***
Гарри никак не мог согреться. Царивший холод словно просачивался сквозь каждый кирпичик этого огромного замка. Воображение прекрасно рисовало как ветер гуляет по пустым коридорам, жутко завывает в старых ржавых доспехах. В подземельях зябко и изредка слышится звук капающей воды. А ещё что-то такое… едва шурша передвигается по замку. Парень поёжился. Уже давно его преследуют кошмары. Они влияли на гриффиндорца больше, чем тому казалось. В Выручай-комнате, конечно, горел камин и была вполне приемлемая температура воздуха, но парень всё равно отчего-то жутко мёрз. Измучившись в постели, через час он не выдержал и разжился грелкой. Несмотря на то, что у мальчишки есть несколько возможностей исполнить свою любую прихоть, он никогда этим не пользовался. «Воспитание», а именно — буквально вбитые в его голову установки, что он не достоин и малейших удобств. Столько лет ему это твердили. И он однажды поверил. Или заставил себя поверить. Наказал себя за слабость и страх. Но щупая свои ледяные ступни и поняв, сколько он уже так измучился, Гарри позволил себе некоторую вольность. Ноги быстро отогрелись. Блэк удовлетворённо откинулся на подушку. Грелка оставалась ещё горячей. Подросток не нашёл ничего лучше, чем просто перевернуться и положить её на поясницу. Засыпая под треск дров в камине, парень невольно, на секундочку, представил, что это кто-то закинул на него руку, обнимая. Изнутри не поднималось отторжение. Это было приятно. Какие глупые мысли иногда посещают людей на границе сна и яви…***
Проснулся Гарольд от своеобразного чувства. Несмотря на обжигающие воспоминания, на отторжение к этой сфере жизни, подростковое тело время от времени подкидывало неприятные сюрпризы. Низ живота досадно ныл. Парень не прикасался к себе, а решительно направился устранить неприятность под холодный душ.***
Под ногами шуршала жухлая трава, покрытая инеем. Зельевар медленно брёл из замка в сторону Запретного леса. Настало время собрать пару созревших растений для дальнейшей работы. Несмотря на смену должности, забросить исследования мастер своего дела не мог. У Снейпа пар во второй половине дня не оказалось. Удачное стечение обстоятельств для намеченного плана. Пару ловких поворотов, и идеально вычищенные туфли ступают по едва различимой тропинке. Замёрзшая зелень казалась обманчиво голубоватой. Сторонний наблюдатель бы обязательно заметил как ужасающе быстро мёртвая, казалось бы, растительность, разглаживалась и заращивала свежие следы постороннего вмешательства. Спустя некоторое время тайная тропинка окончательно возобновлялась, не позволяя случайному путнику выбраться из леса. Благо, за столько лет работы, Северус знал несколько хитростей леса, защищающего свои богатства. Он знал, какие есть другие малопонятные ориентиры и всегда спокойно находил дорогу назад. Почти час ушёл на то, чтобы добраться до огромного старого дуба, где и рос нужный зельевару миновый мох. Достаточно редкое растение, к слову. Северус присел и натянул на руки специальные перчатки для добычи ингредиентов. Растительность серого цвета, высотой в две фаланги, отчаянно захлюпала. С собранного пучка капала алая жидкость, подозрительно напоминающая кровь. Немного подзабитый Снейпом холщовый мешочек благодаря наложенным чарам не окрашивался следом. Однако, приличный кусок земли выглядел так, словно на нём обескровили, по меньшей мере, овцу. Малоприятное зрелище. Сразу вспомнилась кровавая вода в ванне и истощённое тело Гарри. Профессор невольно передёрнул плечами, потому как по спине прошёлся неприятный холодок. Последнее время практически всё как-то напоминает ему о мальчике. Изнутри поднималось несвойственное ему беспокойство. А как иначе? Стоит лишь на минуту отвлечься, как этот ребёнок умудряется чуть не отправиться на тот свет! Но если шутки в сторону, то парень неплохо держится. Да, он сломлен, да, подвержен саморазрушению, но не сдаётся. Сильный мальчик.***
Может быть такое, что в какой-то день ты проснешься и замрешь от ощущения лёгкости. В голове все перемешалось. Казалось, что произошедших событий не было вовсе. Словно сознание само подложило версию, что вся боль и её причины были лишь придуманы. Словно этого всего не было. Лишь дурной сон или разыгравшееся воображение. Так и правда думать легче. Но один только взгляд на какие-то мелочи, обличающие самообман, и внутри что-то ломается, трещит как первый лёд, а под ним — жестокое осознание. И всё возвращается назад. Ты переживаешь каждый оттенок боли, который кричит: «Как было — уже не будет никогда!» И тебе нужно с этим смириться. По щекам текут слезы. Ты начинаешь жалеть о любой возможности, которую ты теперь уже упустил. Потому как сейчас это не имеет значения. Что бы то ни было случилось. Как с этим жить? С осознанием собственной беспомощности перед миром и самим собой. Почему ты не делал ничего, чтобы не жалеть сейчас? Почему в груди не хватает куска? Почему ты сейчас жалеешь себя, жалкое создание? С чего ты взял, что можешь наслаждаться жизнью? Что будешь счастливым? Взгляни на себя и попытайся не подохнуть от мысли, как много ты разом потерял. Уже ничего не вернуть. Смирись. Попытайся смириться… Но сначала, эй, ты, вытри слёзы.****
После занятий, когда парень по привычке заглянул в дневничок для переписок, то увидел послание от профессора. Тот приглашал его зайти после ужина. Никаких планов у Гарри не было, поэтому он написал ответ, закинул в сумку необходимые учебники и пергаменты, чтобы сделать домашнее задание, и пошёл на ужин. Блэк заметил, что уже пару дней не видно профессора Дамблдора. Но, как ни странно, это не было причиной для грусти. Наоборот, нет директора — нет этих противных дополнительных занятий. Контакты с ним баламутили в душе неприятные чувства, которые отдавали горечью от грядущих панических атак. Из этого ощущения сразу вырастет новое. Было стыдно, что единственный человек, который приносит в жизнь хоть какую-то стабильность, видел его в самых унизительных ракурсах. Смотреть в глаза Снейпу после последствий срыва не представлялось возможным. Некогда Северус окончательно разрешил подопечному питаться более плотно, так как курс зелий сделал своё дело. Однако, глядя на весь гам Большого зала, на забрасывающих в себя, как в топку паровоза, еду, ему становилось противно. Учитывая все те разы, когда его выворачивало, он не считал, что наедаться досыта будет необходимо. Да и учитывая голодное лето с вынужденной диетой после, такой скромный рацион не стал для него ударом. Дверь в кабинет ему поддалась без проблем. За счёт связи, комната воспринимала его, как человека, имеющего допуск. Мужчины ещё не было. Пока он задерживается, Гарри решил начать писать эссе, чтобы не терять время зря. Раздался торопливый стук в дверь. Не дожидаясь ответа, в комнату вошёл Драко Малфой с весьма озабоченным видом. Парни уставились друг на друга и оцепенели от удивления.