Непознанный мир (цикл повестей)

О, если б знали вы, друзья, Холод и мрак грядущих дней. А. Блок.

      Они прошли по широкому коридору, затем – по витым ступеням наверх со стенами без едино-го окна (наверное, это всё ещё было подземелье), потом вошли в великолепный мраморный зал, залитый светом сотни факелов. Здесь было светло, как днём, и ходило множество слуг в богато расшитых ливреях различного цвета, и статных джентльменов в чёрных фраках.       Увидев монарха и его дворецкого, они все как один расступились в стороны, освободив до-вольно широкий проход к массивной бриллиантовой двери, видневшейся в конце зала, под не-сколькими сводами между колоннами, поддерживавшими своды.       Поклонившись своим правителям до земли, они выпрямились и выжидающе взглянули на них. Джастин и Арсент поклонились в ответ и двинулись по этой импровизированной дорожке. Джереми с Дорнтоном едва поспевали за ними.       Оглядывая зал, который был так же куполообразен, как и зал подземелья, Джереми обнаружил, что все стены его вплоть до самой верхушки были исписаны различными сюжетами из сотни картин, плавно переходящих одна в другую. В основном на этих картинах были изображены господа и их слуги, только, как с изумлением отметил граф, слуги эти не преклонялись перед своими господами, а стояли либо напротив них, либо рядом с ними, и так же прямо и горделиво, как и их хозяева. Причём изображённые на них лица людей никогда не повторялись – у каждого полотна был свой герой. Такого молодой граф явно не ожидал здесь увидеть, пусть даже и на картинах.       - Это – зал Согласия, - объявил Джастин О`Краун, не сбавляя шага. – Самый первый и оттого самый древний и величественный зал Гулсенскасла. Здесь в торжественные дни проходят приёмы наших подданных, которые приходят сюда для того, чтобы мы что-либо им посоветовали или помогли в каком-либо несчастье, с которым им самим справиться не по силам.       Джереми и представить себе не мог, насколько близки здесь друг другу простые люди и правящая аристократия, хоть у него и не поворачивался язык назвать Арсента аристократом. Ведь всё-таки он слуга, хоть и не совсем обычный, а правящий наравне со своим монархом и хозяином. Впрочем, подумал он после, это ведь параллельный мир, а значит, совершенно отличный от его родной Англии.       Итак, они стояли перед массивной бриллиантовой дверью, на которой был изображён стоя-щий на задних лапах лев с короной на голове. Он был весь высечен из бриллиантов, и поэтому сверкал ярче, чем алмазы. Джастин О`Краун любезно попросил Арсента открыть её, а сам с гордостью объявил своим спутникам:       - Ну вот, добро пожаловать в мою одинокую обитель.       Слово «одинокую» было, конечно, сказано иронически, хотя сама по себе эта «обитель» таковой и являлась. Войдя в огромный кабинет вслед за правителями, Джереми и Дорнтон не увидели здесь той слепящей красоты, какая царила в зале Согласия. Тут было минимум вещей, что ещё больше расширяло и без того обширное пространство кабинета. Правда, здесь красовался большой пылающий камин, стоял круглый дубовый стол и несколько глубоких кресел, а на добела выбеленных стенах висело несколько гигантских картин с портретами, по-видимому, прежних правителей Гулсена в паре с их слугами. Пол был выложен белым камнем. Там, где стояла мебель, лежали ковры с эмблемами ветвей и гербофлагом Гулсена.       - Как видите, здесь довольно скромная обстановка и благодаря этому очень просторно, - сказал монарх. – Я люблю простор, а здесь можно хоть танцевать, хоть проводить собрания. И ещё – это идеальное место для погружения в свои мысли. Прошу вас, садитесь. – Он указал на пару кресел из зелёной обивки, стоящих у камина. – Арсент, будь добр, перенеси сюда ещё пару кресел.       Верный слуга тотчас же бросился исполнять приказание своего господина, а Джастин тем временем, усадив гостей в кресла и справившись о том, удобно ли им в них, поспешил помочь Арсенту перенести тяжёлую мебель.       Когда они уселись, так, что оказались вполоборота друг к другу, что позволяло всем четверым видеть и камин, и собеседника, Джастин О`Краун начал рассказывать:       - Наше королевство Гулсен сравнительно молодое и насчитывает всего девять столетий. По территории своей оно в точности копирует территорию вашей страны, сэр Джереми, и находится непосредственно над ней. Но до сей поры о вашей Англии мы знали лишь это. Конечно, мы догадывались, что она во многом похожа на наше королевство, но благодаря вашему рассказу сегодня мы узнали намного больше и теперь имеем тому подтверждение. Наш мир, как вам уже известно, основан на абсолютном равенстве господ и слуг, но при этом слуги так же исполняют господскую волю, как и в вашей стране, сэр Джереми, ибо это является проявлением доброты и благодарности. Господин же в свою очередь обязан заботиться о слугах, ибо никто в нашем королевстве не должен быть одинок. Это закреплено строжайшими законами на основе этих взаимоотношений, которые строятся на принципах абсолютной гармонии друг с другом и взаимопонимании. Меня весьма огорчил тот факт, что у вас в этом отношении всё по-другому. Это непозволительно, совершенно непозволительно и крайне жестоко – поднимать руку на того, кто старше тебя, а тем более – слабее… - Он вздохнул. – Впрочем, я не волен что-либо изменить, поэтому об этой несправедливости больше говорить не буду, поскольку это слишком тяжело для меня и Арсента… Вы, наверное, знаете, что вместе со своим слугой составляете исключение в этом вопросе. - Монарх просветлённым взором посмотрел на Джереми, заставив графа смутиться под его взглядом. – Вы не обижаете того, кто старше вас и слабее, и кто готов отдать за вас свою жизнь, а это значит, что вы не такой, как все остальные английские аристократы, и близки к устоям нашего королевства, построенного и существующего благодаря всему вышеперечисленному. Это и есть принцип всеобщего равенства. Теперь я хочу спросить твоего дворецкого, сэр Джереми, – монарх перевёл свой величественный взор на Дорнтона. – Дорнтон Бёрн, ты знаешь, кто такой Великий Фреммор?       Старик сразу приободрился, услыхав имя своего покровителя, и от волнения не сразу сумел ответить.       - Да, ваше королевское величество, Великий Фреммор – Первый слуга Англии. Он является покровителем всех слуг и благоволит к драконам.       - Верно, - кивнул Джастин О`Краун. – Великий Фреммор – самый наипреданнейший слуга, и не только вашего мира, но и нашего. – При этих словах Джереми и Дорнтон перекинулись удивлёнными взглядами, чтобы в следующий миг вновь перевести их на монарха. – Да, Великий Фреммор родился в Англии, но после своей смерти он, став призраком, некоторое время пребывал в нашем мире. Он пришёл к нам затем, чтобы предсказать, что случится через несколько столетий, а потом сразу же исчез, вернувшись назад, в Англию.       - И что же он предсказал? – с замиранием сердца вымолвил Джереми.       - Он предсказал, что когда из земного мира изгонят драконов, наш мир окажется под угрозой исчезновения, - ответил монарх со скорбью в голосе. – Тогдашние правители Гулсена не совсем поняли, что он имел в виду, и отнеслись к предостережению земного призрака весьма скептически, но, как оказалось, напрасно. Однако простые гулсенцы (в основном слуги) поверили призраку, а Фреммор пообещал монарху и его слуге, что не оставит в беде королевство Гулсен. И что найдёт на своей родине тех, кто будет достоин сразить бросившего нам вызов. Это сделают те, кто в жизни своей никогда не причинял никому зла, горя и боли, и жил по тем же устоям, что и народ нашего королевства. Правители Гулсена не поверили Фреммору, ведь в Англии не может быть таких людей, которые жили бы как гулсенцы, потому что никто из них не знает о существовании нашего королевства. Однако призрак был настолько твёрд и убедителен в своём обещании, что монарху и слуге пришлось поверить ему. И сейчас я имею счастье сказать, что спустя столетие призрак старого дворецкого сдержал своё слово и нашёл тех, кто приведёт нас к победе над грядущим злом. – Монарх многозначительно посмотрел на графа и слугу.       - Мы? – не поверил Джереми. – Фреммор выбрал нас? Но… но мы вовсе не герои, ваше величество, и ни по каким законам Гулсена мы не жили…       - Нет, вы жили по этим законам, - твёрдо произнёс Джастин. – Ведь для того, чтобы жить по законам Гулсена, не обязательно знать об их существовании. Вот вы, сэр Джереми, очень любите своего старого дворецкого, не так ли? – Граф смущённо кивнул в ответ, не понимая, к чему клонит монарх. – И вы ни разу не посмели обругать или ударить его, верно? И Дорнтон ни разу не предал вас, не обокрал, не ослушался, не оскорбил. Поэтому вы в наших глазах являетесь истинными гулсенцами, - не такими, как остальные англичане. Вот почему Фреммор выбрал именно вас. Потому что вы – единственные в вашей стране, кто живёт по нашим устоям, кто живёт правильно, в мире и согласии друг с другом. Поэтому вы и здесь. Вы – Истинные!       Он умолк, позволив гостям переварить услышанное. Джереми погрузился в свои мысли, пытаясь осознать ту огромную ответственность, которая отныне возложена на него самим Фреммором – спасти королевство Гулсен. А Дорнтон думал, как может Первый слуга являться покровителем слуг и в Англии, и в её параллельном мире одновременно. Думать же о страшном для него будущем, когда они с хозяином должны будут спасти королевство от пока ещё неведомого им врага (ведь не только же одна-единственная женщина по имени Флёр противостоит им), а потому ещё более страшного, старик не хотел.       - Так, значит, это Фреммор перенёс нас сюда, когда я сел в коляску? – спросил Джереми у монарха. – Лошади почуяли его и понесли, а он создал белый вихрь и поднял в воздух экипаж. Так, ваше величество?       Джастин О`Краун кивнул, подтвердив его догадку.       - Но через что он нас к вам перенёс? – недоумевал граф. – Ведь в ваш мир, как вы мне сами говорили, попасть невозможно?!       - Да, сэр Джереми, это так, - отчего-то печально вздохнул монарх. – Но вы, наверное, слышали о том, что в вашем мире существуют некие… «дыры» во времени, как вы их называете. – Джереми кивнул. – И в них может случайно попасть любое живое существо, и животные, и люди, которых вы потом называете пропавшими без вести, либо исчезнувшими бесследно. Так вот, эти «дыры» вовсе не во времени, а в пространстве. И живые существа, попадая в них, не «исчезают бесследно», а оказываются в иных мирах. Этих миров очень много, как и порталов в них. В большинстве своём эти порталы скрыты от посторонних глаз и благодаря этому о них почти никто не знает, тем более, что эти порталы постоянно перемещаются – каждый день на десятки и даже сотни миль. Только благодаря этому их невозможно обнаружить, и лишь случайно «врезавшись» в перемещающийся портал, человек или животное исчезают в нём, будто входят в открытую дверь, причём достаточно лишь чуть-чуть задеть любую его часть кончиком пальца или даже волоса. Если портал столкнётся с тобой, увернуться от него ты просто не успеешь, а почувствовать его до момента столкновения невозможно. Их могут чувствовать и видеть только призраки, коим является Фреммор. Стремясь исполнить данное нашим предшественникам обещание, Первый слуга спустя столетие, проведённое в долгих поисках, поступившись даже собственной целью (надеюсь, вы знаете легенду о нём и его цели – отомстить убийце своего хозяина), нашёл вас, Истинных, и направил с помощью своей призрачной силы – белого пламени – прямо в портал нашего королевства.       - Великий Фреммор… - пробормотал вдруг Дорнтон, в благоговении прикрыв глаза.       Джереми тронул того за плечо, заставив очнуться. Усыплённый рассказом монарха, старик попросту забылся.       - Простите его, ваше величество, - повинился за слугу молодой граф. – Он сбил вас?       - Нет-нет, сэр Джереми, я, по правде сказать, уже устал рассказывать, а узнать вам нужно ещё о многом. Арсент, - любезно попросил он своего дворецкого, - продолжи за меня.       - Слушаюсь, ваше величество, - с готовностью отозвался старик и продолжил: - Конечно, при всей закрытости мировых порталов полной гарантии того, что в них не сможет попасть посторонний, конечно же, нет. И наше счастье, если это бывают безобидные для этих миров люди, хотя лично в наш портал (а в нашей стране он единственный, который соединяет наш и ваш мир, остальные же являются транспортёрами в десятки других миров, не таких развитых, как наш, и зачастую смертельно опасных и полностью диких и враждебных людской цивилизации) до недавнего времени никто не проникал. И – покаюсь за слова своего господина, - он немного приврал вам, сказав недавно, что вы – первые из земных людей, кто проник в наше королевство. Совсем недавно именно по той самой пресловутой случайности к нам проник посторонний, человек из вашего мира, и, как оказалось, далеко не безобидный для нас.       - Источник серьёзной угрозы для нашего королевства, - вторил слуге Джастин.       - Та, о ком предупреждал тогда Великий Фреммор, - продолжил Арсент. – Её имя вы уже слышали. Это Флёр. Так, во всяком случае, она себя называет. Это зрелая женщина, подчинившая себе грифонов, которые уже давно не в почёте среди животного мира королевства Гулсен.       - Грифоны? – поднял брови Джереми. – Но они существуют лишь в мифах и сказках!       - Именно, - согласился Арсент. – Но вы никогда не задумывались над тем, откуда они взялись изначально? Человеческий ум не способен выдумать таких грандиозных и сложных во всех смыслах существ, следовательно, они должны где-то существовать. А где же ещё им место, как не в параллельных мирах? Выходит, что они как бы прячутся от вас, чтобы вы не видели их воочию, а только знали бы об их существовании, о том, что они есть, но обитают где-то далеко-далеко от вас. Это ведь гораздо интереснее, не правда ли? Эти животные, так же, как и драконы, существуют реально. Вы ведь не станете отрицать факт существования драконов. Ведь на Земле они существуют так же реально, как существуете вы. А грифоны обитают практически во всех параллельных мирах земных стран, так как определённый вид животных связан с определённой конкретной планетой в нашей Вселенной, и обитает на всей территории этой планеты. А упомянутые тобою сказки о грифонах – это вовсе не сказки, а самые что ни на есть правдивые рассказы тех немногих, кто сумел вернуться из своего вынужденного «путешествия» в другой мир. Эти люди, вошедшие в портал и сумевшие выйти из него (причём чаще всего они находили другой портал и оказывались в итоге не на своей родине, а в совершенно другой стране Земли), видели этих существ в параллельных мирах своих стран и, вернувшись, составили из своих впечатлений рассказы, которые затем, приукрашенные, превратились в сказки, мифы и легенды. Наверное, у вас такого человека считают сумасшедшим, если он пытается уверить вас в правдивости своих рассказов, поэтому никто из вас не верит подобным басням. Вот и те, кто услышал от такого человека рассказы о его странствиях по иным мирам, не верили ему, и тогда этот человек находил справедливое для таких людей объяснение – что будто бы он побывал на самом деле в мире земном, но только в незнакомом, дремучем месте, куда никогда не ступала нога человека, и впоследствии сам же верил этому и начисто отвергал тот факт, что на самом деле побывал в параллельном мире. Ну а Флёр, которая была, в отличие от остальных, рада тому, что попала в наш мир (вероятно, она слыхала о подобных случаях, и, может статься, знала кого-то из тех людей, которые бывали в иных мирах или даже в нашем мире – кто знает? И, смекнув, что подобные «сказки» могут оказаться правдой, может быть, даже вычислила каким-то непостижимым образом траекторию передвижения портала при всей его непредсказуемости, к чему мы всё больше и больше с его королевским величеством склоняемся – возможно, даже с помощью того, кто ей обо всём этом рассказал), не пожелала возвратиться назад, но лишь по той причине, что одно, впоследствии роковое для нас обстоятельство, задержало её здесь настолько, что за это время пространственный портал переместился довольно далеко, и Флёр не смогла отыскать его. Впрочем, я думаю, искать его она и не пыталась.       - Что же её так задержало? – наивно спросил Джереми. – Ведь она не могла же быть настолько глупа, чтобы хоть раз не попытаться найти дорогу обратно любыми путями?       - Возможно, - с большим сомнением в голосе ответствовал дворецкий. – Если бы не одно обстоятельство. Флёр оказалась на грифоньих землях сразу же, как вышла из портала. И прямо перед собой она увидала королеву грифонов, попавшую в капкан.       - В капкан? – переспросил изумлённый граф. – Вы ставите капканы на грифонов?       - Да, - безо всякого сожаления отозвался Арсент. – Грифоны в нашем мире – это злобные вредители. Они обожают лакомиться яйцами драконов, которые размножаются очень медленно, а грифоны только ещё более усугубляют эту ситуацию, с колоссальной скоростью сокращая их численность, ведь брачные игры у драконов бывают всего лишь раз в три года, а длятся всего пять дней. Для того, чтобы детёныш дракона появился на свет, от момента формирования яйца до вылупления должно пройти полтора года. Но мы с давних пор помогаем драконам, создавая питомники для их размножения, выращивания и приручения. Но грифоны, к сожалению, размножаются гораздо быстрее – у них шесть брачных сезонов в год, и каждый длится три недели. Грифоны живородящие и вынашивают детёнышей всего около месяца, и если за один раз их может родиться от одной грифонихи от семи до пятнадцати, то представьте, сколько их будет через год! Их очень мало умирает в раннем детстве, и взрослеют они уже через полгода – так что сами судите, насколько тяжело нам бороться за наших драконов.       - У вас водятся драконы? – восхищённо произнёс Джереми. – Ты слышал, Дорнтон? Здесь тоже есть драконы, и они не изгнанники, а друзья!       Арсент усмехнулся.       - Конечно, сэр Джереми, они наши друзья, – ответил он тоном, не требующим сомнений. – И их враги, грифоны, – это и наши враги тоже… А вы ни разу не задумывались, Джереми, Дорнтон, откуда на Земле появились драконы и прочие высокоразвитые существа? Они пришли из различных параллельных миров через всё те же порталы, друзья мои. Это было очень давно, и сейчас наши порталы уже не могут заселять ваш мир новыми существами, поскольку никем не контролируемое их использование в далёком прошлом привело к истощению и угнетению транспортирующей энергии, которой наделён каждый портал, и этот процесс, несмотря на то, что все наши порталы взяты под контроль, этот гибельный для любого портала процесс не остановишь при всём нашем желании, и через каких-нибудь пятьсот лет мы можем полностью потерять связь не только с вашем миром, но и со всеми остальными мирами. Мы станем одиноки, как вы, которые думаете, что кроме вас в огромной Вселенной больше никто не обитает. Для нас же это станет страшной реальностью, даже если порталы больше не будут использоваться ни с вашей стороны, ни с нашей. Поэтому-то мы и не желаем, чтобы их обнаруживали и пользовались ими не знающие об этом люди и животные, пусть даже если они сделали это случайно. Сейчас я вам объясню саму суть того, почему это происходит с порталами. Дело всё в том, что материальное тело при соприкосновении с порталом обменивается с ним энергетикой, и это негативно влияет и на само существо, и на портал. Вот почему видеть и пользоваться порталами, не нанося ни им, ни себе никакого вреда, могут только призраки. Это единственные на свете существа, которым разрешено пользоваться любым порталом когда угодно и сколько угодно. Ведь соприкасаясь и обмениваясь своей энергетикой с порталом, они не причинят друг другу никакого урона, поскольку призрак не состоит из материи, как и собственно портал. Они, по сути, две пустоты, а это значит, что их энергетика родственна, и именно поэтому призрак может видеть любой из порталов так же, как я сейчас вижу вас. Так же, как он видит другого призрака или энергетику человека. Как видите, всё очень просто. Материальное видит материальное, а нематериальное видит нематериальное, но прекрасно видит и материальное. Эта формула универсальна и может быть применена к любой вещи или живому существу в нашей Вселенной. Что же касается наших гулсенских драконов, то мы используем их как транспортное средство. А грифоны неумолимо сокращают их численность, уничтожая драгоценные яйца, которые драконихи высиживают долгих полтора года. И как раз тогда, когда удача улыбнулась нам и королева грифонов Шейла попала в «драконью пасть» (так называется самый большой и мощный из всех наших капканов), Флёр освободила её. Об этом мне рассказал один из наших воинов, патрулировавший в тот день опасную зону на границе грифоньих земель. Грифоны, сидевшие на скалах и валунах, которые охраняли попавшую в беду королеву (именно из-за них наш воин не смог подобраться к королеве и прикончить её), видели то, как перед грифонихой прямо из воздуха возник человек, и поэтому приняли её за волшебницу, прибывшую сюда, чтобы спасти Шейлу. И когда Флёр при помощи прочной палки, заколки, вынутой из волос, да пары камней для удержания зубьев капкана освободила грифониху, все до единого грифоны припали к её ногам. В любом другом случае они бы её растерзали, и Флёр это прекрасно поняла, когда увидела, каким взглядом они её прожигали, пока она не сделала то, после чего все эти грифоны стали ей поклоняться. Хитро придумано. Если б она не догадалась освободить королеву, у нас не было бы сейчас никаких врагов – грифоны попросту растерзали бы её, и всё. Ведь мы для них – источник зла и лёгкая добыча. Поэтому грифоны обитают у нас в тех местах, где никогда не было людских поселений, а наши воины, патрулируя границу их земель с нашими, не позволяют грифонам залетать на земли Гулсена. Но если говорить правильно, их территория обитания входит в состав земель нашего королевства. Но земли эти дикие, занятые только грифонами и вольными стадами различных животных, на которых они охотятся. Но с недавнего времени, когда в их землях стала хозяйничать эта женщина, грифоны осмелели и уже нисколько не боятся ни нас, ни даже своих врагов – драконов, но об этом позже. Грифоны ставят нас ниже себя, причисляя нас к разряду еды, а их недалёкий ум говорит им о том, что, если мы не похожи на них, то есть, не имеем шерсти, крыльев, клюва и хвоста, то даже в качестве пищи недостойны жить рядом с ними. Они ненавидят нас так же, как ненавидят драконов. А уж помышлять о том, чтобы дружить с нами, им даже во сне не может присниться – если им вообще снятся сны. А тут так ненавидимый ими человек спасает их королеву от верной гибели в страшных муках в смертельной ловушке, поставленной людьми же. Значит, она не такая, как те, что охотятся и истребляют их, значит, она против людей, значит, она такая же, как и они, грифоны! Разумеется, поначалу смятение охватило всех их, но ненадолго. Крылатые бестии оказались чересчур глупы. Развесив свои длинные уши, они слушали, как Флёр клялась им, что она такая же, как они. Что она против человеческого рода и в земном мире, и в параллельном. Всю её тогдашнюю речь мне слово в слово передал наш драконий всадник. Помнится, я и его королевское величество пришли в ярость, когда узнали о том, что наплела эта безумная женщина глупым доверчивым птичкам про наше королевство! Она сказала им, что, несмотря на то, что у неё нет крыльев, рыжей шерсти, клюва и хвоста, и что сама она человек, но так же ненавидит людей, как и они. И даже то, что она при этом не грифон – так это не беда. Если она будет жить с грифонами, то эволюция якобы превратит её в грифона, и очень скоро. Наивные цыплята поверили хитрой обманщице и приняли её в свой мир. – Арсент тяжело вздохнул. – И с тех пор для нашего королевства нет ни одного спокойного часа. Одержимая своими сумасбродными идеями, Флёр обратила грифонов в свою веру. Теперь она – их королева, и верхом на Шейле летает над Гулсеном и клянётся, что наступит тот день, когда они завоюют королевство, и наш мир станет королевством грифонов, а господа и слуги исчезнут навсегда. Вернее, не исчезнут, но господа станут слугами, а слуги – бесправными рабами, которых можно будет истязать и убивать за малейшую провинность; и все гулсенцы будут обязаны прислуживать грифонам и её королеве. Они хотят истребить половину наших подданных, скормив их грифонам, подобно охотникам, которые преследуют верхом дичь, а остальных превратить в своих рабов! Проклятая француженка стремится унизить и уничтожить человеческий род параллельного мира вашей страны, сэр Джереми.       Рассказанное Арсентом до крайности ужаснуло Джереми, но последние слова дворецкого врезались в его память сильнее.       - «Проклятая француженка»? – изумлённо переспросил граф. – Но как же… Как это возможно, ведь вы сказали, что она проникла в ваш мир через английский портал?!       - Вероятно, она прибыла в вашу страну из Франции по какой-то причине, - высказал предположение монарх. – Возможно даже, что специально для того, чтобы попасть в Гулсен, ведь, как уже предположил Арсент, она могла вычислить местонахождение нашего портала, хотя теоретически это сделать просто невозможно. Хотя я не стану отрицать того, что её мысли о захвате королевства появились уже здесь – тогда можно предположить, что она попала к нам, случайно столкнувшись с нашим порталом.       - И теперь она верхом на Шейле и в сопровождении огромной стаи её крылатых подданных совершает кровавые нападения на людей – господ и слуг – в разных уголках Гулсена, – то есть, начинает претворять в жизнь свой ужасный план о господстве грифонов над людьми и о своём «будущем королевстве»… Теперь эти нападения происходят почти каждый день, - горестно вымолвил Арсент, поникнув седой головой и закусив губу, чтобы не разрыдаться от помянутых событий. – Причём мерзкая женщина делает так, чтобы нам было как можно больнее, выбирая в свои жертвы молодых господ и старых слуг.       - Её одолела неутолимая жажда власти, - подхватил Джастин. – Она мнит себя героиней, очищающей своё будущее королевство от «грязи и гнили», как она нас называет, непровозглашённой королевой Гулсена, «страны Грифонов», - ни больше и ни меньше. Именно после этих ужасных смертей наших подданных мы и соединяем Скорбящих, потерявших своих господ и слуг в результате нападений грифонов. И делаем это теперь практически каждый день. – Монарх опустил голову вслед за своим дворецким и как бы в солидарность с ним, и по щеке его пробежала слеза.       - Мы сочли, что так мы поможем им перенести величайшую трагедию в их жизни, - после минутного молчания вторил Арсент, с жалостью взглянув на плачущего монарха. – Скорбящих с каждой неделей становится всё больше, но мы ничего не можем с этим поделать. Их объединяет общее горе, так пусть же оно поскорее обратится в новое счастье, объединившись с другим таким же горем… Но так дальше продолжаться не может, вы и сами это прекрасно понимаете, сэр Джереми. Королевство Гулсен слабеет под её натиском. Да, Флёр без грифонов не составила бы для нас помехи и её отправили бы назад сразу же, как только она проявила хотя бы малейшую агрессию против нас. Но в союзе с грифонами она становится непробиваема, словно броня. И обычная сила, сила оружия, не способна даже на время её остановить. И только вы можете сделать это, сэр Джереми. Вы и ваш верный дворецкий Дорнтон.       Реакция графа изумила правителей Гулсена. Джереми вдруг расхохотался.       - Неужели вы думаете, что во мне и Дорнтоне есть что-то такое, что сильнее, скажем, арбалета или драконьей пасти? – вопросил он с улыбкой сразу после того, как приступ смеха утих. – Мы простые англичане, только и всего. И в нас нет никакой такой силы, какой от нас вы, по-видимому, ждёте. Мы просто хотим вернуться назад, и, скажу вам откровенно, при всём к вам уважении, - мы не сможем стать для вас поддержкой, поскольку у нас нет ни особых способностей, ни армии для ведения войны с кем бы то ни было… – Дорнтон слушал речь хозяина с вопиющим ужасом в глазах, ибо ждал, что вот сейчас их поразят гром и молния за дерзновения молодого графа. Но ничего такого не произошло. Монарх и дворецкий весьма спокойно внимали протестующим репликам Джереми, и Дорнтону даже показалось, что они осознанно желают, чтобы Джереми распалился. И поэтому не мешают ему.       И действительно – за то время, пока молодой граф продолжал в весьма резких словах отстаивать своё с Дорнтоном мнение, старый дворецкий вдруг начал замечать, что в помещении, где они сейчас находились, стало словно бы светлее, несмотря на то, что за окном был уже поздний вечер. Этот неземной свет окрашивал предметы мебели в какой-то призрачно-алый цвет, словно кто-то разбавил в воде каплю крови. А правители Гулсена будто бы не замечали этого. Они по-прежнему спокойно внимали грозному тону Джереми, пока тот вдруг резко не умолк, заметив краем глаза необычное освещение монарших покоев. Однако как только он это сделал, алое свечение тут же исчезло, и помещение вновь погрузилось в сумрак наступающей ночи.       - Что… что это было? – с дрожью в голосе выдавил из себя граф, озираясь кругом.       Губы монарха тронула едва заметная улыбка, и он величаво и неспешно выпрямился в своём кресле.       - Ты ещё не понял, сэр Джереми? – почти ликующе спросил он графа. Джереми в страхе едва заметно помотал головой. – Это была твоя сила. Сила господина под именем Импиринт-хоуп. Подобная сила есть и у твоего слуги. Она зовётся Винд-фэйтс. Эти силы проявляются в момент опасности, когда организм напряжён, и действуют лишь в параллельных мирах. И в тот миг, когда ты, Джереми, был в напряжении от столь сильно захватившей тебя тирады в наш адрес, твоя сила изволила проявиться. Сейчас она невидима, но способна отражаться от неживых предметов, даря им свой свет. А то, что она не поразила нас с Арсентом и Дорнтона, объясняется тем, что мы не несём в себе зла, следовательно – не притягиваем Импиринт-хоуп.       - Но… но каким же образом эта сила оказалась в нас? – испуганно вымолвил Джереми.       - Эта сила выбирает носителя тогда, когда он впервые осознает свою ответственность перед более слабым, – ответствовал монарх. – Не могу сказать, когда именно вы стали Истинными, однако доподлинно известно, что это произошло, вероятнее всего, тогда, когда ты, Джереми, получил поместье отца в своё владение после смерти последнего, и с этих пор от тебя полностью стала зависеть его судьба, а также – Джастин перевёл взгляд на Дорнтона, в очередной раз смутившегося под его взглядом, - и судьба отцовского дворецкого, ставшего с того момента твоим, равно как и поместье.       Молодой граф задумался на мгновенье, и тут внезапная мысль осветила его разум. Он щёлкнул пальцами и резко обернулся к Дорнтону.       - Дорнтон! – в возбуждении воскликнул он. – Я вспомнил, когда это случилось!       - Когда же, сэр? – поднял брови старый дворецкий.       - Ну да, конечно же! – продолжил Джереми. – Тогда я впервые приехал в наше поместье, и дверь мне открыл ты. Поначалу ты не узнал меня, ведь я сильно изменился с тех пор, как ещё семилетним ребёнком уехал отсюда к тётушке Медлен на воспитание. У тебя в глазах стояли слёзы, так как ты всё ещё оплакивал моего покойного отца, и я засомневался, сможешь ли ты привыкнуть к новому хозяину после того, как столько лет верно служил моему отцу, которого, как было видно, любил без памяти, равно как и он тебя. И мне тогда очень сильно захотелось дать тебе понять, что, несмотря на свою молодость, я в состоянии управлять поместьем и заботиться о его обитателях. И в тот момент я почувствовал внутри себя на краткое мгновенье жаркий огонь, который вспыхнул в моей груди, и убоялся, что сейчас я сгорю изнутри. Но тот огонь, появившись на краткий миг, затух так же внезапно, как и появился. И мне показалось тогда, что этот огонь загорелся и в тебе, Дорнтон, и так же погас, словно уснул на время. И вот теперь он снова вспыхнул. Он снова горит, призывая нас к праведному бою. Знаешь, Дорнтон, - подумав, продолжил он, - мне это даже нравится. И если ничего уже нельзя изменить, как нельзя изменить неизбежную данность и то, что мы в данный момент находимся в параллельном мире Англии, я… согласен помочь королевству Гулсен, потому что я и Дорнтон – Истинные! – закончил граф, гордо встав из кресла и обратив взор на правителей параллельного королевства. – Ты со мной, Дорнтон?       Старый слуга поднялся, и встал рядом со своим господином.       - Да, я с вами, сэр, - уверенно подтвердил старик. – Мне, как и вам, не вполне нравится быть героем, но если это выбор тех, кто выше любого монарха в мире, я буду сражаться бок о бок с вами, мой господин, с честью и достоинством и до последнего вздоха!       - Надеюсь, что до этого дело не дойдёт, - сказал граф дворецкому. – Во всяком случае, я этого не допущу.       Джастин и Арсент с торжеством переглянулись, и монарх произнёс:       - Я вижу, что вы выбрали верный путь, и засим прошу считать наш разговор оконченным. Не пугайтесь вашей силы, со временем вы узнаете, что она может. Кроме вас, нам больше надеяться не на кого. И посему считаю, что пора нам всем отправляться в свои постели. Завтра каждый из вас будет ознакомлен со своей ветвью, а затем вы будете готовиться к предстоящей битве с нашими противниками.       - И обязательно одолеете их, - убедительно вторил хозяину Арсент.       - А теперь – прошу следовать за нами, - пригласил гостей монарх. – Держу пари, вас уже заждались мягкие перины и тёплые одеяла.       - Это верно, - зевнул Джереми, и вчетвером они вышли из монарших покоев.