Комната без номера

      Принимать душ по отдельности становится традицией. Пока я лениво копошился в вещах, параллельно просматривая новости в телефоне или читая книгу, Чимин успевал сбегать искупаться и вернуться. Сегодня я не отвлекался на постороннее, потому собрался немного быстрее и успел застать его аккурат выходящим из душевых. Он снова зол, губы сжаты, а в тёмных блестящих глазах отражается отчаянье. Я привычно молчу, он, как обычно, прошмыгивает мимо, оставив быстро тающий шлейф из тепла и приятного аромата разгорячённого тела.       Я уже знаю, кого сейчас увижу, и не ошибаюсь. Наш старый знакомый.       Стоя под хлёсткими струями воды, он, слегка наклонившись, сверкает молочной задницей и полощет свои выбеленные волосы. В клубах пара он со своей бледной, никогда не видевшей загара кожей смахивает на тощего призрака. Безумно хочется отвесить ему пинка, но рядом моются два его жополиза, которые быстро охладят моё желание драться, поэтому я благоразумно воздерживаюсь от такого богоугодного акта воспитания.       Став под соседний душ, включаю воду погорячей. Почти сразу ощущаю на себе пристальный взгляд. Как и ожидалось, Шуга нагло меня рассматривает. Скользит взглядом с самого низа, подольше задерживаясь в том самом месте, что больше всего притягивает взгляд, и, наконец, мы встречаемся взглядами. Решив не церемониться, я начинаю сверлить его в ответ. Между нами мелькает искра. Правда далеко не такая, что бывают между влюблёнными…       — Нарываешься, красавчик? — мурлыкает этот засранец ласковым голосом, за которым явно слышна нарастающая угроза.       Я не отвечаю и, обильно выдавив гель для душа на мочалку, медленно намыливаюсь. На лице Шуги растягивается хищная, предвкушающая улыбка. Уж не знаю, и не хочу знать, о чём он сейчас думает, но, наверное, стоит решить всё сейчас. В первую очередь — дать понять, что я не собираюсь плясать под его дудку. Затем — избавить Чимина от его пристального внимания. Он получит его только через мой труп.       — Вот как? — спрашивает Шуга, уловив что-то в моём взгляде. Он опускает руку на пах, и принимается неторопливо себя гладить. — Что же, я не против поразвлечься.       Двое старшекурсников, что моются рядом, как по команде бросают все свои дела, один выходит и становится на стрёме, отправив пришедших искупаться студентов погулять, второй обходит нас по дуге, вставая у меня за спиной.       Я вздёргиваю бровь. Шуга стои́т и улыбается, как кот, объевшийся сметаны. Я тоже не дёргаюсь и подсчитываю свои шансы. В схватке один на один с ним я точно выйду победителем. Сахарок выглядит хрупким, а у меня удар неплохо поставлен. Разок приложу, и он поломается.       А вот его дружок выглядит намного опасней: он крупный, стоит позади, и я не вижу, что он делает. Возможно, если повезёт, я его вырублю с первого удара. Не получится сразу — я труп. На крики прибежит второй и мне точно не справиться, потому что пацан, стоящий за дверью на стрёме, выглядит как настоящий терминатор. Он вообще кореец, с такими-то ростом и мышцами?       Сквозь шумящую воду отчётливо слышу тихий щелчок за спиной и, замерев, покрываюсь холодным потом даже в клубах горячего пара. Нож. За три недели в этом месте я много раз слышал этот звук и хорошо его запомнил. А за последнюю минуту я несколько раз повторил в мыслях слово «труп» и, видимо, притянул неудачу. Шуга улыбается ещё хищнее, видя, что я всё понял. Видимо, обычными разговорами не обойдётся.       — Вижу, тебе нужно особое приглашение.       Шуга не будет пачкать руки, для этого есть другие. Возможно, меня не убьют, а лишь припугнут. Возможно Шуга хочет, чтобы я умолял о пощаде. Возможно мне пустят кровь, а потом поставят на колени и заставят старательно отсосать бледный стручок Сахарка. Третий вариант мне кажется самым вероятным, иначе зачем этот придурок принялся при мне дрочить?       Лёгкий кивок, и пацан позади кидается на меня.       Меня спасает гель. Мыльное тело выскальзывает из цепкого захвата, предплечье вспыхивает жгучей болью, но это мелочи. Ловкая подножка, сильный удар с ноги прямо в челюсть ещё в процессе полёта тела. Пацан тяжело падает на мокрый пол и не двигается, нож вываливается из его руки, через секунду оказываясь у меня.       Шуга быстро смекает, что задумка грохнуть или напугать меня, не знаю, что было в его дурной голове, провалилась. Громко позвав второго, он хочет свалить, но в меня словно дьявол вселился. Адреналин бьёт в голову, и я быстр, словно молния.       Сахарок неестественно лёгок. Он ничего не успевает сделать. Держать его совсем не тяжело, приставить нож к горлу и вовсе не сложно. Его второй телохранитель, увидев нож в моих руках, неловко тормозит перебирая ногами в резиновых банных тапках и, как в анекдоте, оскальзывается на мыле. С воплем и смешным хлюпающим звуком упав на задницу, он расплёскивает из-под себя. Надеюсь, он сломал себе копчик.       Шуга поднимает руки, жестом признавая поражение.       — Полегче, красавчик. Твой член упёрся мне в задницу, и это не особо приятно.       Кажется, ему совершенно не страшно, а в голосе сквозят нотки веселья. Он даже не напряжён.       — Не льсти себе. Ноги у меня явно длиннее, и мой член где-то в районе твоей поясницы. — Потом язвительно добавляю: — Пока что.       — Признаю, уел. Попробуем договориться?       — О чём? У тебя нет ничего, что могло бы меня заинтересовать.       Он издаёт некий непонятный звук, потом ещё один, и пытается повернуть ко мне голову. Я сильнее нажимаю на лезвие и чувствую странную уверенность, что в случае необходимости смогу надавить ещё больше.       — Но, — Шуга растерян, — тогда зачем?       — Это тебе стало скучно. Вот результат.       Шуга хмыкает и легко соглашается. Потом добавляет, правда не особо уверенно:       — Ты же знаешь, кто я? Для тебя могут плохо закончиться такие вот шутки.       — Ты же хотел поразвлечься? Так в чём проблема? Мы можем использовать гель, но если твоя нежная задница к нему непривычна, пошли кого-то из своих шестёрок за лубрикантом.       Я смеюсь, прижимая его к себе сильнее. Почему-то мне нравится это ощущение. Шуга вообще хоть и не в моём вкусе, но кожа у него мягкая, белая, как у девушки. И ножки такие ровненькие, сам весь такой хрупкий. На вид — типичный пассив. Правильно поняв мой намёк, Шуга напрягается несмело дёргается, но я держу крепко, вжимаясь горячим пахом ему в поясницу, чувствуя нарастающее возбуждение от прилива адреналина и от мысли, ради кого я это делаю. Как бы не был хорош Шуга, и как бы давно у меня не было секса, реально я хочу только одного. Хотя…       Шуга дёргается ещё раз, на этот раз как-то отчаянно, и я чувствую, что клиент достиг нужной кондиции: его сердце забилось сильнее, он то и дело пытается отодвинуться от меня подальше.       Наклоняюсь к его уху и шепчу самым сексуальным голосом, на который способен:       — Я прекрасно знаю, кто ты, сладенький. А вот знаешь ли ты, кто я?       Уверен, моей актёрской игре позавидовал бы любой маньяк, а в Голливуде дали бы Оскар. Этот ленивый засранец точно привык всё узнавать через Намджуна, а тот как бы ничего не знает обо мне, и это мне только на руку. Можно сочинять, что душе угодно. Судя по участившемуся дыханию и ещё сильнее затрепыхавшемуся сердцу, я напугал его достаточно. Уверен, Шуга не забыл в какой учится школе, и что вполне могу оказаться психопатом…       Его шестёрки оказались бесполезны против одного, никому неизвестного, первогодки. Первый до сих пор валяется без сознания, второй дёргается, стоит мне лишь бросить на него мимолётный взгляд. Ещё бы, его обожаемый хён стоит и ничего не делает, даже не угрожает. Теперь я в их глазах, как минимум, монстр, как максимум — дьявол.       Сахарок всё ещё напряжён, но отдаю ему должное, держится он отлично. Он кивает своему дружку и говорит:       — Забирай этого коматозника и вали отсюда. Никого не пускать. Мы сами разберёмся.       — Но, хён… — лепечет тот, но быстро затыкается, подхватывает товарища под руки и скрывается за дверью. К моему удивлению, там не толпятся любопытные зеваки. Всё-таки страшная репутация у этого парня. Надеюсь, моя выходка не аукнется мне ножом в печень.       — Да нам нечего обсуждать.       — Может отпустишь? Сам видел, я не боец, так что полностью в твоей власти.       Хмыкаю, соглашаясь, отступаю на шаг, опираюсь на подоконник и смотрю, как он дрожащей рукой трёт шею и смотрит на пальцы, наверняка ожидая, что они окрасятся алым. Но на пальцах лишь влага, потому он берёт себя в руки и запахивается в полотенце, прикрывая голую задницу. Ишь, как проникся.       — Я почти поверил, что ты мне глотку перережешь. А потом, когда почувствовал твой стояк, — он поморщился, — понял — ты реальный псих. Знаешь, давно у меня так очко не играло.       — Рад, что мы нашли общий язык.       — Не то слово. Не зря Намджун говорил… Ой, ладно, — он возвращается к своему ленивому состоянию и машет рукой. — Но я не верю, что ты тут просто так напрягался. Видимо, мне придётся согласиться на всё, что ты попросишь.       Хм, попрошу. Несмотря на недавнюю злость, мне нравится этот парень. Он спокойно признаёт свои слабости и страхи, и на месте решает проблемы. Уважаю таких, и отцу моему он точно пришёлся бы по душе.       Не зная, как озвучить свои желания, чтобы не раскрыть слабости, я молчу и просто смотрю на него тяжёлым взглядом. Эта тактика срабатывает прекрасно.       — Окей, чувак, я понял. Блять, хватит сверлить во мне дыру. Давай жить дружно. Кстати, меня зовут Мин Юнги. Ты мне реально нравишься, и я буду рад видеть тебя в списке своих друзей, и в списке врагов у своих врагов, — он ржёт, выставив напоказ мелкие белые зубы. — Вокруг слишком мало надёжных людей, а ты, судя по всему, парень серьёзный и слегка сумасшедший. Честно говоря, я в восторге. Не хочу враждовать. Просто скажи, где пересеклись наши интересы, и я отвалю.       — Отлично, договорились. Всё просто, — я швыряю ему сложенный нож, он ловко его ловит и вздёргивает бровь. Я всё же решил рискнуть и озвучить требования, надеюсь, потом не пожалею. — Первое — я не лезу к тебе, ты не лезешь ко мне. Второе — не трогаешь моего соседа. Увижу косой взгляд от тебя или твоих шестёрок в сторону Чимина, и наше мирное соглашение полетит к хуям.       — Так вот в чём дело… — скисает Шуга и треплет мокрые волосы. — Чимин — слишком дорогая цена и пиздец как меня огорчает. Но я дал слово. Его больше никто не тронет, я лично прослежу. Но сомневаюсь, что у тебя есть шансы с ним. По своей воле он тебе не даст.       — Не твоё дело, хён. Просто смирись, что он мой. И… — я наконец расслабляюсь и тут вдруг замечаю, как по предплечью тянется длинная красная полоса. Она почти не кровоточит, ощущалась лёгким жжением, не более, но меня удивляет. Когда умудрился?       Встав под душ, я смываю с себя потёки крови и остатки геля для душа.       Шуга наблюдает за мной с лёгкой полуулыбкой.       — И? Продолжай.       Махнув рукой, усмехаюсь:       — Неважно.       Он закатывает глаза.       — Знаешь, что? Я сегодня неплохо поразвлёкся. И ещё. Ты единственный человек, который слышал от меня так много слов за один час. А это что-то, да значит.       — Думаю, я ещё и единственный, чей член был так близко около твоей задницы. Так что я тоже неплохо повеселился, Мин Юнги-хён.       Шуга кисло ухмыляется, припоминая тот опасный момент и наверняка задумываясь, пошутил ли я, или это была скрытая угроза.       Мы вместе выходим из душевых. Шестёрки Юнги ждут снаружи и сразу кидаются к нам, едва открывается дверь. Увидев, что мы целые и даже не убиваем друг друга, они немного подзависают, попытались возмущаться, но были посланы в далёкое анальное путешествие своим главарём.       В конце концов, я вроде как решил одну небольшую второстепенную проблему, при этом совсем не продвинувшись в решении основной. Можно сказать, только что я купил дорогие акции, которые могут никогда не принести мне дохода…