Про "гика" и "учёную"

Нельзя сказать, что первый «парень» Альфис — Санс. Перед ним следует Азгор, но эти отношения, к величайшему сожалению тогда ещё учёной, так и остаются односторонними. Серьёзно, лорд Пушистик не проявляет к ящерке никакого интереса. Ни названия переменных в его честь, ни взгляды, полные кокетства… Он ни на что не обращает внимания — лишь поворачивается к золотым цветам и бурчит под нос какую-то надоедливую мелодию. Дриимурр словно слепнет, не проявляя никакого интереса к девушке. Это потом ящерка узнаёт, что Азгор давно вздыхает по ушедшей в неизвестность возлюбленной, пока обида и злость закипают в душе Альфис, доводя чешуйки до температуры работающего во всю мощь ЯДРА. Кончаются эти воистину странные «отношения» тем, что к Альфис наконец приходит печальное осознание, что Азгору никто, кроме цветов, лейки да трона не нужен — даже Меттатон в его новой форме не производит никакого эффектного впечатления на короля: он просто говорит, что Альфис действительно очень талантливая учёная. И на этом похвала и заканчивается, с той лишь целью, чтобы потом учёная очернила этот комплимент окончательно и бесповоротно. Дальше, единственное, что она слышит от бывшего кумира — сообщения о волнении народа, только усугубляющие положение да о том, что чашка с чаем очень напоминает Азгору саму Альфис. Потом… Потом появляется Андайн. Как красная комета, приближающаяся к газовому раскалённому шару, именуемым Солнцем… Но в отличии от своих мимолётных «сестёр», Андайн не спешит исчезать. Видимо, она находит что-то в Альфис, нечто «абстрактное», то, чего Альфис сама в себе не видит, как говорит сама воительница. Что она видит в просмотре аниме, чтении манги и прочего «гиковского барахла», ящерке не понять. Пока на том «свидании» воительница не говорит, что её цепляет погружение ящерки в любимое хобби на сто (и даже больше) процентов. Но «наваждение» проходит, едва они обе оказываются на Поверхности. Андайн моментально погружается в новый мир, исследуя его посредством разрушений всего и вся, в то время как Альфис… Просто запирается в доме, просматривая человеческие новинки аниме-мира. Конечно, воительница пытается вытащить «заблудшую отаку» на свет солнечный, иногда у неё даже получается, и тогда девушки наслаждаются длинными прогулками по набережной. Так, в общем-то и происходит, но только в самый первый день пребывания на Поверхности. Дальше на любую попытку извлечь ящерку из дома, Альфис в основном отнекивается, вновь возвращается к любимому компьютеру, наплевав на пышущую гневом Андайн. Написать новую главу фанфика, где прототип ящерки и воительница (имя которой по удачному совпадению такое же как и у бывшей главы королевской стражи) наконец поцелуются, куда важнее. В результате, она уходит. Исчезает среди бесчисленного множества звёзд, уплывает в реке вечности… Эпитетов Альфис может подобрать много — кто бы что не говорил, а фанфикописательство здорово помогает расширить словарный запас… И совсем не помогает наладить здоровые отношения. В тот день Андайн наконец ставит ящерке ультиматум: либо она, либо фанфики. На словах ящерка без раздумий выбирает первый вариант. На деле… На деле она забывает, что должна ходить с названной девушкой на свидания. Андайн пытается возродить увядающие отношения путём бесконечных вторых шансов… Но её терпение наконец лопается, когда на очередное приглашение ящерка отвечает отказом. Сейчас, вызывая в памяти эти события… Альфис кажется, что она — полная, как любит выражаться одна из её ошибок экспериментов, идиотка. В те дни у неё имеется шанс наконец приобрести смысл в жизни, наполнить бытие радостью… Она меняет единственный на тот момент лучик солнца на свою отбитую, ненормальную «гиковость». — Чо как? Санс слишком грубо вырывает её из потока мыслей. Альфис даже не успевает снова заняться самобичеванием — одной из тех немногих вещей помимо фикрайтерства и обзоров аниме в интернете, которые у неё действительно хорошо получаются. — В-вс-сё н-норм-мальн-но. Чёрт! Почему каждый раз, когда она врёт, её заикание становится только сильнее? Волнение, волнение — ящерка не умеет сдерживать сильные эмоции. Остаётся только завидовать Сансу, который постоянно держит череп кирпичом. Разница лишь в том, что кирпич не улыбается. К счастью, скелет не спешит уличить Альфис во лжи, за что она, Альфис, ему искренне благодарна. Хотя, ни для кого не секрет, что чем сильнее заикание ящерки, тем больше вероятность что все её слова в итоге окажутся ложью. Но почему-то с ней не перестают общаться — должно быть, от неё не спешат отворачиваться благодаря Сансу. Да и сама Альфис старается врать не так часто… — А если серьёзно? — Добавляет скелет, отпивая из бокала с кетчупом. Похоже, скелет в который раз её раскусывает, вновь разрушая все надежды на то, что в этот раз «пронесёт». Ящерка помалкивает, решая, что сообщать Сансу о своих бывших отношениях напрямую будет как минимум неуместно. Скелет может обидится, хоть и не подаст виду, глупо отшутившись, а нагло проигнорировать вопрос нельзя. — Н-ну… Я… я д-думала о св-воих… — Неудачных экспериментах? — Заканчивает Санс. — Успокойся, всё норм. По крайней мере, они способны к существованию… А значит, и выслушивании моих прекрасных шуток. К счастью, в баре почти пусто, а значит, единственным, кто становится «свидетелем» очередной смешной реплики, является Гриллби, блеснувший стёклами очков в знак одобрения. Похоже, ему начинает нравится это утро. — С-санс! — Неуклюже толкает его в бок Альфис. — Я-я же п-просила, чт-тобы т-ты об-б эт-том н-не г-говор-рил н-на люд-дях! — А здесь их и нет. Только монстры — ты, я, да Гриллби. Ящерка неловко краснеет, бармен даже не думает оторвать взгляд. — Т-ты п-похож н-на Ан-ндайн! — Выпаливает Альфис, мгновенно прижимая лапу ко рту. Господи… Интересно, найдётся ли в мире больший идиот, нежели она? Вряд ли… Тем более если учесть, что монстры стараются забыть о своих бывших возлюбленных как можно скорее — тем самым душа будет получать меньший… урон. Но Альфис — нет, она будет помнить их всех вплоть до тех пор, пока её мелкое перевёрнутое «сердце» не расколется окончательно, исчезнувшее под гнётом необоснованной, жестокой, изощрённой Справедливости к себе. Лжецы должны быть наказаны — таково Правосудие. — И что? — Переспрашивает скелет так, словно его это не касается. Санс собирается растянутся на кресле, словно он не обращает внимания на выпад Альфис, но… Но, по всей видимости, он сдаётся под пристальным взглядом ящерки, горько вздыхает, поворачивается.  — Я размахиваю копьём? — Начинает он. — Поднимаю тяжёлые валуны, просто потому что могу? Веду себя с собственной девушкой, как последний лжец, притворяясь, что мне нравится всё то, чем ты увлекаешься лишь ради того, чтобы видеть как ты погружаешься в свои любимые увлечения на сто с лишним процентов? Поразительно, но за всё время его тирады не звучит ни одной шутки, а значит, сейчас он максимально серьёзен. — Теб-бе б-бы так-кже отн-носит-ться к отн-нош-шен-ниям, к-как и Аз-згор… — Неуверенно отвечает Альфис, понимая, что Санс, впрочем как и всегда, прав. — А что? Я и так сижу на своём стуле, как на троне… Считай, король костяного королевства. Только золотых цветов не хватает, а ещё один стул не накрыт тряпкой. Он указывает пальцем куда-то вниз, заставляя ящерку обратить внимание на собственное сидение. Альфис невольно краснеет, хочет бросить в ответ что-то обидное, но резкое нахлынувшее тепло в груди заставляет её молчать. А он хорош во флирте, ничего не скажешь. Этого не хватает и Азгору… И Андайн. Опять ящерка их вспоминает — да что ж такое?! Все их совместные фотографии давно выброшены, интерьер в доме Альфис тоже меняет: по советам человеческих журналов это должно помочь забыть неудавшиеся отношения. Ради этого ящерка даже выбрасывает свой любимый постер с Няшкой Целовашкой! И ничего не помогает. С Азгором проще — за всё время «отношений» Альфис никогда не водит его к себе домой даже на один вечер, хоть ящерке и очень хочется это сделать. В итоге, из-за нерешительности Мистера Пушистика или своей собственной? ящерка получает только больше проблем вместо «сладких страданий», или как там выражаются в этих модных человеческих журнальчиках? А потом она встречается с Андайн. И всё начинается с начала. Может, окончательно забыть этих двоих помогут новые отношения? Если только Альфис в очередной раз не налажает, как обычно, по полной. Слишком печально-задумчивый взгляд скелета, брошенный в её сторону, вновь выдёргивает ящерку из потока мыслей. Так могут смотреть только два типа монстров: несчастные и… влюблённые. Санс к первым не относится — в этом ящерка уверена на все сто: у него есть слава, деньги, и любящая семья, пусть и состоящая из одного лишь Папайруса. Неужели?.. Вот он — ответ на давно терзающий Альфис вопрос. И похоже, что в этот раз первый шаг в этих странных «отношениях» предстоит сделать уже ей. Не ждать «выпада» партнёра, чтобы в итоге его потерять, как с Азгором и Андайн, но предпринять что-то самой. В конце концов, Альфис тоже учится на собственных ошибках. — В т-таком сл-лучае… П-поч-чем-му б-бы н-нам… Н-не нач-чать встр-речаться? Несмотря на заикание, её голос звучит уверенно. Она точно знает, что Санс согласится, вновь хлебнёт кетчупа и отпустит одну из своих очешуительно-окостинителных шуточек. Ведь он сам, давая возможность Альфис начать действовать, ленится сделать тот самый первый шаг.