***
Снейп долго занимался своими делами. Его подопечный всё так же отдыхал на выделенном ему месте. Закончив тратить чернила на бесполезную писанину пустоголовых студентов, Северус удалился в лабораторию и разлил по склянкам готовые зелья. Когда каждая баночка, педантично подписанная, заняла своё место на полке, и каждый котёл сверкал начищенными боками, зельевар с чувством удовлетворения покинул идеально убранную комнату. Немного размявшись, профессор написал письмо Малфою-старшему, которое отправит позже, и придвинул к камину кресло. В подземельях, несмотря на чары, всегда было довольно зябко. Выбранная книга погрузила мужчину в транс на неопределенное время, пока тот в уме вычислял непонятные простым смертным формулы, и думал о чем-то своём. Отвлекло преподавателя какое-то поднимавшееся изнутри волнение. И Снейп бы как всегда не обратил внимание на свои чувства, пока не заподозрил напряжение, исходящее по едва образовавшейся связи. Взглянув из-за спинки дивана, мужчина резко подскочил. Гарри светился. Буквально. Его поглотил своеобразный кокон, грозящий, как минимум, взорваться. Это значило только одно: сейчас грянет сильнейший выброс магии. Не думая больше ни секунды, Северус подскочил к мальчику и, расправив на нём одеяло, захватил в крепкие объятия. Судорожно прижимая парня к себе, он шептал древнее заклинание. Как бы безумно это ни звучало, Снейп намеревался поглотить этот всплеск. Хотя бы частично. С последними словами оба забились в судорогах. Гарри не выдержал и закричал. Весь бушующий поток обрушился на зельевара, который безвольно откинул голову и ослабил хватку на подростке. А уж то, что юный Блэк волшебник далеко не слабый, и говорить не приходится. Так они остались лежать один на другом без чувств. Поэтому никто не заметил как по помещению разлетаются бумаги и мелкие детали интерьера.***
Просто в один момент Гарри перестал чувствовать себя переполнившимся сосудом. Стало легко и тепло. Парень никогда бы не признался, что ему очень не хватало человеческого тепла рядом. В его жизни было маловато моментов, когда ему удавалось урвать себе кусочек такой простой житейской радости. Хотеть-то хотел, но вынести его не в силах. Это было то, чего ему не хватало. Прижаться к кому-то сильному. Хоть на мгновение почувствовать себя под защитой. Под щекой слышался мерный стук сердца. Собственный сбившийся ритм медленно подстраивался под этот звук. Когда оба забились в унисон, на душе парня стало безмятежно. Все кошмары поблёкли. Если у него был выбор между тем, чтобы навечно замереть в этот момент мироздания или вернуться в реальность, он бы без сомнений выбрал первое. Внутри рождалось какое-то новое, неизвестное доселе чувство. Была ли это робкая надежда? Трудно сказать…***
Первое появившееся ощущение заставило Северуса нервно поежиться. Чувство близости другого человека несколько пугало. Он, как человек взрослый, самодостаточный, но не находивший в своей жизни времени и сил на раздел «отношения», всегда избегал ненужных контактов. На своей памяти, брезгливость и нежелание ворошить душу нелепыми надеждами, не давали ему возможности засыпать и просыпаться с чужим человеком. Любовники и любовницы, без разницы, получающие плату за работу, казались отчего-то мерзкими. Их наигранные вздохи и хватание воздуха ртом, с криками «да…», когда клиент ещё даже не расстегнул ремень, заставляли морщиться в презрении и думать, чтобы как можно скорее удовлетворить желание взбесившегося организма. Возможно, отчасти так выражались проблемы с доверием, или это простое человеческое нежелание находиться в интимной обстановке со случайным человеком. Как ни странно, зельевар быстро привык к ощущению тяжести чужого тела и исходящего от него жара. Мысли, как всегда, быстро вернулись к моменту, предшествующему потере чувств. Несчастного гриффиндорца нежданно-негаданно накрыл магический всплеск собственных сил. И сколько ещё сюрпризов таит в себе этот юнец? Открывая глаза, мужчина, несмотря на готовность к зрелищу, испытал лёгкий шок. Ему ещё не доводилось просыпаться в обнимку со студентом. Картина действительно предстала занимательная. Голова парня уютно устроилась на плече преподавателя. Самое удивительное, что Снейп обнаружил, так это улыбка. Бледный, растрёпанный мальчишка, который уже несколько месяцев не показывал положительных эмоций, ярко и открыто улыбался во сне. Неосознанно разглядывая Блэка, Северус, чисто профессионально, отметил множество малюсеньких мелочей, которые можно увидеть только вторгнувшись в личное пространство человека. Короткие волосы забавно топорщились в разные стороны. От внешних уголков глаз вплоть до бровей просвечивались тончайшие веточки сосудов. Под веками тёмными кругами проявилась усталость. На правом крыле носа, практически незаметно белел маленький шрамик. Бледные, казалось бы, бескровные губы были сильно искусаны. Чуть погодя, Северус увидел паутинку фиолетовых капилляров, растянувшихся от подбородка до щеки. Совершенно неразличимых в повседневных условиях, но появляющиеся сейчас, при рассмотрении в упор. Последними находками стали три светлые родинки вблизи аккуратного уха. Северус прекрасно понимал, что нужно разбудить парня. Но внутри отчего-то свернулся тугой ком. Сейчас он выглядит счастливым. Но, как только проснётся, в глаза вернётся затравленность и страх, а губы подожмутся в попытке скрыть эмоции. Эгоизм нашёптывал, что больше вряд ли представится шанс наблюдать эту картину, что нужно подождать. Когда ещё ты, старый дурак, сможешь безнаказанно почувствовать приятный трепет от временного переплетения тел? Даже здравый смысл уступил, давая человеку слабость представить, что этот сильный, красивый юноша улыбается действительно ему. Что ему тоже могут так искренне улыбаться, бескорыстно даря свое тепло. В конце концов он, как не безгрешный человек, имеет хоть раз возможность проявить слабость?..***
— Профессор? — Гарольд сонно уставился на знакомое лицо. Не особо давая себе отчёт в своих действиях, он прикрыл глаза и потянулся, распластавшись на мужчине ещё больше. — Ой! — Когда до него дошёл расклад ситуации, он вскочил, чуть не запутавшись в одеяле. — Простите, я… — Не страшно, — Чуть хрипловато от долгого молчания произнес зельевар, разминая затекшие конечности — Я очнулся не намного раньше вас. Как себя чувствуете? — Я? Да вроде нормально… Сначала я чувствовал сильное давление, а потом… Стало легче… — Парень недоуменно потер запястья, невольно посмотрев на ладони. Преподавателю в глаза смотреть было стыдно. — Вы знаете, сэр? Ну, что это было? — Боюсь, вас настиг магический выброс. Как правило, они случаются с юным волшебником в период с пяти до десяти лет. — Снейп несколько покраснел. — Позвольте полюбопытствовать, этим летом уже происходило что-то подобное? Гарри сбледнул и немного попятился. Взгляд резковато забегал по разбросанным вещам. — Нет, ничего такого… А в чём причина? Я вас не поранил? — Гарольд выглядел смущённо, исподтишка осматривая профессора. Северус не мог не отметить, что сегодня мальчишка, как никогда, щедр на эмоции. Давно не было видно столь широкого спектра демонстрирующихся проявлений чувств. — Нет, всё в порядке. Тем более, в произошедшем есть и доля моей вины. Я упоминал, что ваши силы были… заблокированы. В ходе некого действия и моего вмешательства все «ограничители» и, назовём это условно, «установки» были успешно купированы. Однако, в связи с недавними событиями и постоянным стрессом, был спровоцирован своеобразный взрыв. — Я не совсем понимаю… Почему же этого не случалось раньше? — Повторяю… Блэк, вы уже не ребёнок, поэтому в состоянии большую часть своей магии контролировать. Однако, не думаю, что вы в силу своего возраста знаете, что состоявшиеся волшебники сознательно делают всё для контролируемого выпуска и смешения магии для нормальной жизнедеятельности. Это в данный момент обсуждать не будем. Так вот, магия постепенно возвращалась к нужному уровню. А ритуал, связавший нас, резко простимулировал этот процесс. Всё могло пройти проще, не находись вы постоянно в состоянии стресса. Стоило лишь немного отпустить себя и оно вырвалось наружу. Вопросы? — А, вы что-то со мной сделали, сэр? Сомневаюсь, что срыв подростка способен лишь потрепать лёгкие предметы… — Верно подмечено. Я воспользовался древнейшим заклинанием, которым родители испокон веков поглощали выбросы маленьких волшебников. Позже могу вам дать книгу, где всё довольно понятно расписано. — Поглотили? — Юноша, видимо, с трудом мог представить это действие. — А разве вы не чувствуете? Благодаря этому, связь укрепилась окончательно. Закройте глаза. — Гарри подчинился. От всего случившегося голова шла кругом. — Что вы слышите? — Ничего… — Два шага назад! — Ой! — Вот оно. Внутри у парня ёкнуло. Чувство, как будто частично содрали одеяло. Стало словно холоднее, и какая-то необъяснимая дрожь чуть поднималась изнутри. — В данном случае, это не плюс, конечно. Связь должна устанавливаться медленно, незаметно для носителей, чтобы резкий контраст так не бил по нервам. Теперь сделайте несколько шагов вперёд. Только ради Мерлина, не умудритесь наступить на что-то острое. Будьте аккуратней! Гриффиндорец неуверенно приблизился, смакуя совершенно новое чувство. Он словно подходил не к человеку, а к камину. Становилось теплее, как от пламени огня и каждый новый шаг был легче остальных. Казалось, весь груз отваливался пластами за спиной. Вздрогнув от громкого вздоха, Гарри резко открыл глаза. Профессор в кресле зажмурил веки и вцепился руками за подлокотники. — Вам больно? — Внимательно всмотревшись в лицо собеседника, юнец икнул от удивления. — П-профессор, в-вы… в-вы… помолодели?! Северус резко распахнул глаза и, подлетев с кресла, шустро забежал в соседнюю комнату. Гарольд, обескураженный, последовал за ним, как на привязи. — Н-да-а, — только и буркнул мужчина, разглядывая себя в зеркале. Ох уж этот Блэк! Не на шутку взбаламутил взрослого человека! А удивляться было чему. Оба волшебника отметили, что прошла нездоровая бледность, переходящая в неприятный желтоватый оттенок. Ярко очерченные сеточки морщин словно выровнялись и разгладились. Мешки под глазами пропали, да и волосы, имеющие неприятную репутацию, выглядели чистыми, просто плотными и блестящими. Пятна от зелий на запястьях посветлели. Зельевар отметил, что вся боль практически ушла, а в её уравновешивании появилось небывалое количество энергии и ощущение собственных сил. Даже сейчас писаным красавцем Северуса Снейпа можно было назвать только издали и спьяну, и то, не всегда. Но на Гарри это произвело неизгладимое впечатление. Он уставился на учителя, разглядывая его преображение. — Тьфу ты, и не стыдно так доводить человека? — Совершенно не злобно, а наоборот, даже с долей юмора пробормотал Снейп. — Но… — Так, мой юный Блэк, я бы выглядел, сложись моя жизнь немного иначе, или отдыхай я больше трёх часов в сутки. — Голос был пропитан жесточайшей самоиронией. От неприятного чувства мальчишка поёжился. — Сэр… — Опять вы нашаманили, мистер Блэк… — Словно говоря сам с собой, и смотря в зеркало, усмехнулся зельевар. — Сэр! — Гарри проявил настойчивость. — Вам плохо? — Вы меня так магией напитали, что даже тело подверглось изменениям. Это плохо. — Северус задумчиво повернулся. Юноша вжал голову в плечи. Он на мгновение почувствовал, что опять у Дурслей. Они основательно успели вбить в его голову понятие, что ненормальность — это плохо. И сейчас, кажется, он навредил Наставнику. Снейп не был бы Снейпом, не будь он мега проницательным типом. — То, что подлечили моё тело — это не плохо. Спасибо. Однако, в выбросах нет ничего хорошего. Неясно, надолго ли вас хватит. При малейших предпосылках, вам необходимо оказаться рядом со мной. И дело не в моих корыстных желаниях, как вы могли подумать. В силу своей деятельности, я располагаю информацией, что взрослых волшебников, с такими проблемами, берёт в оборот специальный отдел, который извлекает из этого выгоду. Мага стимулируют и заимствуют силы для создания артефактов или защитных контуров. Мало того, ещё и берут на особый контроль. Сильный волшебник — опасный волшебник. — Что мне делать? — Глаза подозрительно поблескивали, а руки сами собой приняли защищающий жест. — Перво-наперво успокойся. Мы эту проблему решим, — непривычно участливо произнес Снейп. — Чай будешь? О, Моргана, сколько хоть сейчас времени? Некоторое время ушло, чтобы прийти в себя. Северус, как старший мужчина естественно потратил на это меньше времени. Хотя Гарри всё равно, время от времени, пока грел руки чаем, замечал некоторое оцепенение, которое, впрочем, так же быстро проходило. Профессор медленно шагал по комнате, восстанавливая былой порядок, творимый магией. Ему в руки прилетела потрепанная книга. Оба мага несколько задумчиво на неё уставились. Снейп раскрыл её, ещё раз глянул на форзац и резко захлопнул. Парень вздрогнул от получившегося шума. Преподаватель решительно приблизился к ученику и протянул учебник. — Возьмите. Пользуйтесь с умом. — На устах Наставника заиграла горькая усмешка. Весь вид просто кричал, что мужчина передал ему что-то, что гораздо глубже потрёпанного временем учебника. Пусть и не сразу, но в глубине души, Гарри начал смутно осознавать, что имелось ввиду. Пару дней спустя Снейп и Блэк не собирались на «дополнительные занятия». Каждый разгребал потихонечку навалившиеся дела. Хотя атмосфера не способствовала. Неделя, предшествующая Самайну, почему-то навевала на всех атмосферу праздника и веселья. Гарри мрачнел, не понимая, как можно радоваться в этот день. А Снейп предвкушал масштаб работы, включая патрулирование школы. Пока было не до вечерних посиделок. Каждый пытался свыкнуться с появившейся связью. Но никто из них не признаётся, что не слишком успешно. Гарри чувствовал некоторые взгляды Невилла. Тот явно сильно впечатлился и теперь, в свойственной ему манере, опекал сокурсника. На Гермиону тоже произвели впечатление данные события. По её лицу было непонятно, о чём она думает и что чувствует. Как ни грустно, но девушка очень отдалилась от него. В большинстве случаев, предпочитая компанию девочек, чем его. Чувствовал ли Гарри себя брошенным? Возможно. Так же, он уже успел побывать в кабинете директора, где решалась судьба обидчиков. Дамблдор долго и проникновенно распылялся о психологии человека, о том, что могло заставить их так плохо поступить, что нужно давать шанс на искупление, так будет правильно. Сам от себя не ожидая, парень выдал удовлетворивший вариант. Неясно, что сподвигло к этому больше — дичайшее желание уже закончить этот разговор, или обида за себя заставила поднять голову. Хулиганы остаются в школе до первого замечания. Чуть что — вылетят отсюда как сопельки в платочек. На том и порешили. Северус мучился с проблемами иного характера. «Отхлебнув» чужой магии, он столкнулся с сильным притяжением. Чужая сила всячески тянулась к своему источнику. Поэтому в ближайшее время, Снейп получил сомнительное удовольствие ощущать бывшего Гарри Поттера чуть ли не самым родным человеком на планете. И это жутко выбивало из колеи. Представлять студента в этом плане? Да ни в жизнь! Чтобы человек таких высоких моральных принципов, как Мастер трёх направлений, мог допустить хоть мысль о подобном?! Но как бы брюнет ни пытался отвратить себя от этой греховной мысли — получалось паршиво. Похоже, что все моральные составляющие были оглушены настолько резким вливанием чужой магии, что оставались немы. Это изводило мага всё время. К концу второго дня он чувствовал небывалое воодушевление, вращающееся вокруг одной определённой личности. Из глубины чёрной души, рождались робкие порывы. Зная историю его жизни, и тот абсолютно несчастный вид, с которым он ходит всё это время, эти порывы натолкнули на определённую мысль. Мужчина не смог устоять в желании порадовать мальчишку. Вполне себе дорогой шоколад уже был заказан, и должен быть доставлен аккурат к Самайну. Это принесло некоторое облегчение. Будучи человеком умным и начитанным, Северус понимал, как воспринимает эту ситуацию. Обычно, когда родители поглощают выброс детей, они всё же связаны с ними кровными или магическими узами. Для них это воспринимается действительно опекой над потомками, не более. Для зельевара же эта связь больше всего походила на партнёрскую. То ли ритуал так всё искривлял в понимании, то ли дело действительно в отсутствии родительских уз, но факт остаётся фактом. Он воспринимал Гарри равным. Во многих смыслах…***
По закону подлости, когда казалось, что хуже уже не будет, наступает момент, который описать культурных слов не хватает. Гарри ходил проведать Моригана, но тот не спешил выходить ему навстречу. Пройдя дальше в лес, он не увидел ничего интересного. Парень помнил эту тропинку ещё с первого курса, и бояться, как он думал, нечего. Однако спрыгнув с булыжника, юноша оказался в ловушке. Потомки Арагога, что называется «кишмя кишели» целым выводком из-за кустов. Растерявшись на мгновение, Блэк начал судорожно топать, пытаясь скинуть размером с кулак особей. Бежать не представлялось возможным, земля казалась чёрной от обилия покрытых хитином тел. Мерзкие волосатые лапки кололи сквозь одежду. В считанные секунды парня откинуло от места происшествия. Гарри увидел своего маленького Мори с окровавленной мордой. Не успевшего прийти в себя парня не хватило даже чтобы крикнуть другу убегать. На его глазах фестрал раза в четыре увеличился в размерах. Его костлявая шея словно враз потеряла все кости и стала гибкой и извилистой. Пасть страшно раскрылась, как бутон превращается в цветок, и проступили с палец размером клыки. Мутные глаза налились красным, а всегда сложенные крылья раскрылись чёрным веером, закрывая человека от тварей. В какой-то момент, переставая понимать, что правда, а что плод его воображения, Гарри упал в беспамятство. Очнулся он уже когда стемнело. В шею тыкался Мори, безумно громко урча, как белка. Только порванная кое-где одежда и страшный образ в голове остался от этого вечера. В книге для их общения со Снейпом было несколько весьма «злых» сообщений. И как теперь объясниться, если он сам не мог понять что случилось?!***
Накануне Самайна к Гарри жёстко пристала Джинни Уизли. Вечером же будет бал, неужели Гарри не пригласит девушку провести время вместе? Парень явно сильно упустил момент, когда Джиневра превратилась из девочки, боявшейся слово при нём сказать, в нахалку, с твердым убеждением, что Гарри что-то непременно ей должен. Конечно, о личном пространстве Уизли не слыхали, поэтому барышня всячески липла, трогала и пыталась обнять Блэка. После довольно грубого ответа, Гарри сбежал в подземелья. Не доходя три поворота, понял, что его вот-вот вывернет, бросился к раковине, до кабинки его бы не хватило. Встретить кого-то он не боялся. Слизеринцы считали ниже своего достоинства посещать отхожее место вне территории своего факультета. После всех этих заискивающих взглядов и липких ручонок хотелось отмыться. В такие моменты, он чувствовал себя слабым, униженным и вываленным в грязи. Гриффиндорец практически слышал чужой запах на себе. От приевшихся приторных духов тошнило ещё больше. Как эта стерва умудрилась так об него обтереться, что запах успел впитаться?! В полуобморочном состоянии парень стащил с себя мантию. Дрожащая рука накрыла место, где огнём горел желудок. Подставив лицо под струю крана, подросток простоял так некоторое время. За прошедшие два месяца это уже стало ритуалом. Отряхнув воду с волос, Гарри сполз по стенке, не сразу замечая, что прямо над ним бесшумно возвышался посеревший Снейп. — Теперь проясняется, отчего у меня взбесился желудок, — несколько скованно указал зельевар. — И давно вас так? — Да, — сквозь одышку только и смог ответить гриффиндорец. — Плохо. — Отметил мужчина. Гарри ничего не ответил. — Можете встать? — он протянул ученику руку. — Попробую… Блэк ещё долго отходил от срыва. Он грелся у камина, кутаясь в знакомый плед. Его очень радовало, что Снейп больше ничего не спрашивал.***
В день праздника все как с ума посходили. Везде, даже чуть ли не в туалете, летали эти безобразные тыквы! В коридорах пахло карамелью и пастилой. Начиная с завтрака, вся еда была специфической. Всё сладкое, тыквосодержащее и соответственно оформленное. Нервировала имитация крови на блюдах и стенах. Казалось, что школа решила всячески свести его с ума. Под конец дня, когда должен был начаться вечер с развлекательными мероприятиями, Блэк сбежал в подземелья к Снейпу. Дверь открылась легко, однако преподавателя в кабинете не оказалось. На столе юноши лежала какая-то запакованная коробка с написанными на ней буквами «Г.Б.». Внутри оказался шоколад. Подарков от зельевара парень не ожидал от слова «совсем». Пусть от желчного грубого мужчины, но Гарри был благодарен подарку. Внутри что-то дрогнуло от этого жеста заботы. Губы сами сложились в улыбку. Мальчишка с неоднозначными чувствами потянулся к коробке.