоголь медленно начинает давать о себе знать. Но идиллию нарушает появившаяся Леночка.
— Ева Александровна, — очень осторожно, боится, наверное, что её пошлют.
Хах, с некоторых пор она вообще опасается компании Gaz'а.
Я только недовольно цокаю, мне не хочется уходить отсюда. Я вполне себе удобно устроилась: практически улеглась на Ади, вернее на его плечо, пока тот приобнимает меня одной рукой, я до жути расслаблена, даже стараюсь игнорировать парочку напротив.
Заставляю себя подняться, Скрип с легким сожалением провожает меня взглядом. Видимо его тоже всё устраивало, и моя голова на его плече и его рука на моей талии, и резко уменьшившееся у него сегодня количество алкоголя. Лена, ты опять всё портишь.
— Ну, что там такое? — я спускаюсь с ней к танцполу.
Выхожу вслед за помощницей в коридор, у центрального входа стоит двое охранников, удерживая парня. В этом самом парне узнаю Никиту, тот самый друг Князева, со свадьбы которого меня тогда забрал Ти. Никки пьян в стельку, а супруги рядом с ним не наблюдается. Уже успели развестись? Или лишь поругались?
— Дим, что тут? — обращаюсь к одному из мужчин в черных костюмах.
Оказалось, что пьяный в говно нынче уже не холостяк решил немного побуянить и покичится статусом, мол можно всё, ага.
— Ник, — обращаюсь уже к представителю золотой молодежи. — Ну и чего ты натворил, а?
В ответ звучит что-то несвязное, о том, что все женщины суки и шлюхи. Я бы согласилась, если бы сама женщиной не была, да.
— Вызовите ему такси к черному входу, Денис поможешь мне его туда довести, окей? — отправляю второго охранника на рабочее место.
И не без помощи Дэна как можно беспалевней отвожу Ника к черному выходу. Не знаю почему поступаю так, наверное, мне банально жаль его, раз женушка его дружит с Ритой, смею предположить, что до статуса «хранительница домашнего очага и примерная супруга» ей очень и очень далеко.
— Не все женщины шлюхи, Ник, не все, — напоследок бросаю ему, когда мы уже с Дэном усадили его в тачку.
— Кроме тебя — все, — кивает парень и укладывается на сиденье. А я со вздохом диктую его адрес, спасибо Князеву и моей шикарной памяти.
Машина уезжает, а мы с Денисом блаженно выдыхаем, хоть тут никаких проблем.
— Я поговорю с Олегом насчет премиальных, — усмехаюсь я, ребята заслужили.
Охранник довольно кивает.
— Без Вашего терпения и тактичности, Ева Александровна, Олег Николаевич давно бы нас уволил.
— Да брось, — фыркаю я. И секьюрити скрывается за дверями.
Вдыхаю прохладный воздух ночи и зябко повожу плечами. И тоже захожу внутрь. Но не прохожу и половины коридора, ловлю что одна из подсобок открыта, просила же Лену их сегодня проверить, превращают, блин, клуб в бордель. И какой черт меня туда потянул? Ну, перепихнулись бы люди и свалили. Но нет же. Я дергаю эту чертову дверь, и чувствую как подкашиваются ноги. Алисочка. Незборецкий. Мне нечем дышать.
Дама в считанные секунды вылетает отсюда, поправляя на своем миниатюрном тельце платье. Вслед за ней отшатываюсь и я. Чувствую как дрожат колени. Жалею о том, что на мне каблуки, а не кроссы. Потому что ноги подгибаются, а глаза застилает пелена. Почему? Почему мне всё ещё больно? Так старательно же убеждала всех, что мне похуй. Блондин соображает быстрее, шагая ко мне. Я снова отступаю.
— Ева, — выдыхает он. Я только морщусь. Как мерзко, точно мое имя теперь изляпано в грязи.
Кажется, он хочет объяснить. Я даже представить не могу, что он хочет мне объяснить и как это вообще можно объяснить. Делаю ещё шаг назад. Презрительно кривлю губы. Мол мерзко это всё.
— Сделай одолжение, Незборецкий, — тяну я, заставляя не дрожать свой голос. — Не превращай клуб, в котором я работаю, в бордель.
Цокаю каблуками спеша оттуда свалить. Как можно незаметнее стираю всё же пролившиеся слезы.
Мне больно, блять, Ти, неужели ты этого не видишь?
***
Блять, долбаеб. Ей же похуй? Похуй же! Сама ведь кричала об этом, сама так поступала. Сама, сука, крутится с Князевым. А я чувствую себя последним мудаком. Наху-у-уй.
И тем не менее пытаюсь её догнать. Мне хватает и половины минуты, чтобы перехватить её за локоть и постараться заставить её обернуться. Но та с такой силой дергает руку, что, кажется, скорее упадет и поцелуется с твердой плиткой пола, чем позволит мне коснуться себя. Всхлипывает. Блять, Керн, неужели эта сцена так тебя цепанула?
Почти убегает, пока я теряюсь в происходящем. Миронов точно уебет мне скоро. Не одному тебе сука, Лёш, важна малая. Поднимаюсь в vip-ку, но Евы там не наблюдаю. Ловлю слегка недоуменный взгляд Адиля и почти что загнанный… Алены? Алеси? Алины? Я, блять, даже имени нахуй не помню. Нахер.
Так же быстро покидаю компанию, как и влетел сюда. Куда она могла свалить? Туалет? После истории с Верстовским она должна его ненавидеть. Направляюсь к кабинету Олега. Ади вроде оттуда её сегодня забирал. И я не ошибаюсь. Но почему-то не решаюсь сразу открыть дверь, слыша приглушенные рыдания.
Это из-за тебя! Из-за тебя она там захлебывается в слезах, долбаеб!
Дергаю ручку, но дверь не поддается. Закрылась? Умная девочка. Стоило бы уже уяснить, что закрытые двери едва ли способны меня остановить. Колочу по дереву. Пока малая по ту сторону заходится в истерике. Блять.
— Что Вы здесь…
Надоедливая Леночка. Как же ты вовремя, идеально.
— Есть еще один ключ? — слишком резко, да и похер.
Недопомощница протягивает мне целую связку указывая на один определенный. Откуда интересно у неё дубликат? А девчонку-то как ветром уносит. Ну и похер. Не попадаю с первого раза в эту дурацкую замочную скважину.
Малая вздрагивает. Стоит у окна спиной ко мне. Я вижу как сотрясаются её плечи от рыданий, но уже приглушенных, кажется, прикрывает рот ладонью пытаясь успокоить себя. Подступаю ближе.
— Ева, пожалуйста, давай поговорим, — касаюсь её плеча, но та отшатывается словно её ударило током.
Слишком неправильная тишина. Между нами висит недосказанность.
— О чём? — слишком резко оборачивается. — О чём ты хочешь поговорить, Незборецкий?! О том, что я случайно стащила тебя с очередной шлюшки? Простите, что помешала, могу дать пару номерков, безотказные дамы, отвечаю…
— Помолчи!
Срываюсь и почти рычу. Нахуй мне не сдалась ни одна из всех этих шлюх. Да и не из шлюх тоже. Если бы ты не была мне нужна, нахуй бы мне не упало таскаться за тобой как побитый щенок в попытках заслужить прощение хозяйки.
— Помолчать, Незборецкий?! — фыркает она, как же быстро истерика сменяется агрессией. — Помолчать?! Ты же хотел поговорить, дорогой! Очень хотел! Вот я и говорю — иди нахер. Со своими разговорами, объяснениями. Что тебе ещё нужно? Мне больно! Ты это хотел услышать?! Доволен? Мне, блять,
больно!
Замолкает, судорожно выдыхая и отворачивается.
— Просто свали отсюда, пожалуйста…
— Сначала ты меня выслушаешь.
Она только сильнее дрожит. Может Миронов был прав? Может мне просто стоило оставить её в покое, сам же, блять, отказался. Сука. Но мне проще, блять, пойти и уебаться об стену, только бы не потерять её.
— А, давай, — разворачивается, делая шаг в мою сторону, слишком срывающийся голос. — Давай, расскажи!
Закусывает нижнюю губу и усаживается на стол, глядя мне прямо в глаза.
— Расскажи!
И решимости как не бывало. Что я ей расскажу? Почему тогда в ебаном парке сказал совершенно не то, что собирался?
— Чего ты молчишь, Незборецкий?! — хмыкает она, а глаза горят нешуточным огнем, теперь её очередь бить. Тянет руку к мобильнику, глядя на время видимо. — У тебя есть десять минут, а потом меня уже будут ждать.
— Тот богатенький ублюдок, от которого я тебя не единожды забирал? — хотел же поговорить и объяснить, блять, ага.
— Он самый, — и этого достаточно. Два долбанных слова, которые выбивают. — Итак, что же я должна знать?
Хотел объяснить причину. Хотел всё расставить по местам. Хотел сделать всё, только бы вернуть тебя, блять, потому что сука весь этот долбанный мир сузился до единственного важного мне, и это, блять, ты!
— Да уже не важно, — фыркаю. Закрываюсь в сарказме. Да как угодно. Совет вам, блять, да любовь нахуй. — И попроси Лёху
больше не обращаться ко мне за помощью, если «он самый» снова решит тебя избить или изнасиловать, или убить твоих близких, окей?
Развожу руки в стороны. Девушка кивает, чуть сжимаю челюсти. Не замечаю насколько больно по ней бьет эта фраза. Мне тоже, блять, больно. Меня это всё заебало.
— Тебя Алисочка заждалась, — непроизвольно дергаюсь, сжимая руки в кулаки.
— Удачи с Князевым, — ехидно улыбаюсь и направляюсь к дверям. — Ты ведь всё равно попросишь объяснений, я знаю.
Я слишком, блять, хорошо её уже знаю. Она сожрет себя и всё же обязана будет прийти, чтобы узнать.
А пока сваливаю я. Забираю Алисочку и уже в дверях клуба сталкиваюсь с Князевым.
— Доброй ночи, — насмешливо улыбается и кивает моей спутнице.
Не отвечаю, просто дотаскиваю куклу до машины и едва успеваю отъехать с ней в один из ближайших дворов.
зачем ты с ней, объясни зачем?
она круче в голове или сверху?
