Полюби моё уродство

Учиха Саске редко видел сны, но, когда это случалось, любил заглянуть в сонник. Не то, чтобы верил — просто на всякий случай. «Если вы видите растущие незабудки — это предзнаменование, обещающее появление в вашей жизни настоящей любви; очень редкого и трепетного чувства, которое вы пронесёте через всю жизнь.» Учиха со злостью закрыл книгу: он ненавидел подобные предзнаменования. Он давно решил и свыкся с мыслью, что не достоин светлых чувств. Настроение, которого и так не было, стало ещё хуже. От одной только мысли о любви испортился аппетит. Время выходить. Омега всегда шёл в школу один: ждать и опаздывать по чужой вине не в его стиле. Но сегодня всё пошло не по плану. Он почти дошёл до школы, — не хватило каких-то ста метров, когда на тропинке он увидел котёночка и его сердце сжалось. Он побежал в противоположную от школы сторону за кошачьим кормом. Накормив кису, парень поклялся, что на обратном пути заберёт её к себе. Это была маленькая-прималенькая кошечка, только что появившаяся на свет; она была полностью чёрная, а глаза ярко-жёлтыми. Накормив «ребёнка», юноша посмотрел на время. Он успевает к третьему уроку — могло быть хуже. Прибавив шаг, омега оказывается на территории учебного заведения. POV Саске Поднимаюсь на третий этаж и чувствую что, что-то не так. На несколько секунд меня парализует страх. Я боюсь, что у меня началась течка, но, к счастью, это не она. В ноздри бьёт новый, незнакомый и очень сильный аромат. Может, новый учитель? Не знаю, кто — знаю только то, что это очень сильный альфа. Меня напрягают две вещи: первая — запах исходит из кабинета, где у меня должен быть урок; вторая — меня пугают и манят столь сильные феромоны. Подобное со мной впервые, но я же омега, желание секса записано в моей крови. Вот только я сильнее своих желаний. Открываю дверь. Вокруг пацана на второй парте столпился весь мой класс. Походу новичок. Не знал, что мои ровесники могут пахнуть, как настоящие мужчины — неудивительно, что я растерялся. Обхожу тебя, даже смотреть на тебя не хочу. Мне неинтересно. — Привет, я Узумаки Наруто. — Встаёшь и протягиваешь руку. Как мило. Пацан, мне плевать, как тебя зовут: ты мешаешь мне пройти к моему месту. Громко фырчу, демонстративно обходя новое «препятствие». Походу, ты немного в шоке, но я буду шарахаться от тебя, как от чумы. Мне не нужны неприятности. — Не обращай на него внимания, он всегда такой. — Спасибо, Сакура-чан, наша Королева красоты. Я даже рад, что наша ненависть взаимна. Я сижу за последней партой у окна, ты на второй у стены. Хули тебе сюда смотреть? Отвернулся, наконец-то, — думал, не дождусь. — Зачем ты так, он же новенький. — Хината смотрит осуждающе. Закатываю глаза: твои нотации такие скучные. Твоя робость и скромность мешают; ты хочешь, но не можешь к нему подойти. Торчать со мной — твоё наказание. — Проповеди дома читать будешь, мне — не стоит. — Обижаешься, но иначе бы не заткнулась. Я знаю, что твоя семья состоит в религиозной секте; знаю, что в детстве над тобой издевались; знаю, что ненавидишь, когда напоминаю. Время перевести тему. — Смотри, как Харуно стелется, она ж ща потечёт от перевозбуждения. Кстати, как считаешь, новенький любит секс вчетвером? Сакура-то у нас любительница... повстречаться не с одним. — За меня говорит зависть, но тебе смешно, ты хихикаешь. Я рад, что ты больше не злишься. С тобой сложно, ты слишком правильная. С Хинатой всё ясно, но... — Что Карин от него нужно? — Красноволосая даже Харуно отпихнула. Бойкая бабища. — У них одинаковые фамилии — они сверяют родословные. — Боже, сохрани его душу. — Саске!!! — Забыл, что ты не переносишь богохульства, но мне искренне жаль парня. — Я не верю ни в Бога, ни в какие другие силы. Я молился, упрашивал, просил остановиться, но посмотрите на моё тело — мне никто не помог. Где носит этого чёртового Хатаке Какаши? Хочу, чтоб этот балаган прекратился. Нет, ну, вот правда, уже десять минут от урока. В класс заходит сенсей. Наконец-то. Я уж думал, что помру. Погружаюсь в урок, мне интересна вся школьная программа. И я пялюсь на новичка. Мне просто любопытно, откуда у него такая широкая спина и плечи. Тупой качок, его подкаченная фигура не даёт сосредоточиться.

***

-Динь-дон-динь-дон. Ко мне подлетает Карин и начинает наперебой рассказывать об альфе. Она выяснила всё, что только можно. Во-первых, они не родственники. Во-вторых, его семья переехала из-за повышения отца. Его отец — Минато Намикадзе — важная шишка, отныне глава острова. Его мать — Кушина Узумаки — врач-инфекционист. Про его старшего брата, Кураму, мало, что известно. — Мне не интересно. — Ложь. — Да ладно тебе, смотри, какой красавчик. Он с детства занимается регби. — Теперь понятно, откуда такие мускулы. — Саске, неужто ты ничего не чувствуешь? Он такой классный. А запах? За такой запах сажать нужно!!! Всё, я решила, отныне — это парень моей мечты!!! — Надо бы ей кое-что напомнить. — Вчера ты говорила, что встретила своего истинного в Норвегии. Ты собиралась закончить школу, переехать к нему, расписаться и родить двоих детей. — Ты в ужасе. Ещё один ответ на вопрос, почему я не верю в любовь. — САСКЕ!!! ТЫ НИ ЧЕРТА НЕ ПОНЯЛ! Я ЖЕ ПРОСТО... МНЕ ЧТО, УЖЕ ПОСМОТРЕТЬ НЕЛЬЗЯ?!? МОЖЕТ, МНЕ ГЛАЗА ВЫКОЛОТЬ?!? — За что так громко? Хорошо, что твой ор нечленоразделен, иначе, меня бы ждал двойной стыд. Красивый и богатый — Наруто Узумаки, я ненавижу тебя!!! Меня бесит, что у кого-то есть всё, а кто-то я. Зависть — мой смертный грех. Я завидую всем, всегда. Конец POV Саске Парень бесился, что рядом с ним появился такой сильный альфа. Подавляй - не подавляй омежью сущность, она рано или поздно даст о себе знать. Юноша еле дождался конца учебного процесса. Завтра он выпьет в два раза больше таблеток, а пока надо распрощаться с подружками и подобрать бедного котёночка, который уже успел полюбиться. Котёнок, как и ожидалось, ждал на месте. Взяв «зайку» на ручки, брюнет направился к квартире. Он любил животных: они честные и не предадут. Омега часто подбирал на улице бездомных, вот только они либо гибли, либо находились их незадачливые хозяева. Неся бродягу домой, Учиха чувствовал скорое расставание, но, пока этого не произошло, он будет заботиться о ещё более слабом, чем он, существе.