***
В качестве наказания пришлось убираться в Большом зале, но Гарри не особо сопротивлялась — большинство ее друзь-союзников пришло на помощь. Фред, Джордж, их друг Ли, Гермиона, Луна, Невилл, Джинни и Рон… Было даже весело. Сделать из уборки игру, препираться между собой, болтать, смеяться… По окончанию Фред и Джордж, закинув руки ей через плечо, отвели ее в сторону. — Прошу, протеже, твоя обещанная Карта Мародеров, — вручил ей кусок пергамента Фред. — Для активации произнеси ‘Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость! ’ Джордж прикоснулся палочкой к пергаменту, и тот ожил — только вместо карты Хогвартса, как в прошлый раз, на нем появились слова.Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют свое новое изобретение — Карту Мародёров
— Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, — вздохнул Джордж, поглаживая карту. — Мы стольким им обязаны. — Великие люди, без устали трудились на благо грядущих поколений проказников, — торжественно произнес Фред. — О, — опомнился Джордж. — Не забудь стереть карту после использования- — А не то кто другой узнает ее секрет, — предупредил Фред. — Просто коснись палочкой еще раз и скажи ‘Шалость удалась! ’ И она исчезнет. — Что ж, дорогая Гарри, — сказал Фред голосом Перси. — веди себя хорошо. — До встречи, — подмигнул Джордж. Гарри ухмыльнулась в ответ.***
Спустя несколько недель, Рон подначил Гарри у входа в кабинет Трансфигурации: — Не забудь спросить у МакГонагалл про Хогсмид. Гарри бросила взгляд в его сторону, пожав плечами. — Хорошо, — пообещала она, садясь рядом с Гермионой. По окончанию урока МакГонагалл обратилась ко всем: — Минуту внимания! Поскольку все здесь — ученики моего факультета, не забудьте принести мне разрешения на посещение Хогсмида до Хэллоуина. Без разрешения ходить в Хогсмид запрещено! Невилл поднял руку: — Профессор, я-я кажется потерял- — Ваша бабушка отправила его сразу мне, мистер Долгопупс. Она посчитала, что так будет надежнее. Если на этом все, то вы свободны. — Подойди к ней, — настоял Рон. — О, но-, — начала было Гермиона. — Давай, Гарри. Подождав, пока другие ученики уйдут из класса, она подошла к столу МакГонагалл. — Да, Мисс Поттер? — Мои опекуны отказались подписать разрешение, утверждая, что мне запрещено развлекаться. Я надеялась, что, может, вы бы могли… — Боюсь, что нет, мисс Поттер. Вы слышали, что я сказала. Без разрешения никаких походов. Таковы правила. Родитель или опекун должен дать письменное разрешение. Сожалею, мисс Поттер, но я не могу ничем помочь. Поторопитесь, а не то опоздаете на следующий урок. Гарри сжала губы, ничуть не удивленная ответом МакГонагалл, а ее лицо приняло непроницаемое выражение: — Я вас прекрасно поняла, профессор МакГонагалл. Мораториум не удержался, произнеся конец фразы язвительным тоном, после чего Гарри развернулась и ушла из кабинета. Том нахмурился, в то время как Гарри прошла мимо своих дру-союзников, черт подери! — Что еще за ‘мне запрещено развлекаться’? — ошарашенно спросил он. Поначалу Гарри думала не обращать на Тома внимание, но тут она вспомнила урок Локонса о вхождении в доверие журналистов. О вхождении в доверие, точка. Прежде чем требовать чьего-то доверия, доверься сама хоть немного. — Мои опекуны… — она запнулась, разыскивая подходящие слова, — не любят меня. Мягко говоря, упрекнул Мораториум. — Я… — прервалась Гарри, отвернувшись от Тома и прислонившись к стене. — Большую часть моей жизни я провела в чулане под лестницей и… Гарри с невероятным трудом давалось признание, особенно человеку, который ей не особо нравился, да и она ему не слишком доверяла. Но, возможно, по этой же причине разговор давался ей проще. Потому что иногда легче признаться в чем-то незнакомцу, нежели близкому человеку. — … я часто была козой отпущения, — тихо завершила она. Лицо Тома не выражало никакой эмоции, его пальцы судорожно дергались: — То есть? Дрожащими руками Гарри приподняла сзади рубашку и повернулась к нему спиной. Напряженная тишина. — Понятно. Гарри опустила рубашку, сцепив вместе руки. Было невыносимо странно и ужасно неправильно показывать это кому-либо. Она никогда и никому не собиралась рассказывать, но ей надо проявить честность, если она хотела получить ответы на свои вопросы. К тому же он не считался — такой себе из него сейчас человек был. Просто думай о нем, как о невежественном Мораториуме. Почему-то от этого стало легче: — Я сразу поняла, что в их глазах никогда не стану хорошей девочкой. Что плохиша никогда не наказывали. Что он ни разу не проиграл, не то что я- не то что хорошая девочка. Ты спрашивал про Мораториума. Мораториум… Мораториум это я. Я создала его, когда устала от поражений, наказаний и отношения ко мне. Он, он был- есть… Гарри замолкла, опустив глаза вниз. — Они все еще…? — Не так откровенно, — прошептала она. — Они боятся меня. Так что они стали равнодушными. Том посмотрел в другую сторону, его лицо по-прежнему не выражало никаких чувств: — Понятно. Гарри прочистила горло: — Это не важно. Она повернулась с целью пойти на грядущее занятие: — Мне пора бежать, а то я опоздаю. — Тебе поэтому не нравятся взрослые? Гарри застыла. — Ты терпишь их, но я заметил разницу. Ты гораздо осторожнее ведешь себя с людьми зрелого возраста, чем с учениками или пожилыми людьми, — смотря в глаза Гарри, произнес Том. — Вот почему Квиррелл вызвал у тебя подозрения — не только из-за шрама, ты сама искала причины не доверять ему. Вот откуда твоя дерзость к Снеггу на первом уроке зельеварения, не так ведь? Ты проверяла его. Он напомнил тебе о них, и ты решила посмотреть, насколько далеко идет сходство. И сейчас, с МакГонагалл, ее ответ тебя не удивил. Ты ожидала, что она тебя подведет. — При встрече с каждым взрослым ты ищешь повод сомневаться в них или их использовать, — с непроницаемым лицом продолжал Том. — Либо они полностью под твоим контролем, либо ты разыскиваешь причину для недоверия или осторожности по отношению к ним. Гарри обернулась, встретив взгляд Тома с таким же непроницаемым выражением: — А профессор Дамблдор? — Ты и ему до конца не доверяешь. Он тебе нравится, и именно поэтому он тебе тоже не нравится, — мягко ответил Том. — И как ты об этом знаешь? Кто ты такой, чтобы- — Я знаю, — прошептал Том. — Потому что я был- я- я такой же, как и ты. Гарри выпучила глаза, осознав скрытый смысл его слов. — Ты был- твои опекуны- — Поторопись, — прервал Том. — Опаздываешь. Гарри медленно кивнула, задержав на секунду взгляд на Томе. Затем развернулась и ушла на урок.***
Утром 31 октября Гарри проснулась вместе со всеми и пошла завтракать, равнодушная к наступающему походу в Хогсмид. — Не могу поверить, что ты не пойдешь, — сказал Невилл. — Может тебе чего-нибудь принести? — предложила Луна. — Не, не. Спасибо. Да, я к вам не присоединюсь, но это вовсе не значит, что я не пойду. — О, Гарри, но это же опасно! — испугалась Гермиона. Даже Драко, казалось, забеспокоился: — Там снаружи Блэк и Дементоры, тебе не стоит покидать замок в одиночку. — Не беспокойтесь, — отмахнулась Гарри. — Меня они не сильно волнуют. Раздражают, да, но не волнуют. — Ну конечно, — вздохнул Рон. После того, как ее друз- ЧЕРТ ПОДЕРИ! СОЮЗНИКИ!— ушли, Гарри побродила некоторое время по коридорам, прежде чем направилась к туннелям. Вдруг из одного из кабинетов раздался голос: — Гарри? Она остановилась, повернулась и увидела профессора Люпина, выглядывающего из кабинета. — Что ты тут делаешь? — спросил Люпин. — А где твои друзья? — Хогсмид. — А-а. Не хочешь зайти? Мне тут принесли гриндилоу для нашего следующего занятия. — Кого принесли? Она зашла в кабинет вслед за Люпиным. В углу стоял огромный аквариум, к стенке которого изнутри прижалось лицом болотно-зеленого цвета существо с рогами, корча рожи и виляя пальцами. — Водный демон, — пояснил Люпин, задумчиво глядя на гриндилоу. — Особых трудностей не должен доставить, особенно после капп. Сложность в том, чтобы вырваться из его хватки. Заметила его чрезмерно длинные пальцы? Сильные, но крайне ломкие. — Что-то тут не сходится, — заметила Гарри. Уголки его губ дернулись: — Хочешь чай? Я как раз собирался себе сделать. — Давайте. Люпин коснулся чайника волшебной палочкой, и внезапно из носика вырвался поток пара. — Присядь. Похоже, что чай остался только в пакетиках. — Я не против, — сказала Гарри, опускаясь на стул. Том подлетел рядом к ней, усевшись в воздухе, скрестив ноги. В дверь тихо постучали. — Проходите, — позвал Люпин. Внутрь вошел Снегг со слегка дымящимся кубком в руках, остановился, увидев Гарри, и прищурил глаза. — А, это вы, Северус, — улыбнулся Люпин. Гарри уставилась на зелье. — Спасибо огромное. Будьте добры, поставьте на стол. _ А это не волчье противоядие ли?_ Том, сузив глаза, изучил субстанцию в кубке: — Ты права. Снегг поставил кубок на стол, его глаза бегали между Гарри и Люпином. — Я показывал Гарри гриндилоу, — любезно произнес Люпин, указывая рукой на водного демона. — Прелестно, — сухо ответил Снегг. — Выпейте прямо сейчас, Люпин. — Да, да, конечно. — У меня полный котел зелья, если вам понадобится еще. — Наверное, завтра надо будет выпить еще. Спасибо, Северус. — Не благодарите, — сказал Снегг. Посмотрев на двоих пару секунд, он вышел из комнаты. Когда он пропал из виду, Гарри приподняла бровь: — Вы — оборотень? Улыбка Люпина исчезла с его лица: — Что, прости? Гарри махнула рукой в сторону зелья: — Волчье противоядие. — Как ты опознала…? — Однажды довелось сварить, — призналась Гарри. — Раз где-то в месяц я выбираю случайное зелье и пробую его сделать. Неплохое развлечение. А волчье противоядие я запомнила, потому что Базилевс долго жаловался на запах. — Ты умеешь его варить? Сама? — глаза Люпина расширились. — Впечатляющий результат. — Да не особо, — обходительно ответили Гарри с Томом — последний вполголоса. Гарри сдержала улыбку. — Единственная причина, по которой так мало мастеров Зельеварения, в том, что оно требует концентрации и времени. И большинству сложно держать фокус на чем-то одном долгое время, а еще большее число людей не может нормально следовать инструкциям. Люпин слабо улыбнулся: — Наверное, ты права. — Мне без разницы, оборотень вы или нет. — призналась Гарри. — Вы хороший учитель, у вас нет зла и жестокости. И то, что пару раз в месяц у вас вырастает шерсть и когти, этого не меняет. — Какой тактичный взгляд на ситуацию, — мягко произнес Люпин. Гарри моргнула: — Неа. Так оно и есть на самом деле. Не думаю, что вы хотели стать оборотнем, так что с чего мне винить вас за то, в чем нет вашей вины? Зачем мне обижаться на вас? Кроме того, я не боюсь оборотней. Ну и мой питомец легко вас отметелит, что тоже немного успокаивает. — Хотел бы я на это посмотреть. Стая оборотней против Базилевса, — фыркнул Том. _Базилевс их разнесет в клочья. Слишком просто для него._ — Ага. Я бы хотела посмотреть, как он сражается. Ни разу не видела его в драке. — Твой питомец? Играя с которым, ты позабыла о времени? — поинтересовался Люпин. — Могу ли я спросить, что он за животное? — Только если вы никому не расскажете, — нежно улыбнулась Гарри. — Обещаю, — официальным тоном ответил Люпин. — Это василиск. В прошлом году, когда открылась Тайная Комната, я ее нашла, а там внутри был василиск. Он стал моим спутником. У Люпин челюсть отвисла: — Чт-что? Как ты…? — Раз уж я знаю ваш секрет, то расскажу вам один из моих, — не долго думая, сказала Гарри. — Я — змееуст. Понимание отразилось на лице Люпина, и тот кивнул: — Вот оно как. И Дамблдор разрешил тебе…? — Профессор Дамблдор проинформировал меня, что василиск целиком принадлежит мне, — ярко улыбнулась Гарри, думая о дорогом ей питомце. — А когда я стану взрослой и смогу жить отдельно, то куплю огромный участок, чтобы он смог жить рядом со мной. Вместе с Клювокрылом, конечно же. — Хагрид упоминал об этом. По его словам, на каждом собрании вашего клуба ты сразу идешь к гиппогрифу и проводишь на нем все время, — усмехнулся Люпин. — Ага. Он еще разрешает мне ухаживать за ним и щедро ласкать его, — радостно призналась Гарри. — Как же ты любишь животных, — вздохнул Том. — Я рад, что ты счастлива, — улыбнулся Люпин. Гарри удивленно моргнула: — Что? Счастлива? С чего вы это взяли? Люпин показал рукой на ее лицо: — По тебе это видно. Ты действительно любишь своих питомцев. А они приносят тебе счастье. Гарри задумчиво уставилась в другую сторону. — Что? Раньше не доводилось такое чувствовать? — подтрунил Люпин. — Неа, — тихо, в раздумьях, ответила Гарри. — По крайней мере не так, как когда я о них думаю. Когда тепло изнутри. Вновь улыбка ушла с лица учителя, и он в недоумении посмотрел на Гарри. Гарри прокашлялась: — Меня тут заинтересовало… Этим она успешно сменила тему разговора. Как ни странно, Гарри в итоге не пошла в Хогсмид, потеряв счет времени у Люпина. Она решила, что Люпин ей очень нравился.