НОЧНЫЕ КОШМАРЫ СПАСИТЕЛЯ

Эти двое вошли в кафе спокойно и уверенно, по хозяйски. Чёрные костюмы, чёрные очки, каменные лица, абсолютно непроницаемые. И молча уселись за столик в углу. Лерой задумчиво проводил взглядом пришельцев и громко, но те никак не отреагировали на слова бывшего гнома, даже голов не повернули, произнёс: — Я не слышал, чтобы у нас или по соседству открылось новое похоронное бюро. А ты, Весельчак? Приятель пожимает плечами, Чихун оглушительно чихает, что можно понять, как «Нет!». Руби принимает у странной парочки заказ и вскоре оба незнакомца тянут лучший кофе (только не ляпните это при Регине!) в городе, как яблочный уксус и сосредоточенно жуют нежнейшие Бабулины блинчики с таким выражением на лицах, словно это не лучшие блинчики в штате Мэн (с этим Регина не спорит, но при условии, что вы ещё не успели попробовать её яблочные пироги), а чёрствые хлебные корки. Лерою быстро надоело пялиться на незнакомцев и он продолжил увлекательную дискуссию с приятелями о шансах любимой команды пробиться в полуфинал, когда колокольчик над дверью снова коротко и резко звякнул. На этот раз это было знакомое лицо, то есть лица — помощник шерифа и любимая супруга мэра Эмма Свон на руках у которой сидела маленькая девочка — Хоуп. Руби сразу оттаяла, сделала малышке «козу», но Эмма не направилась к давно облюбованному столику, а протопала прямым курсом к гостям: — Помощник шерифа города Сторибрук, штат Мэн, Эмма Свон-Миллс, а вы, господа? Двое в чёрном оказались федералами: — Агент М, — представился один. — Агент Н. «И что они будут делать, когда закончится английский алфавит?» — подумала Эмма, но не стала озвучивать эту занятную мысль, просто погасила улыбку и перешла на холодный деловой тон: — Как вижу вы уже перекусили. Мы можем идти? — Да, — сказал более мрачный М. «Агент Смит», как мысленно окрестила его Эмма, — а… — Не беспокойтесь, господа, — Эмма сразу поняла, что речь о Хоуп, которая с интересом разглядывала новые лица, — мы идём? Это моя дочь. Её зовут Хоуп. … Агент М и его коллега озадаченно хмурились — посреди камеры в участке висел куб. Он слегка колыхался в воздухе и состоял, судя по всему, из желе. Если желе бывает такого мутно зелёного, почти болотного цвета и из него растут кучерявые волосы. — Милая, — помощник шерифа ласково смотрела девочке в лицо, — ты не могла бы вернуть всё, как было? Эти господа приехали сюда ради этого. Хоуп отрицательно замотала головой. — Ну, пожалуйста, милая, — Эмма поцеловала дочь в щёку, — я понимаю, что этот… дядя тебе очень не понравился, но я думаю, что эти господа сделают всё, чтобы ты его больше не увидела. Агент М молча кивает. У него и у Н в руках причудливо выглядящее оружие и агенты заметно напряглись — практически шерсть на холке дыбом, как у Руби в волчьем обличье во время охоты. Хоуп серьёзным, совершенно взрослым взглядом смотрит матери в глаза: «Обещаешь?». Эмма кивает: — Обещаю. Хоуп взмахивает пухлой ручкой и никакого странного куба — в центре камеры стоит… человек, но Эмма чувствует всем телом, что человеческого здесь мало, точнее даже им и не пахнет, эта тварь крайне опасна. Эмма сама почти рычит и не даёт монстру сделать и шага — тот застывает на месте. — Я догадываюсь, что у вас есть куда его поместить, господа, — Эмма обращается к М — решила, что раз у парня лицо человека, которого последние лет двадцать кормили одной острой горчицей и поили винным уксусом, он тут за главного, — какой нибудь контейнер. — Есть, — говорит Н, — наша машина на стоянке, но как… Эмма молча взмахивает рукой и неподвижная фигура выплывает из камеры, помощник шерифа с дочерью на руках, агенты и их пленник оказываются на улице у автомобиля вместе с которым, на своём чёрном лимузине, прибыли федералы. Эмма угадала — контейнер. В чрево которого укладывают и запирают монстра, агенты захлопывают задние двери фургона и Н внимательно смотрит на Эмму: — А теперь я хотел бы получить ответ на один простой вопрос, помощник. Эмма пожимает плечами: — Спрашивайте. М так внимательно разглядывает Эмму и её дочь, что Хоуп начинает ёжиться, как будто холодная вода попала за шкирку, и утыкается носиком матери в плечо. Н (Эмма ошиблась — главный явно он) задумчиво почёсывает нос: — С какой вы планеты? — С этой, — фыркает Эмма, — родилась на этой планете. — А ваши родители? — спрашивает М. — Тоже. К чему все эти странные вопросы, господа? — Обычные люди не способны на подобное, что сделали вы и ваша дочь, — продолжает Н. — Как сказал бы наш мистер Голд — вы не знаете на что способны, так называемые, «обычные люди», — возражает Эмма, — они сами не знают, даже не подозревают о многом, о себе и своих способностях. Но я не совсем «обычный человек», как и моя дочь. Я Светлый маг, моя мама ведьма, отец ворлок, а Хоуп явно в меня пошла талантами. Если хотите подробностей — поговорите с моей супругой Региной Миллс. — Она тоже? — спрашивает М. — Да. Очень сильная колдунья и мой учитель в магии. … Н задумчиво покачивает в пальцах чашку — словно собрался погадать на кофейной гуще: — Мы должны будем посоветоваться с начальством. Магия и маги не проходят по нашему ведомству. С другой стороны вы прибыли из параллельной Вселенной, но давно стали частью нашей… — Мы в этом мире уже тридцать лет с лишним, — говорит Регина, — и не приносили никому никакого беспокойства. Думаю, что будем продолжать в том же духе. М проводил фургон с пленником и вернулся за стол. Его лицо не стало более оживлённым, но М заметно расслабился — задание выполнено, будем жить! — И что сделала Хоуп? — спрашивает М. — И главное как? Эмма тяжело вздыхает: — Я не так сильна в геометрии, а тем более в топологии, магии пространства, как моя мама или Ученик Чародея, но догадываюсь, что Хоуп каким то образом «упаковала» нашего приятеля, свернула пространство вокруг него. Даже Голд не смог его развернуть. Мы ограничили магию наших детей, но не накладывали запретов на применение магии для самообороны. Маргарита чихает и Хоуп отправляет сестре салфетку по воздуху. Н с интересом наблюдает за происходящим. — И в городе все владеют магией? — спрашивает Н. — Нет, — Регина принесла ещё пирогов, — магия это такой же врождённый талант, как музыкальные способности или дар художника. Не всем так повезло, а ещё очень важно найти хорошего наставника. Без учителя не стать настоящим магом. Собственно он нужен для освоения любой профессии, не только в магии. Но талантливых магов, которые сочетают в себе два этих качества — магическое мастерство и преподавательский талант, не так много в любом из миров. А многим магическим приёмам по книгам не научишься — тут нужен терпеливый и умелый наставник, у любого мага есть свои фирменные секреты, которые знает только он и не доверяет бумаге. Передаётся из поколения в поколение, из уст в уста. — Короче, никаких магических школ… — вздыхает М. — Это не арифметика с чистописанием, — хмыкает Регина с иронией, — маг сам выбирает себе ученика и не всякий, даже с большими магическими способностями, ему подойдёт. Найти своего наставника — редкая удача. Как в браке — не всем удаётся найти свою вторую половину и прожить с ней или с ним в любви и согласии до конца жизни. В полной гармонии. А если маг и ученик не достигнут полного взаимопонимания, гармонии, общего языка — им придётся расстаться. Нет смысла продолжать обучение, ничем хорошим оно не закончится. Ученику придётся искать нового наставника без твёрдой уверенности, что на это не уйдёт вся жизнь. — В этом мире существует своя магия и свои маги, но вся эта «магическая» учебная литература — просто макулатура, — презрительно кривится Эмма. — Настоящей магии по книгам не научат. Разве что, как варить зелья от расстройства желудка. Все эти книги написаны людьми, которые не верят в существование магии, хуже того — они точно ЗНАЮТ, что никакой магии не существует, а знающих и убеждённых в своём знании не переубедишь… Н и М заметно разочарованы. Эмма выходит проводить агентов, когда над головами гремят драконьи крылья. Эмма знакомит федералов с Малефисент и Лилит, после этого знакомства Н и М уже не выглядят такими, как были прежде, невозмутимыми. Оба стали частенько заглядывать в Сторибрук, подружились с Лероем и Эмме пришлось пару раз наслаждаться звуками дружного храпа агентов и Лероя из камер участка.