Полюби моё уродство

Спустя три недели на уроке каллиграфии. POV Наруто Я красавчик. Пока себя не похвалишь — никто не похвалит. Я понимаю триумф тамплиеров, когда им удалось наладить контакт с аборигенами. Поясняю: мистер «отъебись» стал со мной здороваться. На это ушло много времени, сил, невосстанавливающихся нервных клеток. Мне неудобно сравнивать его с собакой, но я вспомнил овчарку деда (сумасшедшая псина), вспомнил поведение Саске и провёл аналогию. Методом проб и ошибок выяснил, что больше всего его бесят прикосновения. Вуаля! — дрессировка от Узумаки Наруто готова. Не здоровается — начинаю лапать (не подумай лишнего, я не извращенец!). Уши заворачивались трубочкой: выражается хуже бомжа-алкаша, но я терпеливый и настырный (полезные качества, а ещё скромный). Больше мата — больше касаний. Один раз мне заехали в челюсть — я ответил. Мне до сих пор стыдно: Учиха хрупче, чем выглядит (из-за тоны тряпья нихуя не разобрать), такой лёгенький и тоненький. Прям мимимими (терпеть не могу это слово, а это вообще слово?). С того дня мы здоровались (понял, что не отстану.) Я перестал его трогать. Честно, мне этого не хватает. Было забавно. На этом череда «грандиозных» побед оборвалась. За три грёбанные недели, —за три! (да мне любая через час даёт), — единственное, чего я добился — жалкое «утра». Даже не «привет», а «утра». Как констатация факта. С ним сложно, от того и увлекательно. Люблю болтать, хочу болтать. Не отвечаешь, но ловишь каждое слово — такой смешной. Рассказываю весёлые небылицы, хочется рассмешить, увидеть на вечно хмуром лице улыбку. Какая она? — Может, улыбнёшься? — Люблю наклониться и пошептать на ушко — сто процентный варик вывести из себя. А ещё мне нравится шампунь: яблочко с чем-то там — это так мило, такой детский запах. — Может, заткнёшься?! — Наверное, он просто не знает, что такое улыбка. Надо показать. Беру за щёки, растягиваю. Бог ты мой, шо за хуйня вышла (руки из жопы). Ахахахаха! Блэд, на помощь! Я разозлил хищника! Шо за дикая кара — плевать в лицо, выдирать волосы, щипаться? Смеюсь, замечаю на потрескавшихся, розовых губах ухмылку: ему тоже весело, правда, от моей тупости, но это не важно. Я счастлив! Разглядываю: ему идёт — такой красивый! Смотрю в глаза, наши взгляды встретились. Попадаю в плен чёрного обсидиана. Яблоки заблагоухали — это не шампунь. Ощущаю себя в запретном саду. Хочется раствориться, уйти с головой. Мне кажется, что мы одни, одни во всей вселенной. Я в раю. — Динь-дон-динь-дон. — Звон портит красоту момента. Ты встрепенулся, оправился от наваждения, а я? Я до сих пор во сне: смотрю как кидаешь вещи, убегаешь — меня не отпускает! Яблоки исчезают, но остаются в моём сердце, — их не забыть. Что это было? Закрываю лицо, падаю на парту. Вокруг меня образовалась толпа фанатов. Они верещат, но мне на них наплевать. Мне на всех наплевать, кроме тебя!

***

Саске ушёл с последних уроков (ожидаемо). Хината удивилась, но дала его номер и адрес. Теперь мне нужна Карин. POV Саске Я утонул в голубом ручье, потерялся в ярком небе. Лёгкие сгорают, сердце бьётся — я так больше не могу! Звонок отрезвляет. Ты всё понял. Мне страшно — убегаю. А что ещё мне остаётся? Залетаю в уборную, опускаю лицо под ледяные струи. Цитрусы держат, сковывают, притягивают; хочется вернуться, прижать, поцеловать. Я не контролирую ни тело, ни желания — это отвратительно! Ненавижу глупые инстинкты, феромоны, тебя!

***

Я дома. Кормлю кисуню, глажу. Вода в ванне почти набралась (необходимо подумать, просто подумать). Трель дверного звонка оглушает. Кого это нелёгкая принесла? Неужели... — Мадара... — Здравствуй, любимый... племянник (акцент на любимом слишком очевиден, впрочем, всё как всегда).