***
Майнсфилд и их маленький отряд почти кубарем ввалились в зал. Вокруг творилось форменное безумие: крики, осыпающийся потолок, стража сновала туда-сюда, стягивая все силы на защиту. Кажется, их даже никто не заметил. Не теряя ни секунды, док вступил в схватку с первым же попавшимся сувереном и, дёрнув того за шиворот, смачно саданул в лицо. Это был призыв к атаке. Ли махал руками не хуже мельницы, Дэя страховала его со спины, пока остальные рассредоточились и методично расправлялись с обидчиками. Вой стоял такой, что хоть уши затыкай. Бежево-золотое убранство дворца превратилось в поле боя, ожесточённого и кровавого. В какой-то момент Дэя отвлеклась и тут же повалилась от удара какого-то особого вертлявого охранника. Ли заметил это уже поздно, когда девушка ничком ничком повалилась на пол. — Найди себе противника по размеру, сволота! — рыкнул наёмник, бросаясь на обидчика в зверином прыжке. Они покатились по полу, осыпая друг друга градом ударов. Как было сказано в одном известном фильме — «Победила молодость». Ли, как заправский ковбой, лихо оседлал суверена и со всей дури, ухватив того за затылок, начал методично стучать об пол. Трёх мощных ударов протезом хватило, чтобы превратить лицо пришельца в кашу. Когда с ним было покончено, Ли быстро пополз к распластавшейся девушке. Той изрядно досталось, она раскинувшись лежала без признаков жизни. — Дэя! Очнись, Дэя! — наёмник похлопал девчонку по щекам, но ответа не было. Её ресницы лишь подрагивали, но глаза не открылись. Поспешно проверив пульс, терранец убедился, что она таки жива, просто в глубокой отключке. Оставлять лежать её вот так было нельзя, затопчут. Изрядно напрягшись, Ли поднял девушку на руки и взглядом начал лихорадочно искать укрытие. В углу он увидел небольшую нишу и рванул туда. Он не успел пройти и нескольких шагов, как раздался взрыв. Наёмник не удержался на ногах и повалился вперёд с ношей на руках. Он, как смог, смягчил падение, накрыв собой тело девушки. На сгибе локтя, где ещё секунду назад покоилась её милая головка с косичками, он увидел кровь. Вокруг всё заволокло пылью. Чьи-то крики прерывались стрекотанием выстрелов. Лия потеряла ориентацию в пространстве, всё плыло. Кажется, один из осколков прилетел ей в голову. Она продолжала ползти в укрытие, таща на себе фрейлину. Та тихонько поскуливала, как побитое животное. За ними тянулся кровавый след. — Чаго! Прикрой меня! По залу пронеслось что-то громадное, когтистое и смертоносное. Орионец, изголодавшийся по запаху и вкусу крови, влетел в толпу суверенов как чешуйчатое ядро. Ему не нужно было оружие, он сам был оружием, намного более страшным, чем любые пушки. Он просто рвал на части неприятели голыми руками. А потом стало жарко… Жарко от огня. Языки пламени хлестали противников, в воздухе повис терпкий запах горелой плоти и зажигательной смеси. Ли покрылся испариной, будто залез в печь с головой. Скосив с усилием глаза, наёмник увидел разваленную стену тронного зала, из которого торчал влетевший внутрь наполовину корабль, в виде хищной птицы. Из кабины посыпался «десант»: на огромной скорости по залу пролетел Питер, расстреливая суверенов из бластеров. Гамора держалась прямо за ним, рассекая клинками всех, кто посмел встать у неё на пути. Дракс наперегонки с Чаго лупцевал всех, кто ещё мог стоять на ногах. Ракета так и сидел за турелью, прицельными выстрелами снимая тех, кто смел сунуться через главный вход в зал. А потом была стрела. Красный росчерк, оглушительный свист. Стрела, не знающая промаха. Его стрела. » О, Капитан. Мой Капитан…» Он шёл спокойно, как крейсер. Как атомный ледокол, прокладывал себе путь через эту кровавую кутерьму. Полный решимости и холодной ярости. Взгляд блуждал по лицам, но не находил того самого… А затем он увидел Ли. Шок, непонимание. Быстрыми скачками он направился к наёмнику. Боже, скольких усилий Лие стоило удержаться на ногах и не рухнуть на колени. В груди заныло, жгло пламенем. Йонду набросился на неё, схватил за испачканный комбинезон, но прежде чем он успел что-то сказать, Лия одним движением сорвала маскировку. — Ты…? — Я. — Какого… ?! — Это уже не важно. Поцелуй вышел жадный, грубый. Йонду не думал, что ещё хоть раз увидит её, почувствует. Все слова разом куда-то подевались, в голове было пусто, как в глубинах космоса. Мир вокруг перестал существовать, а время замедлило ход. — Какая прелесть. Этот голос. Мерзкий, надменный. Лия кинула взгляд за спину своего Капитана. На троне скучающе сидела Аиша, закинув ногу на ногу. Кулачком она по-детски подпёрла щёку. Без сомнений, её забавляло всё происходящее. — Как удобно, мне даже не пришлось вас искать. — Делаете хорошую мину при плохой игре, Ваше Величество? — Майнсфилд выпрямился во весь рост. — Кажется, я уже больше никакое не Величество, дорогой доктор. — женщина широко улыбнулась. — Вы перебили моих людей, разрушили мой дом. Чем же вы лучше меня, спрашивается? — Корпус Нова уже направил сюда корабли. Сдайтесь и, возможно, Нова Прайм вас даже не казнит. — Питер спикировал откуда-то с потолка на своих реактивных ботинках, снимая шлем. Верховная жрица криво улыбнулась и встала с трона. Она почти ничем не выдавала своего разочарования, только глаза метали молнии. — Вы все — доказательство моей правоты. Жалкие, ущербные. Ваше существование ошибочно. Вы глупы, самонадеянны. В вас нет чести, нет чистоты. Я делала большое одолжение этому миру, избавляя его от мусора. — А все убитые, искалеченные? Это, по-твоему, избавление? — Лия не узнала своего голоса, настолько он был преисполнен ярости. — Милая девочка, нельзя построить новый мир без жертв. Тебе ли не знать, правда? — королева шутливо погрозила пальчиком. — Знаешь ли ты, какой шлейф из смертей тянется за тобой, чтобы упрекать меня? Я знаю о тебе то, чего ты и сама не знаешь. Как легко ты убила самого близкого тебе человека. Такая жестокость чужда даже мне. Лия застыла не в силах вдохнуть, будто весь воздух выкачали. Майнсфилд метнул обеспокоенный взгляд на свою боевую подругу: девушка была белее мела. — Я… Я не понимаю. — О, хочешь, я покажу тебе? — из-за пазухи Аиша достала планшет и кинула терранке под ноги. Лию затрясло, как в припадке. На глаза легла темная пелена. — Хватит! Концерт окончен. — рыкнул Йонду, хранивший до этого напряжённое молчание. В эту же секунду произошло неожиданное: за спиной жрицы возникла Дэя и одним движением загнала в монаршее тело огромный осколок стекла. Оно вошло мягко, будто нож в масло. Аиша захрипела, теряя равновесие, завалилась на бок. Её тело скатилось по ступеням, окрапляя полы кровью. Дальнейшее для Лии происходило как в тумане. Она уже не слышала ни рокота турбин кораблей Корпуса Нова, ни выкриков солдатов. Мутная пелена слёз застилала глаза, смазывая картинку. Побелевшие пальцы вцепились в планшет, который показывал фотографию похоронной процессии. В этот момент часть неё, земная часть, умерла безвозвратно. Стало плевать на суверенов, на друзей и врагов, плевать на себя. Она слушала слова утешения, но не слышала их. Рихард, первым после Йонду почуявший, что дело плохо, подбежал к терранке, но та оттолкнула его. Она хотела исчезнуть, провалиться, превратиться в ничто. Не быть здесь, не видеть, не знать.***
Несколько дней спустя***
Она уже успела забыть, что такое зима на Терре. Холодный ветер пробирал до костей, забирался за шиворот с колючими снежинками. Левая ладонь онемела от мороза, пальцы почти потеряли чувствительность. Вот дом, вот подъезд. Всё родное и одновременно чужое. Внутри всё обмерло, девушка нерешительно топталась на пороге, пока кто-то не вышел и на улицу и чуть не сбил её с ног. Она буркнула какие-то извинения и юркнула в темноту открывшегося коридора. У двери квартиры её охватил животный страх, которого не испытывала никогда прежде. Хотелось сорваться, бежать отсюда и никогда не возвращаться. А ещё лучше — проснуться, ведь это всё был просто дурной сон, так ведь? Но вот рука нащупала кнопку звонка, а с той стороны послышался звук открывающегося замка. Марина изменилась с их последней встречи. Осунулась, болезненно похудела, в глазах сквозила такая тоска и вселенская боль, что глядя на неё хоть выть. — Вы к кому? — женщина неприязненно уставилась на гостью. Не узнала. — Я… — у Лии подступил комок к горлу, она не знала что сказать. Глаза подруги внимательно всмотрелись в её лицо. Губы задрожали, на лице отразилась гримаса ужаса. — Зачем ты вернулась? Этот вопрос был как пощёчина: хлёсткий, болезненный. — Убирайся! Убирайся отсюда! — закричала Марина, вылетая за дверь и толкая Лию в грудь. Та лишь попятилась, молча, как кукла. — Проваливай туда, откуда пришла! Как ты посмела сюда заявиться?! Убийца! Больно. Как клинок вошедший под самое сердце. Как раскалённое клеймо на нежную кожу. Хотя, почему как? Клеймо и есть. — Прости. — Бог простит! Не приходи сюда! Никогда! Лия горько усмехнулась. Конечно, она не имела никакого права. Она не имела права даже думать о том, чтобы вернуться. Развернувшись на каблуках, она бросилась вниз по заплёванной лестнице. В спину неслись проклятия, обжигали как плеть. По улице она бежала как зверь, загнанный охотниками. Слёзы лились градом по красным от мороза щекам. Воздух обжигал горло. Казалось, она горит заживо изнутри, превращается в тлен. Она снова покидает дом, но уже в последний раз, чтобы никогда не вернуться. Уйти туда, откуда пришла. Капитан ждал её там же, где в своё время ждал и Краглин. Девушка запрыгнула в челнок молча, садясь за штурвал. Йонду не протестовал, молча наблюдая, как терранка суетливо пристёгивается и запускает двигатели. Он не спрашивал, не утешал, просто смотрел на неё. Последние дни дались ей катастрофически тяжело, а ему так и вообще невыносимо. Смотреть на её страдания было равносильно медленной изощрённой пытке, но он выполнил всё, о чём она просила. На могиле матери она была одна. После она несколько часов прорыдала у него на плече в гостиничном номере, снятом в какой-то зачуханном отеле спального района. Её крики бессилия он запомнит навсегда и сделает всё, чтобы никогда больше ей не пришлось испытать подобного. Их эпопея закончилась почти удачно, в чём, несомненно, была заслуга, Лии и Рихарда. Больше Рихарда, конечно. Когда подоспело подкрепление Корпуса, всё уже было кончено. Аиша догадывалась, что "тучи сгущаются", а потому отдала приказ уничтожить лабораторию в случае реальной угрозы, но удалось подчистить далеко не все следы. Диктат пал и теперь на Суверене вступил в свои права Корпус, который незамедлительно начал работу над восстановлением планеты. После бойни во дворце, те, что смогли выжить, тут же присягнули в верности новому правительству. К сожалению, из "сопротивления" уцелели не многие, но те, кому посчастливилось, станут главными свидетелями в расследовании жутких экспериментов. Дэя, посильно помогающая в восстановлении мира, получила статус чуть ли не иконы свободы. "Че Гевара с Суверена", как шутливо назвала её Лия. — Краглин забрал корабль у Корпуса. Мы можем вернуться и… — Я хочу уехать. Как можно дальше. Лия произнесла это спокойно, тоном не терпящим возражений. Не предложение, а сухая констатация фактов. — Тогда, как насчёт того, чтобы послать всех к чёрту, забрать корабль и отправиться к Рихарду? Он беспокоится о тебе. Терранка неверяще посмотрела на Капитана. Вот уж от кого, так от него она такого предложения точно не ожидала. От Питера, от Краглина, на худой конец… — Не смотри так на меня, я же не тиран. Лия грустно улыбнулась и глядя перед собой тихо произнесла: — Будь кем угодно, только рядом. — Иначе и быть не может. — Обещаешь? — Обещаю.