Пари

Роман придумал даже не танец на шесте, а что-то типа стриптиза наоборот. Хоть и возле шеста. «Наверняка насмотрелся мультика „Ограбление по…“» — подумал я, когда Роман обнажил перед нами глубины планов громадья. Мне предстояло выйти в одних, так их, перетак, стрингах и, как можно соблазнительнее изгибаясь, одеться, попутно извиваясь и загибаясь буквой зю на пилоне. «Ну я попал, — думал я тогда, — дома такое точно не порепетируешь!» И мало того, что я должен был исполнить стриптиз наоборот, Роман счёл необходимым добровольно-принудительно отправить меня на курсы. Блинский блин! Мало того, что кроме меня там не было ни одного парня, так ещё вдобавок ко всему, Маша, прослышав об этом, начала меня встречать после занятий, превентивно позыркивая на всех, кто оказывался в пределах досягаемости. Ей, видимо, надоело ждать поползновений с моей стороны, поскольку по возвращении из следующего тура она встретила меня едва ли не у трапа самолёта и куда-то помчала на такси, даже не поинтересовавшись моими мнением и желанием. В дороге меня начали догонять СМСки с советами от ребят. Содержание некоторых из них было таким, что у меня начали дымиться кончики ушей. От греха подальше я даже отключил телефон. Маша привезла меня к себе на дачу. Ну, разумеется, день-то рабочий, и родители в городе. Этот тур был абсолютно безумным. В некоторые дни у нас было по два шоу в день. Мы едва успевали переезжать из города в город. К концу тура мы, ну я-то точно, едва передвигали ноги. Постоянно хотелось спать. О еде я уже не вспоминал. На сцену мы выползали на автопилоте, и только энергия зала позволяла нам дожить до второго отделения. Ну, а тогда открывалось второе дыхание, и последняя часть концерта, как обычно, проходила на ура. Я прекрасно понимал, какие наполеоновские планы строила в отношении меня Маша, но сейчас я рад, что тот день закончился именно так, как он закончился. На даче не оказалось света. Уезжая, родители на всякий случай привернули рубильник. Но не тот, что над счётчиком, а другой, находившийся на улице, в будочке-сарайчике. Не любившей строительные работы на даче Маше, разумеется, знать о втором рубильнике было неоткуда. Я был настолько вымотан, что сразу плюхнулся на диванчик, предоставив Маше разбираться с поисками электричества. Я решил дать ей пострадать, а потом явиться супергероем-спасителем и предложить растопить печку и на ней сготовить ужин. С мыслью, что вот прямо сейчас я встану и героически разрешу возникшую проблему, я вытянулся на диванчике и… проснулся уже утром в той же позе, но уже под двумя одеялами. Маши в комнате не было. За окном шёл дождь. То, как мы по телефону со стремительно тающей зарядкой объясняли таксисту, как нас найти в садоводстве, где нет ни названий улиц, ни номеров домов, можно излагать отдельной историей. И как на ближайшей репетиции стебались надо мной парни, когда я появился с разбитой скулой и повязкой на руке. Это голодный я, наконец-то завидев подъезжающее такси, резво рванул по мокрому крыльцу на мокрую же траву и нехило так навернулся. Такси в тот день развезло нас по домам. Вот только Маша, похоже, на меня ужасно обиделась.