Пари

Вторая ночь в гостинице тоже весьма способствовала привыканию к обнимашкам. Так было и теплее, и комфортнее. Утром я бегом проводил Машу на поезд, благо что для этого требовалось лишь перейти площадь. Уже в автобусе, когда я подсел с извинениями к Вадику, то с изумлением услышал, что тот обе ночи погибал от жары в номере Игоря и Альфреда. Когда нас привезли обедать, я узнал, что половина ребят, так же как и я, оказались в номерах с едва тёплыми батарейками и были после жалоб переселены в то же крыло, что и Игорь с Альфредом. Единственным, кто остался там, куда его поселили, был я. Через пару дней после отъезда Маши я от нечего делать залез на фанатскую страничку. Стыдно сказать, для того, чтобы получить доступ к части тем, мне пришлось пасть столь низко, чтобы зарегистрироваться! Ради того, чтобы не спалить своё мыло, мне даже пришлось завести второй почтовый ящик. Дабы поддержать мировое равновесие, я зарегистрировался как «Элеонора Z». Раз они там все считали меня геем, я решил притвориться девушкой. Тем более, что чисто мужских ников в списке пользователей я не нашёл и десятка. Рылся в форуме я долго. Тыкался по разным темам. Дивился безграничности фантазии некоторых, но в итоге нашёл. Некая «Маша да не ваша» выложила наш с Машей селфик, заретушировав на нём себя. Рядом с довольным мной явственно виднелась прикрытая одеялом хрупкая девичья фигурка. К концу пятидесятистраничного обсуждения фанатское сообщество склонилось к двум версиям: Димочка Сергеев для конспирации заплатил какой-то девахе за постановочное фото, и Дима не шифруется, он просто би и спит с тем, кто попадёт под руку. Пардон, под член. Самое смешное, что ещё недавно циркулировавшие по фанатскому форуму слухи о подкинутом мне младенце в шали и о наличии у меня поколачивавшей меня за походы «по фанаткам» девушки, уже были позабыты. Как я потом узнал от ребят, были гостиницы, где всех всегда селили только по одному, хотя, разумеется, были и те, где с бронированием происходили вечные запутки и непонятки. В тех случаях, когда предстояло заселение в давно известную и проверенную гостиницу, и находилась эта гостиница не на другом конце страны, многие ребята беззастенчиво пользовались ситуацией, и к ним приезжали жёны и подруги. Так что Маша со своим визитом не оказалась в этом деле первооткрывательницей. Просто в отличие от других, она явилась тогда, когда сама сочла это нужным и никого не поставила в известность. В один из вечеров я убедился, что и Вадик пользуется этой негласной возможностью. Влетев с разбега в его почему-то незапертый номер, я обнаружил прикрывшуюся при виде меня одеялом парочку: Вадика и того самого парнишку с длинной чёлкой, Машиного «крестника». Пробормотав: «Двери надо запирать, обормоты», — я оперативно свинтил в коридор. *** По весне Степан, самый крупный и габаритный из всех, тот самый, который сушил на плафоне футболку, внезапно сделал неожиданный пирует: решил сменить амплуа, согласившись стать зицпредседателем каких-то «Рогов и копыт». Я предположил, что со всё увеличивавшимися габаритами ему просто было тяжело на сцене, но «Рога и копыта»… Ребята пытались его отговорить, но ничего не вышло. Лёне Косорезову гипс сняли уже давно, но всерьёз нагружать ногу пока было нельзя. Поэтому Роман решил взять ещё двух новичков. Решение, с какой стороны ни посмотри, правильное и вполне логичное. Новичков поручили остававшемуся без дела Лёне, как когда-то Лёше поручили нас с Альбертом и Богданом. В те дни, когда мы были в Питере, прошло несколько репетиций и прогонов. Всё шло гладко и спокойно, ничто не предвещало сюрпризов. Новеньких звали Игнат и Михаил. На первый взгляд, вполне нормальные ребята, адекватные, трудолюбивые, имевшие немалый опыт выступлений. В отличие от меня. И старше, разумеется. Но такого номера, как откололи они, никто не ожидал. Когда минут за пять до выхода на сцену, стоя за кулисой, я обернулся, то при виде подошедших новичков просто обалдел. В то мгновение я понял, что чувствует сержант, орущий на нерадивых салаг на плацу. Оба парня были накрашены. Нет, НАКРАШЕНЫ. Накрашены как портовые шлюхи. Стоп… Откуда в моём тогдашнем лексиконе подобные выражения? У парней были чёрные тени от верхнего кончика век до бровей. И дальше. До ушей. Нет-нет, я был в курсе про сценический макияж, но то, что я перед собой видел, было явным перебором. Взгляд направо. Налево. В углу — ведро и швабра с длинным сиреневым мочалом на конце. В памяти всплывает старый французский фильм и уборщица, полощущая такую же сиреневую шевелюру Пьера Ришара в ведре. Но, увы. Воды в ведре не обнаружилось. И вот тогда я моментально осознал несколько вещей. Первое, что вымыть двоих за оставшееся до выхода на сцену время я банально не успел бы, даже если бы в ведре была вода, и мне удалось бы оторвать одну из лохматушек от швабры, и если бы парни не сопротивлялись. И второе, что если я сейчас заору на них, как сержант на плацу, это делу не поможет. Поэтому я просто стоял и молча пялился на представший моим глазам ужас. За пару минут до выхода на сцену рядом материализовался Роман, всегда появлявшийся у края кулисы в последнюю секунду, и тоже застыл, увидев рядом со мной двух «панд». — Смыть, — негромко приказал он, но так, что один из парней немедленно дёрнулся бежать. — В антракте. Всё. Смыть. И тут я явственно прочитал в беззвучном шевелении Романовых губ «Дебилы, блять!» Кстати, оба, и Игнат, и Миша, оказались ребятами вполне ничего. А накрасились они по привычке. После почти годичного стояния в кордебалете какого-то мюзикла.