НОЧНЫЕ КОШМАРЫ СПАСИТЕЛЯ

Молоденькая блондинка уставилась на Бабулю с самой жалобной и молящей гримаской на лице: — Неужели никто не в курсе? Бабуля с виноватой улыбкой разводит руками: — Прости, милая. Я не слышала ни о чём подобном — никто не терялся, никого не разыскивали… И этот мальчик мне совершенно не знаком. Ты говорила, дорогая, с нашим шерифом? Девушка тяжело вздыхает и прячет газетную вырезку обратно в бумажник: — Первым делом заглянула в участок, а ваш шериф отправил меня к вам. Мол, кафе Бабули практически центр общественной жизни города, обо всех происшествиях тут у вас узнают даже раньше, чем он сам, шериф. И все сплетни и слухи обсуждаются за столиками кафе. Короче, тут центр обмена информацией. Серверная. Бабуля снова виновато разводит руками — мол, чем я могу ещё помочь? Девушка заедает огорчение прекрасными блинчиками и жмурится от удовольствия — кофе просто сказочный! И через четверть часа лимонно-жёлтый «жук» выруливает со стоянки возле кафе, провожаемый взглядами любопытных — в городе действительно гости бывают нечасто. … Перед самым указателем на выезде из города мотор автомобиля внезапно глохнет. Девушка раздражённо захлопнула дверь машины, сделала несколько шагов вперёд и… упёрлась в стену. Невидимую, но непробиваемую. — Что за чёрт? — поражённо пробормотала девушка. Размахнулась… и пару минут шипела себе под нос, размахивая в воздухе ушибленной рукой. Мимо проехал довольно потрёпанный автомобиль, который без каких-либо видимых затруднений пересёк городскую черту. — Какого… тут происходит? — блондинка сердито уставилась вслед надсадно рычащему и чадящему драндулету. Она уселась за руль, фыркнула… «Жук» был согласен на то, чтобы вернуться назад в город, но ни в какую не желал выезжать из него. Таранить невидимую, но прочную стену не имело никакого смысла. … Бабуля удивлённо приподняла брови — Эмма была встрёпанной, довольно сердитой, недовольно хмурится и заметно обижена на кого-то или что-то. — Что такое, дорогуша? — Бабуля налила девушке большую чашку кофе. Эмма теперь не была такой угрюмой — кофе от Бабули немного поднял ей настроение, но грустно и тяжело вздохнула и подпёрла кулаком щёку: — Я так понравилась вашему милому городку, что он теперь не желает меня от себя отпускать… Бабуля не успевает спросить у девушки, что случилось, когда в кафе появляется новый посетитель. Невысокая элегантная брюнетка в деловом костюме, толстые папки под мышкой. Маленький шрамик над губой, невозможная для нормального человека осанка — у Эммы так бы вышло при одном условии — если бы её заковали в гипсовый корсет. Мэр Сторибрука Регина Миллс получает свой кофе — чёрный, нереально крепкий, без молока и сахара. Эмма пила бы такое с лицом великомученика с картины Эль Греко, а Миллс поглощает напиток абсолютно бесшумно и с каменным лицом — с таким в покер играть. Удовлетворённо кивает и заказывает ещё чашку. — Что не так с вашим городом, мэр? — Эмма уже стоит у столика Регины. Миллс сама невозмутимость: — Вы чем то недовольны, мисс… — Свон. — Так чем вам насолил МОЙ Сторибрук, мисс Свон? — Регина с любопытством смотрит в лицо незнакомки. Гости в Сторибруке бывают нечасто, а в девушке есть нечто странно знакомое. — Он не хочет меня отпускать, — у Эммы выходит неожиданно жалобно, почти робко. — Я ни черта не понимаю… — Я тоже пока мало, что понимаю, мисс Свон, — отзывается Регина. — Не просветите ли меня о чём речь. Эмма присаживается за столик со своим кофе — сладким, с молоком. Если Регина и показала своё лёгкое неудовольствие выбором Свон, это было почти незаметно, никак не отразилось на лице — только чуть дрогнули губы. — Когда я пытаюсь выехать из города — у «жука» мотор глохнет, пешком — упираюсь в стену. Невидимую и непробиваемую, как в романе у Стивена Кинга, но это только для меня — мимо проехал довольно дряхлый автомобиль и совершенно свободно пересёк городскую черту. — Допивайте и поговорим у меня дома, мисс Свон, — Регина собирает свои папки и она уже на ногах. … Мисс Миллс благодарит помощницу за то, что та посидела немного с ребёнком и Анна просто растворяется в воздухе. Теперь Миллс буквально сверлит глазами свою гостью: — Как вы узнали, мисс Свон? Эмма в полном недоумении — мэр почти в ярости, но тут что-то ещё — страх? Паника? Миллс почти в ужасе, перепугана до смерти, но старается не показывать этого. — О чём? — Эмма нервно сглатывает. — Я пыталась узнать немного о себе, о своём появлении здесь почти девятнадцать лет назад, хотя бы что-то… Меня нашли в этих местах, почти на окраине Сторибрука на руках у семилетнего пацана, а потом и он исчез. Я думала, что кто-то из старожилов слышал хотя бы что-нибудь… Не терял ли кто ребёнка, не пропадал ли у кого-то сын. Шериф Хамберт посоветовал поинтересоваться в кафе Бабули, но… — Не притворяйтесь, — Миллс разве что не шипит, как рассерженная кошка. — Хотите сказать, что вы здесь совершенно случайно? Не верю. — Я здесь не случайно, — вздыхает Эмма. Регина берёт сына на руки и есть что-то странное в этом жесте, она словно хочет его защитить, спрятать. — Давно пытаюсь найти хотя бы ниточку к своему прошлому, к своим родителям, почему они оставили меня одну, в лесу, на руках у семилетнего пацана… Эмма достаёт аккуратно запаянную в полиэтилен газетную вырезку — крохотный младенец укутанный в одеяльце и маленький мальчик в смешной шапочке. Малец перепуган и таращится в камеру большими грустными глазами. Регина молча открывает одну из своих папок — Эмма сразу узнаёт снимок. Сделан в полицейском участке больше года назад, всего ничего времени прошло, а кажется, что целая вечность. Копия хорошо знакомого Свон документа — её подпись внизу. Миллс пристально смотрит Эмме в лицо. — Хотите сказать, что даже не подозревали, что… — Регина недоверчиво поджимает губы. — Так это… — Эмма падает на диван и уже она таращится большими глазами на мальчика на руках у мэра. — МОЕГО сына зовут Генри, — предельно сухо и холодно сообщает Регина. — Генри Дэниел Миллс. — Нет, — девушка отрицательно качает головой. — Меня младенцем нашли у самой городской черты, малыша, что я родила в тюрьме и отдала на усыновление, усыновляет мэр города, а сам город не желает меня выпускать наружу. — Генри заболел и я испугалась, что у него обнаружатся какие-либо наследственные заболевания и решила побольше узнать о биологических родителях мальчика. Не люблю сюрпризы, — Регина говорит тихо, почти шёпотом — Генри заснул. — Я на здоровье не жалуюсь, — говорит Эмма. Она уже пришла в себя. — Про отца Генри ничего сказать не могу — мы расстались. Точнее, это он меня бросил. Мы были сообщниками, а в воровском мире не бывает ни настоящей любви, ни подлинной дружбы. Но он меня «кинул», подставил, а в этих кругах так не принято. Не по понятиям. Но вроде у Нила не было каких то хронических хворей. О своей семье он мне ничего не рассказывал, а я не расспрашивала. — Он… — Я не знаю где он, не собираюсь его искать и о сыне ему знать не обязательно, — сухо и жёстко говорит Эмма. — Он меня предал, а я такое не прощаю. Бросил одну в мире. Готова подписать любой документ о том, что никаких претензий предъявлять на Генри не намерена, не собираюсь вмешиваться в его жизнь, требовать от Генри чего-либо. — И сейчас вы, мисс Свон… — Регина с интересом разглядывает гостью. Молодая, уверенная в себе женщина. Не похоже, что всё ещё связана с криминалом, но… — Учусь в юридической школе, — Эмма тоже так умеет — слегка приподняты уголки губ, скупая улыбка. — Собираюсь стать адвокатом. — Вот как? — Регина не показывает этого, но она сильно удивлена. И не тому, что бывшая воровка подалась в юристы. — Ваша биография, но главное — деньги на обучение. — Последнее наше дело с папашей этого очаровательного малыша, — Эмма не обижается на сомнения Миллс. Кто бы ей самой сказал, что через несколько лет эта юная воровка и мошенница будет учиться в юридической школе… — Он влез в такое, о чём и сам не подозревал. Это были не простые часы и принадлежали не самому простому… человеку. Своё имущество он вернул и не стал втягивать Нила в свои разборки, а я его чем то заинтересовала. Замолвил за меня словечко, оплатил учёбу, а я буду помогать этому… господину в будущем, если понадобится. Он сказал, что голова у меня светлая и он надеется, что сделал хорошее вложение денег, а я надеюсь, что смогу помочь, став адвокатом, таким же запутавшимся и заблудившимся в этом мире, какой была сама долгое время. Адвокат мэра быстро и аккуратно составил документ, который Эмма подписала почти не читая. — Вы останетесь у меня, мисс Свон, а завтра мы с вами навестим мистера Голда. Может он знает, как решить вашу маленькую проблему. … — Мне приходилось присматривать за такими маленькими в приютах и приёмных семьях, не беспокойся, — улыбается Эмма. — А тебе необходимо выспаться, госпожа мэр. Эмме действительно удаётся быстро успокоить и уложить Генри. — И почему ты? — шепчет Регина. Она стоит рядом со Свон и они вместе любуются на спящего малыша. — Он был нежданный и нежеланный ребёнок, — вздыхает Эмма. — Сын того, кто меня предал и куда я, сама ещё подросток, с ребёнком на руках? Опять казённые стены, казённые улыбки? Я решила, что мелкому повезёт больше чем мне и не ошиблась. … — И что мне для этого требуется? — хмурится Эмма. — Принести кровавые жертвы на перекрёстке трёх дорог в полнолуние пятницы тринадцатого? Пятьдесят чёрных кошек или нечто менее экзотическое? — Нет, — смеётся Голд. — Никаких жертв. Просто амулет. Красивый медальон на длинной цепочке. Действительно, ничего страшного. Голд важно кивает: — Это ваш пропуск, мисс Свон. … Регина и Эмма расстаются у городской черты почти подругами. — И кто был хозяином тех самых часов, Свон? На кого ты будешь работать время от времени? Ничего криминального, надеюсь? — Смерть, — Эмма произносит это совершенно равнодушным тоном. — Его всегда изображали с часами. Песочными, но и механические сойдут. Моя задача будет останавливать те, на которые укажет он. Нил украл часики для одного прохиндея, который захотел продлить свои годы. Не знаю как он собирался это проделать, но он вроде нашёл способ, а ещё думал организовать свой бизнес и за деньги добавлять времени для всех желающих. Но обломилось. Кстати, Смерть совсем не похож на скелет, как его привыкли изображать. Вполне упитанный дядечка. И весёлый. Регина некоторое время молчит переваривая новости, встряхивает головой, улыбается — Генри проснулся и с интересом смотрит на матерей: — Ответы на все свои вопросы, Свон, ты получишь, когда тебе исполнится двадцать восемь. Не раньше. И не забывай заглядывать в Сторибрук. — Столько ждать… — Эмма недовольно морщится и передёргивает плечами. — Ладно, я поехала. Пока, малыш, Миллс. — Пока, Свон. На этот раз «жук» без всяких проблем пересекает городскую черту.