«нас запоминают, обязательно. вещи, улицы, стены, города. запоминают, потому что мы оставляем частичку себя во всем, чего касаемся, где находимся, где чувствуем, что нам хорошо. что мы счастливы. где улыбка не сходит с лица, где сердце бешено бьется от того, насколько все просто хорошо на тот момент. и знаешь, я надеюсь, ты вспомнишь нас, просто глядя на вещи, которые запомнили нас навсегда.» — namelkilam
Я медленно открываю коробку и замечаю, что она полностью заполнена всякими вещами. Именно, вещами. Я не понимаю, что это все значит и поднимаю вопросительный взгляд на Зейна. — Я знаю, что у тебя в голове куча вопросов, — неожиданно заговаривает он. — Но я просто хочу, чтобы ты просмотрела все, что находится в этой коробке, — кивает в сторону ее. — Это обрывки наших с тобой воспоминаний. Обрывки воспоминаний. Сколько чувств вложил он в эти два слова? Сколько всего они хранят в себе? Сколько чувств? Сколько боли? Сколько счастья? Сколько переживаний? Улыбок? Мне было паршиво от одной лишь мысли о том, что я не помню практически ничего о том, что связывает нас. Стараясь отвлечь себя от все более и более губительных мыслей, я осторожно опускаю руку в коробку и вытаскиваю оранжевую чашку. На ней изображен лев с разноцветной гривой. Снизу гравировка знака зодиака Лев и чуть снизу надпись: LA from ZM. — Эту чашку я подарил тебе на новый год, тогда мы были знакомы с тобой всего лишь три месяца, — грустно улыбается Зейн. — Это была твоя любимая чашка. И я забрал ее с собой, когда готовился к полному исчезновению из твоей жизни после аварии. Я глубоко вздыхаю. Я не знаю, что сказать. Поэтому, опустив руку в коробку, я достаю сувенир — стеклянный шарик. Там девочка и мальчик, сидят на качелях, похожих на те, что во дворе у Зейна, на которых мы сидели днем. Он светится, если включить его и идет дождь, а еще там начинает играть мелодия. Вальс Евгения Гринько. Моя любимая мелодия. Вальс, который я обожаю. — Однажды ты увидела этот стеклянный шарик, когда мы прогуливались до твоего дома, — снова заговаривает Зейн. — Точнее, тогда я пытался с тобой подружится. Мы шли в сторону твоего дома и неожиданно начался дождь. Я зашел в первый попавшийся магазин, потому что не хотел заболеть и категорически был против того, чтобы намокнуть. Но ты решила, что это твой шанс и продолжила свой путь. Тогда я не вытерпел и пошел за тобой. Промокли до ниточки, ты была одета куда тоньше меня и, окончательно разозлившись, я потащил тебя в один магазинов, мимо которых мы проходили, — я внимательно слушаю парня, который говорил медленно, тихо и это просто нереально красиво сочеталось с мелодией, которая играла в шарике. Он говорил, а перед глазами рисовались картины. Словно пересказ чего-то давно прочитанного или увиденного. Или пережитого, но забытого? — Я заметил, как ты засмотрелась на эти шарики, как ты улыбалась, словно в них спрятана волшебная пыльца, — я смотрю на Малика. Мне больно. Больно слушать его. Больно понимать, что ничего из этого я не могу ни вспомнить, ни как-то сложить в голове. Да, картинки складываются, но все равно. Я не помню. Я не могу. — Тогда я понял, что тебе нравятся такие сувениры. Очень, Зейн. Очень нравятся. Но мне сейчас причиняет боль все то, что мне нравится. Как бы не было это приятно, мне чертовски больно, что ты так знаешь меня. — Но мне нужна была причина, чтобы подарить ее тебе, а самое главное — особенность, которая бы имела значение только лишь для тебя, — он грустно улыбается. — Тогда я сблизился с твоей бабушкой. Она меня не пустила домой в тот ливень, оставила на ночь, ты была жутко зла и раздражена, — он усмехается. — Это послужило знакомству моей мамы с твоей бабушкой. А потом с моей мамой познакомилась ты. Это и послужило началом всему, — теперь он смотрит на меня. Внутри все разрывается. На глаза наворачиваются слезы, становится тяжело дышать и единственное, о чем я думаю — что я просто в каком-то непонятном, невесомом состоянии. Я не могу произнести и слова. Я не могу вылить эти чертовы слезы из глаз. Я в оцепенении. Я винила себя. Я винила, потому что не понимала, как можно было не помнить всего этого. Как можно было это все забыть. — Мы стали узнавать друг друга. Привычки, что нравится, а что нет, во многом у нас совпадали взгляды и мнения. А качели эти — место, где мы с тобой впервые нашли общий язык, — заключает он, и я не выдерживаю. — Нет! — вырывается у меня достаточно громко. — Я не могу так больше, — я все еще не понимаю, почему так делаю. — Я не могу.. Я.. — только сбитое дыхание, только глаза, полные слез, которые видели все размыто перед собой. — Мне надо побыть одной, — я беру куртку и выбегаю из дома. Оставляя позади себя крики трех возмущающихся парней. Сердце бешено колотилось. В ушах стоял голос Зейна, который рассказывал то, что нас связало, сделало такими близкими, а я после одной аварии забыла напрочь все так, словно ничего и не было! Я бегу. Бегу прямо, против ветра, который буквально режет кожу своей остротой, но я не могу остановиться. Потому что если я остановлюсь, то я упаду. Не просто на землю. А во всех смыслах. Рядом со мной был человек, который узнал меня изнутри, которому было плевать на все стереотипы мира, которым я удачно не соответствовала. Рядом со мной был человек, который чувствовал меня. Чувствовал, не спрашивая, а потому что это была связь наших душ. Наших сердец. И, что самое ужасное, я была слепой. Я была с Лиамом на его глазах. Я встречалась с Лиамом, который является его лучшим другом. Как больно ему было? Так же больно, как мне сейчас? Словно сердце разрывают на две разные части? Словно твои чувства не замечают точно так же, как и что-то не нужное? Как? У меня больше не оставалось сил бежать, я не знала, где я, и поэтому, остановившись, я с выдохом упала на землю. И только когда моя спина встретилась с холодным асфальтом, я поняла, что идет дождь. Но было как-то не важно, потому что далее я просто провалилась в неизвестную темноту.***
Я просыпаюсь в темном помещении. Дует сильный ветер, который дает о себе знать, разбиваясь о стекла в окне напротив. Стоп. Это что-то знакомое. Следующая попытка открыть глаза отдается ужасной болью в голове. Я шиплю, снова закрывая глаза. Медленно привожу дыхание в порядок и еще раз пытаюсь открыть глаза. Я знаю это место. Это мой подъезд и я... у своей квартиры? На пороге? Что вообще со мной произошло? Попытка подняться на ноги провалилась, поэтому я, ползая по холодному полу, оперлась спиной на стену лифта и посмотрела на свою входную дверь. Сумки нет. Телефона нет. Но есть ключи. Откуда? Еще одна попытка все вспомнить. Я крепко закрываю глаза. Дом Зейна. Ужин. Подарок. Описания Зейна. Я выбегаю из дома. Падаю. Темнота. Но как я оказалась здесь? Съежившись от холода, я пытаюсь встать с места, чтобы зайти в квартиру, но пронзительная боль, которая дает о себе знать, когда я хочу подняться, не дает мне сделать это сразу. Хмурюсь. Что не так? С трудом сняв левую руку куртки и закатив рукав кофты до локтя, я замечаю пластырь, который обычно клеят при сдачи крови. Если бы в этом были замешаны Гарри, Зейн или же Лиам, один из их был бы тут. Не они, кто тогда? С какой целью? Пока паника не охватила полностью меня, я быстро встаю с места, игнорируя боль в голове, руке и, вообще, по всему телу, подхожу к двери квартиры, чтобы взять ключи и открыть ее. Еще мне было страшно находиться в нехорошо закрытом месте. Но ключи тоже были с подарком. Они были на конверте. Я вообще ничего не понимаю. Но, оставив все вопросы на потом, я быстро влетаю в квартиру и, закрывшись на все замки, скатываюсь по этой же самой двери вниз. Ничего не понимаю. Мне страшно. Мне больно. Сжимаю в руках конверт от переполняющих меня чувств. Кстати, конверт. Быстро раскрыв его, мне в руки падает флешка и бумажка, явно, с посланием. Еле-еле встав с места, плетусь в сторону своей комнаты, чтобы включить ноутбук и посмотреть, что в этой флешке. «очень надеюсь, что эту бумажку ты откроешь раньше, чем флешку. ведь, эта бумажка и поможет тебе понять весь смысл того, что кроется в флешке. мы очень скоро встретимся. я даже уверен, что ты сама будешь только «за» нашу встречу, но я просто пока не хочу торопить события. ты сегодня помогла мне. и здесь доказательства того, что с тобой не сделали ничего плохого, кроме того, как взяли немного крови. для меня. почему ты? почему именно для меня? почему я пишу тебе это? почему ты придешь ко мне? ты все узнаешь по порядку.» Ноутбук уже успел включиться и я, вставив в него флешку, открываю ее, не раздумывая ни о чем. Мои анализы. Прописанные врачом лекарства. 450 мл крови. Мои глаза округляются. Сколько?! В голове была каша. Кто это? Это явно тот, кто не знал, что такие большие дозы крови для меня — жутко опасны, потому что мой гемоглобин очень низкий. Но почему? Кто? Что я еще должна узнать? Что еще я могу не знать.. Внутри все разрывалось на части от неизвестности ответов на эти вопросы.