Школьные зарисовки

      Через неделю должен был состояться важный футбольный матч между их школой и ещё одной школой района за выход в одну четвёртую финала. Спокойно на месте не сиделось никому: ни самим игрокам, ни болельщикам, ни даже тем, кто вообще не собирался идти на матч. В воздухе витало радостное чувство предвкушения и запах нестиранных носков.       Лиза лежала на парте, накрывшись капюшоном своей толстовки, и тихо пускала слюнки на уравнение с двумя неизвестными.       Кузьма, напевая себе под нос гимн Советского Союза, одним глазом косился на доску, а вторым в свой телефон, где они с Даней и Мишей обсуждали в чате важнейшие проблемы человечества, а именно какого цвета футболки должны быть у их команды по Доте.       Джарахов кидался во всех записками, в которых было написано «А ты слышал(а) анекдот про двух геев в бассейне?» От Поперечного пришёл ответ «Я не пойду с тобой сегодня в бассейн», на что Эльдар жутко обиделся и со словами о том, что нужно написать об этом в твиттер, уткнулся в свой телефон.       Милена по десятому кругу обводила глаза чёрным карандашом, а наблюдающий за этим Ларин понял, что есть на свете вещи пострашнее канала Хованского на ютубе.       Юлик уже третий тетрадный лист исписал вдоль и поперёк, не в силах понять, что звучит лучше: Юлий Тушенцов или Руслан Онешко. Придя к выводу, что, наверное, придётся брать двойную фамилию, он с довольным кивком закрыл тетрадку и обратил всё своё внимание на доску, где из пункта А в пункт Б выехали два поезда и всё никак не могли доехать.       Молодая учительница математики обводила класс грустным взглядом гадая, почему в своё время не послушала лучшую подругу и не пошла на курсы маникюра. Тут она заметила одного ученика, чьей фамилии не было у неё в журнале.       – Хабибуллин, ты же не из этого класса?       Ильдар, жутко обрадованный тем, что учительница знает, кто он такой, извинился, низко поклонился и выбежал из класса.       Дарья Олеговна подумала о том, как ей жаль, что такой приятный молодой человек оказался не из этого класса, и вновь вернулась к своим поездам.       Тут в дверь постучали, и на пороге показался Руслан, за плечом которого маячил Кашин.       – Здравствуйте. Мы по распоряжению директора. Забираем на тренировку игроков команды, – он подошёл к учительнице и вручил ей письмо. – Одна восьмая финала, сами понимаете.       – На кону одна четвёртая, а потом и одна вторая, – выступил вперёд Даня, притоптывая на месте от нетерпения.       – Странные вы какие-то, – сказала Марьяна, откладывая в сторону зеркальце. – Восемь же больше четырёх, и тем более двух. Вот и будете первыми.       В полнейшей тишине раздался громкий стук. Ларин, приговаривая «За что мне всё это?», упал головой на парту.       Все молча покосились на Рожкову и та, с криками «Люди, почему вы такие жестокие?!», под оглушительный хохот выбежала из кабинета, размазывая по лицу сопли и блеск за триста долларов. Что из этого было блеском, а что соплями сказать было трудно.       Дарья Олеговна села за свой стол и, взяв чистый лист бумаги, принялась писать заявление на увольнение. В конце концов, пойти на курсы никогда не поздно.