НОЧНЫЕ КОШМАРЫ СПАСИТЕЛЯ

Эмма не удивилась вопросу. Она сразу поняла, к чему всё идёт, когда чиновник из столицы штата захотел поговорить с ней наедине. — Какие у вас отношения с мэром Сторибрука Региной Миллс, мисс Свон? — Дружеские, — Эмма тяжело вздохнула. — Я прекрасно знаю, сэр, что значит «конфиденциально». Мисс Миллс не обсуждает со мной дела мэрии, а я с ней — происходящее в офисе шерифа. Только согласно нашим полномочиям и в рамках должностных инструкций. Вы знакомы с моим досье, сэр, — Эмма обратила внимание на знакомую толстую папку, — и знаете, что я не всегда была законопослушным и ответственным человеком. Будучи подростком натворила дел, родила ребёнка в тюрьме и отдала его на усыновление. Его усыновила мэр Сторибрука Регина Миллс. Генри вырос прекрасным, умным и добрым мальчиком. Он захотел найти свою биологическую мать, то есть меня. Доктор Арчи Хоппер посоветовал Регине и мне некоторое время пожить вместе, в одном доме, чтобы мне познакомиться поближе с Генри и с самой Региной, узнать их получше. Доктор Хоппер опасался, что может возникнуть нежелательная ситуация, когда мы начнём соперничать друг с дружкой из-за Генри или он воспользуется создавшимся положением для манипулирования нами, как довольно часто делают дети, родители которых находятся в стадии развода или уже развелись и живут раздельно. Но, как я уже сказала, Генри умный и добрый мальчик, у нас троих сложились прекрасные отношения и я решила, что мне самой стоит сменить обстановку и поселиться в Сторибруке. Как только я получила работу в офисе шерифа, то сразу переехала в гостиницу и намереваюсь со временем подыскать себе жильё в городе. — То есть вы жили в особняке мисс Миллс только из-за Генри и по рекомендации его психотерапевта? — уточняет чиновник. — Да. Доктор Арчи посчитал, что мы должны познакомиться поближе, все трое, ради душевного спокойствия Генри. Мы несколько раз втроём, вместе с Генри или вдвоём — я с Региной, беседовали с доктором Хоппером. Теперь всё наладилось. Полная гармония. — Спасибо, мисс Свон. — Я могу идти? Чиновник, который всё время беседы сосредоточенно чиркал карандашом в блокноте, встаёт и выходит, а на его место садится хорошо знакомая Эмме молодая женщина. — Беда? Что ты тут делаешь? Я, конечно, рада тебя видеть… — У нас есть к тебе серьёзный разговор, мисс Свон. — У нас? Беда кивает и кладет перед Эммой большую папку: — У нашей организации. Взгляни. … — Можно уничтожить всю организацию, во всяком случае, её руководство, но саму идею так просто не убить. Мы уничтожили всю верхушку «Когтя», всех тех, кто был на вторых, на третьих ролях, но ещё остались рядовые члены и они не скоро успокоятся. Существа слишком долго были вынуждены скрываться, прятать лицо, а это так соблазнительно поверить, что однажды можно будет перестать бояться разоблачения, не нужно будет трястись от страха, что с тобой или с твоими близкими что-то случится. Эмма хмурится: — А чего на самом деле добивались те, кто возглавлял организацию? — Власти. Господства. Если бы им удалось осуществить свои наполеоновские планы – это стало бы катастрофой для всех, не только для людей, но и для самих существ. Диктатура, страшная тирания. Мы продолжаем зачищать остатки организации, и ты тоже присматривайся и прислушивайся. Эмма разглядывает снимки — четыре чёрных полосы, действительно похоже на следы когтей: — Я покажу это шерифу? — Ты ему доверяешь? — Да. А это что за организация? Символ смахивает на свастику. — Орден Чистой Крови, — брезгливо морщится Беда. — Этот символ называется вольфсангель. Они считают, что разные виды существ не должны смешиваться. Как в случае с Монро и Розали. Монро Потрошитель, Розали Рыжехвост. Члены Ордена похитили Монро и едва не убили. Хорошо, что Ник и остальные успели вовремя. Эмма только вздыхает: — Теперь мне придётся ещё и стены внимательно рассматривать. Но если Проклятие падёт, мы, с большой долей вероятности, вернёмся в свой мир и мне это уже не пригодится. Беда пожимает плечами: — А если останетесь в этом, у нас появится целый город, в котором все жители существа. Вы должны быть готовы к появлению гостей. Из «Когтя» или «Ордена». Ещё один символ — большая буква G: — Гриммы? — Если бы не несколько трупов и одно покушение на убийство – это была бы довольно забавная история, — ухмыляется Беда. — Один тип решил, что Ник плохо исполняет свою работу и вспомнил об этом символе и всём, что с ним связано. Объявил себя «настоящим Гриммом». Твой приятель Бад чуть не стал его жертвой. Оказалось, что наш «настоящий» Гримм на самом деле существо — Жизнесос. Не всем по душе их сущность… Розали даже на наркоту подсела да брат вытащил… — Хорошо, — Эмма закрывает папку. — И что мне делать, если я или шериф увидим один из этих символов или услышим о «Когте» или Ордене Чистой Крови? Беда протягивает визитку: — Позвони. Я приеду или пришлют кого-то из наших. В участок Эмма возвращается с распухшей от новой информации головой и молча кладёт перед шерифом папку. — Что это? — Грэм озадаченно разглядывает снимки. — Можно сказать, что так данные террористические организации обозначают своё присутствие на местности, — поясняет Эмма. — То, что они в городе. Они совершили несколько убийств в Портленде. Меня предупредили, что члены этих групп могут появится и у нас. Это совсем не безобидные граффити, шеф. Все они оставлены на местах преступлений. Эти подонки так метят территорию. — Учту. Этим вечером, забирая пьяного в сосиску Лероя из кафе, Эмма подумала, что вполне возможно она будет вспоминать эти дни с ностальгией — как самые мирные и спокойные в жизни. Оказывается, вокруг идёт невидимая большинству война. И Лерой, наблевавший помощнику шерифа на форменную обувь, просто забавная мелочь, практически анекдот. … — Ну как разговор с чиновником из Огасты? — спрашивает Регина за ужином. Она пришла с пирогом и термосом прямо в участок. Эмма подумала, что у них появляется новая добрая традиция — посиделки в участке тихими вечерами. — Кажется, он остался удовлетворён моими ответами. Я рассказала ему о Генри и Хоппере, — Эмма делает большой глоток кофе из кружки. — Я сказала ему, что мы друзья и заботимся о Генри, его душевном здоровье. Не выходим за рамки служебных инструкций и сохраняем конфиденциальность, не обсуждаем служебные дела при личном общении. Регина со странной улыбкой смотрит на Эмму: — Все десять лет только ловила бегавших от алиментов и нарушивших условия освобождения под залог, Свон? Эмма кивает: — Да. Мне доходчиво объяснили, что я не смогу твёрдо встать на ноги без образования. Так что колледж я закончила. Химия, криминалистика, брала курсы по юриспруденции. Пахала так, что небесам было тошно. Очень помогает в работе, — Эмма некоторое время молча разглядывает Регину и, наконец, решается — достаёт из стола папку. — Если увидите эти знаки на стене заброшенного дома, к примеру, срочно сообщите мне или шерифу, мэр. Это не просто вандализм или детские забавы. Так некоторые преступные организации метят территорию, сообщают о своём присутствии. — Я запомню, — серьёзно кивает Регина. Поднимается с места, подходит к Эмме и целует в щёку. — Хорошего дежурства, помощник. Регина уже ушла, а уши Эммы всё ещё просто пламенем горят. … — Мама Эмма, — строго спрашивает Генри. — Что у тебя с моей мамой? — Ничего, — Эмма чувствует, как её щёки становятся горячими. — Мы просто хорошие подруги. И только. Не слушай сплетников, малыш. Они любят рассказывать про то, чего нет и никогда не было. Фантазёры. — А будет? Эмма становится малиновой и перехватывает пристальный взгляд Регины. Трёт себе лоб: — А это уже от твоей мамы зависит.