Назад в будущее. Сбежавший из Архива.

      Вернувшись от отца, племянник выглядел настолько растерянным, что увидев его, старшая принцесса Цзиньян насторожилась и не могла не расспросить мальчика о произошедшем. Поговорить ему было в этот момент не с кем: друг, после незабываемого общения со старшими принцами, спал под действием лекарств, наследный принц работал над расследованием и оставался в городской резиденции. Невестка предпочитала формальное общение и разумную дистанцию. Оставались тётушка и Нихуан, которая была всё-таки младшей и вряд ли могла дать совет.       - Отец-император говорил об очень странных вещах.       - Странных?       - Он говорил, что я должен учитывать возможность... стать императором. Но зачем, когда есть старший брат?       - Его величество просто тебя похвалил, - ответила она, ни капли не поверив самой себе.       "Как же! Просто похвалил? - съехидничал её внутренний голос, который любил изводить хозяйку правдой. Пришлось призвать к порядку эту вредную часть своей сущности, - Цзиньян, это - десятилетний ребёнок! Можешь сказать ему правду? Готова убить веру этой чистой души в собственного отца? " Впрочем, Цзиньянь был достаточно умён, чтобы понять, насколько она недоговаривает:       - Но мы просто играли в вейци. Я не сделал ничего особенного. Тётя Цзиньян, это - слишком странно. Отец никогда со мной таким не был. Так оно и было. На седьмого принца император, в лучшем случае, не обращал внимания. Или находил повод указать на недостатки. Причём придирался к мелочам даже тогда, когда придраться-то было не к чему, проявляя всю мощь монаршего воображения. Самое удивительное, что его это абсолютно не задевало: он считал всё это проявлением внимания и радовался занудным нравоучениям.       "Похоже, брат принял очередное быстрое решение",- подумала она, обнимая мальчика. Что ж, она тоже умеет принимать быстрые решения.       - Ты не мог бы проводить меня к своей матушке? Хочу попросить у неё кое-какие травы. Думаю, и тебе не помешает её повидать.       Цзиньянь кивнул. Лицо его мгновенно просветлело: у него появилась уважительная причина для того, чтобы посетить матушку! Принцесса еле сдержала вздох: она поняла, что племянник слишком близко к сердцу принял указание старшего брата видеться с матерью не чаще раза в месяц. И чётко придерживался этого распоряжения. Сяо Шу нашёл бы тысячу и один способ обойти подобный приказ, а Цзиньянь либо придерживался правил, либо шёл напролом. Хитроумие проявлял только в злополучной игре в вейци... которую, по странному стечению обстоятельств, её сын находил убийственно скучной и соглашался в неё играть только в очень крайних случаях...       Что ж, теперь у неё появилась возможность сделать несколько добрых дел: отвести Нихуан, переодетую евнухом, к княгине и помочь этому убийственно честному ребёнку увидеть маму! Наложница Цзин гораздо лучше умеет подбирать слова и говорить на скользкие темы. У неё хватит и умения и мужества поговорить с Цзиньянем. Как мать, она вправе честно сказать сыну то, что думает о его отце, как о человеке.       И, помимо всего прочего, интуиция подсказывала, что если император действительно что-то задумал, то очень скоро евнух Гао посетит дворец Чжило. С ним во дворце просто так встречаться нельзя, дабы не навлечь подозрения государя. Но именно главный евнух действительно может помочь вызволить Лиян из дворца.       Мать и сын были очень рады видеть друг друга. "Ничего удивительного, - думала Цзиньян, наблюдая как они счастливо воркуют и соображая, стоит ли переговорить с принцем Ци на эту тему. Как-нибудь осторожно.       Заодно наложница Цзин смогла отдать пастилки, унимающие утреннее недомогание беременных, о которых они говорили в прошлую встречу. Если в тот момент она и удивилась просьбе, то виду не подала, а просто изготовила лекарство. Едва принцесса спрятала маленькую коробочку в рукав, как доложили о приходе евнуха Гао с императорским указом.       Присутствующие встали на колени, заслушав приказ, объявляющий о возвышении наложницы Цзин в ранг супруги. Вместе с евнухом Гао во дворец вплыли семенящей походкой ещё несколько евнухов с дарами, приличествующими случаю и украшениями, которые теперь соответствовали новому положению матери принца Цзина.       Супруга Цзин поблагодарила евнуха Гао, пока ещё не понимая, чем же вызвано столь внезапное решение императора. С одной стороны, приказ запоздал уже лет на десять: ведь она родила государю сына и была вправе рассчитывать на этот титул уже очень давно. Будь у неё желание и амбиции, присущие другим женщинам гарема, её бы возмущало такое положение, но сама она предпочитала оставаться в тени и вести скромную жизнь, будучи верной подругой и помощницей благородной супруги Чэнь.       Даже деля ложе с императором, она скорее выручала подругу, которую он, как мужчина, никогда не интересовал. В чём, собственно, и была причина её затяжной болезни после рождения наследного принца: Юэ Яо попросту не хотела жить. Материнские чувства к ней пришли очень не сразу, а мысль, что она на всю жизнь теперь заперта во дворце буквально сводила её с ума.       Потом, когда рядом появилась сестра Цзин, с которой они были близки ещё в отчем доме и которая понимала её, как никто другой, Юэ Яо начала понемногу оттаивать и замечать собственного сына, которого, прежде, подумывала позволить усыновить императрице, только что потерявшей первенца. А если это разрушит амбиции брата - тем лучше.       Настолько её переполняли обида и злость на всех, кто посмел приговорить её к жизни во дворце, которую она бы не задумываясь променяла на побег с тем, кто укрывшись за высокими словами о чести и долге, так на него и не решился.       Разумеется, достучаться до неё заняло не один день и даже не одну неделю, но всё же, постепенно она начала замечать и другие краски. Не только черное и белое. Начала испытывать радость, когда её называли мамой. Тому, насколько складным ребёнком рос её сын, настолько не похожий на отца. И, всё же, беременности сестры Цзин она радовалась гораздо больше, чем собственной.       Она не ревновала наложниц государя, была приветлива со всеми и почтительна к императрице. Потому, что так и не ощутила жадности строить карьеру в гареме императора. Получив с рождением первенца статус благородной супруги, она итак была вторым человеком, после императрицы. И её положение позволяло защищать тех, кто был для неё важен. То же бескорыстие передалось и наследному принцу. Он опекал младших, не видя в них конкурентов. Любил отца, лишь со временем увидев в нем ещё и императора.       Наверняка, ни он, ни сестра Чэнь даже не обеспокоится тем, что государь решил возвысить её единственную подругу. Только сама наложница Цзин не могла не волноваться. Как не мог не волноваться и Цзиньянь, озадаченный встречей с отцом-императором. И некстати всплывшими в памяти словами учителя Яня, о плохом императоре, которого тот когда-то знал.       После всех приличествующих слов, когда они уже встали с колен, принцесса Цзиньян не могла не заметить замешательство на лице мальчика и сестры Цзин, потому попросила евнуха Гао немного подождать её.       - Прости, сестра, что мой визит столь непродолжителен, немного позже я пришлю за Цзиньянем, уверена, что его величество захочет посетить тебя сегодня. Супруга Цзин согласно кивнула, мягко улыбнувшись.

***

      Простившись, принцесса Цзиньян покинула дворец Чжило. Разумеется, она не могла не понимать, в каком месте у брата-императора в очередной раз появилась заноза. И что может означать столь резкая перемена с его стороны по отношению к принцу Цзиньяню. Однако, сейчас ей нужен был случай переговорить с главным евнухом наедине. А с прихотью государя вопрос так или иначе решится и без её участия.       Узнав о беременности сестры Лиян, она не могла не понимать, что долго в гареме подобную тайну скрывать не получится. Счастье, что она находится под бдительным оком матушки меньше месяца, но стоит ей "загоститься" подольше, как симптомы скрывать станет очень и очень сложно.       Законная матушка [1] при всех своих недостатках вовсе не была глупой женщиной и что-что, а задаться вопросами здоровья любимой дочери и, как минимум, проследить за её лунным циклом, пока она "гостит" во дворце, была в состоянии. Поэтому, просто дожидаться предложения о династическом браке от императора из Южной Чу, теперь - не самый лучший выход. Любящая матушка из благих побуждений может и срыв беременности устроить. Лиян может сломаться, если потеряет ребёнка. Нельзя этого допустить.       Не известно, сколько времени хоу Янь проведёт в Ланьчжоу, и было очевидно, что у его ученика не было нужных связей во дворце, чтобы вынудить старую драконшу выпустить Лиян из своих цепких когтей и дворца хотя бы на несколько дней. Поэтому, оставался только главный евнух. У него достаточно возможностей оказать небольшую услугу сестре императора. Разумеется, если не привлекать его как сообщника.       - ... скромный евнух будет рад помочь вашему высочеству, - отозвался Гао Чжань, - я помогу вам встретиться с императорским астрологом.       - Благодарю евнуха Гао за участие к тревогам матери.       - Вашему высочеству не о чем беспокоиться... это останется между нами.       - Никогда не забуду доброты евнуха Гао.       Расставшись с евнухом, старшая принцесса Цзиньян улыбнулась. Теперь дело оставалось за малым. По юности, проведенной во дворце она совсем не скучала, но с ней происходили и некоторые довольно интересные вещи, которые стоили того, чтобы их повторить.

***

      - Как ваше здоровье, брат? - спросил старейшина Янь, хотя ответ был очевидным. Судья выглядел далеко не самым лучшим образом. Смотрел куда-то внутрь себя и слабо реагировал на обращённые к нему слова.       - Брат Янь, - беспомощно проговорил он, - худо мне, брат Янь. Уж и не знаю, протяну ли я долго...       - Ох, брат Бо, как я тебе сочувствую, но в уезде нет другого судьи. А у тебя тут разбой процветает. Крестьяне страдают.       - Что? Разбой? Какой разбой? - будто впервые слыша, спохватился судья Бо и встряхнул головой.       - Да вот, мы к тебе заявительниц привели. Жалуются, что у вас тут выходцам из Хуа совсем худо.       - Ах это... - сник судья и его лицо снова приняло то же потерянное выражение.       Несколько дней назад судья проснулся ночью от того, что кто-то смотрел на него. В комнате был человек в чёрном. Лицо его было полностью скрыто под черной повязкой, а в руке он держал меч, который нежно поглаживал двумя пальцами.       - Хуа - преступники и вам лучше не вмешиваться.       - Что это значит? Кто вы? - воскликнул судья, пытаясь вскочить, но тело его не слушалось.       - Я тот, кто желает вам добра. Будете заступаться за этих изменников - потеряете голову. Сами станете изменником.       Произнеся это "доброжелатель" растворился в воздухе, будто его там и не было.       - Что такое, брат Бо? - переспросил старейшина Янь, - Уж не хочет ли мой друг сказать, что решил бездействовать и допустить в своём округе бесчинства? Я не спрашиваю, как вы собираетесь держать за это ответ перед государем. Потому, что государь даже говорить не станет с судьёй, презревшим клятвы! Я не спрашиваю, как вы будете держать ответ перед бедными людьми, что ждут у ворот, тщетно ожидая справедливости. А вот как вы будете держать ответ перед предками?       - Брат Бо...       - Досточтимые предки семьи Бо простят отмену помолвки наших детей? Простят утрату возможности породниться с императрицей?       - Брат Янь... - бессильно прошелестел судья, - Я ни в коем случае не собираюсь бездействовать... просто...       - Сперва отдай распоряжения и направь солдат охранять закон и порядок в этих землях!       Судья встал, слуга помог ему сменить домашнее платье на официальную одежду и, поддерживая под руку, вывел во двор. Закрыв глаза, судья позвал помощников и велел открыть заседание...

***

      Шун Ю Ань дрожа от страха и голода схватил миску, куда разносчик еды положил кашу, казавшуюся изголодавшемуся и измученному собственными страхами мужчине по истине райской пищей.       Он готов был схватить ложку и съесть сразу всё, но один из сокамерников оттеснил его, выхватив еду.       - Ты, ненормальный, зачем тебе еда. Пусть духи, с которыми ты разговариваешь, тебя кормят!       Тщедушный бедолага только и мог, что грозиться оставшимся кулаком и подвывать, не выходя из роли. Здоровяк расхохотался и принялся смаковать кашу. Однако, через несколько секунд ему стало не до смеха. Его лицо посинело, изо рта пошла пена и, схватившись за горло, он упал на пол.       - Помогите! Помогите! Охрана! - в ужасе закричали заключённые.       - Эй, в чём дело?Что за шум? - возмутился надзиратель. Однако, стоило ему увидеть труп, как он вмиг стал серьёзным, - Что это?       - Он отравился его едой! - воскликнул старичок-арестант, указывая на дрожащего, как осиновый лист Шун Ю Аня.       Надзиратель тут же позвал старшего, который велел перевести калеку в отдельную камеру.

***

      - Значит, вас действительно пытались убить, - удовлетворённо произнёс наследный принц, протягивая запуганному бедолаге рисовый пирожок, - он не отравлен, можете не бояться, - сказал он.       Шун Ю Ань не знал, то ли ему и дальше притворяться сумасшедшим и делать вид что не понимает, то ли взять еду.       - Только что были на волосок от смерти, едва спаслись, - улыбнулся принц Ци, - а теперь сами хотите уморить себя голодом?       Шун Ю Ань вздохнул и, подумав, взял предложенную еду.       На этот раз его движения были плавными, как у человека, привыкшего к соблюдению этикета.       - Простите мою невежливость в прошлый раз, ваше высочество, - сказал он, - поверьте, я не имел намерения оскорбить наследника престола... я до смерти боюсь, хотя, коль суждена мне короткая жизнь, то наверное, предпочту умереть сытым...       - Поверьте, если расскажете свою историю, погибнете точно не от голода,- честно пообещал принц, затем обратился к своему начальнику охраны, - Шуо Фен, принеси ещё еды.       - Да, ваше высочество, - поклонился Шун Ю Ань и начал трагикомическое повествование о своих подвигах.       - Меня зовут Шун Ю Ань... Видите ли, дело в том, что я - художник. Точнее, был им до недавна, - сказал он, с горьким вздохом показывая обрубок правой руки, - происхожу я из семьи Шун, что на севере. В столицу я прибыл чтобы сдать государственный экзамен. Который провалил. Напился с горя и демон меня попутал на спор продемонстрировать друзьям на постоялом дворе свой талант. Я могу... мог скопировать любую каллиграфию так, что сам автор не отличит.       - Государственный экзамен был около трёх месяцев тому назад... - Да, так оно и было. Я уж было, сгорая от стыда, отправился домой, но тут меня похитили. Человек в маске заставил меня подделать одно письмо и печать...       - Что за письмо?       - Это было письмо, адресованное императору Южной Чу от князя Юйвень Аня.       - Что именно вы написали, вы помните?       - Передо мной был текст оригинала письма, мне было велено скопировать всё, кроме того, что касалось намерений автора жениться на Старшей принцессе Лиян.       - Что- вы помните о людях, державших вас в плену?       - Правда, почти ничего. Я был сильно напуган. Умолял отпустить меня или дать знать моей семье, за меня могли бы заплатить выкуп... один из тех, кто охранял сарай, где меня держали, решился и выпустил... так я оказался в лесу, в горах. Пытался выйти на дорогу в Ланчжоу, но боялся выйти к людям и проплутал несколько дней. А после меня поймали. Отрубили руку и бросили со скалы в реку... Дальше, вы знаете...       Принц Ци ненадолго задумался. Затем велел Шуо Фену проследить за тем, чтобы молодого человека отправили к семье.       - Он должен попасть домой в целости и сохранности, - затем обратился к нему самому, - забудьте о том, что вы только что рассказали. Вас покалечили разбойники, когда пытались ограбить. Так всем и говорите.       - Да, ваше высочество.       - Не могу обещать, но сделаю всё, чтобы вас оставили в покое. Было похоже, что история с замужеством тётушки подходит к концу. Выходит, что чусский император, получив письмо от князя Юйвеня, не увидел в нём ни единого слова, сказанного на тему династического брака. А, значит, не будет и в послании к отцу-императору просить для сына руки старшей принцессы Лиян, на что так рассчитывали влюблённые. Но это получается, что дядюшка Сэ напрасно рисковал свободой, положением а, возможно, и жизнью, помогая им? Просто так потерял опеку над сыном? А сам он, наследный принц, совершенно зря разозлил отца, который решил начать создавать ему конкурентов? Неужели, единственное положительное следствие этой истории - уничтожение логова шпионок хуа и ослабление доверия императора к Ся Цзяну? По мере того, как наследный принц обдумывал все эти вещи, у него всё сильнее кулаки сжимались от возмущения. Покинув городскую управу, он сказал самому себе:"Я этого так не оставлю." _______________________________________________________ [1] Вдовствующая императрица - законная мать детям покойного императора, не зависимо от того, кто их фактически родил.